Читать книгу Абсурд. Сборник рассказов - Сергей Михайлович Кулагин - Страница 7

Рисунок Юлии Ростовцевой

Жил на свете один славный паренёк Веня Кузякин: ни худой, ни толстый, ни коротыш, ни рослый, двадцати пяти лет отроду, системный администратор. Но была у него одна черта: терпеть не мог Веня принимать решения, всегда полагался на волю случая.

Вот и сегодня, наблюдая, как облако-крокодил превращается в облако-«Лада Калина», он допил кофе, перевернул чашку, надеясь, что густые потоки кофейной гущи подскажут, как быть со Светкой. Но кофейный рисунок больше всего походил на кукиш, то есть ничего конкретного не предвещал.

Тогда Веня загадал, когда он подойдёт к остановке, всё и решится само собой: если первым на перекрёстке покажется автобус №19, то Веня едет делать Свете предложение, а если трамвай, то к Борьке играть в плейстейшен.

На остановке Веня печально вздохнул: красивые Светкины глаза и золотистые локоны, как у принцессы из мультфильма «Бременские музыканты», всплыли в памяти и тут же растаяли, вспугнутые трамвайным звонком. «Значит, в другой раз, или вовсе не судьба», – рассудил он философски и полез в полупустой вагон.

В глаза бросилось, что зеркало заднего вида покрыто трещинами. Плюнув через левое плечо – хорошо, что за ним никто не садился следом, – он грустно притулился у окна и задремал. Спустя некоторое время почувствовалось чьё-то присутствие.

Приоткрыв один глаз, он встретился с недовольным взглядом дамы преклонного возраста, стоящей возле него вплотную. Выглядела старушка весьма необычно: причудливая шляпка с вуалькой, лиловый макинтош, перчатки-сеточки, в руках толстенная книга. Название Веня прочесть не успел, поскольку решил поскорее отвести взгляд. Дама всем видом претендовала на его место.

Будь трамвай переполнен, Веня не раздумывая бы его уступил. Но поразительное дело: в вагоне больше совершенно никого не осталось! Видно, все вышли на торговом центре, а ему ещё надо было ехать семь остановок. Над ним продолжали нависать и сверлить недовольным взглядом. Появилось желание пересесть. Но с чего бы ему это делать?! Он тут давно, старушка не хилая, да и полно вокруг свободных мест! И Веня в очередной раз решил положиться на волю случая: если в руках у неё книга отечественного писателя, место он ей уступит, а если иностранная литература, пусть стоит, у них там феминизм. Скосил глаза на книгу: «Г. Шиммельшпруэль. Сонник», и демонстративно отвернулся к окну. В тот же миг получил удар по затылку увесистым томом и проснулся. Сквозь гул голосов переполненного вагона в голове звучали обрывки слов из сна:

– Все твои сны будут сбываться!

– Бред! – решил Веня и, почесав затылок, выбросил это из головы.

День прошёл как один миг. С воскресными деньками всегда так: не успел проснуться, а уже пора бы и укладываться. Экран сотового высветил сообщение от Светки: «Мог бы и позвонить!!!» Веня смахнул его небрежно:

– Тоже мне, принцесса! Ну вот, значит, не мог. Дела были.

С раздражением вспомнил, что на сегодня запланировал кучу дел: растрясти жирок на пробежке, убрать комья пыли в углах, погонять пассажи на электрогитаре, но вместо этого весь выходной продолбились с Борькой в тупую стрелялку и к тому же завалили уровень.

– Завтра позвоню, – пообещал он сам себе и закрыл глаза. Перед внутренним взором возник кислотный пейзаж, наблюдаемый через оптический прицел.

Утро порадовало Веню естественными природными красками: небо синее, солнце жёлтое, облако белое, а кофе в красной кружке, разумеется, чёрный. Веня довольно улыбнулся. Вспомнились обрывки сновидения: от ядовитости красок виртуальной перестрелки передёрнуло. Вдруг неведомо откуда донёсся шелест, словно кто-то невидимый быстро перелистывал книжные страницы. Веня оглянулся по сторонам – ничего необычного. Кухня, как кухня: стол, гарнитур, холодильник. Но тут отчётливо прозвучал голос трамвайной старухи из вчерашнего наваждения:

– Стрелять во сне к неурядицам, ссорам с друзьями, конфликтам с начальством и разрыву с сердечным другом.

– Что за ерунда? – только и успел подумать Веня, как сотовый засветился Светкиным сообщением: «Больше мне не звони!»

– Вот это поворот! – пробормотал Веня, в спешке набирая Светкин номер.

Телефон виновато заскулил долгими гудками.

– Только этого не хватало!

Но времени на сердечные драмы совершенно не оставалось, в растрёпанных чувствах Веня помчался на работу.

Все как с цепи сорвались. Соседка накинулась из-за мусорных пакетов, которые Веня выставляет у двери. В автобусной давке каждый знал, куда ему встать и где его ждут с рюкзаком и длиннющими ногами. И все непременно спешили Вене об этом сообщить самым неприятным тоном и в резких выражениях. Охранник (добродушный старикан, обычно подмигивающий с улыбкой: мол, проходи, Вениамин, не надо пропуска, не парься) нынче промурыжил его не одну минуту. Хмуро разглядывал документ и непрерывно ворчал, что пропуск вот-вот просрочится, и тогда уж он ни в жизнь, ни за что, ни при каких обстоятельствах… А скопившиеся из-за этого на проходной сотрудники раздражённо вздыхали и закатывали глаза, словно это не охранник привязался, а сам Веня устроил тут канитель.

В бухгалтерии слетел комп, и Веня не только остался без обеда, но и получил втык от начальства, сопровождаемый угрозами лишить премии и четвертовать. В конце дня ещё и Борька попросил взаймы деньжат до аванса, а у Вени, как на зло, был совершенный голяк. Но друг даже не дослушал объяснений, надулся и послал его в известном направлении.

Продавщицы хамили, водители на переходе сигналили. Совершенно измотанный отвратительным днём Веня еле тащился через сквер. Воробьи на старых липах не только наорали на унылого прохожего, но и нагадили ему на плечи в буквальном смысле.

– Наконец-то этот кошмар закончился! – вздохнул Веня, будучи в постели, и провалился в сон.

Но кошмар только начинался. С тех пор абсолютно ко всем снам голос невидимой старухи зачитывал токование. А те, как на подбор, не предвещали ничего хорошего. Ночью Веня пел в хоре, утром старуха обещала завалить его нудной работой, и та не заставила себя долго ждать. Всю ночь напролёт ловил руками головастиков в мутном пруду – и старуха гарантировала ухудшение здоровья. Тут же Веня почувствовал першение в горле, а в нос словно набились недавние головастики. В обед Веня совсем расклеился и отпросился в поликлинику. В доврачебном кабинете миленькая фельдшер сделала все, что могла, а когда ему взбрело в больную голову пожаловаться на вещие сны, в этом она помочь уже не могла, выписала направление к специалисту.

Психиатр выслушал пациента внимательно, совершенно не удивился, прописал снотворное, ромашковый чай и посоветовал сходить к целительнице, даже дал визитку с адресом.

Несмотря на ОРВИ, Веня тотчас отправился по адресу на карточке. Во-первых, голоса в голове волновали его куда больше соплей и кашля. Во-вторых, идти далеко не надо было, нужный адрес находился как раз напротив поликлиники.

Дверной звонок исполнил мотив «Судьбы» Бетховена, и дверь открыла до боли знакомая пожилая женщина. Недовольный взгляд невозможно было ни забыть, ни перепутать. Веня захлопал глазами, но задавать вопросы не решился. Он начал загадывать, если в квартире увидит Сонник Шиммельшпруэля, то непременно спросит, что за дела, а если нет, то…

– С чем пожаловал? – старуха начала опрос прямо с порога, не церемонясь.

Веня, шмыгая носом, прохрипел о своей проблеме.

– И что беспокоит?

– Да как что?! – от возмущения голос дал петуха и снова перешёл на сип. – Это же невозможно просто! С утра знаешь, что тебя ждёт! Я ж как обречённый.

– Не вижу проблемы, – отрезала целительница. – Предупреждён, вооружён! Ты ж мечтал об этом!

– Да о чём же?

– Чтоб от тебя ничего не зависело!

– Ну да! – промямлил клиент, немного подумав. – Вот только…

Веня стал было говорить, что уж больно дурные сны он видит, и нельзя бы как-нибудь поменять ситуацию, но закашлялся и внятно выговорил лишь конец фразы:

– Нельзя ли, наоборот?

– Можно! – целительница приподняла со стола знакомый Сонник и неожиданно выпустила из рук. Веня вздрогнул от грохота и невероятным образом очутился у себя в постели.

– Бред! – прохрипел он и провалился в болезненный сон.

Ему снился бассейн полный золотых монет и денежных купюр. Веня купался в нем, как Скрудж Макдак. Разбудил невероятный запах. В половине пятого прорвало канализацию.

– Клин клином вышибают! – воскликнул взбудораженный Веня, чем немало удивил уже уходящих от него сантехников.

Ему пришло в голову повторить свой трамвайный рейс и, во что бы то ни стало, отловить старуху в естественной среде.

Трамвай с треснутым зеркальцем никак не попадался. Веня проторчал на остановке до темноты. Уже, чуть не плача, хотел воротиться восвояси, как вдруг раздался звонок и на перекрёсток выехал последний на сегодня трамвай. Сердце вспорхнуло жаворонком к горлу и упало в район желудка увесистой жабой. Трамвай прошёл мимо, не остановившись. В окно из-под вуальки выглядывала недовольная старуха.

Волна отчаянья подхватила Веню и понесла за трамваем. Двери на удивление открылись, и Вене каким-то чудом удалось-таки запрыгнуть на подножку.

– Что хотел? – рявкнула старуха, едва он успел войти в вагон.

– Все исправить!

– Много хочешь!

– Старая ведьма! – вырвалось в отчаянии.

От гнева старуха стала под цвет плаща, ярко-лиловой:

– Значит, ты вообще не проснёшься во веки веков! – прогремела она. Ноги у Вени подкосились, но тут трамвай остановился, стрекоча огромными стрекозьими крыльями, влетела кондуктор.

– Ваш билетик? – обратилась она к даме в лиловом, не обращая на Веню никакого внимания. Колдунья замешкалась, стала рыться в карманах, из лилово-гневной стала стыдливо-красной.

– Платите штраф! – заявила кондуктор и строго затрещала крылышками.

– Ну ладно! – рявкнула ведьма. – Будет спать, покуда его не поцелует принцесса!

– Квитанция, – кондуктор дыхнула на печать и опустила её на бланк со звонким ударом.

Веня дёрнулся всем телом, как это бывает в момент засыпания, и повернулся на бок уже в своей кровати. Ночь прошла без сновидений. А разбудили Веню звуки электрогитар, ударной установки и совершенно невозможного пения в диапазоне от глухого утробного баса, до визгливого истового фальцета:

– Баю-баюшки-баю-у-у, не ложися на краю-у-у!

– Не могу я спать у сте-е-нки…

На деревянных подмостках, в окружении ревущей толпы, неистово отжигала группа Роллинг Стоунз. Мик Джаггер, хороший и сам по себе, в парике платиновой блондинки и узенькой толстовке в сине-зелёную полоску, прятался за большим барабаном. Остальные музыканты, кажется, намеревались его покусать в проигрыше. На Вене была алая рубаха с разрезом до пупа и красные клёши. Толпа на площади задохнулась от восхищения при его появлении. Хотелось провалиться сквозь землю или хотя бы иметь пару пуговиц на вырезе.

Тут Кит Ричардс подкрался по-кошачьи и подмигнул, указывая грифом гитары куда-то вверх. Над Веней нависла стена дворца с изящным балкончиком, на котором сидела Светка. Она рыдала в ладошки. Кит дал Вене пинка, и тот подлетел до первого дворцового этажа. Ловко ухватился за оконную решётку, выполнил изящный кульбит и оказался рядом с любимой. Заиграли скрипки, толпа стихла. Светка при виде Вени, опустившемся на одно колено, залилась краской и поцеловала жениха в лоб. Толпа издала тысячеголосый вздох умиления.

Перед Веней распахнулись две двери. Он точно знал, что за одной он проснётся в своей постели, во что бы то ни стало помирится со Светкой, у них будет свадьба, двое детей – мальчик и мальчик, двушка, десятка и шесть соток. А за другой, у него будет кот, пёс, осёл и петух в друзьях, гениальный сыщик во врагах, король в тестях, принцесса в жёнах и абсолютное обожание толпы зевак. Веня не мог сделать выбор и уже было хотел… Но Принцесса прекрасно знала дурной характер своего нерешительного Трубадура и, крепко ухватив жениха за рукав, потянула за собой в дивный новый мир.

Веня предупредительно закрыл глаза. Ему было абсолютно всё равно, где он в итоге окажется. Какая разница, если тебя направляет уверенная женская рука. Это ли не счастье?!