Читать книгу Серинити - Сергей Столбов - Страница 11

***

Ловкач сидел на каменной скамейке и задумчиво подбрасывал мелкую монету. Со стороны можно было подумать, что этот пижон расслаблен и теряет время попусту, греясь на солнышке. Но только немногие могли обратить внимание, как Ловкач напряжен и старается подмечать любые мелочи на площади. Сейчас решалось очень многое или они получают груз и возвращаются в империю или… или, по мнению Ловкача, их будет ждать длительное и неблагодарное путешествие по всему королевству, где их ждал ночлег под открытым небом, а из еды сухари да сыр. А уж о женщинах вообще придется забыть… Ну не считать же Серинити женщиной? С трупами, пусть и хорошенькими, пусть некроманты спят. Или их некрофилами зовут? Неважно… чувство самосохранения Ловкача настойчиво подсказывало ему, что Серинити не в его вкусе. А капитан? Нееее… уж лучше вампирша.

На улице было пустынно, за исключением редких прохожих и гоблина-уборщика тут не было никого. Впрочем, неудивительно: час был и вправду ранний. Мимо давно высохшего фонтана с отколотой стенкой пробежала небольшая стайка шумных городских сорванцов, которые несли какую-то клетку, предположительно с голубем. Что эти маленькие исчадия ада собирались сделать с несчастной птицей Ловкач мог только догадываться.

– Что-то мне подсказывает, что это ловушка – заклинание далекого голоса донес до слуха Ловкача шепот Капитана. – Если через десять минут не появится человек с ларцом, сворачиваем операцию.

– Не желаете что-нибудь приобрести, милорд? У меня тут богатый ассортимент различных вещей… Может быть амулетики от сглазов и порч или быть может резную шкатулочку для дамы? – поинтересовался старьевщик скрипучим голосом, толкая небольшую тележку нагруженную различным хламом.

– Не сильно заинтересован – Ловкач сделал вид, что ему неинтересно, но через секунду поинтересовался

– Возможно, у вас найдутся какие-нибудь работы не очень знаменитого, но не менее талантливого ремесленника Кархена? Я, знаете ли, большой ценитель.

– Ну наконец-то. Я уже было отчаялся… Конечно. Резная шкатулка… Одну секундочку… Куда же я ее положил? – человек переодевшийся старьевщиком начал рыться в своей тележке бормоча что-то про себя.

– ЗАСАДА – закричал эльф, вылетая через окно второго этажа, сцепившись с двумя людьми вооруженными катарами.

– Так и знал, мать вашу, что это гнилое задание – Аптекарь, выругавшись, бросился из укрытия помогать Элу, на ходу доставая шестопер.

Из-за домов сразу же показалось двенадцать рыцарей в красных плащах с мечами наголо. И тихая всеми забытая улочка сразу стала местом битвы полная шума, лязка металла, криков раздачи приказов.

– Простите меня, пожалуйста… Меня заставили, что я мог поделать? Я старый немощный старик, что я могу? – причитал стоя на коленях возле своей тележки старьевщик. Правда, на его слова Ловкач никак не реагировал. Он, нервно облизнувшись, смотрел на приближающихся к нему нескольких красных храмовников. Наконец приняв решения, Ловкач усмехнувшись, перевернул телегу с хламом на встречу храмовникам и выхватил спрятанные в сапогах кинжалы, готовясь к бою.

Серинити, никем незамеченная, осторожно достала заряженные пистоли. И когда рыцари, миновав ее, оказались спиной к ней она выпрыгнула. Прицелившись в спины двоим она пустила им по пуле и, не смотря на результат, переключилась на остальных. Еще две пули не причинили значительного вреда: одна пуля пролетела над шлемом очередного храмовника, едва чиркнув по нему, а вторая пуля попала в руку, пробив стальной наруч. С этого момента новейшее изобретение Империи стало бесполезным, уступив место более древнему и, в опытных руках, не менее смертоносному оружию. Откинув уже бесполезные пистоли в сторону, Серинити достала свои клинки. Поняв, что их начинают окружать трое рыцарей молча развернулись и прикрыв товарищам спины и закрывшись щитами двинулись на одинокую девушку. Краем глаза Серинити увидела, что Эл с Аптекарем уже разобрались со своими людьми и переключились на идущим к ним красных храмовников. Серинити задумалась: трое латников с хорошими щитами это не самая простая задача. Впрочем, к таким вещам ее готовили. Да кто они такие, чтобы противостоять ей? Серинити стиснула рукояти мечей покрепче и встала в боевую стойку. Один из храмовников, видимо решив, что пора проявить себя раскрылся, нарушил строй и замахнулся на нее своим длинным мечом. Серинити молниеносно отреагировала, сделав шаг вперед и ткнув коротким клинком в горло, пробив тонкую кольчугу, поднырнула под падающего рыцаря. Пока двое других, не поняли, что произошло вторым клинком, скользящим ударом прошлась по второму рыцарю. К сожалению, удар прошелся на щит и вреда совершенно не причинил. Едва она оттолкнула безжизненное тело, по Серинити посыпался град ударов. Она едва успевала блокировать их! Будь она смертной, оружие она бы уже не смогла удержать в руках. Несколько скользящих ударов она пропустила, и сразу же почувствовала боль в правом предплечье, а затем, как что-то теплое и липкое потекло по руке. Отскочив и краем глаза взглянув на руку, Серинити поняла, что пропустила удар более сильный, чем рассчитывала: весь правый рукав побагровел от крови. Плевать, для вампира это царапина. Тем не менее, руку было гораздо тяжелее поднимать, и еще сложнее блокировать. Двое рыцарей видя это, не сговариваясь, попробовали ее обойти с разных сторон. Задумка была проста: пока с левой стороны ее будут отвлекать, храмовник справа будет выматывать ее ударами, пока Серинити не совершит ошибку. Серинити предвидя эту ситуацию, увернулась от очередного удара обходящего справа храмовника и резко развернувшись, ударила обоими клинками по второму сопернику. От неожиданности он не успел толком поднять щит и напоролся сразу на оба клинка. Колющий удар хоть и был не столь силен, как предполагал вампирша, тем не менее, прошел между пластин доспеха, ранив оппонента. Второй клинок нанес удар вскользь по щиту. Нельзя дать ему опомнится! Не давая прийти в себя воину, Серинити, сразу же нанесла мощный удар ногой, добившись чего хотела: храмовник и без того потерявший устойчивость от ударов и ранения неловко взмахнул оружием и повалился на спину. Резко развернувшись на месте, Серинити ловко блокировала еще один удар от храмовника, который еще оставался на ногах. Но она не ожидала, что тот, нанеся удар мечом, вместо того, чтобы отступить назад и закрыться щитом, им же и толкнет девушку. Немного отлетев в сторону и постаравшись восстановить равновесие, Серинити получила неожиданный колющий удар в живот, причем по самую рукоятку. Удивленно посмотрев на клинок и руку сжимающего его, Серинити подняла взгляд, всматриваясь в лицо воина.

– Это тебе за моих братьев, имперское отродье. – прорычал человек из-под закрытого забрала.

– Передавай им привет – прошипела Серинити и воткнула правый клинок ему в незакрытую броней подмышку.

Вытащив меч из своего живота и, поморщившись от боли, Серинити осмотрела поле брани. Аптекаря и Эла уже разъединили оставшиеся храмовники, Ловкач бился с одним, легко раненым пулей Серинити, бойцом. Другой лежал на животе недалеко от перевернутой повозки (видимо пуля все-таки нашла свою цель). Капитана же нигде не было видно.

– Хорошо хоть арбалетчиков не догадались привести с собой. – только и успела сама себе сказать вампирша, как в спину ей влетели два небольших арбалетных болта.

Упав на колени, и выпустив клинки из рук, она уперлась руками об мостовую. Кровь, которая вытекала из ее тела на мощеные камни, сразу же начинала шипеть и дымиться, испаряясь в солнечных лучах. Кое-как поднявшись на ноги, Серинити оглянулась назад и сразу же заметила четырех арбалетчиков в легких стеганках с небольшими арбалетами наперевес в проеме окна, откуда несколько минут назад вылетел Эл. «Как же вы мне надоели-то, глупые смертные… Почему бы вам просто не умереть?» Подняв руку в сторону стрелков, Серинити попыталась вызвать охотника: создание тени, напоминающее гуманоида с четырьмя лапами-клинками. Мир тени качнулся и… и не откликнулся. Серинити была слишком измотана, чтобы управлять столь капризной материей, но не достаточно, чтобы такая мелочь как два арбалетных болта и пара царапин смогли остановить ее. Схватив один из своих клинков и щит храмовника, Серинити побежала, закрывшись щитом, за несколько больших старых ящиков, где стрелки уже не могли ее достать. Пробежав пару метров, она услышала несколько ударов об щит: два арбалетных болта застряли в обшитом металлом дереве. Как раз в этот момент она увидела Капитана. Элизабет стояла немного в стороне, в тени каменного забора: руна на ее наплечнике светилась багрово красным. Элизабет прищурившись, смотрела на засевших в доме арбалетчиков, вскинув руку, она яростно прошипела «Огонь!». В ту же секунду с ее руки сорвался пламенный шар около метра в диаметре и по кривой помчался в сторону дома с арбалетчиками. Увидев это, арбалетчики в панике попытались убежать побросав оружие, но не успели: пламенный шар, врезавшись в дом, взорвался, снеся четверть постройки и не оставляя шансов на выживание.

Эллионархол, Ловкач и Аптекарь объединив усилия, вполне себе неплохо справлялись с пятью последними рыцарями. Остальные храмовники уже лежали на земле и не шевелились. Серинити осмотрела свои раны, присев за ящиком: рана на плече и в животе, уже начала затягиваться. А вот с арбалетными болтами, застрявших в груди, дело обстояло гораздо тяжелее. Да и крови она потеряла очень много. В поле ее зрения попал ее недавний соперник, опрокинутый и оглушенный. Он пытался встать: стоя на четвереньках и сорвав с себя шлем, обнажая лицо свежему ветерку, он пытался осмотреться и ретироваться. Здравый смысл подсказывал Серинити пленить его: нужно было понять, что уже узнали храмовники о шкатулке и кто их послал сюда. Но зверь, насмотревшись и нанюхавшись крови, внутри вампирши, шептал обратное. Серинити отбросила уже ненужный щит в сторону и медленно, как завороженная шла к уползающему на четвереньках воину. Когда она подошла, храмовник уже почти отполз в крошечный переулок. Пнув его в бок, Серинити повалила его обратно на спину.

– Кто… Что ты такое? – с нарастающим ужасом спросил воин дрогнувшим голосом, смотря на раны девушки. Серинити присела рядом с ним, осторожно провела рукой по его щеке, убирая слипшиеся длинные черные волосы с его лица и чудовище в ней ответило

– Последнее, что ты увидишь в жизни, смертный. – и резко впилась в незащищенную кольчугой шею. Звуки боя, крики о помощи умирающих, даже неловкие попытки отбиться от нее храмовника уже не имели значения. Все что несло смысл, это кровь несущая жизнь. Все что она слышала, это замедляющееся сердце воина. Все что, она чувствовала это наполняющее ее тело мощь.

Вечность спустя, когда мужчина в доспехах уже не сопротивлялся, а звуки боя и правда стихли, ее кто-то сильно начал оттаскивать от добычи. Кто посмел оторвать ее от жертвы!? Разорву!

– Серинити, приди в себя! – чей то знакомый женский голос. Кто такая Серинити? – Да держи ж ее крепче Эл!

– Да не могу я ее держать, в ней силищи, что в нашем гноме! – этот голос и запах тела она узнавала… но не помнила, чей он… Серинити… Это кто-то очень знакомый… Друг? Враг? Она не помнила.

Что-то очень звонкое услышала она и щеку как будто обожгло. Как Элизабет посмела меня ударить?! Серинити… Серинити это я. Воспоминания возвращались стремительно, чувства включая боль в легких тоже вернулись. Чудовище же, с шипением и разочарованием уползло в глубины сознания. Серинити удивленно моргнула, растерянно смотря то на Капитана, то на рядом стоящего Аптекаря.

– Ну наконец-то. Эл отпусти ее. – Эльф сразу же расслабился и выпустил из захвата вампиршу.

– Уносим ноги. Ловкач, бери старика с собой. Аптекарь бери этого «недоеденного» и смотри, что б по дороге тот не окочурился. – быстро раздавала приказы всем Капитан.

Как только отряд скрылся, уводя с собой старика и унося плененного храмовника, на поле брани как стервятники появились стражи города. Хоть за отрядом, вроде бы никто не гнался, Капитан нещадно гнала подчиненных по всяким переулкам и безлюдным местам. «Ну, по крайней мере, Капитан хорошо продумала пути отступления» – на бегу подумалось Серинити. Спустя довольно много времени и переулков, когда даже гном дышал, словно раздутые кузнечные мехи, Капитан резко остановилась у заброшенной фермы и, выбив хлипкий проржавевший замок на двери прикладом мушкета, приказала забираться внутрь.

Наконец, оказавшись внутри пыльного тесного дома, отряд позволил себе немного расслабиться, попадав кто куда. Как только они немного отдышались, Капитан сразу же приказала связать пленников и запереть их в небольшом подвальчике. Старик которого тащил Эл, кажется, потерял сознание, а храмовник так вовсе был недалек от встречи со своими богами (конечно же, если он верили в каких-то богов). Что же касается самого отряда, то выглядели все не многим лучше вампирши: гном заметно хромал, у Ловкача задет бок, рассечена скула, а под глазом расплылся изрядный фингал. Эльфу досталось больше всех: кроме мелких порезов и изрядно помятого доспеха, его левая рука была сильно повреждена. И не смотря на перевязанную рану, ткань была вся красная от крови. Зато Элизабет, за исключением запачканного камзола не получила ни царапины. Усевшись на пол в углу, Серинити попробовала достать хоть один арбалетный болт, но у нее это не очень то получилось.

– Эй, ты как? Сможешь продержаться, пока я занимаюсь эльфом? – спросил Аптекарь у Серинити, меряя пульс храмовника.

– Да. – из-за поврежденных легких голос Серинити был очень тих.

Сняв капюшон и вымазанные в крови перчатки, Серинити задумалась, закрыв глаза прислонившись затылком к деревянной стене. Очень давно она не теряла над собой контроль, можно было бы списать все на большую потерю крови, но это было другое. Скорее сам бой с морем пролитой крови пробудил в ней то, что она старалась запрятать как можно глубже. Все же каким бы милым или добросердечным не старался быть вампир, он оставался чудовищем. И суть была не в том, что приходилось пить кровь, или то что любой врач скажет что вампир это скорее мертвец бродящий по ночам. Все же не это делало вампира чудовищем. Чудовищем вампира делала его вторая суть, которое не способно на сочувствие, сожаление и сострадание. Только доминирование хищника. Что ж, есть над чем тренироваться. Серинити не устраивало это положение вещей по множеству причин.

– Эй, Серинити, дай я тебя осмотрю – подошел Аптекарь с хирургическими инструментами прервав ее размышления.