Читать книгу Больше чем деньги. Финансовая история человечества от Вавилона до Уолл-стрит - Сергей Мошенский - Страница 9

Возможностей для инвестиций в древнем Уре хватало. Одни вкладывали в производство, другие в торговые общества – партнерства купцов. Так поступал сосед Думузи-гамиля – владелец корабля и самого богатого дома в городе Эа-насир (Эйянацир), создававший партнерства для торговли с портами Персидского залива. Его с компаньонами называли «предприимчивыми дельцами с Дильмуна». Из Месопотамии они везли на кораблях сельскохозяйственную продукцию в Дильмун (Тельмун) – Бахрейнские острова в Персидском заливе. Там месопотамские купцы покупали индийские и южноаравийские товары. Эа-насир приобретал медную руду по заказу царя, обогащал ее в собственной мастерской, и потом из нее изготавливали бронзовое оружие для воинов.

Однажды перед очередным плаванием Эа-насир создал партнерство из 51 купца, приняв от них серебро и товары, которые обещал обменять на медь, драгоценности и пряности. В сохранившемся тексте договора он не только подтверждал, что получил от других участников временного партнерства ценности, но и брал на себя обязательство распределить потом прибыль между участниками пропорционально их вложениям. Возможные убытки также ограничивались размерами вкладов. Среди участников были те, кто сделал небольшие вклады, так что в подобные торговые объединения входили не только богатые купцы, но и мелкие индивидуальные инвесторы. Средний класс, как мы сказали бы сегодня.

В годы расцвета Вавилона партнерства купцов назывались харранами (аккад. «харрана» – дорога). Обычно они создавались для торгового путешествия, а прибыли и убытки делились между вкладчиками. Некоторые участники сами отправлялись в путешествие со всеми его хлопотами и трудностями, а другие лишь передавали для этого свои товары либо серебро. Для богатых вавилонян это был хороший способ вложить капиталы, пустить их в оборот и получить прибыль (от 20 до 50 %), не обременяя себя заботами.

Договор об участии в партнерстве был довольно простым: «Шесть мин серебра поступило от лица 2 лицу 1 за участие в харране. Половину прибыли от того, во что будет вложен этот капитал… лицо 2 отдаст лицу 1. А шесть мин серебра остаются долгом лица 1 лицу 2 за участие в харране». Документ заверялся печатями трех свидетелей и писца, указывались место и дата.

Такие объединения могли существовать очень долго. В архиве банкиров Эгиби есть записи о харране, которые сохранялись 42 года, переходя от одного поколения к другому. Наследники не распускали объединение и не делили бизнес до тех пор, пока главный управляющий партнер не стал слишком стар, чтобы продолжать дело. Но даже и после этого наследники еще несколько лет получали доход от своего участия в партнерстве[14].

Если не вдаваться в юридические тонкости (совершенно ненужные в данном случае), то очевидно, что такие партнерства, возникшие в Месопотамии четыре тысячи лет назад, были объединениями капиталов и, по сути, мало чем отличались от итальянских комменд[15], обычно считающихся прямыми предтечами акционерных обществ.

Если появление кредита было первой финансовой революцией в Месопотамии, то переход от кредитных отношений к партнерству стал новой революцией в мире вавилонского бизнеса. Он потребовал и революции в умах, и накопленных капиталов. Ведь если купец брал кредит (товарами или серебром), долг нужно было отдавать с процентами, независимо от того, сколько он заработал (или сколько потерял, если корабль утонул при шторме). Так что проблему рисков кредит никак не решал. А вот когда у купца появились партнеры, дело приняло совсем другой оборот. Они принесли свои доли (кто серебром, кто товарами), и у купца в руках внезапно оказался значительный капитал, что вдохновляло его предпринимательскую фантазию. А риски снизились. Все партнеры понимали риск и брали его части на себя в соответствии с размерами своих долей. Это создавало совершенно новые возможности для предпринимательства и сильно его стимулировало.