Читать книгу Сын Звезды, рожденный горой. Александр Великий. Восхождение - Сергей Соловьев - Страница 2

Мы меняем мир, и мы меняемся с миром.

Пролог

Курет стоял на носу корабля, и штевень судна разрезал волны, бьюшие в борт корабля, и качка не такая сильная здесь. Критянин смотрел на высокие берега, которые провожал его взгляд, посмотрел на небо, оно было более прозрачное, и сейчас почти без облаков, хотя и здесь попали в шторм, правда не опасный. Опять он оказался на севере, Неарх плыл на на тридцативесельной ладье по великой реке Ра, в храм Латоны и ее детей, Аполлона-Улля и Элисии. Здоровье стало сдавать, он чувствовал, что с ним что-то не так как надо, болело сердце. Курет шел на корабле из гавани на Гирканском море, повторяя путь Дария и Кира, но надеялся, что для него закончится все более счастливо. Жена недавно умерла, сыновья выросли и вернулись на Крит, к деду, и дома его больше ничего не держало. На реке воины и слуги послов часто ловили рыбу, и сопровождающие их, из местных племен, сначала скифы, а затем сарматы, показывали им дорогу, и указывали где можно безопасно пристать. Ночью, когда небо было свободно от туч, он измерял астролябией высоту над горизонтом Полярной Звезды, узнавая широту местности. Кормщик с нарастающим вниманием смотрел за действиями пожилого критянина, и однажды подошел к нему.

– Не покажешь, что ты измеряешь и каким устройством? – попросил его скиф.

Критянин показал, как установить прибор к линии горизонта, как рассчитать угол, на который поднимается Полярная Звезда или Матка, как ее здесь называют. Так что дорога оказалась заполненной обучением местного кормщика, и на комаров уходило меньше внимания. Река была просто бескрайней, он был здесь уже второй раз, но удивлялся по- прежнему, дельта, куда они приплыли из моря, гораздо больше дельты Нила, и здесь было множество островов, и целые леса из тростника. Поднимались вверх по течению реки, и шириной она была почти в десять стадий. Местные вожди племен, выполняя волю Великого Белого царя, помогали послам, одним из которых был и Неарх. Вместе охотились и ловили рыбу, особенно ему нравился осетр, которого на родном Крите не найти, и тут во второй раз он видел медведя- казалось бы громадный зверь, а хвоста не имеет, что для эллинов, бывших тут с ним было в диковинку. Леса здесь были огромные, а комары еще больше, и в первый раз, когда он был здесь, гнус ему здорово докучал. Вскоре, через месяц, они приплыли к столице Белого царя, который звался по-разному- и Белград, и Царьград. Город стоял на притоке Белой Великой реки, а город хотя был весь из дерева, но обширен и прекрасен. Как только привалили к причалу, к ним вышла стража, и узнав кто прибыл, посланцев повели в Верхний Город. Он был здесь впервые, все было увлекательным, мостовые были так же покрыты деревом, но было красиво и чисто, даже заборы домов были выкрашены в разные цвета и покрыты резьбой. Люди одеты в одежду из льна, с вышивкой у горла и на рукавах, штаны и мягкие сапоги. у мужчин, и платья у женщин. Неарх с интересом осматривал узоры одежды жителей.

– Послушай, почтенный, а я не могу купить себе такую тунику, – обратился он к проводнику.

– Можешь, сейчас найдем, -ответил проводник.

И они зашли на торг, где на некоторое время сармат удалился, и вернулся с серой рубахой с богатой вышивкой, и отдал ее критянину, и вскоре пришли к Кремлю, деревянной Крепостью, большая часть стен которой была укрыта землей, так что только ворота выглядывали из под громадного вала, перед которым был и огромный ров. Когда они подходили к воротам, к ним прискакал посланец царя, и сказал, то их ждут. Посланцы с дарами вошли в терем, прекрасное обиталище местного повелителя, того царя, кто повелевал громадной страной по Ра-реке, Рипейским горами, и по слухам и землями за Камнем, вплоть до Студеного моря. Терем был собран из громадных бревен, с прекрасным крыльцом и резными лестницами, прекрасная резьба украшала и наличники деревянного дворца. Их провели далее, в зал, где на троне сидел Белый царь, мужчина в золотой корне из восьми лепестков золота, вырастающих из обода, покрывающего голову владыки, украшенного также шубой из роскошных мехов, тонкой работы сапог, в руке же его был посох. Его охраняли юноши в белых одеждах, вооруженные небольшими топориками. Послы подошли к трону, Неарх вежливо представился,

– Приветствую тебя Великий Белый Царь, мы пришли в знак почтения из храма Лато, из Крита, а это наши дары, – и слуги поднесли ларец с приношениями, – и позволь нам посетить храм Золотой богини.

– Мы рады видеть тебя, Неарх и твоих спутников тоже, Мы пропустим вас, и там тоже вам будут рады.– и царь разрешил вошедшим присесть, – а тебя, посланец, он кивнул Неарху, буду рад пригласить на беседу, нам надо поговорить один на один.

Спутники встали, оставив Неарха с царем, а рынды ушли через другую дверь, когда же все ушли, повелитель Севера спустился с трона, и сел с Неархом на резную скамью.

– Я рад что ты вернулся к нам, с гостями, которых ты нам с Арифарном оставил все хорошо, дети родились и уже выросли, два сына, отлично ездят на конях, управлются с луком и копьем, матери в них души не чают. И маги-яры их любят, и гуны, и сарматы. Про отца они ничего не знают, потом, при посвящении все им расскажу. -царь говорил это критянину, с улыбкой на лице, но была видна в его взгляде и нотка страха.

– Маги? Те самые что победили Кира, и их обманом убил Дарий, и про которых слагают страшные легенды в Иудее?

– Здесь их дом, они приняли клятвы Элисии и Уллю, и с тех пор верны им. Они идут в походы не ради славы или богатства, а только во имя справедливости. Не надо их боятся. Есть еще и мокши, и арсы все это воины богов. В первый же раз вы с Арифарном прошли путь до самых яжей, кого вы исседонами называете. – сказал он усмехнувшись, держа одну руку на подлокотнике, а другой упирая в свой подбородок.

– Ты избранник, тебя они указали во сне. Живи сколько хочешь, – сказал великий царь, и с видимым трудом, чуть поклонился Неарху.

– Мы переночуем и пойдем по реке далее. Магьяры и гуны узнают нас и пропустят к исседонам? – спросил посланник.

– У тебя браслет на правой руке, ты желанный гость, – ответил царь.

– Именно вам был послан Улль, а не нам, – с тяжестью сказал властелин, -значит мы не заслужили.

– Наверное, просто в нас был изъян, людях Юга, и Он пришел сделать нас лучше, а вы и так близки к нему, -ответил Неарх.

– Ты умеешь утешить, -горестно вздохнул царь, – а это чувство сродни жажде, и горечь все равно в сердце. Надеюсь, потом расскажешь о нем.

– Оставайтесь, переночуете во дворце, – сказал северянин Неарху. – Покои готовы. Примите баню, она жарко истоплена, и мед и квас ждут гостей.

Путники помылись в деревянной бане из громадных бревен, было жарко, была горячая вода, и пилигримы смыли усталость дороги, и их покормили обедом, местной едой, в которой совсем не было жареного- блюда только томленые в печи, вепрятина, мясо лося, рыба в горшочках, похлебка из капусты, и подавали хлеб, круглый и пышный, из ржаной муки, кислого теста, которого не было в Элладе и Азии, а запивали все это медом и квасом. Пили из сосудов, который Неарх видел на Крите, ковши, только здесь они были деревянные и серебряные. Все хотелось попробовать, поэтому гости с трудом вернулись в горницу.

– Спасибо царь, – ответил критянин, – прикажи, что бы потом вскипятили воды для меня.

– Хорошо, тебе принесут сосуд с кипятком.

Вскоре слуга принес пузатый округлый сосуд из бронзы на ножках с краном на одной стороне, а сверху из маленькой трубы клубился пар. С любопытством, если не сказать больше, критянин стал осматривать прибор, подставил кружку, и полилась горячая вода,

– Как же нагревается диковина? -захотел узнать он, -снизу огонь разводят? -показать бы диковину в Александрии, механики Птолемея были бы в восторге, подумал он.

– Нет, внутри сосуда другой, туда бросают угли, и маленькими мехами раздувают, и вода закипает, – ответил слуга и вышел из покоев гостя.

Неарх подошел к своей суме и высыпал оттуда молотой ивовой коры, и этот порошок положил в кружку с кипятком. Вскоре зелье было готово, он помешал его ложкой, здесь деревянной, как и многое вокруг, вполне удобной, и когда настой остыл, выпил его. Критянин достал свои записки, перечел, что он записал о речном пути, и разделся ко сну.

В руках северянин держал два блюда из серебра тонкой работы, привезенные Арифарном в дар много лет назад. Он их повернул рисунком к критянину, тот поднял глаза, и увидел Александра, возносящегося на грифонах и чеканный портрет Элисии, сделанный по его рисунку.

Критянин лег спать, приняв еще ивового настоя, сердце почти не болело, лежать на теплых мехах, и укрытым покрывалом, было просто великолепно, да и после тяжелой долгой дороги и бани, он быстро уснул, и увидел ту, о которой грезил. Опять было холодно, даже под медвежьими мехами, голова была как в огне, он уже почти не дышал, грудь сдавило стальными обручами. Она пришла, в этот раз сразу, во всем блеске своей красоты, положила свою ладонь на его предплечье, ее глаза неотрывно смотрели на него, и улыбаясь ему, сказала:

– Ты наконец-то пришел домой мореход, и тебя долго ждали. Твой корабль на берегу и твои странствия закончены.