Читать книгу Диагностика кармы. Опыт выживания. Часть 5 - Сергей Николаевич Лазарев - Страница 3

***

Озарение длится долю секунды, а вот чтобы описать его, требуется много слов…

Открытый диалог человека с Богом происходит каждую секунду жизни. Как часто мы задаем вопросы: «Господи, почему? За что? Как жить дальше?» И порой даже не подозреваем, что Бог постоянно говорит с нами через нашу душу, через символы, знаки, через слова других людей. Нужно лишь уметь услышать Его. Лично у меня получается не всегда… Но иногда все же получается…

История, которой я хочу поделиться, банальна, но она помогла мне ответить на вопрос, который мучил меня последний год: что такое «конец света»? А также я смогла воспользоваться советами С. Н. Лазарева, как правильно вести себя в случае, если кто-то умирает.

Предыстория. В Интернете периодически всплывали разные «правды» о предстоящей гибели цивилизации и вводили меня в состояние паники. Когда становилось совсем плохо, я включала диски С. Н. Лазарева и слушала, как он говорит: «Любите, отдавайте энергию, радуйтесь, рожайте детей!» После этого я лишний раз повторяла себе, что, оказывается, моя истинная вера в Бога еще слабенькая, потому что тот, кто верит, не боится. И смех и грех: с одной стороны, я была уверена, что смогу спасти свою душу, успею, получится, все будет хорошо, что моя семья сможет выжить. А с другой стороны, такими же темпами развивался страх, который заставлял сушить яблок побольше «на голодные годы вперед», зрели мысли: «А не скупить ли все 7 брошенных участков в нашем садовом товариществе?» и т. д.

В сентябре я планировала «зарыться носом в землю» и перекопать все свои 20 соток на даче, а также переделать кучу дел, подготавливаясь к «концу света, голоду и холоду». Однако еще в Библии написано: «Не хлебом единым жив человек». И Бог мягко намекнул мне, что я иду явно не в том направлении и мой огородик от «конца света» меня не спасет…

Теперь сама история. Летом я заметила, что мой кот Вася (ему было уже 14 лет) похудел. Однако он продолжал вести себя, как обычно. Вася – домашний кот, в городе не гуляет, а вот на даче домой его не загонишь ни в дождь, ни в холод. Он прибегал ночевать сам только в том случае, если я собиралась вечером послушать диски Сергея Николаевича. Причем, интересно, иногда он прибегал даже раньше, чем у меня возникала мысль поставить диск. Лазарева Вася любил, не пропустил за свою жизнь ни одной кассеты, ни одного диска! «Продвинутый лазаревец»!

И вот в конце августа Вася поймал мышь и слопал ее. А потом у него начался гастрит. Первого сентября я приехала с дачи в город, чтобы пойти с дочерью на линейку в школу. А потом отвезла кота в ветеринарный госпиталь. Взяли кровь на анализ, сделали рентген. Сказали, что гастрит – это ерунда, но у кота начались возрастные необратимые изменения почек. Я сначала не поверила, что все это так серьезно. Начала лечить кота – капельницы, таблетки. На пару дней стало лучше, даже есть стал, а потом снова отказался от еды, пил только воду. Потом перестал даже пить. Врачи говорили: «А что вы хотите? Ваш кот старый. По человеческим меркам ему 90 лет, он отжил свой век. Не мучайте животное, усыпите его. Вы что, будете смотреть, как он умирает голодной смертью?» Но я просто не могла в это поверить. У моих соседей коту 17, и он бегает, а моему 14, и он умирает.

Трансформация чувств: до поездки в ветеринарный госпиталь сердце сжималось от страха за жизнь кота, мне казалось, я не переживу его смерти. Было очень страшно просто поехать к врачу и услышать правду. Но потом я сказала коту: «Я тебя не брошу», – и мы поехали. Нам, конечно, ничего не пообещали, но сказали, что на умирающего кот пока не похож. В те дни меня мучили сомнения и страхи – что будет? Я молилась и пересматривала свою жизнь (почки, мочеполовая – ревность). Мое личное состояние было угнетенно-подавленным. Мне надо было уезжать на дачу, а тут приходится каждый день возить кота на лечение. Да еще и неизвестно, сколько все это будет продолжаться и чем закончится…

А потом я попробовала благодарить Бога за все! Даже за то, что мой любимый кот умирает! Сначала не получалось. Но я говорила себе, что в этом тоже есть высший смысл… И вдруг поняла – да ведь это от дачи меня Бог отрывает! От того, что решила: только хлебом единым можно спастись! Забыла о Боге и решила нарастить маммону… Эх… После этого осознания на душе стало легче намного. Появилось теплое чувство спокойствия. Мне очень тогда хотелось, чтобы это было предчувствием выздоровления… Но, видимо, не все еще было мною понято…

Когда коту стало хуже, он отказался от еды и воды совсем, мне снова предложили его усыпить. Как потом объяснил врач из государственной клиники, в коммерческой организации лечат до последнего, это их деньги. И если сказали, что шансов нет, – значит, это правда. Ветврач сказал: «Как говорят на востоке, его жизненная энергия подошла к концу. Вы ему ничем не поможете. Гуманнее его усыпить».

И вот тут, когда я поняла, что кот все равно умрет и это вопрос каких-то дней, я окончательно перестала бояться. Не скрою, дважды у меня мелькали мысли о том, что, может быть, лучше кота усыпить. Только тут же вставал вопрос – а для кого лучше? И появлялся ответ – для меня. Мне морально тяжело ездить с ним в город, ставить капельницы, видеть, как он угасает у меня на глазах.

Только вот как предать друга? Как посмотреть ему в глаза и какие оправдательные слова сказать ему перед тем, как ты отдашь его в руки тех, кто сделает ему последний укол? Как украсть надежду у того, кто 14,5 лет дарил тебе только любовь, ласку и нежность? А вдруг произойдет чудо и он выживет? И даже если чуда не произойдет, как украсть у друга его последний день на Земле? Как отобрать возможность на интуитивное обращение к Богу (ведь, умирая, мы – и люди, и животные – обращаемся к Богу, и тяжелая смерть очищает нашу душу)? Как предать любовь к другу в своей душе? Как поставить удобство для себя выше любви к родному живому существу?

Ветврач смотрел на меня выжидающе – буду ли усыплять кота? Я сказала, что подумаю, что мы не попрощались, что его дома ждет мой ребенок. Врач посмотрел на меня с сожалением: «Ваше право. Но лечение стоит дорого. Надолго ли Вас хватит?..» Я забрала кота и пошла домой.

Во дворе клиники из глаз ручьем полились слезы, я позвонила домой. Мама говорит: «Ну что он мучиться будет, иди и усыпи!» Еще одно озарение – маму надо слушать не всегда! Когда я вышла из двора ветеринарного госпиталя, вдруг меня просто пронзило чувство-мысль: «Вот как выглядит „конец света“: есть время, чтобы ездить с котом по клиникам, есть деньги, чтобы купить лекарства, есть разные платные и бесплатные клиники, где могут помочь. А у кота просто нет больше энергии, чтобы жить…» И в эту же секунду мне показались такими смешными и нелепыми мои попытки спрятаться от «конца света» на даче, на огородике, запастись продуктами на голодные годы, одеждой…

Не будет никаких предсказанных Интернетом ужасов. Мы будем умирать тихо и незаметно, среди изобилия еды, воды, электричества, лекарств, ноутбуков и навороченных тачек. Не зря сказано в Библии: «Будут двое пахать: один возьмется, а другой оставится. Будут две молоть: одна возьмется, а другая оставится». Мы не сможем спасти свое тело никакими средствами, если наша душа опустела и там нет любви, достаточной для того, чтобы жить дальше…

Что самое интересное – у меня пропал страх, пропали переживания. Я больше не боялась ни за жизнь кота, ни за свою собственную жизнь. Возникло какое-то очень интересное теплое-теплое чувство – чувство, что все будет хорошо. Тогда мне хотелось верить, что это связано с будущим выздоровлением кота. Но теперь я понимаю, что это просто чувство чистой любви, свободной от страха и переживаний. Я почувствовала, что принимаю любую волю Творца. Но снаружи имею право действовать и надеяться.

Я решила пойти в государственную ветлечебницу, устроить коту медицинский консилиум – а вдруг другой врач даст шанс на выживание? Шансов не дали и в другой клинике. Просто сказали: «Он старый. Все естественно. У тебя совесть чиста. Ты сделала все, что смогла». И снова предложили усыпить. Я опять отказалась. Уехала домой. Дома мама сказала: «Как хорошо, что ты его не усыпила! Я просто в ужас пришла от своих советов!» Вечером кот еще ходил по квартире, шатаясь и падая через каждый метр. Мне ужасно захотелось прижать его к себе и сказать, что я его очень люблю! Я поняла, что мы с ним прощаемся.

На следующее утро кот был еще жив. Хотя лежал, не двигаясь, и уже еле дышал. В тот момент мне очень помогли советы Сергея Николаевича, как правильно себя вести, когда кто-то умирает. Я периодически подходила к Васе, гладила его, садилась рядом и молилась о том, чтобы для меня, и для кота тоже, любовь к Богу была высшей ценностью! Было больно терять любимое существо, но я понимала, что кот – не мой, он Божий. Бог дал мне его на целые долгие и счастливые 14 лет, а теперь Бог забирает кота назад. И чувствуя по жизни всю любовь Бога ко мне, я не могла в тот момент испытывать отчаяние или такую же ужасную душевную боль, как когда-то в 14 лет, когда умирал мой дедушка, а я плакала и в отчаянии задавала Богу вопрос: «За что?». Теперь я отпускала не принадлежавшее мне, отдавала Богу Богово. Теперь я знала, что мы расстаемся только на внешнем плане, а внутри все равно будем вместе. И я так же смогу любить своего кота всю свою жизнь…

Вася умер в 15 часов дня. Ночью, когда я легла спать и подумала о нем, то явственно почувствовала, как он ко мне пришел, прижался ко мне, и я так и уснула, как бывало раньше, когда он был живой. Я благодарна Богу за то, что Он дал мне такую ситуацию. И благодарна Сергею Николаевичу за то, что он своими исследованиями помог мне понять и расшифровать то послание, которое было мне передано через болезнь и смерть моего кота. Возможно, кот умирал из-за меня. Вернее, для меня. Бог очень мягко показал мне, куда идти, чтобы выжить при «конце света»: к любви и только к любви, забыв про накопительство и запасы. И хотя боль тоже была большая – я очень-очень любила своего котика, – но была и любовь к Богу, благодарность за годы счастья, за возможность любить кота всегда. А также я тогда отчетливо понимала, что в случае жесткой блокировки моих действий на месте кота мог бы оказаться мой ребенок или мои родители…

Есть известное выражение: «Чем больше я узнаю людей, тем больше начинаю любить собак». Имеется в виду, что люди гораздо подлее, грубее, извращеннее.

Любовь к животным – это не только возможность заботиться и отдавать, это и постоянное получение положительных эмоций. Но это также и проблемы, связанные с уходом за ними. В этом плане ситуация напоминает уход за маленьким ребенком, а материнская любовь очень похожа на Божественную. Да, маленький ребенок требует заботы, ухода, бессонных ночей, но его легче любить, чем взрослого. Когда выросшее дитя хулиганит, дерзит, не слушается, тогда нужно научиться любить его, не только заботясь и отдавая, – надо меняться самому и воспитывать другого.

Что такое воспитание ребенка? Это формирование у него правильных целей, это помощь в создании правильного мировоззрения. Это советы, как относиться к миру и к самому себе. Любить того, кто отличается от тебя, кто противоречит тебе, кто обижает тебя или ущемляет, – это уже искусство. Любовь к животным – это благо. Но людей, мне кажется, нужно любить больше, чем животных.

К сожалению, нас никто не учил любить людей, – вся любовь сводилась к жертвенности, заботе, самоуничижению ради другого, бесконфликтности. Люди пытались свято следовать этим рекомендациям, но почему-то общество от этого лучше не становилось. А все дело в том, что не хватало главного. Любовь к другому подразумевает не только односторонние жертвенность и заботу, – оба человека должны меняться, оба должны воспитывать друг друга, оба должны сохранять любовь и в боли, и в радости.

Любовь не только не исключает конфликты, – она требует конфликтов. И она же разрешает их. Чем масштабнее конфликт, тем больше любви нужно для его разрешения, для поисков компромисса. Чем агрессивнее человек, тем тяжелее ему решать конфликты с другими. Внутренняя агрессивность накапливается, когда мы не умеем прощать.

Почему две тысячи лет религия призывает к прощению, а люди так и не научились этому? Причина – в особенностях нашего сознания. Пока я считаю человека виноватым, простить его я не смогу, – агрессия будет сочиться все равно. Если же я все-таки попытаюсь полностью простить его, то произойдет разворот агрессии к самому себе, и такое «прощение» превратится в самоунижение и самоуничтожение. Человек, прощающий таким образом, невольно придет к угнетению всех своих жизненных функций, к пассивности, слабости, депрессии, алкоголю и т. д. И, в конце концов, для того чтобы выжить, перестанет прощать и вернется к старой схеме – «око за око, зуб за зуб».

А ведь эта схема не так уж и плоха. Христос об этом и говорил: если согрешивший не хочет измениться и продолжает вести себя недостойно, то помогать ему в таком случае следует уже не мягкостью и прощением, а жесткими, адекватными действиями. Ведь если человек не меняется, он повторит свое преступление, согрешит снова. Если человек не желает раскаяться в содеянном, то он должен искупать свою вину, жертвовать, быть наказанным. Умному – слово, дураку – палка. Прощение человека подразумевает его готовность измениться, чтобы, по крайней мере, не получить наказания.

Прощение происходит на двух уровнях. Божественный аспект подразумевает абсолютность высшей воли во всем происходящем. Я не смогу простить человека, если считаю его виноватым. Но если я понимаю, что Божественная воля абсолютна, что даже волос не упадет с головы человека без высшей воли, то я должен признать, что любой обидевший меня, с высшей точки зрения, не виноват. А если он не виноват, то нет смысла и говорить об обиде и наказании. На Божественном уровне нет правых и виноватых, а есть неведомый нам замысел Творца. Поэтому, что бы ни сделал любой человек, мы не имеем права на обиду и желание отомстить.

А на внешнем плане (там, где есть наше тело, наши мысли и поверхностные чувства) обида и ненависть – это попытка воспитания другого человека. Правда, самая примитивная. Обида обычно проходит тогда, когда человек внутренне меняется, жертвует (например, делает нам какой-нибудь подарок), начинает вести себя по-другому. Одновременно с ним и мы стараемся меняться, понимая, что танго танцуют двое, что именно мы сами (наше внутреннее состояние и поведение) являемся причиной того, что нас обижают или ущемляют.

В христианстве любовью к ближнему всегда принято было считать мягкость, бесконфликтность. Это неизбежно вызывало лицемерие. Снаружи все были мягкими, а внутри накапливалась жесткость. Во времена инквизиции все говорили о братской любви к ближнему, а когда по малейшему подозрению человека сжигали на костре, в приговоре звучало: «Казнить милосердно, без пролития крови».

В постхристианском мире привычными стали псевдолюбовь и псевдотеплота. Сейчас мы поражаемся лицемерию западного мира, – но ведь оно вполне закономерно, поскольку исходит из того однобокого восприятия мира, из тех искаженных установок, которые последователи Христа закрепили на Вселенских соборах.

Что касается темы конца света, то Иисус Христос называл этот период приближением Царствия Божьего. Любопытно: определение, данное Христом, настраивает на любовь, тогда как определение, данное его последователями, вызывает уныние, депрессию и, по сути дела, убивает любовь в наших душах. Это лишний раз свидетельствует о том, что понимания сути христианского учения нет до сих пор.

Достаточно бегло прочитать Новый Завет, чтобы понять: в Царствие Божие войдут только люди любящие. Для того чтобы стать таковыми, нужно, с одной стороны, молиться, соединяясь с Богом, а с другой стороны, сдерживать свои инстинкты. Те, кто не сумеют справиться с инстинктами и станут цепляться за них, то есть за жизнь, за богатство, за наслаждения, – будут терять все это, прикоснувшись к любви. Один потеряет богатство, другой потеряет здоровье, третий потеряет жизнь. Насколько рабская зависимость от инстинктов закреплена поведением человека, настолько больнее будет происходить отрыв. Многие сойдут с ума, – ведь потери предстоят не только физические, но и духовные. Неслучайно в эпоху Христа наблюдалось огромное количество бесноватых. Он учил, каким образом побеждается эта болезнь: постом и молитвой, то есть отрешенностью от инстинктов и концентрацией на любви к Богу.