Читать книгу Эстерналистик - Сергей Олегович Шишков - Страница 2

Вдох, выдох. Вдох, выдох. Вдох. Выдох.

Невыносимый гул в ушах. Ледяной холод, пронзающий ветер, острая боль в груди. Устрашающий раскат грома, взмах молнии, капли дождя.

Человек жадно хватает ртом воздух и, словно загнанный зверь, пытается озираться по сторонам, превозмогая жгучую боль. Темнота. Вокруг ужасающе нависают чёрные ветви деревьев, где-то вдалеке раздаётся гудок мчащегося поезда, а сырая земля буквально впивается в ладони. Он пытается встать, но тело и слышать об этом не хочет, отвечая резкими болевыми импульсами то в грудь, то в голову.

Дыра в кожаной куртке, мокрая футболка прилипает к телу. Кровь? Чёрт, да тут целая корабельная пробоина, а не рана. На пару сантиметров ниже и, судя по всему, жизнь могла бы оставить прямо в этом лесу. Повезло ещё, что пуля прошила насквозь.

Что это вообще за место? Человек вглядывается в мелькающие за деревьями огни, пытаясь узнать хоть что-то. Там, вдали – вода? Река? Бухта?

Слегка прислонившись к ближайшему дереву, человеку удаётся сесть ровнее и прощупать карманы своей грязной куртки. Звон ключей. Так, ладно, уже хорошо. А что здесь? Пачка сигарет, зажигалка и клочок бумаги. Темно, плохо видно.

«Крмл, Конкорд-лэйн, 12». Чей это адрес? Мой дом? Чёрт, а как меня вообще зовут? Я хоть что-нибудь помню? Голова раскалывается. Джон… Джордж… Джим… Тим… Том… Томас… Томас? Томас Бёрк. Томас Брин. Томас Брустер. Томас Мэттью Брустер. Да, точно. Это я. Хоть это помню… Так, надо выбираться отсюда, надо выбираться…»

Том пытается приподняться, как вдруг замечает свежевыкопанную яму, рядом с которой валяется небольшая металлическая лопата.

«Могила? Меня хотели… похоронить? Вот же ублюдки! Яма, лопата, следы от шин. Копали сами. Здесь была старая машина. Ну ясно: меня привезли. Кто они, сколько их было, за что?»

Медленно двигаясь по тропе, мужчина идёт на едва различимый шум машин, надеясь, что набредёт на дорогу. В больницу бы, но нельзя. Куда ехать? Домашний адрес память не восстанавливает, так что придётся ехать туда, куда указывает мятая записка из кармана. А стоит ли? Вряд ли. Но выбора нет, нужно хоть где-то укрыться. Хотя… Есть ещё одно место…

Окружающая атмосфера напоминала полотно художника: тёмные фоны чёрно-серого леса и чёрно-синего неба, грязно-бежевое пятно луны, точечные огоньки света вдали – словно неосторожно разбрызганные капли краски, слетевшие с кисти. Под ногами хлюпала и шуршала жижа из мокрой листвы, хрустели старые ветви, навсегда покинувшие свои высотные дома. Сыро, ветрено, холодно. Но только этот холод, наверное, и позволяет Тому быть в сознании, идти вперёд, вынуждает не падать от бессилия ничком. Тошнотворно-поэтичный ужас мрака, непонимания и усталости – словно образ из детства, буквально мифологический страх заблудиться в лесу. Хочется подумать о… себе. Но ничего не вспоминается, а голова упорно отказывается работать. Видимо, не время.

Над лесом с гулом пролетело несколько правительственных дронов, однако Тому удавалось оставаться незамеченным ввиду глубокой ночи и отсутствия какого-либо освещения. Чёрные деревья, как зомби, отовсюду тянули свои руки-ветви, так и норовя оцарапать лицо или вырвать ещё один клочок одежды. От сырой земли поднимался лёгкий туман, придавая окружающей обстановке ещё бо́льшую мрачность и таинственность. Том сильно замёрз и оттого едва не стучал зубами, чувствуя неумолкающую боль в теле, но нужно было двигаться дальше, искать дорогу. Искать ответы.

Мимо без оглядки промчался волк. Люди? Опасность?

Том растолкал последние острые ветви деревьев и наконец вышел к дороге, зажмурившись от яркого света проплывающих над дорогой аэромашин. Вдали виднелся какой-то неоновый знак, но разглядеть, что именно там написано, так и не удалось. Мужчина максимально близко подошёл к дороге, отряхнул свою куртку от грязи и вытянул руку, надеясь поймать попутку. Нужно попасть хотя бы в пригород. Стоять пришлось довольно долго – Тома то ли не видели, то ли попросту боялись брать с собой в таком далёком (далёком ли?) от города месте, однако один из автомобилей всё же сбросил скорость и замер над обочиной. Распахнулась пассажирская дверь.

– Тебе куда? – резко и уверенно спросил крупный и бородатый водитель.

– А куда ведёт это шоссе? В Индианаполис?

– Так точно. Ты на Шестьдесят пятой.

– Отлично. Подкинешь?

– Бабки-то есть?

– Есть, – соврал Том, совершенно не зная, сколько именно денег осталось на его электронном балансе.

– Что сказать, сегодня ты сорвал куш, парень – еду я как раз в Инди. Залезай.

Том – не без боли и усилий – забрался в салон и глубоко вздохнул, буквально развалившись на старом кожаном кресле.

– Вот это прошибло, – косо взглянув на Тома, выдал водитель. – У меня из-за тебя проблем не будет, а?

– Нет. Не парься. И спасибо, что подобрал.

– Ну ладно. Сразу говорю: я в твои проблемы лезть не буду – своих хватает.

– Отлично, потому что рассказать мне нечего, – ухмыльнулся Брустер.

Молчали около получаса.

– Слушай, а какое сегодня вообще число, десятое октября? – задумался Том.

– Уже тринадцатое.

– Далеко от Инди ты меня подобрал?

– Милях в ста, наверное. Недалеко от Ренсселаера. Тебе до Чикаго ближе было.

– Наверное. Но в Чикаго мне делать нечего. Вроде бы. Я родом из…

– Вот на этом с деталями давай закончим, ладно? Мы же договорились, – недовольно пробормотал водитель.

– Да, ты прав, точно.

– Лучше скажи, сколько заплатишь… за помощь.

– Сейчас, – ответил Том, заглядывая в наручные часы, на циферблате которых высветилось: «Ваш баланс: 6 454 доллара».

«Ну ничего себе, – подумал Брустер. – Откуда у меня столько? Снял со счёта? Но зачем? Вопросов всё больше и больше…»

– Три сотни хватит?

– Хватит.

– Давай сразу скину. Только добросишь меня до «Колд Шора», хорошо? – поинтересовался Том, протягивая руку и перечисляя деньги.

– Это мотель где-то на западе?

– Да. И ещё по дороге в какую-нибудь неприметную аптеку. Надо прийти в себя, зализать раны.

– Ладно уж, – вздохнул мужик.

Расслабляться с такой суммой на руках было опасно, но сил разговаривать и даже думать больше не осталось. Том положил голову на боковое стекло и попытался немного вздремнуть.

Плывущая – словно с картин Мунка – реальность постепенно приобретает более острые и живые черты, а странный глухой гул, раздражающий слух, превращается в рёв мотора и свист ветра за окном. Том крепко сжимает руль и вглядывается в дорогу, но впереди – только серо-синее поле из ничего, а также странные, неестественные очертания холодного и мрачного горизонта. Справа, на пассажирском сиденье находится девушка, но черты её лица разглядеть невозможно – голова и тело не слушаются Брустера, вынуждая мужчину смотреть только лишь вперёд, сквозь лобовое стекло.

Странные блики перед глазами, смазанный фокус, резкий удар. Тысячи мелких осколков стекла, как в замедленной съёмке, вырываются за пределы машины и летят в небо, сверкая, словно капли дождя. Ремни безопасности не выдерживают силы удара и Том, выскальзывая из-под их защиты, ударяется лицом и грудью об руль – так сильно, что слышится хруст костей. Запах крови и её теплота. Из последних сил Том поднимает свою разбитую голову и видит женское тело, лежащее в нескольких метрах от авто. Одежда разорвана и испачкана в грязь, а суставы рук и ног неестественно вывернуты. «Она мертва?» – первое, о чём думает Том. Но девушка, словно слыша эти мысли, медленно поворачивает голову и пристально смотрит Брустеру в глаза.

– Почему ты не спас меня, Том? – тихо шепчет она, но мужчина всё слышит.

– Ты… ты ведь не была пристёгнута, – оправдываясь, так же тихо отвечает Том. – Почему же ты не пристегнулась?

– Дурачок. Ты ведь забрал ремень, Том.

– Что? – непонимающе отвечает Брустер и смотрит на свою ладонь, секундой ранее сжимавшую оторванный кусок пассажирского ремня безопасности.

– Ты забрал его, Том. Ты не спас меня.

– Но я… Как это возможно? Зачем?

– Ты забрал его, Том. Ты не спас меня, – повторяет девушка, постепенно растворяясь где-то в темноте сознания.