Читать книгу Джихад по-русски - Сергей Георгиевич Михайлов, Сергей Михайлов - Страница 7

– Садитесь, господин Рукавицын, – предложил «фээсбэшник».

Я сел. В кабинете находился ещё один человек, который при моём появлении упёрся в меня тяжёлым немигающим взглядом. Во время дознания он большей частью молчал. Из Москвы, предположил я.

– Иван Петрович, ваши показания могут оказаться очень важными, поэтому я решил опросить вас в первую очередь.

– Я готов ответить на ваши вопросы.

– Меня зовут Андрей Васильевич, – представился он. – Андрей Васильевич Скворцов.

Я кивнул.

– Итак, Иван Петрович, расскажите, что вам известно о вчерашних событиях.

Я во всех подробностях рассказал всё, что видел вчера из окна вагона, начиная с появления БТРов и кончая их отбытием. Он внимательно слушал и изредка что-то записывал в свой блокнот. Когда я закончил, он начал задавать вопросы.

– Вам удалось разглядеть человека, которого они увезли с собой?

Я помотал головой.

– К сожалению, нет. Он всё время был ко мне спиной. Сутулый, среднего роста, в сером пиджаке. Увы, это всё.

– Как они с ним обращались? Грубо или, напротив, вежливо?

Я задумался.

– Пожалуй, грубо, хотя, на мой взгляд, это было вызвано скорее спешкой, нежели личной неприязнью.

– А человека, который руководил действиями бандитов, вы хорошо разглядели?

– Да как вам сказать… Он был в маске. Как, кстати, и все остальные.

– А какие-нибудь особенности, отличительные детали? Может быть, он чем-то выделялся?

– Внешне он ничем не отличался от остальных. Если только поведением.

– Вспомните, может быть, в глаза бросилась какая-нибудь деталь одежды?

И тут я вспомнил.

– Не уверен, но, мне кажется, у него на голове была зелёная повязка.

Он внимательно посмотрел на меня.

– Вы ведь воевали в Чечне, Иван Петрович?

– Я понимаю, куда вы клоните. Да, повязка была похожа на те, что носят моджахеды. И ещё одна деталь: у него не было правой руки.

– Вы это точно видели? – он подался вперёд, буквально сверля меня взглядом.

– То, что у него не было руки? Абсолютно. У вас что, уже есть предположения, кто это мог быть? – в свою очередь спросил я.

– Только предположения.

– Исламисты?

Он замялся.

– Иван Петрович, в интересах следствия я оставлю ваш вопрос без внимания. Более того, о своих догадках попрошу ни с кем не делиться. Договорились? Вот и хорошо. Следующий вопрос: вы так и не вернули свой фотоаппарат?

– Увы. Они увезли его с собой. Хороший был аппарат. И, главное, дорогой.

– Жаль, очень жаль, – разочарованно произнёс Андрей Васильевич.

И тут в памяти вновь всплыл фрагмент вчерашних событий.

– Я снял его на сотовый.

«Фээсбэшник» резко выпрямился, словно от удара током.

– Он у вас с собой?

– Да. Только для вас он бесполезен: я стёр информацию из его памяти. – Я кивнул на компьютер, который стоял на письменном столе. – Разрешите воспользоваться вашей техникой?

– Да, конечно, – после некоторого раздумья произнёс он. Закрыв на экране монитора все открытые окна, чтобы я ненароком не подглядел секреты самого секретного ведомства страны, он уступил мне кресло, сам при этом встав у меня за спиной.

– Интернет подключён?

Он кивнул.

Я ввёл пароль и открыл свой почтовый ящик. Последнее сообщение содержало графический файл. Кликнув по нему, я во весь экран развернул фото главаря бандитов. То единственное фото, которое я успел сделать с помощью моего мобильника.

– Вот он.

Но он уже не слушал меня. Молча, не моргая, «фээсбэшник» пялился в экран. Похоже, своим фото, выуженным из Интернета, я произвёл на него серьёзное впечатление.

Наконец, оторвавшись от монитора, он с интересом посмотрел на меня.

– А вы опасный человек, Иван Петрович.

– Опасный для врагов, – заметил я.

– Надеюсь, мы к их числу не относимся?

Я усмехнулся.

– Я что, похож на сумасшедшего?

– Вы оказали нам неоценимую помощь, – продолжал Скворцов, не обратив внимания на мою реплику. – К сожалению, вы единственный из пассажиров, кто хоть что-то видел, остальные при первых же звуках выстрелов попрятались в своих купе. Разумеется, мы только начали опрос свидетелей, однако я сомневаюсь, чтобы кто-нибудь смог рассказать больше, чем вы. Поэтому нам, возможно, придётся ещё раз побеспокоить вас.

– Андрей Васильевич, вы обещали сообщить на мою работу о том, что я задерживаюсь, – вспомнил я.

– Оставьте номер телефона вашего руководства, мы обязательно с ним свяжемся. А сейчас можете быть свободны. Я вас больше не задерживаю, Иван Петрович.

– Одну минуту, – внезапно заговорил молчавший до сих пор «москвич». – Господин Рукавицын, с какой целью вы находились на территории Чеченской республики в январе этого года?

Мне совершенно не понравился его тон. Да и сам он внушал мне острую неприязнь.

– Я обязан отвечать на этот вопрос? – спросил я холодно.

– Обязаны. Я жду ответа.

– Ко вчерашним событиям это не имеет никакого отношения.

– Позвольте мне самому решать, что имеет к ним отношение, а что не имеет. Итак?

– Руководство вашего ведомства располагает необходимой информацией. Сделайте запрос, и вы получите нужные вам сведения.

Он буквально жрал меня глазами. Похоже, мой ответ пришёлся ему не по вкусу. Мне даже показалось, что он растерялся.

– Только хочу предупредить, – продолжал я насмешливо, намереваясь окончательно добить противника, – рядовые сотрудники Конторы, – я специально употребил это обиходное наименование ФСБ, расхожее среди сотрудников ведомства, – к этой информации доступа не имеют. А если рядовой сотрудник всё-таки попытается её получить, то завтра же будет уволен.

Он аж побагровел при слове «рядовой».

– Я могу быть свободен? – поставил я последнюю жирную точку под своим выступлением. Наверное, я всё-таки сумасшедший, если только что заполучил здесь, в стенах Конторы, врага.

– Вы можете быть свободны, господин Рукавицын, – выдавил наконец из себя этот тип, – однако город прошу не покидать до особого нашего распоряжения.

– Распоряжения? – я пожал плечами. – Может быть, мне ещё подписку о невыезде дать?

Во всё время нашей перепалки Скворцов невозмутимо и очень внимательно, будто находится в помещении один, рассматривал вид за окном – глухую кирпичную стену какого-то предприятия.

– Вы свободны, господин Рукавицын.

– Разумеется. – Не мог же я оставить последнее слово за ним!

Не простившись, с гордо поднятой головой, я покинул стены этого гостеприимного заведения. И только оказавшись на улице, я почувствовал, как откуда-то изнутри, от самой печёнки, к горлу подкатывает злость.

Оказывается, и в моём родном городе кретинов достаточно.