Читать книгу Книга о странных вещах - Сергей Синякин - Страница 10

Небольшой конвейер, по которому движутся чугунные бруски. Каждый надо взять в руки и положить обратно. Тридцать два бруска до обеда. Это норма. Ближе к полудню открывается окошечко, виден напряженный и злой взгляд и звучит команда:

– Руки к стене, надеть наручники!

После этого тебя начинают кормить. Кормят осторожно, боясь даже случайно прикоснуться к тебе. Такое уже случалось. Охранники видели, к чему может привести беспечность, теперь они осторожны вдвойне.

После обеда ты вновь перебираешь тяжелые бруски, медленно ползущие по бесконечному конвейеру. Тридцать два бруска – норма после обеда. Итого за день шестьдесят четыре бруска.

Вновь следует команда:

– Руки к стене! Надеть наручники!

И снова кормление. Кормят хорошо, не на убой, но и чтобы не терялись силы. Кажется, кто-то сделал тюремщикам расчеты по калориям.

Потом ты остаешься один.

До утра ты предоставлен себе самому. Можешь лежать и думать о своем проклятом прошлом и безрадостном будущем. Потому что до смерти тебя ожидает одно: перебирать чугунные болванки и три раза в день застывать у тюремной стены в позе Христа. И все это твой проклятый дар. Только тюремщики напрасно думают, что это будет продолжаться долго. Это будет продолжаться до смерти. До твоей смерти. Ведь главное не в руках, глупые тюремщики не понимают этого, главное – в твоей голове…

* * *

– Хана, пацаны! Не уследили!

– Ни фига себе картиночка!

– Слышь, Гнедой, а чего он желтый?

– Он не желтый, а золотой. Дар у мужика был такой: к чему ни притронется, все в золото превращается. Потому и кормили его в наручниках. Две недели назад он одного кореша коснулся – семьдесят два кило червонного золота. Понял? А теперь он себя коснулся. Жизнь самоубийством кончил.

– А почему он раньше в золото не превращался? Ну, когда мылся, в сортир ходил? Ведь ему каждый день приходилось себя касаться?

– Откуда я знаю? Ты меня с каким-то профессором спутал. Тогда не превращался, а теперь превратился. Наверное, все от желания зависело. Отвянь!

– Ты, Гнедой, меньше базарь. Говорливым языки отрезают. Возьми сотик и брякни шефу: чугун больше не нужен. Пусть заберут последние шестьдесят килограммов.