Читать книгу Чао, Феликс Вивас - Сергей Осмоловский - Страница 4

Наклонившись к зеркалу на стене, умасливала губы красной помадой брюнетка тридцати восьми лет, следов которых никто из нас ни за что бы не обнаружил ни на её очерченном лице, ни в её полной достоинств фигуре с выдержанной привлекательностью возраста "в самом соку". Большие чёрные глаза с натуральными ресницами, как опахала; чёткая линия подбородка и естественные брови, заломленные роковым углом; немного впалые щёки и лёгкие скулы как признак хорошей породы – что ещё сказать о ней, чтобы объяснить, как она была прекрасна? Одета брюнетка была в тёмную, облегающую водолазку, а на руку был надет массивный серебряный браслет – простой, но стильный, ярко контрастирующий с загаром её кожи. ПОЛИНА! Как долго я ждал её появления в этом рассказе! Вспоминаю, и глаза сами собой закрываются от эстетического блаженства… Помню, в тот день её бёдра были обтянуты зауженной юбкой средней длины, а по бёдрам по-хозяйски шарили венозные мужицкие руки.

– Руки, пожалуйста, – возразила она тем рукам.

Претендент на тугие бёдра выходить вместе с ней, судя по всему, не торопился. На нём до сих пор были лишь мохнатые тапочки в виде собачьих мордашек, домашний халат, набекрень подпоясанный, да улыбка вожделения, гулявшая по сорокадвухлетнему лицу. Полина позволяла его претензиям быть, ибо они с ним были женаты, супруг состоял как-никак на высокой службе в региональной системе госзакупок и управления бюджетом, а происходило всё в спальне их загородного коттеджа на пятнадцать комнат и четыре санузла.

Полина, растерев помаду губами по губам, выпрямилась – готова.

– Поедем с твоим водителем, – пожелала она, – мой на больничный отпросился.

Супруг зарылся носом в её волосы, прижимаясь всё плотнее, а руку пропустил в разрез юбки:

– А зачем тебе вообще нужен водитель? Ты и сама умеешь: кнопка зажигания, рычаг переключения скоростей…

– Ну, хватит! – отряхнула с себя его руки Полина. Супруг повиновался, убрал шаловливые в карманы халата, но не отошёл – ему нравилась эта непокладистость жены. – Сегодня встреча по тендеру, не забыл? – напомнила Полина, цепляя серьги, кольца и часы. Среди украшений вдруг лёг ей на грудь необыкновенно красивый и дорогостоящий кулон.

Чиновник застегнул замок на цепочке кулона сзади:

– Ты всё переживаешь о своих мальчишках?

Полина ахнула и улыбнулась нежданному подарку. Она коснулась его с интересом, полюбовалась отражением, в которое вторглись и самодовольное лицо одарившего, и надоевшие обои, и неубранная постель на большой кровати, которую с ним давно уже было неприятно делить. Полина развернулась лицом к супругу, ногами попала в лодочки на шпильке, выросла выше супруга, чмокнула его в лобик, выскользнула из объятий и, проходя по комнате, подошла к низкому столику, на котором лежала её сумочка.

– Они очень талантливы, – сказала она. – А дизайн и архитектура это такой бизнес – тут на одном таланте не разбежишься. Им нужен трамплин. Спину им подставить надо, понимаешь?

На словах о спине супруг принялся разминать лопатки и поясницу, точно у него защемило нерв:

– А что мне за это будет?

– Почёт и уважение.

– Ну-ну, – загундел Чиновник. – Не забывай, я работаю на госслужбе, и, если бы я заморачивался о такой ерунде, как почёт, мы бы жили с тобой в панельной "двушке", а ты, как честная жена, каждый день ездила бы на работу и ездила бы туда на маршрутке.

Полина обернулась на мужа:

– Ты будешь собираться?

– Любимая, – закапризничал он, – съезди без меня, а. На тебе визитку, поговори с ними от моего имени.

Он подал жене визитную карточку – Полина взяла её, осмотрела.

– У тебя новая должность? – удивилась она.

– Приятный сюрприз, не правда ли? – уселся Чиновник в мягкое кресло.

– И давно?

– Пару недель. Прости, что не обмыли.

И действительно, Полина была сильно удивлена, что такое событие прошло без её контроля, но, как и положено жене, которая держит мужа под властью своего авторитета, виду не показала, а убрала визитку в сумочку.

– А зачем нам тогда лобби по тендеру, если ты и сам всё можешь решить?

Чиновнику было приятно и важно признание жены. Возможно, он именно теперь почувствовал по-настоящему, что заступил на ответственный пост.

– Я-то могу, – забросил он ногу на ногу. – Но, знаешь, ты так ревностно просишь за них, что, будь я чуть более мнителен, я бы подумал, что один из них твой любовник.

Полина хмыкнула, будто он сказал нелепость, и достала из сумочки сигареты. Чиновник, как по команде, тут же поднялся с кресла и оказался рядом, чтобы помочь прикурить.

– Кто из них? – пошучивал он, пряча за смехом подлинный страх. – Герман? Только, умоляю, не говори, что Роман – моё сердце не выдержит, если я проиграл даже такому дилетанту.

– Глупостей не говори, – отбила Полина, не уточнив, однако, в чём именно состоит эта глупость: в том, что Роман, со слов мужа, дилетант, что у неё есть фаворит, или что у мужа есть сердце.

Чиновник щёлкнул у губ жены дорогой зажигалкой:

– Сколько раз просил тебя не курить дома…

Полина прикурила.

– Если уж берёшь водителя, – сдался Чиновник, – то заедь за Сергеем в школу. Хоть раз покажись там.

– М… – Полина помотала головой. – Ты знаешь, я не люблю этого. – Она подобрала сумочку и сделала к супругу шаг. – В душ не пойдёшь?

– А зачем? Я люблю твой запах. Особенно люблю его на своих руках. – Он многозначительно сверкнул на Полину глазами, но сшибся с её строгим взглядом и пообещал: – Перед сном – непременно.

Полина вложила в его пальцы и до середины недокуренную сигарету, быстро чмокнула в нос – так, чтобы он не успел ответить, и упорхнула вглубь коридоров, на ходу прощально салютуя. Пока она шла до двери, супруг стоял посередине комнаты с сигаретой в пальцах и думал о том, что в глубине души всё-таки рад не знать ответа на вопросы, которые его терзали.

Дверь захлопнулась.

– Полина, Полина, – вздохнул он. – Что ж ты со мной вытворяешь…

Он нерешительно притянул сигарету к губам и попытался сделать затяжку, но на деле всего лишь робко высосал из неё дымок. Закашлялся с непривычки и замахал рукой, разгоняя дым вокруг себя. Его телефон подал сигнал. Он раздавил сигарету о пепельницу, взял телефон – там сообщение, а в сообщении – фотографии девушек в таких ракурсах, будто они проходят какой-то специальный отбор: крупный план лица в профиль и анфас, средний план до пояса, в полный рост без каблуков, в полный рост на каблуках фронтально и в полный рост боком. Служитель государев принялся листать фотографии девушек, останавливаясь на каждой. Рот преобразовался в улыбку сладострастца. Осанка подобрала живот и выпятила подвядшие кармашки грудных когда-то мышц. Лощёная пятерня пригладила убелённые возрастом вихры, замятые о подушку. Он лёг на кровать и набрал ответный вызов отправителю. С той стороны трубку сняли моментально:

– Да, Алексей Михайлович.

– Ты что ж безобразничаешь-то, безобразник? – пожурил Чиновник кого-то с удовлетворением.

– Алексей Михайлович, я не… Вы же сами просили надавить на "Стройэкспертизу" – кто ж знал, что они в отказ пойдут?

– Да тихо ты! Идиот! – Чиновник как будто испугался собственной тени. – Я не об этом. За "Стройэкспертизу" хвалю – молодец.

– Стараемся…

– Но что за спам ты сыплешь в телефон женатого мужчины?

– А-ааа, – протянул голос из трубки с улыбкой, которую можно было услышать. – Так это кастинг, Алексей Михайлович.

– Кастинг? А что, наш строительный департамент занялся кинопроизводством?

По ту сторону трубки пришли в замешательство.

– Нет, но… я возьму на контроль этот вопрос!

– Да уймись ты, энерджайзер! Я спрашиваю, что за кастинг?

Голос из трубки вежливо напомнил:

– Ну, вы обмолвились, что секретаршу пора бы поменять – я подсуетился.

– Суетной ты, Артёмка! – откинулся Чиновник на спинку кровати. – Молодец!

– Стараемся, – улыбнулся голос.

– Во время кастинга девчонок-то не сильно помяли?

– Что вы, Алексей Михайлович! Никто и пальцем – лично проследил!

– Ладно, ладно, – чесанул Михалыч пузцо, – шучу я так. А вживую их можно посмотреть?

– Конечно, – кивнул голос. – Предварительное согласие получено от всех, со всеми проведена беседа…

– Отлично. Я сообщу. "Стройэкспертизу", там, держи, вожжи не отпускай. Да и не тяни особо, чтоб на дыбы не встали. Слишком уж ценную повозку они тащат, так что аккуратно с ними.

– Понял, Алексей Михайлович.

– Понял?

– Понял, Алексей Михайлович.

– Давай, верю в тебя.

Чиновник отрубил звонок, сложил белые ножки на кровати поудобней, сладко потянул ноздрями и следующие пятнадцать минут досуга провёл за просмотром "резюме" кандидаток на почётное место секретарши. Особенно он залип на одной Златовласке в голубеньком свитерке…

Полина ехала в лифте. Современный такой лифт, с тихим ходом, зеркалами, хорошим освещением, целыми кнопками и без матерных переписок жильцов. Она была одета в дизайнерский пиджачок с пережатыми на предплечьях рукавами, в ту же юбку-карандаш, в те же лодочки на шпильке, а в руках держала ту же сумочку. Большие тёмные очки прикрывали большие тёмные глаза. Браслет руку по-прежнему украшал, а вот кулон, подаренный супругом, с груди почему-то исчез. Может быть, потому что с Полиной в лифте ехал Герман, и ей было важно продемонстрировать свою верность подарку от Романа?..

– Спасибо, Полли.

– Рано ещё благодарить, – обернулась на Германа Полина и улыбнулась. – Я потом с Романа спрошу. Кстати, где он? Почему-то я несколько дней не могу до него дозвониться?

– Не можешь дозвониться? – замялся Герман, но вдруг как будто бы вспомнил: – А… Так он это, как её… В Италии!

Полина задумалась:

– В Италии?

– Ну, да. На задании. Что-то вроде командировки. – Герман попытался пошутить там, где Полине было не смешно. – Обеспечивает нам конкурентное преимущество.

Герман улыбнулся, но получилось неуклюже. Полина сняла очки и сверкнула на Германа предупреждающим взглядом:

– Я надеюсь, вы правильно понимаете, что такое настоящее конкурентное преимущество.

– Конечно, Полли, конечно! – залепетал Герман. – Эта поездка в Италию – это так…

– И что вы правильно им распорядитесь.

– Полли, конечно! Без тебя бы у нас вообще ничего не получилось! Но ты не… То есть, я хотел…

– Гера! Не мельтеши. Тебе не к лицу.

Двери лифта открылись, и Полина вышла. Герман тяжело выдохнул воздухом, дрожащим от переживаний, и вышел следом.

Через просторный холл с мраморным покрытием Полина и Герман подошли к выходу из административного здания, в котором и происходила их предконкурсная встреча. Ход Полины был уверенным, а Герман, казалось, будто бы за ней семенил:

– Полли, этот проект очень важен для нас.

– Не сомневаюсь, – Полина приложила пропуск к турникету. – Ты не сознался, так я сама навела справки: городской парк, резиденция главы банка, станция метро – слишком много провалов за последний год, Гера, слишком много провалов.

Охранник за стеклом, провожая Полину, приподнялся и уважительно кивнул. Герман вышел через сектор для одноразовых гостей и чести такой не удостоился.

– Тем не менее, – не сбавляла шаг Полина, – Рома решил меня бросить.

Она толкнула высокие и тяжёлые двери, за которыми так любят усаживать себя слуги государства, и вышла на улицу. Внешний фасад здания выглядел ещё представительней и величественней, чем убранство внутри: колонны, широкая мраморная лестница с множеством начищенных ступенек. По этим ступенькам спускалась Полина, а Герман, вынырнув из-за дверей, её поспешно догонял, краснея и бледнея от необходимости врать:

– Нет-нет, Полина, не думай!..

– Ха-ха, поверить не могу: он меня бросил!

Герман выгораживал друга, как мог, но сам слышал, насколько был неубедителен, и от этого уверенность ещё быстрее покидала его голос:

– Да нет же! Ну, с чего ты взяла? Он уехал в Италию на встречу. Просто на встречу – понимаешь? И он говорил тебе об этом, я убеждён, но, может быть, не акцентируя как-то, мимолётно, впроброс – и ты попросту не обратила внимания.

Полина остановилась и посмотрела на Германа проницательным взглядом, кривя губы в иронической усмешке: это я-то не обратила внимания?

Герман не успокаивался:

– Он под контролем целиком и полностью! Я отвечаю тебе лично: он там исключительно по работе!

Полина надела очки и возобновила движение вниз, а спустившись, двинулась вдоль парковки автомобилей. Герман неотступно шёл рядом:

– Просто пришло время, ваши отношения стали, ну, спокойнее, что ли, ровнее. Это у всех так бывает, это нормально.

Через лобовое стекло чёрного BMW S-класса Полину заметил ВОДИТЕЛЬ – нормальный такой парень из Белоруссии, тридцать шесть лет, исполнительный, простой, из тех, кто дорожит хорошим отношением к себе за хорошую работу. Он уже был готов встретить Полину, но та, проходя мимо, незаметно для Германа сделала ему знак остаться на месте. Водитель повиновался: откинулся на спинку кресла и крупным, но чистым пальцем ткнул в монитор портативного ТВ, увеличивая громкость белорусского канала…

На мониторе крутилась 3d-модель Миланского вокзала. София готовилась к тендеру. Что-то высчитывала, выстраивала, вычерчивала вручную на белых листах. В её комнату вошла Мама:

– Доча, ты не проголодалась?

– Мамуль, не сейчас, – ответила она, не отрываясь от дела. – Конкурс выиграю – отъемся.

– К тому времени всё остынет, – заметила Мама, прикрыв за собой дверь.

Все ручные наработки София переносила в компьютер. Курсор её мыши цеплял за линии, менял контуры, штриховку, заливку тонами цветов. В разгар этих движений поверх визуализации в нижнем углу выскочило входящее сообщение из активного чата: "No, non ci siamo già veduti con Mario da 2 giorni"²⁶. Брови девушки сошлись, она подвинулась к компу и положила на клавиатуру обе руки, чтоб с удвоенной скоростью вернуться в диалог, начатый раньше. "Ma tu non sai dov'è?"²⁷ – отправила София сообщение, обеспокоенно покусывая губки…

Пока София собирала сплетни из Средиземноморья, Полина и Герман делились соображениями, проходя по одной из центральных улочек Москвы.

– Ромка тебя любит, – не уставал Герман, – я знаю. Пару дней, он вернётся – вы объяснитесь, и всё снова будет хорошо.

– Ах, Герочка! – засмеялась Полина нежным смехом. – Меня всегда поражала твоя вера в счастливые концовки. – Она шагнула на пешеходный переход. – Хочется отдать тебе на разрешение все свои проблемы, но если бы они и в самом деле решались так легко!

Перейдя по "зебре", они притормозили. Полина сделалась очень серьёзной:

– Гера, мне нужно с тобой поговорить.

– Ну, отлично, – отозвался тот. – Зайдём? Что ты улыбаешься?

Глядя на Полину, Герман улыбался тоже.