Читать книгу Ещё не вечер. Рассказы. Новеллы. Повести - Сергей Распопов - Страница 4

Игорь Фатхуллин

Сергей Распопов

Ночь глядела в окна домов спящего города. Женщина встала с постели, прошла на кухню и подошла к окну. Постояв минуты две – три в нерешительности, она распахнула форточку настежь и закурила сигарету. Она мучительно о чем – то размышляла, временами ее лицо искажала гримаса отвращения и губы сами собой складывались в презрительную улыбку. «Ничтожество, ах, какое ничтожество! – сказала она и тут же фигура ее съежилась и стала наполовину меньше, она с испугом оглянулась и стала вглядываться в темноту комнаты, ей показалось что произнесенные шепотом слова неосторожно сказаны громко, их могли услышать. «Ничего омерзительнее для меня придумать не мог, – с упреком подумала она, – может все бросить, собраться и уехать куда глаза глядят, подальше отсюда, чтобы не брать греха на душу… Нет, слишком поздно, обратной дороги нет, от них не скроешься даже под землей. Отыщут где хочешь.» Она затаила дыхание. Из комнаты доносился равномерный храп. Осторожно, стараясь не совершать лишних движений женщина подошла к кровати и достала из сумочки лежащей на полу миниатюрный французский фен. Мужчина продолжал безмятежно спать. Было заметно как грудь его тяжело вздымается в такт дыханию. Женщина слышала каждый стук своего сердца. Нервы ее были на пределе. Нет, она не могла просто так, ни за что, убить человека! Это в детективных романах убивают легко, без мучительных угрызений совести. А это реальная жизнь. Какой тяжкий груз ляжет на душу. Ах, если бы он, черт возьми, хоть на мгновение проснулся, посмотрел в лицо своей смерти! Не убивать же спящего? Может быть, разбудить, чтобы исповедался напоследок? В комнате над кроватью прозвенели настенные часы. Двенадцать раз. Полночь. Она вздрогнула от неожиданности и едва не потеряла сознание. Спящий открыл глаза и сразу схватил ее за предплечье.

– Аня, иди ко мне! – сказал сонным голосом. Хорошо еще, что руку с феном успела спрятать за спину. Он спросонок ни о чем не догадался. Залил глаза водкой и ничего не соображает. Она позаботилась о том, чтобы не совершить промашки. В конце концов, какая разница, что оборвет жизнь этого пропойцы? Он все равно сдохнет как собака под забором, сегодня или чуть позже! – мысленно оправдывала она себя. – Печень совсем разложилась от алкоголя. У-у! Мерзкая рожа!

– Ты, почему не в постели? Что-нибудь случилось? – встревоженно спрашивает он.

Только бы он ничего не заподозрил!!

– Да, ничего страшного, дорогой! – она изобразила вымученную улыбку на лице. – Знаешь, мне захотелось немножко выпить, ты спи, я сейчас вернусь. Это займет пять минут, не больше! Поверь мне. Я не собираюсь от тебя уходить, тем более ночью. Посмотри, какой ливень на улице! «Кажется, я его успокоила, – решила она. – Во всяком случае он отвернулся к стене и в ожидании меня снова уснул. Последнее, мне только на руку. Если бы он мог знать, какой я ему готовлю сюрприз!»

Десять минут спустя она перелезла через него и тут же провалилась в сон. Ей снилась какая-то жуть, аж, пересказывать страшно… Она тонула в большой бурной реке, ее затягивало в водоворот и она из последних сил старалась выплыть на берег. Вот, кажется, ей повезло, она ухватилась за проплывающее мимо бревно и поплыла по течению, вниз по реке. Ей удалось выбраться из воронки, спасительный берег был против нее, в каких-нибудь саженях пятидесяти впереди… Она считала себя спасенной, но тут появился на лодке ОН. Ее убийца. Он плыл навстречу ей, стремясь ее настигнуть, она в ужасе узнала в нем ЕГО. Того, кто спал с нею рядом и чье зловонное дыхание она ощущала на своем плече. Она оказалась в тупике, назад она плыть не могла и в то же время не могла плыть вперед, навстречу собственной гибели. Он настиг ее и размахнулся веслом, чтобы ударить по голове. Она закричала и вцепилась зубами в его запястье. Кажется он одолевал ее, ему почти удалось высвободить руку и… Тут она проснулась от его громкого вульгарного храпа. «Ну все, хватит эмоций. Пора… За дело…» – поборов в себе душевные колебания, приняла роковое решение она.

За двадцать секунд все было кончено, он превратился в обмякшую тушу. Она нагнулась к нему, сердце не билось…

Выполнив все что необходимо, она оделась и набрала номер нужного телефона. На том конце сразу взяли трубку.

– Все кончено. Клиент мертв. С остальным неудача, – сказала она.

– Спасибо, детка! Возвращайся домой, – ответил знакомый сиплый голос. Она тихонько захлопнула дверь квартиры и навсегда забыла дорогу в этот дом.

Дежурный уазик – микроавтобус, дребезжа и подпрыгивая на ухабах, мчался сквозь ночную мглу, слегка притормаживая на поворотах. Раза два чуть было не перевернулся.

– Ну что там опять, – ворчливо спросил следователь, желтолицый худоватый мужчина лет сорока, выпуская густую струю едкого табачного дыма, – Вы когда мне спать дадите? Уж третий труп на этой неделе, мать вашу!

– Э-эх, Михалыч, – глянул в его сторону моложавый полноватый криминалист Орлов, – как ты дежуришь, так нам забот невпроворот, видать ты невезучий.

– Видать, – задумчиво пролепетал Степан Михайлович, прикрывая ладонью неуемную зевоту.

Когда дежурная группа вошла в квартиру, ничего особенного никто не приметил. Труп как труп, следов борьбы нет, побоев, ножевых ранений, крови нет, шея в порядке.

Труп мужчины лет пятидесяти лежал на кухне на полу лицом вверх, cлегка съежившись. Рядом с холодильника свисала белая мокрая тряпка, один конец которой касался его задней стенки. Дрогнув и стрекоча холодильник автоматически отключился. В кухне было душновато, вызывали тошноту и спазм в горле едкие пары винного перегара. На столе, на полу, по всем углам стояли многочисленные бутылки из-под вина, водки и бог знает каких еще спиртных напитков.

– Это Зеленов, дядь Женя, – грустно произнес молоденький участковый, выпятив сочувственно глаза на непоколебимого и озабоченно снующего по всей квартире Степана Михайловича. – Я его еще весной по-человечески предупреждал: «Не пей, не пей, завязывай! Совсем докатишься.» Я тогда свой первый материал по жалобе разбирал. Дядь Женя пил с каким-то плиточником со стройки. Оба в дугаря. К ним у пивной пристал один алкаш, молодой, нигде не работает. «Дай тыщу, да дай тыщу.» Дядь Женя послал его подальше, а он в драку. Ну и дядь Женя наварил ему как следует. Тот сначала ко мне с жалобой, мол избили, теперь работать не могу, семью кормить. А потом гляжу приходит весь испуганный, с дядь Женей за руку здоровается, хочу вот заявление забрать. Замял я, в общем, это разбирательство. А дядь Женя, он ведь плотник, его тут все уважают, мужик хороший, сделал мне по-дружески в опорном пункте дверь входную из дуба и жестянкой всю обил, а то пацаны, шпана старую всю прожгли, изрисовали. «Ты, – говорит, – Маратик, на меня не обижайся, что побеспокоил. Ну хватил лишку, ну победакурил, с кем не бывает. А так я мужик справедливый, за зря никого не обижу. Пью, конечно, но и работаю, и зарабатываю прилично, не то что этот балбес, ябедник. Вот недавно схоронил жену Полинушку, и как же мне не пить?» Так и пил постоянно, и жалобы шли от жильцов, – закончил с грустью вспоминать Марат свои добрые отношения с Зеленовым, ведь о покойниках плохого не говорят, не принято. – Мне кажется, – робко протянул участковый, сдвигая на затылок новенькую милицейскую фуражку, – дядь Женя, покойный, как всегда пришел, видать, со стройки, принял стопку – другую, занялся уборкой, холодильник начал мыть, да и попал под напряжение. Ведь говорил ему: «Бросай, ты, эту водку.» Э-эх…

– Отбой, – выдохнул криминалист, закончив щелкать фотоаппаратом, – поехали домой, тут криминала нет. Несчастный случай в быту. Марат, какого черта нас подняли среди ночи?!

– Смерть наступила сутки назад, – холодно пробормотал следователю судмедэксперт, убирая в чемодан длинный анатомический градусник. Эксперт выглядел высоким, сухощавым, педантичным стариком в белом помятом халате и маленьких круглых очках, похожих на велосипед.

– Нет, погодите!!! – вдруг властным голосом остановил всех следователь, до этого не проронивший ни единого слова, и многозначительно вытянул вверх указательный палец. – Довольно странно все это. Вот Вам три детали:

Первая. Труп обнаружен в одних трусах. Я потрогал батарею, она холодная. В этом доме не топят, хотя уже октябрь, и в квартире, как я видел на термометре, 12 градусов. Разве мог покойный Зеленов в такую холодрыгу ходить в одних трусах и преспокойно заниматься уборкой? Не-ет.

Вторая. Сегодня среда, а давность наступления смерти не более суток, значит Зеленов умер во вторник. А за каким чертом ему во вторник заниматься уборкой? Он как простой российский работяга придет домой со стройки, да примет стакан, другой бормотухи, и ему уже ничего не надо: никакой футбол по телевизору, никакая уборка. А там и спать завалится. Не-ет, уборкой он мог бы заняться только в выходные дни от нечего делать.

– A вот Вам и третья деталь, – сказал следователь. – Дай пинцет! – бросил он криминалисту.

Криминалист не заставил себя ждать. Следователь подозвал понятых, наклонился над трупом и произнес:

– Вот, обратите внимание, на ладонях умершего кожа обуглилась, а тряпка-то чистая, белая вся. Ты, Сергей, – обратился следователь к криминалисту, – обработай-ка в квартире все своими порошками, да изыми все следы пальцев рук, которые найдешь. Все это нам может вскоре пригодиться. Тряпку я с собой беру как вещественное доказательство. Да, чуть не забыл, Андрей Петрович, – обратился Степан Михайлович к подоспевшему на происшествие начальнику уголовного розыска Соловьеву, грузному седому майору с суровым взглядом и черной папкой подмышкой, – выручай как можешь, но оставь в квартире человечка для охраны, дверь снаружи опечатай, вдруг зачем какие гости тут пожалуют. Да предупреди, чтоб никто здесь ничего не трогал.

– Ладно, все устроим, – басом прохрипел Андрей Петрович.

После беглого осмотра места происшествия дежурная группа потихоньку стала разъезжаться. Уставший от частых ночных выездов старший следователь прокуратуры Степан Михайлович Воронцов сейчас не мог трезво оценивать все подозрительные факты, и попросту оставил все догадки и раздумья на утро следующего дня. Утро вечера мудреннее.

Утром Степан Михайлович пришел на работу позже обычного, постарался выспаться. Он уже чувствовал, что смерть Зеленова не просто несчастный случай, а убийство, причем очень хитрое, и день ему предстоял напряженный. Степан Михайлович, глядя в окно, прокручивал в голове события прошедшей ночи. Неужели несчастный случай? Все может быть. Да, нет же, тряпка, лежавшая на холодильнике, что-то очень подозрительная. Вроде током шибануло мужика, но на тряпке следов-то нет, по идее концы ее должны обуглиться от электрической дуги, а они чистые и белые.

– Эксперта Стрельцова можно? – спросил Степан Михайлович, набрав по телефону номер городского морга.

– Матвей Филиппович, – обратился Воронцов к медэксперту, – как там наш вчерашний жмур (труп)? Что скажешь?

– Открытых ран, следов побоев на трупе нет. Есть, правда, кой-какие незначительные повреждения на коже в области спины, об этом позже. В момент наступления смерти погибший был в нетрезвом состоянии. Смерть наступила от поражения электротоком. На ладонях обеих рук есть два обугленных пятна. Мне кажется, что это не совсем увязывается с той мокрой тряпкой.

– И я того же мнения, Филипыч. Подготовь, будь любезен, все для химической экспертизы.

– Хорошо, Степан Михалыч, будет сделано.