Читать книгу Игры Бес правил. Сборник рассказов - Сергей Матросов - Страница 5

Солнце медленно закатывалось за горизонт. На землю опускались сумерки. Тени становились ярче и подвижнее. Под большим куполом храма Пресвятой Богородицы ещё неосвещённым электрическим светом, начиналась игра света и теней. В это время суток казалось, что все настенные фрески и иконы начинают оживать и в храме начинается своя, понятная только ему, жизнь. Тихо скрипнула входная дверь и в большом зале послышались шаркающие шаги, нарушившие молчаливый вечерний диалог всех святых в этом храме. Тени стали густыми, а лики святых как будто не довольными, что их безмолвную беседу прервали столь бесцеремонным образом. Отец Михаил, как бы извиняясь за вторжение, кланяясь и крестясь, направился в дальний угол большого зала. Здесь среди икон русских святых, находилась чудом уцелевшая, прошедшая многие столетия цельная доска с вырезанным на ней ликом женщины. Подойдя к этому лику, настоятель несколько раз поклонился ему в пояс и странным образом перекрестил своё лицо. Здравствуй Треславная Жива – Живница, Богиня жизни и носительница Света Родового! Видим, как сходишь в лучах Деда Дажьбога, входишь в источники телес наших и наполняешь здоровьем, силой и благом. Без тебя нет жизни в человеке, а есть лишь Мать Мара, что вестует о конце жизни Явной. Ныне молим, да славим Свет Рода Всевышнего, который с Тобой приходит и через ладони наши излучается. В том Свете вся жизнь существует и вне её – ничто, то сам Род – Прородитель в лике Твоём сходит. Льётся Слава Тебе Стоголосая, Прородидельница жизни, Матушка Жива. Слава Живе – Живице! Отец Михаил был настоятелем храма и единственным оставшимся в живых из всех служителей храма с того времени, когда пришёл антихрист и стал разрушать церкви и храмы по всей великой и многострадальной стране. В то время вряд ли нашлась бы церковная обитель не тронутая пришедшим на землю злом. Не избежал этой участи и храм Пресвятой Богородицы. Стены храма наполовину были разрушены, колокола сброшены на землю, а всё достояние церкви было украдено и вывезено в необъятные закрома молодой республики. Тяжёлое это было время. Тяжёлое для всех, не только для служителей Бога. Кто был крепок душой и верил, что тьма не вечна и на смену ей обязательно придёт светлый день, что сила Господа нашего и вера людская победят в этой войне, кто пронёс через все невзгоды в себе божественный огонь и смог поделиться им с другими, более слабыми людьми, таких осталось крайне мало. Одним из таких людей был отец Михаил.

Прочитав молитву, отец Михаил поднялся с колен и начал разворачивать не большой свёрток, который принёс с собой. В этом свёртке оказалась маленькая лампадка, которую он после некоторых манипуляций, связанных с разворачиванием платка, извлёк на свет. Расправив цепочку, на которой была подвешена эта лампадка, отец Михаил вытянул вперёд руки по направлению к образу. Ещё раз, поклонившись лику Живице, он подвесил лампадку перед её ликом. Затем отступив на шаг назад, поднял голову и посмотрел на образ.

Показалось, что сгустившиеся ранее тени вдруг растворились, а лик Живицы начал светиться как бы изнутри.

Отец Михаил достал из кармана маленький пузырёк с маслом, что бы налить его в лампадку и подошёл к образу, но протянув руку с пузырьком к лампадке, застыл в изумлении. Лампадка неожиданно зажглась сама. Небольшое, но очень яркое пламя разорвало тени в зале храма и осветило на некоторое время весь иконостас, как бы радуясь тому, что снова вернулась назад и приступила к своим прямым обязанностям.

2

Стоявший на комоде будильник неожиданно взорвался противным громким писком. Одновременно с писком будильника в голове рванула противотанковая граната. Собрав всю силу воли в кулак, Виктор сбросил с себя одеяло и сел на кровати. Такое ощущение, что во рту ночевал табун диких лошадей, направляющихся сейчас на водопой прямо через всю голову. Сделав попытку вспомнить хоть что-то, Виктор отказался от этой затеи по причине уничтоженного этой гранатой того, чем обычно думают. Действуя исключительно на рефлексах, он, сжав ладонями раненую голову, побрёл в ванную комнату. Стоя под струями холодной воды, Виктор чувствовал, как кости черепа постепенно срастаются, а дикая головная боль потихоньку уходит. Вытершись полотенцем и накинув на себя халат, он прошёл на кухню и поставил чайник на плиту. Пока вскипала вода в чайнике, нашёл коробку с домашней аптечкой и извлёк оттуда последние две таблетки анальгина. Запив таблетки водой, начал готовить себе кофе. В помятой пачке сигарет осталась одна, такая же помятая, как сама пачка. Однако курить не хотелось. Хотелось вспомнить вчерашний вечер и себя на этом вечере. Память неохотно завоёвывала свои позиции в раненой голове.

Оказывается, вчера был его день рождения, и этот день рождения Виктор отмечал с друзьями в кафешке. Вчера ему исполнилось тридцать три года. Женат не был, не потому, что не хотел, а потому, что как говорится ещё не нашёл ту любимую и единственную. Десять лет назад закончил институт, и столько же времени работал программистом. На дне рождения приглашённых было не много, человек десять. Гуляли, как говорится на всю катушку. Накануне дня рождения начальство выплатило солидную премию, которая вся до копейки осталась в той же кафешке. Если жена с утра ругает мужа, значит, вечер удался, подумал Виктор, но так как жены никакой у него не было, следовательно, придётся верить своей интуиции. На работу сегодня можно не спешить, так как с начальством он договорился заранее, что выйдет со второй половины дня. Настроение понемногу поднималось. Допив кофе, Виктор пошёл в прихожую. Там в двух больших пакетах лежали его подарки. Перенеся пакеты в зал, он поставил их на центр большого ковра и сам уселся рядом. Праздник, что называется, продолжался. Бережно открыв первый пакет, Виктор извлёк на свет огромную хрустальную вазу. Лучи солнца, потоками льющиеся в комнату, захватили в свои объятия эту вазу и заиграли на точёных гранях хрусталя яркими красками. Поставив вазу на журнальный столик, он налил в неё воды и с трудом воткнул в неё огромный букет цветов, лежащий на этом же столике. Комната сразу же стала наряднее и веселее. Потом из пакетов извлекались множество каких-то коробочек, свёртков, баночек и пузырьков. Косметику Виктор отложил в сторону, особо не рассматривая. Его внимание обратил на себя не большой свёрток из обычной бумаги. Аккуратно развернув упаковку, Виктор увидел металлическую чашку на трёх цепочках. Похоже, что эта чашка и цепочки были из серебра. На самой чашке по всей поверхности были выгравированы какие-то рисунки и буквы. Буквы были скорее латинские, местами затёртые, а рисунки изображали какие-то лица. Что это были за лица, понять было трудно, но то, что эта чашка была раритетом, сомнений не было. Взяв чашку за прикреплённые к ней цепочки, Виктор поднял её вверх. Да это же лампада! Настоящая старинная лампада! Держа лампаду на вытянутой руке и поворачивая её в разные стороны, он любовался её изяществом и красотой. Это ж кто же сподобился подарить такую великолепную вещь? Из нашей компании вряд ли кто, подумал Виктор. Скорее всего, это тот, кто пришёл с кем-то из его друзей. Продолжая держать лампадку на вытянутых руках, он взглядом искал место, куда бы можно было её повесить. Наконец, выбрав достойное место для такого раритета, Виктор подвесил её на импровизированную полочку, на которой лежали подобного рода предметы. Виктор не был коллекционером старины, но старинные вещи ценил и знал в них толк. Отойдя на несколько шагов назад, он ещё раз полюбовался лампадкой, затем собрав разбросанную по всему ковру упаковочную бумагу, стал собираться на работу.

3

В офисе царила повседневная рабочая обстановка. Виктор сразу включился в работу и не заметил, как рабочий день подошёл к концу. Обсудив план работы на следующий день с начальством, он не спеша выключил свой компьютер, убрал со стола лишние и не нужные бумаги и отправился домой. Офис находился не слишком далеко от дома и Виктору нравились непродолжительные пешие прогулки, во время которых он отвлекался от рабочей рутины, думая о чём-то постороннем. Сейчас он думал о том, как было бы хорошо, просто попить пивка с вяленой таранью, а ещё лучше с варёными раками. Почему-то кроме этих мыслей в голову ничего не приходило. Видно судьба, подумал Виктор, достал мобильник и набрал номер Игоря. Наверняка он сейчас думает о том же, продолжая размышлять на понравившуюся тему, поднёс телефон к уху. Ждать пришлось недолго.

– Слушаю тебя очень внимательно.

Игорь смеялся в трубку.

– Давай я с первого раза отгадаю, почему ты звонишь?

Засмеялся и Виктор.

– Привет экстрасенс. Если ты такой отгадливый, бери рыбу и двигай ко мне. Пиво я возьму, а дома буду минут через пятнадцать.

– Через пятнадцать не получится, а через час обязательно буду.

– Добро. Буду ждать.

Виктор отключил телефон и положил его в кармашек пиджака. Дойдя до угла следующей улицы, Виктор перешёл дорогу и зашёл в один из вездесущих магазинов под названием «магнит». Сделав необходимые покупки, он через пять минут стоял возле своей квартиры. Войдя в прихожую, почувствовал, как в нос ударил неприятный запах чего-то палёного. Бросив пакеты в прихожей, Виктор не снимая обуви, кинулся в кухню. Там было всё в порядке, но запах никуда не исчез. Забежав в зал, Виктор застыл на месте. В том углу, где он подвесил лампадку, все обои были сожжены, а сама декоративная полочка сильно обгорела.

– Ну, ни фига себе. Это что ж такое тут горело?

Виктор разговаривал сам с собой. Внимательно осмотрев выгоревшую зону он не нашёл ничего, что бы могло являться причиной возгорания. Чудеса, да и только, почесав затылок, аккуратно снял лампадку и положил её на журнальный столик рядом с хрустальной вазой, забитой цветами. Обгоревшие обои пришлось срывать со стены. Полочка сильно обгорела и восстановлению не подлежала. Вздохнув полной грудью, пришлось снять и выкинуть дорогую вещь, а разного рода цацки, стоявшие на ней, сильно закопченные, отнести в ванную комнату на реставрацию. Недоумевая, каким образом мог возникнуть пожар, Виктор вычищал обгоревший угол. Неожиданно и резко раздался звонок в дверь. Бросив мокрую тряпку в таз с водой, Виктор пошёл открывать дверь. На пороге стоял улыбающийся Игорь.

– Ты что, пытаешься поджечь свою квартиру?

Продолжая улыбаться, он вошёл в прихожую.

– Так я как раз вовремя. Сейчас помогу.

Друзья прошли на кухню, где на столе стояло тёплое пиво. От досады Виктор махнул рукой.

– Забыл поставить в холодильник. Тут после такого, забудешь, как тебя зовут.

– Да что случилось-то?

Игорь перестал улыбаться и пристально посмотрел на перепачканное копотью лицо Виктора. Налив по бокалу пива, друзья прошли в зал. Показав обгоревший угол, Виктор как мог, объяснил Игорю, что случилось.

– Да, дела. От чего же всё это загорелось?

– Да Бог его знает. Полтергейст какой-то.

– А раньше не было ничего подобного?

– Если бы было, ты узнал бы первым, как впрочем, и сейчас.

Друзья вернулись на кухню и принялись резать рыбу, которую принёс Игорь.

Вскоре тема разговора изменилась, и речь пошла на тему вчерашнего дня рождения. Вспоминали Олега, который пришёл с двумя девицами, Ирину с новым или очередным женихом. Весело смеялись, вспоминая, как Олег пригласил на танец Ирину, а его подруги чуть было не передрались между собой из-за ревности. За разговорами не заметили, как в комнате потемнело, но вставать и зажигать свет никто не хотел. Через некоторое время свет зажёгся сам собой. Это было неожиданно. Беседа друзей резко прервалась и все как по команде посмотрели на кухонную плоскую люстру. Игорь открыл было рот, что бы выразить своё мнение по этому поводу, но так и остался сидеть с открытым ртом, потому, что в этот момент в зале раздался сильный хлопок и грохот падающего на пол стекла. Два друга вскочили со своих мест одновременно и, мешая друг другу, кинулись в зал. То, что они увидели, читалось на их лицах, как в Гоголевском «Ревизоре» в финальной сцене. Весь ковёр был залит водой, а на нём лежала груда битого хрусталя. Виктор молча принёс таз, в который так же молча начали складывать осколки. Когда осколки стекла были убраны, а вода, разлившаяся по ковру, перекочевала с помощью тряпок в тот же таз, Виктор спросил:

– Как, по-твоему, она могла разбиться сама собой? Что, чёрт возьми, происходит в моём доме?

Игорь почесал затылок, потом посмотрел на журнальный столик, на котором стояла ваза, и остановил свой взгляд на маленькой лампадке. Подойдя к столику, он аккуратно взял её в руки. Расправив цепочку, вытянул руку вперёд и поднёс лампадку к свету. По верхней кромке чаши проступили латинские буквы и стали чётче видны три выгравированных лика.

– Если учесть, что в полтергейст я не верю, можно предположить, что хрусталь, из которого была сделана эта ваза был просто калёным, но учитывая, что несколько часов назад у тебя чуть было не случился пожар, можно сделать вывод, что совпадений таких просто не бывает, а это значит, что должна быть причина, по которой всё это произошло и должно быть следствие. Одним словом нужно думать, что бы всё это значило.

Игорь продолжал поворачивать лампадку из стороны в сторону.

– Ты хочешь сказать, что пожар и ваза это звенья одной цепи и всё это имеет определённый смысл?

– Как говорится, чудес не бывает, но твоя квартира сейчас представляет собой одно большое чудо.

Игорь положил лампадку обратно на столик.

– Откуда у тебя эта лампадка?

– Кто-то подарил вчера. Честно признаться, я даже и не помню кто.

– Что-то в ней есть, в этой лампадке, но что не могу понять. Нутром чую, не простая это вещь.

Друзья подошли к столику поближе, но трогать руками лампадку не стали, а Игорь продолжил:

– Я где-то читал, что существуют намоленные вещи: камни, кресты, иконы и много чего другого. Так вот, эти намоленные вещи имеют огромную силу, контролировать которую просто не возможно. Делалось это очень давно, а правда это или нет я не знаю. В книге пишут, что эти вещи излечивали безнадёжно больных и продлевали жизнь на много лет.

– Но если эта лампадка намоленая, почему я сегодня проснулся с дикой головной болью, да ещё чуть не сгорел?

– Не всё так просто. Помимо нашей, существует ещё и другая жизнь, о которой мы знаем очень мало.

– Что ты имеешь в виду?

– Я говорю о служителях культа, о Боге, о тех, кто живёт этой жизнью, об их таинствах и обрядах. Что ты сам знаешь об этом?

– Да практически ничего. Несколько раз был в церкви. Ещё знаю, что есть такие праздники пасха и рождество.

– Не густо, а ещё хочешь понять, что с тобой происходит. Чувствую я, что есть в этом какой-то смысл, но, что именно не знаю.

– Помоги мне разобраться со всем этим, иначе я просто получу сдвиг по фазе.

– Вот как раз этим я сейчас и занимаюсь, если ты ещё не заметил. Нужно будет поговорить со знающими людьми, что бы хоть как то разобраться в этом деле. На всякий случай не оставляй лампадку без присмотра. Придётся какое-то время носить её с собой.

– Думаю, что это будет мне не трудно. Когда увидимся?

– Если будет какая-то информация, я тебе сразу же позвоню.

Игорь протянул руку Виктору и скрылся за входной дверью.

4

Ночь прошла относительно спокойно, если не считать, что Виктор несколько раз просыпался, и каждый раз прислушивался всё ли тихо в доме. Утром, выпив крепкий кофе и упаковав лампадку, он пошёл на работу. В офисе всё было как и всегда: щёлкали клавиши компьютеров, сновали вперёд-назад сотрудники с бумагами в руках – в общем нормальная деловая обстановка. Виктор быстро включился в общий рабочий темп.

Однако продуктивно поработать не удалось. Через полчаса его компьютер начал глючить, то зависала информационная база, то сервер не распознавал его код и отключал интернет. Через некоторое время оказалось, что тоже-самое происходит и с другими сотрудниками. Собрали целый совет и начали проверять всю аппаратуру. Работа стала. Недовольное начальство требовало немедленного восстановления и продолжения работы. Вскоре выяснилось, что аппаратура работает нормально, но почему виснут компьютеры, понять никто не мог. Виктора будто пробило током. Он схватил пакет в котором находилась лампадка и ничего ни кому не говоря, выбежал из офиса. Сбегая вниз по лестнице со второго этажа, Виктор уже понял, что он будет делать. Вездесущий «магнит» находился в ста метрах от офиса, и Виктор сейчас почти бежал к этому магазину. В такого рода магазинах всегда имелись не большие камеры хранения, и он решил на какое-то время оставить лампадку в одной из этих камер. Забежав в магазин, Виктор сразу же направился к этим камерам. На счастье несколько из них были свободны. Открыв ячейку под номером 8, он хотел было запереть её на ключ, но неожиданно в голову пришла идея: «А, что если оставить её здесь и не запирать ячейку? Нет вещи и нет проблемы». Сама идея ему понравилась и, не запирая дверцу, Виктор вышел из магазина и пошёл обратно в офис. В офисе, как ни в чём не бывало, всё работало, и продолжалась обычная повседневная рутина. Ровно в пять часов, не убравшись на рабочем месте, он вышел из кабинета и направился в сторону магазина. Трудно передать, что творилось на душе у Виктора, когда он вернулся в офис, оставив лампадку в не запертой ячейке. Ощущение было таким, как будто он предал своего близкого товарища и теперь его мучили угрызения совести. Подойдя к ячейке под номером 8, он увидел, что ячейка была не заперта. Медленно открыв дверцу, Виктор увидел знакомый пакет, лежащий на том же месте, где он его и оставил. От души отлегло. Взяв пакет, Виктор вышел из магазина и не спеша отправился домой.

По дороге домой в голову лезла всякая чушь, и он ни как не мог сосредоточиться на главном. То, что происходило с ним в последнее время, было похоже на сказку, главным действующим лицом которой была сама лампадка-подарок ко дню рождения и что делать с этим главным лицом, пока было не понятно. Подходя к своему дому, раздалась весёлая трель мобильного телефона. Звонил Игорь.

– Привет Витёк! Сегодня разговаривал с одним специалистом по нашему делу, и он заинтересовался этой лампадкой. Я дал ему твой адрес, и он обещал вечером к тебе зайти и посмотреть на это чудо. Сам прийти не смогу, у меня назначена деловая встреча. Как пообщаетесь, обязательно мне позвони.

– Знаю я твои деловые встречи, но за специалиста спасибо. Обязательно позвоню.

Поднявшись в свою холостяцкую квартиру, Виктор развернул пакет и достал лампадку. Держа её в руках, долго её рассматривал и никак не мог понять, каким образом эта серебряная чашка могла произвести пожар, разбить хрустальную вазу и вывести из строя все компьютеры в офисе. Ещё принимая во внимание то, что целый день, находясь в не запертой ячейке камеры хранения пакет с этой чашкой, не привлёк ничьего внимания и оставался там целых восемь часов. Создаётся впечатление, что эта лампадка подаёт мне какие-то знаки внимания. Хорошие скажем знаки. Если подобным образом она подаст ещё пару таких знаков, то разгадывать эти знаки я так думаю, будет уже некому. Но если это и в самом деле так, тогда, что же ей от меня нужно?

В дверь позвонили. Занятый своими мыслями, Виктор не сразу сообразил, что звонят в его дверь и что нужно идти её открывать. На пороге стоял не знакомый мужчина, лет пятидесяти, одетый в строгий костюм стального цвета, в галстуке и с дипломатом в руке.

– Здравствуйте. Вы Виктор? Ваш адрес дал мне ваш друг Игорь.

– Да, я Виктор, здравствуйте. Проходите, пожалуйста, Игорь меня предупредил, что вы зайдёте.

Незнакомец переступил порог и вошёл в квартиру.

– Меня зовут Олег Иванович, я работаю консультантом в центральном музее. Я историк и немного искусствовед. Игорь рассказал мне про пожар в вашей квартире и про разбившуюся вазу и про некую лампадку, которую он считает виновницей этих событий.

– Да. Мы с Игорем обсуждали то, что произошло здесь и пришли к выводу, что лампадка каким-то образом может быть причастна и к пожару и к вазе. Ещё он говорил, что-то о намоленых вещах.

Олег Иванович кивая головой, как бы соглашаясь с тем, что говорил Виктор, подошёл к журнальному столику, на котором стояла лампадка.

Он взял её в руки, поднёс к глазам и долго рассматривал её, поворачивая из стороны в сторону.

– Оригинальная вещица.

Олег Иванович поставил лампадку обратно на столик, не переставая на неё смотреть, и опустился на диван.

– Вещь, безусловно, старинная и выполнялась она, как я думаю, специально по заказу.

Виктор присел в кресло напротив гостя, и внимательно его слушал, не перебивая, а Олег Иванович продолжал:

– Лампады, как известно, подвешиваются перед иконами, что бы освещать лики святых. Эта лампадка сделана для какой-то одной иконы, но вот для какой сказать не могу. На стенках её выбиты какие-то буквы, но они почти стёрлись от времени. Буквы старорусские, но это ни о чём не говорит. Олег Иванович с силой потёр большим пальцем по поверхности. С трудом можно предположить, что в этом месте был нацарапан какой-то лик. Кому он принадлежит, я не знаю. Возможно, эта лампадка и принадлежала изображённому, на ней лику. И вполне возможно, его освещала именно эта лампадка.

– Сколько ей может быть лет, приблизительно? Кто её сделал?

У Виктора накопилось множество вопросов, но задать их все сразу он не мог и начал, казалось бы, с самого простого.

– Видите ли Виктор, я не могу утверждать, но полагаю, что эта вещь была изготовлена во времена Чёрного и Рублёва, а может и гораздо раньше, но кто её делал, на этот вопрос боюсь вам не ответит ни кто. В те времена имён мастеров изготавливающих церковную утварь не знал ни кто. В общем, и имён как таковых у них не было. Людям, посвятившим свою жизнь служению Богу, давались совсем другие, церковные имена, а настоящих имён через некоторое время, потом просто не существовало. Кстати, а простите, откуда у вас этот раритет?

– Мне его подарили на день рождения, но честно говоря, я даже не помню кто. Скажите Олег Иванович, может эта лампадка быть причастной к тому, что произошло у меня дома?

Олег Иванович задумался и не спешил с ответом. Через некоторое время он посмотрел Виктору в глаза и спросил:

– А сами-то вы в это верите?

– Я не знаю. Возможно, это просто цепь случайных совпадений, но я не знаю, что мне с ней делать.

– Послушайте Виктор, если эта вещь как-то обременяет вас, есть самый простой способ от неё избавиться. Продайте её.

– Кому?

– Мне. Я дам за неё хорошую цену.

Пришло время задуматься Виктору. Правильно говорил Игорь не простая это вещь, но что-то Олег Иванович мне не договаривает. Не нравится он мне. Что-то тут не так.

– Вы, конечно, извините меня, но продавать эту вещь я не собираюсь. Всё-таки это подарок, а подарки продавать нельзя, удачи не будет.

– Очень жаль, очень жаль, однако дело ваше. Не буду вам мешать. Спасибо, что пригласили посмотреть на диковинную вещицу, но если передумаете, я надеюсь, что буду первым, кому вы предложите эту вещь.

Пожав друг другу руки, они попрощались, и Виктор закрыл дверь за интересным гостем.

Интересный тип, размышлял про себя Виктор. Я думал, что он взглядом сотрёт в порошок лампадку. Главное ничего нового не сказал, хотя, что-то знал. Почему? Личная заинтересованность. Опять почему? Где Игорь его нашёл? Однако у него и знакомства. Хотя может я и ошибаюсь. Нервы ни к чёрту, подозрительным стал. Виктор взял в руки телефон и набрал номер Игоря. Как и ожидалось, номер был вне зоны действия. Видно очередной деловой партнёр оказался на редкость деловым и сговорчивым, подумал Виктор. Подойдя к журнальному столику, взял в руки лампадку. Показалось или нет, но лампадка была тёплой и какой-то другой, больше приятной, чем железной и холодной. От неё шло какое-то умиротворение и от этого становилось спокойно и легко. Такое ощущение, как будто она за что-то благодарила. На всякий случай Виктор отнёс лампадку в ванную комнату и опустил её на дно ванны. Так будет спокойней. Нужно ложиться спать. Завтра трудный день, много работы.

5

От огня, горящего в печи, становилось не терпимо жарко, но жара всё ещё было мало. Варга в насквозь пропитанной потом холщёвке, раздувал меха кузнечного горна. Рано, ещё слишком рано. Белый металл никак не хотел вскипать. Варга сбросил с себя холщёвую рубаху, не отпуская рычага. На тело сразу же легла копоть. Дышать было тяжело и больно. Лёгкие разрывались на части, прося глоток свежего воздуха. Останавливаться было нельзя, иначе вся работа пойдёт насмарку, и надо будет начинать всё сначала. Через пот застилавший глаза, Варга следил за состоянием металла. Наконец глубокие борозды разрезали белую плиту и легли на неё как паутина. Ещё не много. Кузнец валился с ног от усталости. Металл сжалился над мастером и пустил пену. Всё, можно заливать. Варга большими щипцами выхватил из огня тигель с расплавленным металлом и поднёс к заранее подготовленной форме. Аккуратно наклонив его, равномерно начал заливать металл в узкую горловину глиняной формы. Когда форма наполнилась до краёв, отвёл в сторону тигель и поставил его на глиняный пол кузни, после чего повалился на пол и сам. Сил больше не было.

6

Олег Иванович Кислицкий или «Седой», действительно был историком, а искусствоведом он стал гораздо позже, отсидев на зоне положенный срок за мошенничество. Тогда он понял, что историком быть, конечно же, почётно, но ещё почётнее быть богатым историком и искусствоведом в придачу. Сбыт краденых раритетов, мошенничество, воровство, стали его второй натурой. «Седой» был умён и аккуратен, работал только один, без помощников, а потому уже достаточно долгое время находился на свободе.

Он шёл от Виктора и думал о лампадке. Это же нужно, что бы такая вещь попала в руки такому лоху? Да, случаются в жизни чудеса, но делать нечего, нужно увести эту лампаду и как можно быстрее, пока этот программист не понял, что с ней нужно делать. Занятная лампадка, ох и занятная. Таких вещей по всему миру единицы. Можно считать, что мне повезло, хотя буду так говорить, когда эта вещь будет лежать у меня в кармане. «Седой» был мнительным. Завтра днём этот Виктор будет на работе, продолжал он рассуждать сам с собой, значит самое лучшее время это полдень, а дальше дело техники.

На следующий день «Седой» ровно в 12 часов дня стоял у подъезда Виктора. Осмотревшись по сторонам, он зашёл в подъезд и поднялся на второй этаж. В подъезде было тихо. Двери не хлопали, шагов слышно не было. Достав из кармана пиджака связку отмычек, «Седой» подошёл к нужной двери. Замок плёвый, это он заметил ещё вчера, английское барахло, подумал он, вскрою за пять секунд и вставил отмычку в щель замка. Вращая отмычку под разными углами, заветного щелчка так и не услышал. В щель вошла другая, а через некоторое время третья, универсальная. Этого не может быть! «Седой» вспотел от напряжения. Прошло пять минут, а дверь оставалась не преступной. «Седой» был вор, что называется со стажем, знал и умел вскрывать любые замки, но сейчас он ничего не понимал. Неужели это лампада? Не может быть! Ведь сам знаю, что может, но поверить не могу. Прошло около десяти минут. Всё, больше рисковать нельзя, видать не судьба. Получается, что желание одной вещи, это закон для всех. Видимо, она уже сделала свой выбор. Ещё секунду постояв у так и не раскрывшейся двери, «Седой» покачал головой, вздохнул и пошёл прочь. Он умел проигрывать и никогда не лез на рожон, поэтому и был на свободе довольно долго. Выйдя на улицу, «Седой» растворился в толпе.

7

Усталый, но довольный Виктор возвращался домой с работы. Сегодня удалось закрыть массу вопросов, висевших неприятным грузом над предприятием. Начальник отдела, в принципе неплохой мужик, даже приобнял Виктора, пообещав очередную солидную премию. Как говорится, жизнь удалась. Настроение было прекрасным и хотелось, как говориться, закрепить успех. Из кармана, достав телефон, Виктор хотел позвонить своему другу, но неожиданно его телефон зазвонил сам и он нажал на зелёную кнопку:

– На ловца и зверь бежит.

– Не знаю как насчёт зверя, но я пытаюсь тебя поймать уже целый день.

В трубке слышался привычный смех Игоря.

– Где встретимся?

– Давай в нашей кафешке.

Через час Виктор подошёл к условленному месту. Долго ждать не пришлось, Игорь появился минуты через две.

– Привет Витёк!

Игорь улыбался на все 32 зуба.

– Привет, привет. Ну, что пройдём во-внутрь?

Друзья вошли в кафе и разместились за свободным столиком. Обслуга хорошо знала ребят и потому столик накрыли быстро без лишней суеты.

– Откуда ты знаешь Олега Ивановича?

Виктор вопросительно посмотрел в глаза Игорю.

– Я консультировался у него в музее по одному интересному вопросу, но это было давно, однако, когда я ему позвонил, он узнал меня и предложил свою помощь. Кстати, что интересного он тебе рассказал?

– Практически ничего, но он мне почему-то не понравился. Глазки бегают, дёрганный какой то. предложил продать ему лампадку.

– А, что, это даже интересно. Ты конечно отказался.

– Представь себе да, я отказался. Не могу тебе объяснить, но в последнее время я как-то привык к ней или как-то сросся. Чувствую, что ей от меня, что-то надо. Не могу я её бросить. Понимаешь, у меня с ней появилась какая-то внутренняя связь. Трудно мне всё это объяснить.

Игорь, внимательно и не перебивая, слушал друга.

В кафешке не громко играла музыка, посетителей было не много, а простой, но со вкусом интерьер располагал к неторопливой беседе.

– Интересные дела.

Игорь почесал затылок.

– Давай начнём сначала. Я так полагаю, первым делом нужно найти человека, который тебе её подарил.

– Зачем? Что это мне даст?

– По крайней мере, мы можем узнать, откуда эта лампадка вообще появилась и так далее по обстановке.

– Мне как-то неудобно, искать дарителя.

– Это я возьму на себя.

Не откладывая поиск в дальний ящик, Игорь достал мобильник и набрал номер. Ответили почти сразу.

– Привет Олежек! Как оно ничего?

Выслушав ответ, Игорь продолжил:

– Вспомни, что ты подарил Виктору на день рождения?

Игорь кивал и улыбался, слушая Олега и через минуту попрощавшись, отключил телефон.

– Так, одного вычеркнули. Осталось совсем не много.

Он опять набрал номер.

– Привет Иришка! Как твои дела?

На этот раз Игорю пришлось слушать гораздо дольше, но устав от бесконечного Иркиного щебетанья, он, перебивая её, спросил:

– Ириш, ты случайно не помнишь, кто подарил Витьку серебряную лампадку?

В ответ водопадом «полилась вода». Не много послушав и улыбнувшись в трубку, Игорь ответил:

– Мы с Витьком сейчас в нашей кафешке и с большим нетерпением ожидаем тебя минут через десять. До встречи солнышко.

Игорь спрятал мобильник.

– Что и требовалось доказать.

– Неужели она?

– Вот придёт всё и узнаем. Что ты на меня уставился как на любимую женщину? Ты не в моём вкусе. Давай наливай, во рту пересохло с Иркой болтать.

Виктор налил вина в бокалы. Игорь протянул свой на встречу.

– Никогда не женись. Попадётся такая как Ирка, через неделю повесишься.

Друзья, звонко чокнувшись бокалами, улыбаясь, выпили терпкое вино.

– Прелесть, что за напиток. Заметь, что только здесь вино бывает настоящим, а не суррогатом, которым доморощенные бизнесмены травят весь город.

– Согласен, но травят нас, к сожалению, не только вином.

Ирина подошла минут через двадцать, хотя жила в двух шагах. Одно слово женщины. После бурного взаимного приветствия, как будто мы не виделись целую вечность, и выпитого бокала вина за милых дам, Игорь приступил к «допросу». Вскоре стало ясно, что эту лампадку дарил её новый бойфренд Стас. Игорь взял быка за рога:

– Солнышко, а кто у нас Стас?

– Не знаю, кто он у вас, но у нас он в списках уже не значится.

– Во как. Молодец. И на что он нам такой нужен?

– Не юродствуй. Парень он вообще ни чего и при бабках, но левый.

– Это как, гей что ли?

– Нет, он занимается криминалом, а у всех у них конец один – тюрьма.

– Логично. А у тебя случайно адресок не завалялся, отвергнутого мафиози?

Ирина посмотрела на каждого из нас в отдельности, и лицо её стало серьёзным.

– Ребята, я не знаю, какие у вас дела могут быть со Стасом, но мой вам совет не делайте этого. У них всё очень серьёзно. За лишние слова язык могут отрезать. Адрес конечно у меня есть, но без предварительного звонка вы его просто не найдёте.

Виктор стал серьёзен. Да, что же это такое, куда неткнись, кругом сплошной криминал, но решение принимать нужно. Как говориться сказал а, говори и б.

– Ира, мне очень нужно поговорить со Стасом. Думаю, что тема нашего разговора не будет криминальной. Помоги по дружбе.

– А может тебе по дружбе сразу венок заказать?

За Виктора вступился Игорь.

– Ириш, я тебя прекрасно понимаю, но нам нужно задать ему всего один вопрос. Ира, всего один и всё.

Ирина молчала. Молчали и ребята, ожидая её ответа.

– Ну, ладно. Только один вопрос и всё. Вы оба пойдёте к нему?

Виктор замотал головой.

– Нет, пойду я один. Это нужно мне.

Игорь сразу возмутился.

– Так не пойдёт. Мы вместе делаем это дело и идти нужно вдвоём. Я иду с тобой.

Их спор прекратила Ирина.

– Лучше если пойдёт один Виктор.

Игорь махнул рукой.

– Делайте, как знаете, но я буду неподалёку, на всякий случай.

На том и порешили. Ирина достала телефон и набрала номер. Ждать пришлось не долго.

Ирина плотней прижала телефон к уху, когда услышала голос Стаса.

– Привет. У меня всё нормально. Как ты?

После не большой паузы, продолжила:

– Стас, ты помнишь, мы недавно были на дне рождения у Виктора? Ему нужно задать тебе один вопрос. Ты можешь назначить ему время?

Ирина выслушала ответ и отключила телефон.

– Он готов выслушать тебя через полчаса.

8

Ровно через полчаса Виктор с Игорем были в условленном адресе. Игорь хлопнул Виктора по плечу.

– Ну, с Богом. Я останусь здесь, если, что кричи.

Виктор кивнул и вошёл в тёмный проулок, который выходил к скверу. Пройдя метров сто, он увидел одинокий силуэт и направился к нему. Стас сидел на скамейке сквера. Вокруг не было ни души, а свет одинокого фонаря едва освещал эту скамейку.

– Привет именинник, что хотел спросить?

Стас продолжал сидеть на прежнем месте и не протянул руку для приветствия. Плохой знак, подумал Виктор.

– Привет, Стас. Ты извини, что так поздно, но нужна, скажем так, твоя консультация.

– Мои консультации дорого стоят, но как имениннику я тебе её подарю.

– Ты подарил мне серебряную лампадку. Спасибо большое за подарок. Замечательная вещь, но понимаешь, ты не мог бы мне сказать, где ты её взял или купил?

После слов Виктора, Стас поднялся со скамейки и сделал шаг к нему навстречу.

– Ты случайно не мент?

Стас буравил Виктора глазами, и от этих глаз ему почему-то становилось страшно. Все его страхи рассеял страшный удар по голове, и он потерял сознание.

Очнулся Виктор в салоне какой-то машины, не понятно куда едущей. Голова от боли раскалывалась напополам.

– Очнулся именинник? Сейчас приедем в одно место, и ты нам подробно расскажешь, кто научил тебя задавать подобные вопросы.

Виктор не видел Стаса, но слышал прекрасно, и от этих слов ему стало не по себе. Неужели убьют, подумал он, но за что? Что он такого сказал? Машина резко затормозила и остановилась.

– Выходи.

Виктор почувствовал сильный удар в плечо и начал выбираться из машины. Двое не знакомых парней взяли его под руки и повели к дому. Зайдя в дом, от неожиданного удара в спину он потерял равновесие и головой вперёд влетел в комнату, больно ударившись плечом об шкаф. Виктор, держась рукой за ушибленное плечо, хотел подняться на ноги и спросить, за что его бьют, но сильный удар в живот, согнул его пополам. Чьи-то руки, схватив его за волосы, выпрямили скрюченное тело, после чего прямой удар в челюсть опрокинул Виктора на пол и он опять потерял сознание.

Виктор очнулся от того, что ему на голову лилась вода. Удар был профессиональный. Челюсть заклинило, а в голове взорвали гранату, как после дня рождения.

– Ну, что молчишь? Ты не понял вопроса?

Стас говорил тихим голосом, и от этого становилось жутко. Виктор покачал головой и постарался сесть на полу. С третьего раза ему удалось сесть и облокотиться спиной о стену.

– Зря ты так Стас. Я к тебе с чистой душой, а ты сразу по голове, даже не выслушав меня.

– Ну, извини, коль что не так. Зачем тебе информация о лампаде?

Язык Виктора еле ворочался во рту.

– Когда ты её мне подарил, у меня начались проблемы. Был пожар, потом эта ваза. Я хотел от неё избавиться, но не получилось. Вокруг неё происходит, что-то не понятное и опасное. У меня создалось впечатление, что ей от меня, что-то надо и что бы понять это, мне нужно знать, откуда она пришла.

Виктор замолчал, переводя дыхание. Челюсть сильно болела и опухла. Наверное, перелом. Однако я попал. В комнате стояла тишина. По всей видимости, Стас обдумывал сказанное, и у Виктора было немного времени, что бы осмотреться и обдумать ситуацию, в которую он попал. Стас молчал, пристально глядя в глаза Виктора. Наконец он поднялся и подошёл вплотную к Виктору.

– Допустим, я тебе поверю. Поверю только потому, что нечто подобное было и у меня, после того, как мы взяли эту лавку старьёвщика.

9

Переведя дух, Варга поднялся на ноги. Подцепив крючком форму за горловину, он отнёс её к большой кадке с ключевой водой, в которую и погрузил всё своё творение. Подождав некоторое время, выхватил из воды форму с налитым в неё металлом. Остывшая форма теперь далась в руки, и Варга отнёс её на рабочий стол. Теперь предстоял важный момент. Взяв в руки лёгкую киянку, он аккуратно начал обстукивать уже остывший металл, освобождая его от глиняного панциря. Понемногу, по чуть-чуть, отламывались кусочки обожжённой глины. Сильно бить было нельзя, потому, что толщина изделия была минимальной и деформировать его, значит испортить весь тяжёлый труд. Наконец последние кусочки обожжённой глины упали на поверхность стола, и в руках мастера осталась не большая чашечка с витиеватыми рисунками, которые проходили по нижнему кругу, а верхний край утолщённый вылитыми буквами, кузнец сделал в виде лаврового венка. Грамоте Варга обучен не был и буквы вырезал, копируя с листа берестянки, которую принёс старец Род. Старец был единственным в общине, кто знал грамоту, умел читать и писать, а ещё говорили про него, что пришёл он в поселение очень давно и неизвестно откуда и лет ему больше, чем всем, вместе взятым жителям общины. Рассматривая чашечку, Варга любовался своим творением. На солнце белый металл переливался как живой, играя бликами на стенах мастерской. Однако работа была ещё не закончена. Кузнец сел за грубый рабочий стол, взял в руки тонкую кремневую палочку и очень аккуратно, без лишнего нажима, начал обрабатывать рисунки и буквы на своём изделии. Работа была кропотливая и тонкая, и спешка могла привести к порче всего дела. Увлёкшись работой, Варга не заметил, как сзади тихо подошёл старец Род. Некоторое время старец смотрел на работу мастера, боясь ему помешать, потом кивнул головой, как бы одобряя выполненную работу, и так же тихо удалился. Появился он ближе к вечеру, когда работа подходила к концу.

– Молодец. Всё сделал, как я просил.

Старец осматривал чашечку, держа её в руках и поворачивая её из стороны в сторону.

Варга стоял рядом и с почтением вслушивался в каждое слово старца.

– Я старался отец и спешил, боясь не успеть к намеченному тобой сроку.

– Ты сделал всё вовремя, луна только начала нарождаться, а потому перед восходом солнца прикрепи к ней цепки и принеси её к капищу.

Варга, смотрел на старца, как на великого наставника.

– Я всё сделаю отец.

Не перебивай.

– Пока на небе не появится полная луна, никого ко мне не впускай. Что бы Бог принял твоё творение, я буду молиться, пока не услышу гласа Божьего.

– Так долго?

– Молитва не бывает быстрой или долгой. Молитва это один из способов общения с нашими Богами. Старец повернулся и не спеша пошёл готовиться к предстоящему с ними общению. Неожиданно он повернулся.

– Да, не забывай приносить мне после захода солнца кувшин с водой и краюху хлеба.

Варга, как заворожённый смотрел в след уходящему старику. Такого в своей жизни он ещё не видел.

10

Виктор не знал, почему Стас решил ему довериться. Он долго слушал его историю, связанную с ограблением еврея – старьёвщика и что происходило со Стасом и его подельниками после этого случая. Как ни странно, но люди из группы Стаса стали пропадать один за другим. Что происходило, он не мог понять. Поиски пропавших ни к чему не привели и не зная, что делать Стас залёг, как говориться на дно, прекратив все свои действия до выяснения обстоятельств, связанных с исчезновением его бойцов. Один знакомый священник, который отпускал Стасу его грехи, сказал, что вещи принадлежащие церкви воровать нельзя, так как среди них попадаются особенные, способные навести порчу или вообще лишить жизни самого вора. Стас был мнительным человеком и верил во все предсказания. После разговора с священником, Стас велел раздать всю украденную церковную утварь простым людям и никогда больше не связываться в своих делах с церковью. Таким образом, эта лампадка и попала в руки Виктора уже в виде подарка.

Выслушав Стаса, Виктор спросил:

– Скажи, где находится эта лавка, которую вы взяли?

Стас задумался, но не долго.

– Я скажу тебе, где она находится, но если после этого у меня начнутся проблемы, которых мне и сейчас хватает с головой, я тебя найду и порежу на куски.

Теперь пришла очередь задуматься Виктору, но ради этого адреса, он сюда и шёл.

– Согласен.

Стас объяснил, что эта лавка находится не в нашем городе и подробно рассказал, где её найти.

Беседа была закончена и сев в машину, которая их сюда привезла, все участники этой милой беседы отправились на исходное место, с которого всё началось.

Со времени, когда Виктор расстался с Игорем, прошло около часа, и Виктор не рассчитывал застать Игоря на том же месте. Однако Игорь прохаживался взад-вперёд вдоль освещённой витрины магазина. Увидев идущего в его сторону Виктора, Игорь бросил не докуренную сигарету на землю и побежал навстречу. Разглядев поближе лицо друга, Игорь взорвался:

– Почему ты молчал? Вдвоём мы бы их отметелили.

– Не всё так просто. Меня сзади ударили по голове, и я отключился, а потом куда-то вывезли.

Игорь рассказывал Игорю всё, что с ним произошло, и закончил:

– Теперь я знаю с чего начинать.

– Если каждая твоя встреча будет заканчиваться подобным образом, я полагаю, что финала этой истории ты уже не увидишь.

Виктор, держась рукой за выбитую челюсть, рассмеялся.

– Хорошо то, что хорошо заканчивается.

11

Проснувшись по звонку будильника, Виктор вскочил с кровати и почти бегом кинулся в ванную комнату. День только начался, но сделать предстоит очень многое. Сделав бутерброд на скорую руку, он проглотил его, запив чашкой крепкого кофе. Затем тщательно упаковав лампадку и уложив её в дорожную сумку, Виктор выбежал на улицу, на ходу доставая мобильный телефон.

– Сергей Владимирович, здравствуйте. Это Виктор. Сергей Владимирович мне срочно на сегодня нужен отгул по семейным обстоятельствам.

Виктор звонил своему начальнику отдела. Мужик он был не плохой и не раз шёл Виктору на встречу в подобных случаях. Услышав ответ, Виктор поблагодарил своего начальника и отключил телефон. Теперь на вокзал. Нужная ему электричка отходит через пятнадцать минут.

Сидя в электричке, Виктор раз за разом прокручивал события последних прошедших дней. Ему не верилось, что всё что происходило, происходило именно с ним. Раньше он жил спокойной, размеренной жизнью, зато сейчас за несколько дней ему пришлось пережить события, которых хватило бы, что бы написать целую книгу. Многое пришлось узнать, но еще больше предстояло узнать и понять, хотя отдельные моменты понять, а главное поверить в них было трудно.

Через час электричка остановилась на нужной станции. Городок был не большой, и найти искомую лавку старьёвщика было не сложно. Подъехав к центру городка на автобусе, Виктор уже через пять минут стоял возле лавки. Зайдя в неё, он увидел не большое помещение, уставленное витринами и стеллажами, на которых лежали разные мелкие вещи, а вдоль стен и в углах стояли старинные шкафы, диваны, кресла. На стенах лавки висели, какие-то картины, и много различных икон и пустых окладов. Такое впечатление, что Виктор попал в другое время. Смотреть на это было просто интересно.

– Добрый день молодой человек. Вас что – то заинтересовало? Чем может помочь вам старый Кац? Кац, это я. Я хозяин этой прекрасной лавки.

От неожиданности Виктор вздрогнул. Повернув голову, откуда полились эти рулады, он увидел пожилого человека не большого роста, одетого в национальную еврейскую одежду.

– Здравствуйте. Меня зовут Виктор и мне просто необходимо с вами поговорить.

Виктор старался подражать говору старого еврея. Кац это заметил и усмехнулся.

– Послушайте Витя, не нужно обижать старого одессита. Что бы так говорить, нужно родиться в Одессе и прожить там полжизни. Но я понял, что у вас до меня есть дело или я не прав? Я внимательно вас Витя слушаю.

Свою речь Виктор подготовил, когда ехал в электричке, но сейчас в голове всё смешалось, и с чего начинать он не знал. Выручил мудрый Кац.

– Витя, перестаньте так много думать, лучше доставайте из сумки, что вы мне привезли.

Виктор послушно расстегнул молнию на сумке и извлёк от туда свёрток. Кац с интересом наблюдал за его манипуляциями. Когда Виктор развернул свёрток и извлёк на свет лампадку, лицо Каца застыло. Парализованный Кац смотрел на лампадку как на второе пришествие.

– Откуда это у вас?

Виктор глубоко вздохнул и начал рассказывать свою историю. Лицо Каца застыло. Он внимательнейшим образом слушал историю, которая на первый взгляд была неправдоподобна.

Кац слушал Виктора и кивал головой, как видимо с этим соглашаясь. Выслушав Виктора до конца, Кац продолжал кивать головой.

– Что-то в этом роде я и предполагал.

– Вы что-то знаете о лампадке?

– Скорее да, чем нет.

Кац замолчал, думая стоит ли вообще что-то говорить, ведь иногда собственный язык может довести до чего угодно, но подумав, принял решение.

– Послушайте, Витя. Эту лампадку привезли из Израиля мои старые друзья. Они тоже рассказывали мне историю, в которую трудно было поверить, но выслушав вас, я понял, что их и ваша история в чём-то похожи. Миша – это мой друг и Соня – это жена Миши были во Франции, где на аукционе купили эту вещицу. После этого, вернувшись к себе на родину с ними стали происходить странные вещи. Буквально через два дня у них произошёл пожар. Сгорело полдома, а тётя Белла – это мама Сони, сильно заболела, хотя на здоровье никогда не жаловалась, и бедный Миша от этого прямо таки сходил с ума. Соня решила, что во всём виновата эта лампада, потому, что до этого у них всё было нормально, и тётя Белла была абсолютно здорова. После всего этого они не придумали ничего лучшего, как приехать ко мне с этой лампадой. «Делай с ней, что захочешь», сказала мне Соня, и они уехали. А через неделю меня обокрали. Как вам это нравится?

– Эта лампадка, по-видимому, приносит всем несчастья у кого она находится.

– Не спешите ставить диагноз. Несчастье не бывает абсолютным и если с вами, что то происходит в этом роде, вам всего-лишь подаётся знак, что нужно или не нужно делать, что бы опять наступила гармония. Я полагаю, что сама лампадка здесь нипричём, а вот, что вложено в неё об этом нужно подумать. Крепко подумать.

– Вы говорили, что эту лампадку привезли из Франции?

– Это не я говорил, это Соня говорила, дай бог ей здоровья. Лампадка сама по себе вещь очень старинная, поверьте Кацу, он разбирается в таких вещах и сделана она здесь, в России, но очень давно. Так что родина её здесь, только где конкретно не знаю.

– Может она подаёт какой-то знак?

– Вполне может быть, может быть.

Кац взял лампаду в руки. – Вот смотрите по верху и по низу идут узорчатые наплывы и буквы, видите? А по центру картинка, видите?

Виктор кивал головой, а Кац продолжал:

– Так вот, этот рисунок сделан гораздо позже самой лампады, он выгравирован. Это делалось не для красоты, а для того, что бы обозначить принадлежность этой лампады. Полагаю, что на ней гравировка какого-то святого. Когда-то значимую икону соединили с этой лампадой.

– Получается, что раньше она находилась в какой-то церкви?

– Вот именно. В какой-то церкви. Если вы, Витя, хоть чуть-чуть знаете историю, вы должны знать, что после октябрьского переворота почти все церкви были просто уничтожены, а церковные богатства варварски расхищены. Прошло много времени с тех пор. Многие раритеты, имеющие государственное достояние так и не вернулись на родину, и где они сейчас никто не знает, а некоторые находят свою родину сами, как ваша лампадка.

– Каким образом неодушевлённый предмет может логически думать?

– В том то весь и секрет, что иногда в вещи вкладывали живую душу.

– Это, каким же образом?

– Нам с вами Витенька не дано этого понять. Делалось это очень, очень давно, а вот как, а главное кем это делалось, это останется великим таинством для нашего поколения.

Виктор сидел на стульчике, и с трудом переваривал услышанное. Ему казалось, что именно сейчас он находится в другом измерении времени.

– Где же всё-таки искать эту церковь?

– Не знаю. Я думаю, что особых усилий здесь прилагать не надо. Лампадка сама найдёт дорогу домой, где она, наконец, успокоится. Единственное, что я могу сказать по этому поводу, что искать её дом нужно в самом сердце России.

– Это в Москве, что ли?

– Витя, вы меня совсем не слушаете. Я сказал не в Москве, а в самом сердце.

Виктор ехал в электричке домой. Всё, что хотел знать, он знал. Было как-то не по себе. Мистика. Вот после всего пережитого пойми, где край? Где заканчивается жизнь и где начинается эта мистика. Для себя он уже всё решил. Он не расстанется с лампадкой, и будет искать её дом, вернее сказать искать будут они вместе.