Читать книгу Гелиос 58. Том 3. Комиссар Поляков - Сергей Сигрин - Страница 3

Двое похожих на людей существ, но выше их ростом и с правильными чертами лиц, одетые в серые туники и серебристые поножи, стояли перед диковинным устройством, состоящим из золотых и серебристых стержней. Стержни вырастали из аметистовой друзы и устремлялись вверх, где-то шли параллельно, где-то пересекались под разными углами, а концы некоторых из них соединялись в прозрачных кристаллах розового цвета. И вся эта конструкция вместе образовывала пространственную решётку, внутри которой парили, постоянно вращаясь, три сферы. Сферы были сделаны из полосок золотистого металла, соединённых таким образом, что можно было без труда разглядеть, как внутренняя сфера неспеша вращается по часовой стрелке, средняя уже с большей скоростью – против, а самая большая и быстрая – внешняя, также, как и её самое маленькое подобие – по часовой.

– Время резонанса должно скоро наступить, – нарушило тишину огромного помещения первое существо.

– Верховный правитель предсказал это, – ответило ему второе.

– Тела не находят нужной сигнатуры.

– Ещё не время, брат.

– Что могло задержать его?

– Наши агенты всегда действуют по намеченному плану.

Сферы одновременно вздрогнули, а их вращение на мгновение прекратилось, чтобы затем снова продолжиться. Существа, как по команде, замолчали и стали внимательно смотреть своими золотистыми глазами на внутреннюю сферу, которая неподвижно висела в воздухе и лишь мелко вибрировала.

– Есть нужная сигнатура поля сознания! – произнесло первое существо.

– Скорость вращения сфер выходит на расчётную, – сообщило второе.

– Тридцать четыре к двадцати одному! – посмотрело на золотые сферы первое существо.

– Тридцать четыре к двадцати одному! – согласно кивнуло второе и удивлённо добавило. – Мы обнаружили ещё кого-то.

– Переносим обоих, – распорядилось первое.

– Верховному правителю следует знать, – сказало второе.

– Мы скажем, брат, – подтвердило первое.

Вокруг вращающихся золотистых сфер образовалось едва заметное пушистое белое облачко, которое, понемногу сжимаясь и пульсируя, приобрело вид идеального шара.

Он очнулся на каменном лежаке в тесной комнате без окон. Лазурные стены помещения были декорированы тончайшими золотыми узорами, пол покрыт блестящей, почти зеркальной, синей мраморной плиткой, а под потолком висел светильник, испускавший приятный обволакивающий белый свет. Пока он спал, заботливые хозяева укрыли его невесомой белой атласной простынёй и куда-то унесли всю его одежду. Он сел на лежаке и, накинув на голое тело простыню, попытался вспомнить, где он вчера был и как здесь оказался.

– Так, я вчера, был, – он встал с лежака, придерживая одной рукой простыню. – Я вчера был…

Он сделал пару шагов по помещению. Пол был тёплый, а температура воздуха весьма комфортной и он решил, что она должна быть… И здесь у него снова возникло ощущение полного провала в памяти – он не помнил ни в чём измеряется температура, ни того, сколько это должно быть, чтобы это было комфортно. Сделал ещё пару шагов по тёплому полу и, немного повозившись, завязал простыню на узел, чтобы её не нужно было постоянно придерживать рукой.

– Так, хорошо… – он остановился около одной из стен и засмотрелся на вьющиеся золотые нити узоров. – Меня зовут… Меня зовут… Я живу…

Он провёл рукой по цветочному узору. Пальцы не ощущали ничего кроме мягкого тепла, идущего от стены, а узор, казалось, родился прямо внутри минерала.

– Я ощущаю тепло, я ощущаю вес. Значит я живой, – размышлял он, – но что с моей памятью? Что произошло со мной? Где я? Кто меня сюда доставил?

Он посмотрел на дверь. Подошёл к ней, осторожно нажал на ручку и попробовал открыть. Дверь была заперта.

– Ну конечно, – выдохнул он. – Отобрали одежду и заперли.

Он опёрся спиной о стену и почувствовал тупую боль:

– Отлежал или…

Он повернул голову на сколько смог, пытаясь разглядеть свою спину, и заметил небольшие синяки.

– Хм-м… Меня били? Что же могло произойти? – он попытался пробиться сквозь вязкую пелену забвения и тут, словно вспышка, в памяти ярко промелькнул крохотный фрагмент ночной улицы, остановившейся машины и грохота выстрелов. – В меня стреляли!

Он стал мерять шагами комнату, пытаясь потянуть, за появившуюся так нежданно, нить воспоминаний:

– В меня стреляли! В меня стреляли! – он на мгновение остановился. – Меня убили? – он помотал головой и продолжил шагать. – Нет! Я жив! Значит ранили? Я был без сознания? Наверное, это всё объясняет! Тогда, где я? Надо выйти и оглядеться.

Он снова подошёл к двери и ещё раз попробовал её открыть. Дверь была заперта.

– Что-то должно быть, где-то что-то должно быть, – он лихорадочно осматривал все углы, каждую трещинку, каждую неровность, заглянул под лежак, посмотрел на светильник. – Где-то должен быть ключ – не могли же меня просто так взять и запереть, не могли…

Комната была абсолютно пустой, а из не принадлежащих ей предметов в ней были только простыня, да он сам. Он опять подошёл к двери и нажал на ручку – дверь не открылась.

– А что, если сломать? – произнёс он и потянул ручку на себя.

Ручка не поддалась и он со злости и отчаяния стал бить в дверь кулаками:

– Эй! Кто-нибудь! Эй! Помогите! Эй!

Он отбил себе кулаки и, тяжело дыша, опустился на пол рядом с дверью. Отчаяние стало охватывать его. Его душила обида и злость. Никто его не услышал и никто не пришёл к нему на помощь.

– Я здесь один… Я здесь один… – повторял он всё тише и тише.

И когда его голос уже затих и перешёл на беззвучный шёпот, в нём проснулась ярость. Он встал, схватился двумя руками за ручку двери и, твёрдо решив сломать её во что бы то ни стало, повернул её до упора сначала вправо, а затем резко влево, против часовой стрелки. Из механизма отпирания двери раздался металлический хруст и дверь открылась, а отломавшаяся ручка осталась у него в руках.

Он выглянул в коридор и осторожно двинулся вдоль, такой же, как в его комнате-тюрьме, лазурной стены, сжимая в руках отломанную дверную ручку.

Стены коридора были отделаны всё тем же лазурным минералом, как и стены его узилища. Узоры на стенах представляли из себя всё тот же природный орнамент, выполненный золотыми нитями. Слева и справа были двери, но уже без дверных ручек. Он остановился около одной из них, приложил ухо и прислушался. Из-за двери не раздавалось ни звука. Он постучал в дверь:

– Эй! Есть кто?!

Снова прислушался. Постоял в раздумьях, подошёл к двери на противоположной стене. Постучал, приложил ухо, прислушался и снова ответом ему была тишина. Он пошёл дальше по коридору, стуча в каждую дверь, в надежде хоть на какой-нибудь ответ. И эхо вторило каждому его удару, многократно отражаясь от лазурных стен. Он стал считать шаги, обнаружив, что помнит цифры. Где-то на восьмисотом шаге лазурный коридор привёл его в большой зал, в центре которого был устроен бассейн. Бассейн был наполнен абсолютно прозрачной кристально чистой водой. По поверхности гуляли маленькие волны, а лучи светильников, отражаясь и преломляясь, плясали маленькими белыми искорками на их гребнях. Он стоял перед бассейном и вспоминал, где он уже видел нечто подобное. Это было что-то личное и что-то очень эмоциональное. Оно сидело в глубинах его потерянной памяти и заигрывало с его сознанием, не желая просто так выдавать ответ.

– Дженни! Я помню! Мы были с тобой в Ла Куэста Эскантада! – вспыхнул в памяти фрагмент его жизни. – Я в Калифорнии! Слава Богу! Надо срочно найти хозяина, надеюсь, он не будет против, если я окунусь.

Он снял простыню, что висела на нём подобно хитону, и залез в тёплую воду бассейна.

Когда он открыл глаза, то понял, что настолько расслабился в мягкой и приятно пахнущей лавандой воде, что умудрился уснуть.

– Странно, что никто не пришёл и не разбудил меня, – он уже успокоился и решил строить свои рассуждения, основываясь лишь на чистой логике.

Он вылез на сухой лазурный пол, а вода сама стекла струями и каплями с его кожи и волос на пол и утекла обратно в бассейн.

– Хм-м… Очень любопытно, – удивился он, поглядев за движением ручейков воды.

Ещё большее удивление его ждало, когда он, накидывая простыню словно греческий хитон, обнаружил, что все синяки на его спине исчезли. Он повертел головой налево и направо, пытаясь разглядеть спину, и видел лишь чистую кожу без единого повреждения. Но самое большое удивление было вызвано полным отсутствием родинок – не было ни маленьких, ни больших, ни шрамов, ни пятен – кожа была абсолютно чиста.

– Такое даже у младенцев не встречается, – сказал он. – Стоп! Откуда я знаю кто такие младенцы и как у них должна выглядеть кожа?

Эта новая мысль его не столько озадачила, сколь обрадовала – если он вспоминал о таких фактах, то это означало только одно – его память восстанавливается.

«Я так скоро вспомню, как меня зовут,» – подумал он, закрепляя простыню-хитон узлом с левого бока.

Он вспомнил, что бассейн в замке Ла Куэста Эскантада располагался недалеко от выхода на террасу и, прикинув, где ему нужно поворачивать и в какие двери заходить, отправился в путь. По пути ему никто не встретился. Ему даже несколько раз показалось, что он ошибся поворотом, но бесконечные коридоры всё-таки вывели его на лазурный балкон с золотой балюстрадой.

– Хм-м… Хозяин этого имения обладает дурным вкусом, – усмехнулся он. – Заказал отделку золотом – явно хотел пыль в глаза всем гостям пустить.

Оторвавшись от созерцания золотой отделки ограждения террасы, он перевёл взгляд на небеса. Розовый цвет безоблачных небес создавал ощущение тёплого летнего вечера в Сан-Симеоне – дул лёгкий океанский бриз, нос щекотало благоухание невидимых цветов и растений, далёкого океана и нагретого за день камня. Но что-то в этом всём смущало. И он это обнаружил – вместо пения птиц и жужжания насекомых, словно растворённая в самом воздухе, звучала церковная органная музыка, проникая в каждый уголок сознания и пытаясь вызвать в нём религиозный экстаз.

– Надо вернуться в дом, – громко произнёс он, – а то это чёртово завывание давит мне на голову.

Он пошёл к дверям, ведущим внутрь, и только тут увидел, что здание нисколько не похоже на имение Ла Куэста Эскантада в Сан-Симеоне. Перед ним стояла настоящая лазурная цитадель с высокими башнями, кафедральными соборами и неприступными стенами. В стрельчатых окнах соборов и в окнах на вершинах башен горел яркий свет, говоря о том, что хозяева замка дома и, лишь по какой-то известной им одним причине, ещё не хватились своего постояльца-узника.

За спиной раздалось тихое мягкое хлопанье. Он повернулся и увидел двух крылатых существ, спускающихся с небес на лазурную плитку пола. Существа были выше его на целую голову, а то и две, носили золотистые кирасы поверх голубых туник, а на ногах у них красовались золотистые сандалии с поножами.

– Проклятие! – всё что он и смог произнести – явление подобных существ, которых он считал церковными байками для простаков, совсем лишило его сил и он даже, если бы и очень захотел, то не смог бы им сопротивляться.

Существа неслышно опустились на пол террасы рядом с ним и протянули к нему свои руки. Он послушно подошёл к ним и дотронулся до их тёплых ладоней. Из его глаз покатились слёзы и он уже не помнил, как его вели лазурными коридорами обратно в комнату. В голове была лишь мысль о том, что он оставил отломанную дверную ручку лежать рядом с бассейном.