Читать книгу Ареал: Заражение. Цена алчности. Обречённые - Сергей Тармашев - Страница 10

Замена оказалась довольно неожиданной. Сначала минут десять они сидели в своём конференц-зале предоставленные сами себе, и Берёзов исподволь разглядывал своих сокурсников. Состав слушателей был довольно разновозрастным. Двое, выскочка-лейтенант и его приятель в погонах старлея с повадками шестёрки и подхалима, были младше Ивана лет на пять, ещё один капитан, скорее всего, ровесник, ему около тридцати, и майор лет сорока, наверное, долго просидел где-то на тупиковой должности. Присутствующие молчали, лишь лейтенант, как всегда, рисовался, нарочито громко обсуждая с подхалимом свои подвиги на любовном фронте. Старлей лебезил и подхалимствовал, восхищаясь неимоверной крутизной Хантера. Иван усмехнулся про себя. Сопляк взял себе радиопозывной Хантер. Ишь как громко. Интересно, это он для храбрости или для выпендрежа? Скорее всего, и то и другое сразу. Вряд ли ему выдали такой идиотский позывной, наверняка папа разрешил, или кто тут у него в верхах… Что ж, пусть развлекается, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не руками. Профессионал никогда не возьмёт себе кичливый позывной, у спецов свои традиции, своя культура и свои приметы. Чем больше бахвальства в позывном, тем меньше представляет собой его владелец. Желторотым соплякам, никогда не бывавшим в бою, этого не понять. А вообще странно, что всего лишь Хантер. Что ж так поскромничал-то. Мог бы назваться Рэмбо, Тайсон, Терминатор, Прирождённый Убийца, а ещё лучше – Чёрный Плащ…

В коридоре раздались торопливые шаги, и спустя полминуты дверь в конференц-зал отворилась. Лейтенант скабрезно присвистнул. В аудиторию вошла молодая женщина в облегающем стройную фигуру брючном костюме.

– Очень умно, – она смерила лейтенанта пренебрежительным взглядом, – ничего другого от дуболома из Службы Безопасности ожидать и не приходилось.

– А чем вы недовольны? – осклабился лейтенант. – Я обратил на вас внимание как на женщину! – Он расплылся в улыбке. – Я эмоциональный человек, и это было от души. Признайтесь, вам ведь доставляет удовольствие, когда вы оказываетесь в центре мужского внимания!

– Оказаться в центре внимания низкоорганизованных приматов – удовольствие весьма сомнительное! – Женщина брезгливо посмотрела на лейтенанта. – Так что оставьте свои эмоции при себе!

– Феминистка, что ли? – скривился тот. – Считаете себя умнее всех? С чего бы это? Только потому, что на мне форма? В другой обстановке на мне будет костюм от «Бриони»! Внешность, между прочим, обманчива! А первое впечатление обычно ошибочно.

– Уверена, что не в вашем случае! – отрезала она. – Впрочем, вы с лёгкостью сможете доказать мне своё интеллектуальное превосходство! Назовите область науки, в которой вы защитили свою диссертацию, и я с удовольствием побеседую с вами на эту тему!

– При чём тут диссертации?! – злобно-обиженно прошипел лейтенант. – Не всем же штаны за пробирками протирать, кто-то должен и управлять книжными червями!

– Разумеется! – поддержала его женщина. – Например, книжными червями нашего ГНИЦ управляет академик Морозов. Он почётный академик РАН, имеет три докторских степени, десятки научных работ, в том числе его перу принадлежат четыре учебника для высших учебных заведений, по которым преподают в двадцати двух академиях страны. И если вы, МОЛОДОЙ человек, – она язвительно выделила голосом слово «молодой» так, что лейтенанта аж покоробило от злости, – мечтаете об управлении книжными червями, для начала прочтите хотя бы один из них. Надеюсь, хоть читать-то вы умеете?!

– Как остроумно! – Похоже, лейтенант её уже тихо ненавидел. – Я вас узнал! Вы внучка Петросяна!

– Со зрением у вас так же печально, как и с мышлением, – снисходительно усмехнулась женщина, – надеюсь, у остальных со всем этим получше, иначе я решительно не понимаю, зачем меня сюда прислали! – Она окинула взглядом конференц-зал. – Давайте не будем дальше тратить драгоценное время. Начнём занятие.

– Давайте без «давайте»! – огрызнулся лейтенант и тихо буркнул себе под нос: – Сука фригидная…

Новый инструктор проигнорировала его бормотание, словно на месте лейтенанта стоял лишь пустой стул. Берёзов, тихо веселясь про себя, разглядывал её из-под полуприкрытых век. На вид ей было лет двадцать восемь – тридцать, глаза серые, рост, если отнять каблуки, где-то сто шестьдесят пять – сто семьдесят, весит не больше полста килограммов. Было явно видно, что за собой она следит. Фигурка стройная, подтянутая, кожа свежая, тёмно-русая коса, уложенная через плечо на грудь, брючный костюм строгого чёрного цвета, и при этом плотно облегающий фигуру… неотразимый покоритель женских сердец, непобедимый герой Хантер был явно не прав в своей глубокомысленной оценке.

– Мой радиопозывной – Лаванда, я – научный сотрудник ГНИЦ, – представилась женщина, – ваш инструктор болен, и меня попросили провести с вами занятие вместо него. Так как моя лаборатория специализируется на изучении мутаций, в первую очередь фауны Ареала, я расскажу вам о наиболее характерных мутантах Зелёной Зоны.

Она смерила всех присутствующих взглядом и обречённо добавила:

– Если мне не повезёт настолько, что придётся возвращаться сюда ещё и завтра, мы обзорно коснёмся животного мира Жёлтой Зоны, тех его представителей, что иногда выходят в Зелёную, – она вздохнула, – надеюсь, до этого не дойдёт.

– Если вам настолько неприятно вести занятия, не проще ли было отказаться? – спросил Берёзов, скорчив ироничную рожицу.

– К сожалению, согласно трудовому договору, такой возможности у меня нет, – поморщилась Лаванда, – иначе я с большим удовольствием потратила бы это время с пользой.

– Вы считаете наш урок бесполезным? – удивился Иван. – Неужели отсутствие у нас академического образования не позволит понять, о чём пойдёт речь? Или вы шли сюда в надежде прочесть лекцию о генах и хромосомах исключительно в научной терминологии?

– Ваш сарказм неуместен, – вскинулась Лаванда, устремляя на Берёзова недовольный взгляд, – зачем надо было отрывать от работы меня, доктора наук, и посылать на занятия со Службой Безопасности? Вам ведь глубоко безразличны повадки животных, их мотивация, инстинкты, потребности. Вы сначала стреляете, а потом, нет, не думаете, потом смотрите, кого убили. Всё, что интересует ваш отдел, это степень опасности того или иного представителя фауны или флоры. Вы даже называете их «зверьё», «твари», «гады»! А ведь это живые существа! В том, что они подверглись мутафактору Ареала, их вины нет! Они всего лишь стараются выжить!

– Служба Безопасности тоже старается выжить, – парировал Берёзов, – и при этом ещё и выполнить свою работу. Например, защитить ваши научные группы и лаборатории.

– Защитить? – невесело усмехнулась Лаванда. – Как? Стреляя во всё, что движется? На крыше моей лаборатории в Зелёной Зоне стоит ваш пост. Охранники, дежурящие там, при малейшем шевелении начинают палить из автоматического гранатомёта! Вокруг лаборатории в радиусе ста метров уже не осталось ничего, кроме травы! Это вы называете защитой? Разве удивительно, что звери в Ареале бросаются на людей? Вы сами их к этому приучили! Они чувствуют вашу злобу! Чтобы получить живые образцы, нам зачастую приходится действовать тайком от собственной охраны!

– Потому что в целях безопасности персонала не всех тварей разрешено отлавливать живьём! – встрял лейтенант. – Для вашего же блага сделано, чтобы какой-нибудь кабан-мутант не разорвал в клочья вашу упругую попку. Так можно и инвалидом стать!

– Некоторые рождены инвалидами, – ответила Лаванда, не глядя на лейтенанта, – на голову. Многих таких потом берут на работу в нашу Службу Безопасности! – Она вновь недовольно поморщилась. – Особенно тяжело работать с Отрядом Специальных Операций! Там вообще собрали одних кровожадных маньяков! Они приносят только трупы! Зачастую буквально изорванные пулями! Как можно работать с такими людьми?! И это почти единственный источник образцов из Жёлтой Зоны! Для полноценного изучения мне нужны живые животные, понимаете вы?! Живые! А максимум, на что способна ваша Служба, это отловить Бродягу! Да и тех зачастую привозят нашпигованных свинцом!

Она замолчала, переводя дух, после чего закончила уже более спокойным тоном:

– Вот и скажите мне, для чего надо было отправлять на ваши занятия меня, если для примитивной лекции о фауне по принципу: «Где эта тварь живёт, и куда в неё стрелять», – хватило бы любого сотрудника, имеющего хотя бы годовалый опыт работы в Зонах?

– Вопрос риторический, – пожал плечами Иван, – но раз уж вы здесь, научите нас, что надо делать, чтобы не стрелять во всё, что движется.

– Бесполезно, – она иронично усмехнулась, – сколько волка ни корми, а он всё равно в лес смотрит. Как только у вас в руках окажется ружьё, в голове останется только одна мысль: в кого бы поскорее из него выстрелить.

– А вы попытайтесь, – поддел её Берёзов.

– Да уж придётся, – парировала она, – тем более что выбора у меня всё равно нет!

Лаванда достала из кармана пиджака маленькую флеш-карту, воткнула её в компьютер проектора. Через несколько секунд на стенном экране возникло изображение густого куста в метр высотой.

– Начнём с животного, получившего на сленге Ареала название «Дикобраз», – произнесла Лаванда. – Научных терминов не называю, они вам всё равно ничего не дадут. Итак, смотрите внимательно. Дикобраз – один из самых распространённых представителей животного мира Ареала. Мы считаем, что это мутация ежа, но надо признать, что серьёзных подтверждений данной теории пока найти не удалось. Дикобраз не любит болота и избыток открытой воды, он обитает в густой траве и подлеске, мимикрируя, подобно хамелеону, под цвет окружающей среды. Это хищник, охотящийся из засады, причём засаду он делает сам из себя. Животное ложится на землю, пряча тело в растительном покрове, и распускает свои спинные колючки, которые в длину могут достигать ста десяти сантиметров. Таким образом, Дикобраз становится похож на обычный куст. В таком положении животное может пробыть до двенадцати часов, не шевелясь и ничем не выдавая себя в ожидании добычи.

Она включила лазерную указку и подсветила увеличенное изображение раскрывшегося кустом Дикобраза:

– Обратите внимание, верхняя половина спинных колючек животного усеяна мелкими и острыми шипами. Это и есть основное охотничье оружие Дикобраза. Шипы чрезвычайно острые и выделяют яд, способный парализовать мелкого зверя и серьёзно замедлить крупного. При попадании в кровь человека вызывает кратковременное нарушение моторики и координации движений, с сопутствующим головокружением. В стандартной аптечке поисковых групп есть антидот против этого яда, и в случае отравления использовать его стоит как можно быстрее. Дикобраз передвигается не быстро, но вполне способен догнать ползущего или едва ковыляющего человека. Ни в коем случае нельзя позволить себе упасть. Зубы Дикобраза в пасти расположены в шесть рядов, длина клыков семь сантиметров, челюсти сжимаются с силой в двести килограмм. Для лежащего на земле человека Дикобраз смертельно опасен, особенно если вы наткнулись на группу этих животных.

– Какая милая зверушка! – издевательским тоном прокомментировал лейтенант. – Так и хочется спросить, как правильно стрелять в эту тварь!

– Панцирь Дикобраза очень прочен, кроме того, он обильно покрыт спинными колючками, и потому слабо уязвим для пуль. – Лаванда полностью игнорировала лейтенанта, не удостоив его даже взглядом. – Стрелять в сами спинные колючки ещё более бесполезно, это только злит животное, причиняя ему боль, но не вред. Наиболее эффективным является поражение его головы, особенно со стороны пасти. Когда пасть раскрыта, животное наиболее уязвимо.

Она обвела присутствующих снисходительным взглядом и продолжила:

– Вы услышали то, что хотели. Стрелять под панцирь лучше всего в голову. На этом рассмотрение Дикобраза можно закончить, ибо Службу Безопасности, если речь идёт о животных, ничего более не интересует! – Она почти брезгливо поморщилась.

– Работа у каждого своя, – пожал плечами Берёзов, – стрелять в агрессивных зверей, атакующих человека, это наша работа. Ваша – их изучать. Но раз вы настолько не одобряете наши методы, – он спокойно выдержал её взгляд, – может быть, вы расскажете нам о нём что-нибудь ещё? Порекомендуйте что-нибудь.

– В вашу искренность мне верится слабо, – заявила Лаванда, – я работаю в Ареале семь лет и прекрасно знаю психологию охраны! Но если гипотетически предположить, что в ком-то из Службы Безопасности проснулась человечность, то ему стоит знать хотя бы немного о повадках этого животного.

Она щёлкнула пультом проектора, увеличивая изображение живого «куста».

– Дикобразы охотятся поодиночке, реже группами по две-три особи, совсем редко – стаями из пяти-шести особей. Являясь, несомненно, плотоядным хищником, Дикобраз никогда не нападает первым. Он атакует только свою жертву, то есть существо, уколовшееся о его шипы и получившее дозу яда. Вы можете спокойно ходить мимо Дикобраза, сидеть рядом с ним и даже разбить палатку на ночь. Если вы не наступите на него и не вломитесь в его спинные колючки, словно в кусты, животное не будет испытывать к вам никакого интереса! – Лаванда принялась водить лазерной указкой по раскрывшемуся кустом Дикобразу: – При внимательном рассмотрении животное легко отличить от окружающей растительности. На его спинных колючках нет ни листьев, ни побегов, только шипы. И нет никакой необходимости палить в него, едва завидев, можно просто пройти мимо!

Она негодующе потрясла головой:

– Более того! Тяжёлое снаряжение, в которое облачаются спасательные группы и Отряд Специальных Операций, абсолютно непроницаемо для шипов Дикобраза, и яда бояться не приходится! Даже если вы наступили на животное, от него можно просто убежать! Уйти быстрым шагом, в конце концов! – Лаванда явно злилась. – Дикобраз передвигается медленно, дистанция в двадцать шагов для него долгий и трудный путь, на длительное преследование он не способен и быстро потеряет к вам интерес! – Она негодующе посмотрела на Ивана: – И я решительно не понимаю, зачем надо убивать животное! Но Служба Безопасности не может спокойно пройти мимо чего-то, хотя бы чуть более живого, чем труп!

– Хорошая хищная тварь – мёртвая хищная тварь! – воткнул свои пять копеек лейтенант, но Лаванда не подала и вида, что он существует на свете.

– Это полезная информация, – примирительно сказал Берёзов, – и она может пригодиться. Кому надо, тот запомнит. – Он на секунду задумался, вспоминая информацию, полученную на прошлых занятиях. – Насколько я помню, наш инструктор рассказывал, что в Жёлтой Зоне тоже есть какие-то живые кусты. И они не столь миролюбивы. Разве это не дальнейшая мутация Дикобраза?

– Всё живое в Жёлтой Зоне есть дальнейшая мутация предыдущих форм Зелёной Зоны. Точно так же, как и мутации Красной Зоны – это продолжение мутаций Жёлтой. – Лаванда нахмурилась. – И Дикобраз не исключение. Да, действительно, животные Жёлтой Зоны весьма агрессивны и кровожадны. На данный момент движущая сила мутаций неизвестна, на сей счёт имеется несколько теорий. И одна из них, в частности, гласит, что враждебность фауны Ареала есть прямое отражение нашей враждебности к нему! Это защитная реакция! Не надо забывать, что нынешняя Жёлтая Зона ещё пять лет назад являлась Зелёной и её животный мир уже тогда был хорошо знаком с человеческой агрессией! Неудивительно, что в дальнейших мутациях восприятие человека как врага только укрепилось! Животные Жёлтой Зоны, вероятно, способны чувствовать исходящую от людей агрессию!

– Предлагаю всем вступить в Гринпис, – выдал лейтенант, – и занести местных тварей в Красную книгу. Будем вылизывать им зады до тех пор, пока они вместе с расползающейся всюду дрянью Ареала не расплодятся вокруг сотнями тысяч и не сожрут нас всех!

– Уничтожение животного мира – это борьба со следствием! – Лаванда глядела на Берёзова, словно это он задал такой вопрос. – И она всегда обречена на провал. Необходимо определить истинные причины распространения Ареала и понять, как им противостоять. Только тогда мы сможем добиться успеха и остановить расширение опасных территорий, а быть может, даже обратить процесс вспять. Академик Лаврентьев считал, что это возможно!

– Ага, – лейтенант ехидно оскалился, – и где он сейчас? Пошёл на корм вашим милым зверушкам!

– Похоже, я попросту зря теряю время! – констатировала Лаванда. – Возможно, для всех будет лучше, если сегодня в занятиях будет перерыв.

Она выдернула свою флешку из гнезда компьютера и, не прощаясь, покинула конференц-зал. Берёзов посмотрел ей вслед. Лейтенант, конечно, глупый сопливый щенок, обнаглевший от сознания своей приближенности к начальству, но эта Лаванда тоже хороша. Если чуть ли не в каждой своей фразе не упускать возможности оскорбить своих слушателей, какой реакции она ожидала в таком случае? Зачем тогда вообще было приходить? И если у Ивана в первые минуты лекции и возникло желание остепенить распоясавшегося лейтенанта, то под действием её слабо завуалированных оскорблений оно быстро пропало. Так что дамочка получила то, что хотела. Вот только жаль сорванного занятия.