Читать книгу Идеальный мир - Сергей Вадимович Томилов - Страница 3

Часть вторая – За пределами системы.

Оглавление

Мархин очнулся. Тело было слабым, двигаться не хотелось. Но мужчина усилием воли заставил себя шевелиться. Не получалось. Сильно сбивала с толку темнота. Лишь некоторое время спустя Мархин осознал, что руки, ноги и туловище стянуты чем-то, стесняющим движения. Смуглая кожа мужчины вздулась напрягшимися венами в попытках силой мускулов разорвать опутывающие его тело захваты.

Соображал Мархин всегда туго, предпочитая действия раздумьям. За год, проведенный в тюрьме города государства Труэ, он занял хорошее положение среди заключенных благодаря своей силе. После неудачи на складе, полиция оглушила Мархина и бросила в заключение. Приговор ему огласили лишь через несколько дней – пожизненное заключение в биорезерве. Для Мархина это было равносильно смертному приговору, отсроченному на год.

Как он потерял сознание, когда пустили усыпляющий газ, Мархин не помнил. И сейчас, в полной темноте, еще не совсем отойдя от сонного состояния, мужчина инстинктивно пытался освободиться.

Оператор биоцентра пробежал пальцами по управляющей панели. Наполненное техникой помещение было залито ярким светом и абсолютно стерильно. Даже на операторе, несмотря на то, что он находился в остекленной кабине управления, был надет герметичный комбинезон и прозрачная маска. От медиков биоцентра его отличали лишь две зеленых лычки на рукаве и спине, опознавательные знаки операторов.

Медик из его смены сидел здесь же, в кабине, подсоединив к маске трубочку, пил сок. Переговаривались работники по встроенной связи в костюмах.

– Слышал, в этом месяце будет больше разборов, – риторически уведомил он оператора.

– Да. Мне биопрограммеры говорили. Вроде намечается монтаж двухсот биоблоков на поясе астероидов.

– Я думал, на Ганимед оправят.

– Что там им делать то? – удивился оператор. – За поясом ничего ценного нет.

– Я слышал, там строят большой дальний аванпост. Или даже полноценный купольный город для постоянного проживания.

– Хм, – оператор закончил набирать команды на панели. – Я следующего зарядил, катись вниз.

Медик кивнул и, вытащив соломинку из маски, покинул кабину. Одна из стен треснула и в ней образовался вытянутый проем, из которого медленно выехала платформа с лежащим на ней человеком. Его руки и ноги были в прочных захватах, еще один перехватывал туловище. Человек был голым, щурился от яркого света и извивался, стараясь освободиться.

– Ого, здоровый какой! – присвистнул медик. – Неудивительно, что уже очнулся. Хороший получится, лет тридцать протянет.

– Не отвлекайся, а вытаскивай, у нас еще двое там ждут, – сварливо бросил оператор, управляя платформой и фиксируя ее над системой посередине помещения. – Все, запускай.

Медик вздохнул и подошел к платформе. В этот момент метавшийся на ней мужчина вырвал один из захватов ноги и начал неистово колотить ей по платформе. Медик покачал головой.

– Хватит, не двигайся.

Из системы сверху мужчины вылезла сегментированная металлическая змея. На ее тонкой голове блеснула игла инъектора и через секунду она погрузилась в тело мужчины. Пять секунд спустя он затих.

– Вот зверь же, даже не попрощался. Ты видел такое? – медик удивленно разглядывал вмятины на платформе в области ноги. – Надо будет после смены техников вызвать, пусть осмотрят платформу.

Медик запустил систему. Прозрачный колпак опустился на платформу и лезвия ланцетов начали делать аккуратные нарезы на коже человека. Оператор откинулся на кресло и краем глаза следил за экранами состояния техники, пока его коллега корректировал работу разбирающей биорезерв системы. Следом за лезвиями опустились малюсенькие сверкающие пилы и техника начала резать кости. Медик насвистывал, обычная ежедневная работа на протяжении десяти лет проходила буднично и обыкновенно. Пилы убрались и мягкие лапы манипуляторов начали снимать кожу и вытаскивать разрезанные сегменты костей, раскладывая запчасти человека по всей платформе. Следом к работе приступили нанолезвия, очищая и разделяя плоть. Специальные захваты начали поднимать над телом очищенную нервную ткань. Шаром приподнялся мозг, вылез питон спинного мозга, паутина нервов парила ореолом вокруг.

– Мархин Адаи, дата изготовления первое мая две тысячи сто шестнадцатого года, – записал голосовую команду оператор, сверившись с данными голографической установки перед ним.

– Готово, – медик убедился, что тело без нервной ткани зашито и готово к захоронению. – Способом погребения выбрана земля. Отправляй.

Оператор набрал команды на управляющей панели и платформа разошлась на четыре части. Тело человека рухнуло в проем и из-под платформы выехал серый ящик с зеленой полосой на боках и крышке.

Медик хлопнул по нему ладонью в перчатке.

– В добрый путь. Ты служишь человечеству.

***

Льош вполголоса выругался, стояли на дороге слишком долго. Алекс лишь недовольно молчал, перестав рыться в рюкзаке. Наземный транспорт сломался совсем недалеко от жилых массивов, парням пришлось покинуть его и идти пешком. Солнце клонилось к горизонту, по мере продвижения заслоняясь зданиями города.

– Уже думал о переезде? – Льош поудобнее перехватил сумку.

– Да. Хочу накопить небольшой запас, чтобы не пришлось питаться только синтетикой. – Алекс пружинисто перепрыгнул через разобранные коммуникации, среди которых ползали ремонтные роботы. – Ты с каждым днем все мрачнее и мрачнее. Тоже куда-то собрался?

– Ты же знаешь.

Алекс знал. Льош с Соней искали отступников. Тех, кто покинул города-государства и жил в глуши, вдали от цивилизации. Они не были настолько глупы, чтобы уходить в необжитые территории в одиночку. С таким же успехом можно было просто организовать поход на пару недель. Пришлось бы возвращаться в любом случае, когда закончится провизия или подведет погода. Ходили слухи, что люди жили небольшими поселениями совсем в нескольких сотнях километров от города.

– Пошли к Вику, – бросил Алекс, посмотрев на время.

Льош кивнул. Парням как раз было по пути. Привычно поднявшись на этаж, где жил Виктор, ребята забарабанили в дверь, игнорируя электронные системы, сварливо пищавшие и призывающие к покою уведомлениями о вызове хозяина жилища. Дверь открылась и на парней недоуменно уставилась женщина.

– Вам чего? – спросила она. Льош что-то невразумительно промычал под нос. Алекс сбросил оцепенение.

– А где Виктор? Он тут живет.

– Уехал. Я уже три дня назад сюда собиралась переезжать, получив уведомление. И вашего Виктора я не видела – дом был пустым.

– Ясно. Спасибо.

Ребята в молчании вышли на улицу.

– Он не говорил, что уезжает.

– Алекс, ему тридцать. Ты прекрасно понимаешь, куда он переехал.

Льош в сердцах пнул неудачно проезжавшего мимо робота доставки. Кибернетическое устройство полетело вверх тормашками, и все же умудрилось приземлиться на двигательный аппарат. Алекс задумчиво проследил за полетом робота.

В тридцать лет каждый человек покидал Зону Жизни. В зависимости от приобретенных за пятнадцать лет навыков и специализации получая распределение на новое место проживания. Больше всего людей занимались техническим обеспечением цивилизации. Некоторые выбирали жизнь и работу, связанную с детьми. Уверенные в своих силах отправлялись на орбиту или другие планеты солнечной системы – жизнь там была трудна и опасна. Но больше всего пугала судьба попасть в биорезерв.

– Иди домой, – хмуро произнес Льош и стремительно пошел в переплетение вечерних улиц. Алекс вздохнул и не спеша направился к себе. На ум приходили грустные мысли. От того, что он больше никогда не услышит рассудительные разговоры Вика, было совсем грустно. Бородатый мужчина был душой компании, варил вкуснейшие алкогольные напитки. В его компании всем было уютно. И теперь его не было. В таких мрачных раздумьях Алекс добрался до своего жилья. Не глядя махнул рукой и система, распознав чип в запястье, открыла замок двери. Алекс сменил электронный ключ на использование чипа совсем недавно, после случайной утери и проведенной ночи на улице.

Кимберли дома не было.

Парень бросил рюкзак на пол и, раздевшись, принял душ. Остаток вечера прошел в одиночестве, если не считать компании чашки кофе и общения с коммуникатором. Примитивный искусственный интеллект был подключен непосредственно к городской сети. Обучаемость таких личных помощников была низкой, но кое в чем они помогали. Самые умные и быстрые коммуникаторы производились в нескольких городах-государствах с высоким технологическим индексом. Но Льош говорил ему, что эти модели и вполовину не такие качественные, которые использовали старшие и ГМП.

Замок двери щелкнул поздней ночью, когда Алекс уже засыпал. Девушка вернулась и, не зажигая света, нырнула в санузел. Алекс включил свет и дождался, когда утих плеск воды и открылась дверь. Кимберли смотрела на него, стоявшего спиной к окну.

– Уже третий раз за месяц, – констатировал Алекс.

Кимберли молча прошла к постели и, красиво изогнувшись, легко упала на спину. Влажная кожа девушки блестела, яркое освещение комнаты делало ее светлой, почти алебастровой.

– Выключи свет, – попросила Кимберли.

– Нет.

– Хочешь при свете? – улыбнулась девушка и перевернулась на живот.

Алекс хрустнул пальцами. Первый раз Кимберли вернулась ночью как раз в тот день, когда парень потерял электронный ключ. У нее не было своего ключа, потому что Кимберли официально проживала в другом доме. Они пошли к Виктору и всю ночь гудели там. На следующий день Алекс восстановил ключ, отдал его девушке и через терминал провел усовершенствование своего запястного чипа на доступ к жилью.

– Ты думаешь только о сексе.

– Как будто ты нет, – огрызнулась девушка. – Я устала и хочу отдохнуть, Алекс. Пожалуйста.

– Тебе нужно ответить на мои вопросы. У меня их всего три. Первый, куда ты постоянно пропадаешь на полночи. Второй, что с твоим домом. И третий, что между нами вообще происходит. Мы живем вместе уже несколько месяцев, может стоит подумать о переезде или подать запрос о расширении жилья на двух человек?

Кимберли обиженно засопела в подушку. Алекс отошел от окна и присел на кровать, после чего взял Кимберли за плечи и перевернул к себе лицом.

– Ну?

– Нельзя переезжать и нельзя подавать запрос, – сонное состояние покидало девушку. Алекс вопросительно вскинул бровь. – Мне нужен тот дом. Его используют для разовых посещений. Я заключила рабочий контракт. Разве нам так плохо вместе? Я никогда не создаю тебе проблем, Алекс.

– Какой еще рабочий контракт?

Кимберли отвела глаза.

– Не совсем законный, но, если все будут молчать, полиция города ничего и не узнает. А у меня по истечении контракта будет достаточно денег для переезда, нормальной достойной жизни и освоения нужной платной специальности.

Внезапно все встало на свои места, скулы Алекса напряглись.

– Ты в контракте с сутенером.

– Ну да….

Алекс вскочил. Ярость переполняла парня, но он сдержался, чтобы не сделать девушке больно. Виктор как-то раз презрительно отозвался об участвующих в таких контрактах: «еще живые торговцы еще живыми товарами». Алекс и Льош тогда посмеялись. Виктор предпочитал знакомиться с женщинами без сводящих людей, сам. А у парней были девушки. Теперь Алекс понимал, почему тогда Соня залилась краской, а Кимберли издала короткий смешок. Парень сжимал и разжимал кулаки.

Физически они не принадлежали друг другу, как и морально. Но сейчас разумом Алекса владели эмоции, заставляя парня метаться в поисках того, что он не знал сам. Кимберли уснула, а наутро обнаружила, что Алекса не было дома.

Льош в этот день проснулся раньше, чем обычно. Погладив спящую Соню по волосам, занялся необходимыми приготовлениями. Вчера он прогулялся до окраины и в потайном месте нашел записку. Отступники указали место, где несколько дней их будут ожидать. И Льош принял решение уходить.

Парню было девятнадцать, он и Соня были одногодками, прибывшими в Зону Жизни практически в одно время. За три года их отвращение к царящей в мире системе возрастало геометрически. Заниматься противоправной деятельностью у них желания не было, но безразличие муниципальной и планетарной власти вызывало у них недоумение, обиду и даже ярость. Льош был достаточно умен, и понимал, что даже переезд в другой город-государство мало что изменит.

Соня проснулась, ребята наскоро позавтракали, и девушка отправилась за покупками. В дверях Соня нос к носу столкнулась с Алексом.

– О, Алекс, проходи. Льош дома как раз.

Парень молча кивнул и зашел в дом. Жилье ребят было на двоих, комната пять на четыре была разделена перегородкой для спального места, в остальном та же стандартная планировка. Сейчас в помещении повсюду царил бардак, Льош сидел на полу, собирая сумки.

– Привет, Алекс. Мы решили уходить.

– Я с вами. Не желаю больше оставаться в городе. Кимберли не пойдет. У нее много работы.

Голос Алекса звучал ровно, но Льош все равно заприметил неестественное состояние друга. Льош не был Виктором, чтобы грамотно лезть в душу, решив отложить этот разговор на более спокойное время.

Сборы заняли несколько часов, и во второй половине дня импровизированный отряд из трех человек уходил из города. На окраине миновали контрольный пункт, где скучающий постовой снял данные о выходе с чипов ребят, и быстро потерял к ним интерес. В чипах была вся загвоздка. Если из запястья еще можно было вытащить болтающийся под кожей шарик трех миллиметров в диаметре, то имплантированный в шею нано паук изъять было невозможно. Соня слышала краем уха, что где-то отступники жили без этих имплантатов и ребята решили решать проблемы по мере их поступления. Льош резонно заметил, что группу из трех простых граждан вряд ли будут искать муниципальные власти или, тем более, ГМП.

Путь предстоял неблизкий. Льош умел водить электротранспорт, но ни у кого из ребят не было личного транспорта. Такое дорогое удовольствие мало кто мог из жителей себе позволить. Шли по древней заброшенной дороге, еще не полностью захваченной растительностью. К вечеру отряд преодолел половину пути и решили устроиться на ночлег, до пункта назначения оставалась еще порядка тридцати километров.

Стремительно темнело, свежий весенний воздух наполнял легкие. Шумел лес, постепенной стихал птичий гомон. Ребята расслабились в такой идиллической обстановке и, весело перебрасываясь шутками, разводили костер и распаковывали припасы для ужина. Для сна было захвачено два спальных мешка и легкая палатка со слабеньким электрогенератором на графеновых элементах питания. На нее Льош потратил почти все свои сбережения. Вскоре костер весело трещал ветками и на лес опускалась тьма.

– Рассказывай, почему тоже решил уходить, – проговорил Льош, подбрасывая в пламя мелкие веточки.

Алекс пошевелился и пересел ближе к огню.

– Мне больше нечего делать в Сибериате. Я думал уехать позднее, когда определюсь, куда именно. – Алекс задумчиво посмотрел на небо, заполняемое звездами. – С Кимберли. Но, как оказалось, она все это время работала в контракте с сутенером. Мне кажется, через некоторое время она бы просто исчезла. Нас ничего не связывало. Знаешь, а ведь мы действительно найдем лучший, идеальный мир. Я верю в это. А вы?

Соня улыбнулась и согласно закивала головой. Льош, внимательно слушавший, протянул руку за большим поленом и затащил его край в ненасытный огонь.

– Найдем. Или построим свой. И не переживай так насчет… нее. Ты кругом прав, и она выбрала свой путь. Все, ложимся спать, завтра будет долгий путь.

Алекс не полез в палатку, закутавшись в спальный мешок под звездным небом. Мерцающие точки или наоборот, сияющие ровным светом были далеки от мальчика. Где-то там, в безумных условиях, люди сражались с враждебной для них средой. Алекс хотел занять место в их рядах, облаченный в непробиваемый скафандр высшей защиты. Или находиться в надежно защищенном отсеке звездолета. Под такие несбыточные мечты Алекс уснул, освещаемый тлеющими углями погасшего костра.

На следующий день, к вечеру, отряд вышел к месту, указанному в записке. Льош сверился с картой на коммуникаторе и огляделся. Вокруг них были лишь равнины и холмы с редкими деревьями.

– И где же они?

Алекс молча тронул друга за плечо и указал рукой вдаль. Льош обернулся. Вдали, около холмов, им махал рукой человек.

***

Очередной рейд закончился рассмотрением инцидента. Сотрудник убил мужчину и женщину. С его слов он вошел в комнату, где находилось примерно десять человек, еще четверо были мертвы, дети. Мужчина и женщина ядом убивали детей – несколько малышей были связаны, чтобы не смогли убежать. Как пояснил сотрудник, посреди данной ситуации у него случился приступ ярости, и он открыл прицельный огонь по взрослым, после чего освободил детей и вывел их к транспорту.

– Инцидент считаю исчерпанным, сотрудник отправлен во внеочередной отпуск на пять дней и лишен половины премии.

Старший специалист вывел текст на экран и взглянул на своего подчиненного из гвардии ГМП. Молодой, всего пару лет назад вернувшийся из Зоны Жизни, но толковый. Записался к вербовщикам уже давно, обученный еще при базовом гражданстве. Старший специалист вывел описание инцидента на экран и просмотрел запись с датчиков сотрудника без звука.

– Решение подтверждаю, голосовая подпись.

Терминал мигнул экраном и окрасил выделенный файл в синий цвет.

– Какие будут указания, старший?

Старший специалист поморщился.

– Отвыкай уже обращаться, как житель без полноценного гражданства. По старинке – командир. Давай завтра проведи внеплановый инструктаж. И вызови на него мозголаза. На базе вроде крутился один, пусть побеседует с бойцами. Нам не нужно, чтобы сотрудники палили при рейдах в граждан.

– Но они же….

– Граждане. Пока неполноценные, живущие по своим звериным законам, но потенциальные граждане человеческой цивилизации. Тебе еще многому нужно научиться.

– Я все прекрасно понимаю, командир. Мы даем им все необходимые ресурсы и время. Они используют необходимые блага цивилизации. Я сам выбрал службу в гвардии ради поддержания порядка и борьбы за сохранение баланса. Почему они так нас ненавидят и не хотят жить, используя достижения цивилизации человечества?

Старший смерил долгим взглядом подчиненного.

– Потому что бороться в человеческой натуре. Выполняйте распоряжения, жду завтра с отчетом. И не забывайте, через три дня рейд в окрестностях Сибериата. Свободны.

***

До поселения, со слов встретившего их человека, нужно были идти еще порядка двух километров. Человек им сразу представился как Проповедник. Ребята назвали свои имена, на что Проповедник широко улыбнулся и начал указывать путь.

– У нас чипы, – сразу предупредил представителя отступников Льош.

– Знаю, сын мой. Ничего не поделаешь, наша сила будет в постоянном движении. – Проповедник шел рядом, изредка поглядывая на ребят и на древнюю потрепанную карту в руках. На вид ему было лет тридцать или сорок, что в умах ребят вызывало ассоциации с Наставниками из Зон Воспитания.

– Вы знаете, как их вытащить?

– Силой внутренней, да волей божьей все получится, – непонятно ответил Проповедник. Ребята переглянулись в непонимании. Остаток пути прошел в молчании.

Поселок расположился между двух холмов, густо заросших деревьями и кустарником. Неподалеку протекал ручеек, обеспечивающий отступников пресной водой. Шесть небольших домиков, собранных из разнообразных подручных материалов, выглядели неказисто и, казалось, вот-вот развалятся. Ребята удрученно смотрели на идиллическое поселение. Льош сбросил поклажу на землю и присел, отдыхая.

– Располагайтесь в крайнем доме, я скоро вернусь, – бросил Проповедник и исчез между строениями. Алекс занес свои вещи в домишко и, когда вернулся на улицу, Льоша и Сони уже не было, остались только их вещи, которые они даже не занесли, оставив на улице под хлипким навесом.

У хижин копошились младшеклассники. Алекс мысленно одернул себя, ведь это были не ученики Зон Воспитания, а свободные дети. Правда, слегка чумазые и в потрепанной, рваной одежде. Лишь вслушавшись в их гомон, Алекс очень удивился: грязные малыши матерились, многие слова Алекс даже и не знал. Первый раз ругань он услышал в тринадцать лет, и то случайно. Морфологическое значение короткого матерного слова он разбирал тогда два дня, а потом еще и отхватил замечание от воспитателя, опрометчиво начав искать расшифровку в поисковике учебного терминала.

Проповедник вернулся через несколько минут. С женщиной, которая почти сразу же с улыбкой попрощалась с мужчиной. Проповедник тоже улыбнулся в ответ.

– Иди, Арфа, бог с тобой.

– А что такое бог? – спросил Алекс.

– Бог – это всемогущее существо, которое ведет нас к свету.

– Такому свету? – мрачно поинтересовался Алекс, кивнув на матерящихся детей.

Проповедник перестал улыбаться.

– Эта жизнь для нас всего лишь испытание. Бог проверяет нас, достойны ли мы света. Поэтому наша жизнь должна быть по его заветам.

– Он же всемогущий, этот ваш бог. Почему бы ему не управлять вами, чтобы вы вели достойный образ жизни?

– Свобода воли, сын мой, дана человеку не просто так.

– Явно не для того, чтобы придумывать что-то вроде того, что есть ваш бог, – проговорил Алекс с кислой миной на лице.

Проповедник замолчал, укоризненно глядя на парня. Его морщинистое лицо более не ассоциировалось у Алекса с Наставниками. Он мыслил не рационально, непонятно. В поселок вошла группа людей – в поношенной одежде и сильно исхудалых. Все они были с мешками, из которых выглядывали пучки растительности, смутно напоминающие злаки. Двое мужчин остались неподалеку от парня и разожгли едко пахнущие смеси в извлеченных из лохмотьев трубках. Алекс поморщился, когда до парня донесся едкий запах дыма.

Ближе к вечеру слоняющегося по поселку парня нашел Льош. Ребята отправились на край поселка, где уселись на распиленные части деревьев.

– Как тебе жизнь на воле? – спросил Льош.

– Воняет и вообще как-то все глупо, – возмутился Алекс. – Честно говоря, я ожидал чего-то большего.

– Я тоже, – Льош вытянул ноги и откинулся спиной на стенку домика. – Мы обошли близлежащую территорию. Этот микроскопический живой уголок все, что есть у отступников.

– И какой тогда в этом смысл? – недоуменно произнес Алекс.

– А чего ты ожидал?

– Нормального сопротивления, а не проживания в грязных дикарских условиях. Разветвленной сети поселений с хорошим оборудованием для борьбы против системы. Мне кажется, они тут просто дожидаются своего тридцатилетия, чтобы….

Парень замолчал. Льош кивнул. Его лицо было мрачным.

– Найду Проповедника. – Льош неторопливо встал и отряхнулся. – Если он и дальше будет нести чушь, будем уходить.

Алекс не ответил, задумавшись о своем. Ему нужна была подсказка, что делать дальше, так как он снова ощутил себя, как только выброшенный в город ребенок, каким был совсем недавно. Парень понимал, что его друг находится в таком же состоянии, но Льош был человеком постоянного действия, на Алекса же периодически находили состояния размышления. В раздумьях парень направился спать. Ему выделили уголок под крышей самого маленького домика на холме, где обитали еще пять человек. Очень долго плакал годовалый ребенок, с непривычки Алекс долго не мог уснуть под такие звуки.

Проснувшись от движения рядом, Алекс широко распахнул глаза, чтобы увидеть улепетывающую малышню с его рюкзаком. Рассержено встав и одевшись, парень выскочил на улицу и тут же позабыл о маленьких воришках, которые стояли тут же, восхищенно раскрыв рты и задрав головы. В небесах стремительно плыли на поселок большие машины, очень похожие на геликоптеры, которые Алекс раньше никогда не видел, кроме как на изображениях. По земле стелились широкие тени, которые вскоре накрыли поселок.

Алекс наблюдал во все глаза. Гвардейцы ГМП сыпались с двух геликоптеров на почти невидимых тросах прямо на поселок. Раздался грохот и один из геликоптеров окутался огнем. Это с противоположного холма навели на воздушный транспорт длинную трубу и выпустили емкость с огненной смесью. Геликоптер даже не пошевелился, лишь пару раз окутался бледно-белыми струйками противопожарной системы. Несколько гвардейцев побежали в сторону, откуда велся противовоздушный огонь. Алекс скатился с холма и затаился в маленькой траншее, оказавшись рядом с Проповедником.

– Пошумим? – широко улыбнулся мужчина и поджег веревочку у замаскированной на стене импровизированного окопа трубы. Оглушительно грохнуло, у Алекса заложило уши. А недалеко от них взвился огненный смерч. Проповедника уже рядом и не было. Из бушующего огня выходили гвардейцы, один из них заглянул в траншею и одной рукой вытащил Алекса. Мышечные усилители боевых костюмов позволяли поднять и большей вес, но парень этого не знал и в изумлении даже не стал брыкаться.

– Вяжи стрелка. Мы здесь почти закончили, – один из гвардейцев раскрыл щитки шлема, презрительно уставившись на Алекса. – И чего вам не живется нормально?

Алекс молчал. Его толчками привели в центр поселка, где собрали уже всех не успевших убежать жителей поселения. Говоривший с ним гвардеец прошелся перед неровным строем и повернулся к гвардии ГМП.

– Начинаем сортировку.

Гвардейцы повели детей к геликоптерам, в шеренге послышались звуки всхлипываний и потом одна из женщин заплакала. Привели Проповедника.

– Опять ты, Айзек, – гвардеец сверился с данными на своем персокомпе. – Еще восемь лет терпеть твои выходки.

– Простым наказанием за свои злодеяния вы не отделаетесь.

– Как скажешь. Но виновных в нападении на гвардию ГМП при выполнении тактического рейда мы забираем. Лечи свою прогерию дальше, советую обратиться в медцентр.

Проповедник отрицательно махнул лысой головой

– То, чем меня наградил бог, не должно измениться, такова его воля.

Алекса вытолкнули из шеренги так, что он от неожиданности пошатнулся и чуть не рухнул на землю. Замешкавшись, парень получил еще один ощутимый толчок в спину.

– Шевелись, как стрелять или бежать, так вы резвые, а как идти, так сразу падаете, – раздался голос сзади. Алекс изумленно повернулся.

– Но я не стрелял!

– Конечно. Шевелись!

Перед самой погрузкой в геликоптер Алекс увидел улыбающегося Проповедника, поднявшего руку в прощальном жесте. Парень рассеянно и удивленно смотрел на так легко предавшего его человека. В геликоптер завели еще трех человек в лохмотьях, которые злобно озирались и корпус воздушного транспорта мелко завибрировал, начался взлет.

Льоша и Соню за все это время Алекс нигде не увидел.

***

На четвертом уровне тюрьмы были двухместные камеры. Здесь содержались либо те, кто были особо опасны, либо совершенно безобидные преступники. Усиление охранных систем было в виде большего количества гелиодронов наблюдательного и охранного назначения, и различных конфигураций роботов, шастающих по периметру четвертого уровня. Живой охраны практически не было.

Тюрьма начала двадцать второго века вообще была сюрреалистической. Сюда бросали всех подряд и мужчин, и женщин, кроме детей и старших. Условия содержания были чистые, почти стерильные, пища синтетическая, соседи разнообразные. Люди слонялись по тюремным блокам, от скуки занимаясь сексом друг с другом. Нередко можно было увидеть оргию из нескольких десятков человек. У женщин был дополнительный плюс для сексуальных контактов – с трех месяцев беременности и до месяца после родов их помещали в более комфортные условия с улучшенным питанием. Мир заботился о будущих поколениях, и женщины охотно искали секс, подчистую вычищая запасы возбуждающих препаратов в медицинских блоках. Кириш меланхолично наблюдал за этим пыхтящим муравейником, предпочитая не разгуливать в поисках дырок, а читать находящиеся в гибком экране материалы.

Депрессия давала о себе знать.

Кириша закрыли две недели назад. Попался он не после Труэ, а по глупости пьяным в ноль в Белграде. Опознали по сделанным гелиодронами записям. Довольно быстро перевезли в тюрьму и бросили в камеру с уже обитавшем там соседом. На следующий день тюремные роботы привезли суточный рацион продуктов, одежду и гибкий экран. Подключения к компьютерной сети у аппаратуры не было, лишь встроенная база веселого чтива и немного мультимедиа.

Сперва Кириш читал и хохотал один. Потом начал читать вслух, и хохотали вместе с соседом Дэнни. Дэнни, оператора промышленного департамента из Мехико, привезли из реанимации, где месяц вытаскивали с того света после промышленной катастрофы. У Дэнни, кроме всех прочих бед, была кратковременная амнезия, то есть он отлично помнил всю свою предыдущую до происшествия жизнь, но категорически не помнил день аварии на производстве, мгновенно забывая текущие события. И хорошо, что не помнил. По его вине угробилось полторы тысячи человек. Так что одну и ту же историю ему можно было перечитывать хоть тысячу раз, и он все равно хохотал как в первый.

Когда наступила хандра, парень еще неделю терпел амнезию сокамерника. Потом выточенной из куска пластика заточкой Кириш резанул Денни по сухожилиям и его снова забрали медики. Приходил старший, пытался говорить с ним, но парень упорно молчал. Всю ночь Кириш смотрел на пустую койку сокамерника. Осуждающая сидела на ее краешке и качала головой. Темное пятно на ее груди было огромным и Кириш тонул в его черноте, не смея посмотреть Осуждающей в глаза. Она ушла лишь когда наутро в камеру снова пришел старший, чтобы еще полдня пытаться разговорить Кириша.

Дни начали сменяться один за одним. Нового сокамерника Кириш не трогал, чтобы снова не слушать монотонное бормотание старшего.

И чтобы в одиночестве к нему снова не пришла Осуждающая.

***

Алекс не сразу понял, что есть заключенные и заключенные в биорезерв. Вся разница между ними заключалась в том, что последним было нечего терять. У первых были чаще всего небольшие сроки заключения, на год, три и пять лет. Десятилетний срок заключения и заключение в биорезерв чаще всего были равноценны.

Когда Алекса везли по воздуху в геликоптере, он видел с высоты тюремный комплекс. Он был огромным, тянулся на многие километры. Гвардеец напротив парня подался вперед. На нем не было шлема, и он был весьма молод для старшего.

– Ближайший твой дом на несколько лет. Будет время подумать.

Алекс исподлобья посмотрел на гвардейца.

– Я не стрелял.

Гвардеец потерял к нему интерес. Когда выгружались из геликоптера, он разговаривал с еще одним старшим в простой, не боевой гвардейской форме, обращаясь к нему коротко: «ком». Этот старший внимательно следил за выгрузкой пойманных и позже похлопал гвардейца по плечу. Алекс на этом моменте перестал их видеть – его завели в комплекс и отвели в комнату суда, где огласили приговор. Быстро, как на конвейере. Безликий голос в комнате суда вынес парню приговор на три года тюрьмы.

В первую же ночь на третьем уровне тюрьмы Алекс познакомился с ночными жителями. Обыкновенные обитатели третьего уровня чаще всего сидели по трехлетним и пятилетним срокам. Сосед Алекса был обладателем огромной бороды, больше, чем у Виктора, и неразговорчивого характера. Алекс только знал, что он из города государства Дели. Сокамерник хмуро сидел целыми днями в камере и ругался на проходящих мимо женщин: «Падаль».

Алекс с таким нелюдимом торчать не собирался и уже на следующий день начал планомерно обследовать тюрьму. В дневное время все уровни, кроме пятого, были открыты и заключенные болтались по своим делам или без дела. Кормили заключенных только синтетической пищей – роботы развозили дневной рацион по утрам, и он стоил символическое количество кредитов, списывающихся с чипа. В тюремном комплексе были помещения с несложной работой, на которой также можно было заработать смехотворные суммы. Работали там только совсем от скуки, в основном гоняли игры на компьютерах или занимались сексом в укромных уголках.

Отхожие места и душевые также были общими для мужчин и женщин, что поначалу парня сильно смущало, но вскоре он привык – с удивлением обнаружив в себе стадный инстинкт. Скучная тюремная жизнь уже к концу недели стала бы безразличной, если бы не случай.

Алекс, очередным днем отправляясь на прогулку в рабочую зону к компьютерным терминалам, не придал значения двум парням, шагающим за ним следом. Когда перед входом у него на пути стали еще двое, парень лишь удивился. Уже четверо, начали оттеснять его в дверь оранжереи, расположенную перед рабочими помещениями.

– Вы чего, совсем уже? – слегка высоким голосом крикнул Алекс.

– Да ты не дергайся, хуже будет, – пообещал один из них, ухмыляясь. – Держите его.

Алекс начал брыкаться, напрочь позабыв все боевые приемы. А когда с парня начали снимать тюремную одежду, вообще начал дрыгаться хаотично, быстро выдыхаясь в неравной схватке.

– Ты бы расслабился, легче будет, – глухо произнес еще один из нападавших.

Алекс начал орать, в попытках позвать на помощь, но рот ему быстро начали зажимать руками. Потом руки стали одна за другой отпускать его. Упав на бок, Алекс быстро натянул на себя одежду и огляделся.

В оранжерее уже стояли на ногах только трое. Двое нападавших, повизгивая, катались по полу, зажимая руки и ноги. Еще двое стояли в защитной стойке против третьего. Он сделал стремительный выпад и один из парней взвыл, схватившись за плечо. Новый участник действия быстрым движением оказался позади последнего стоявшего и взял его в захват. Еле заметно блеснуло лезвие.

– Валите, биомусор недорезанный. В следующий раз всю кровь бесполезную из вас выпущу. – вкрадчиво произнес вооруженный и, выпустив нападавшего из захвата, дал ему увесистый пинок пониже спины. Нападавшие решили не испытывать дальше удачу и, меньше чем за минуту, убрались из оранжереи прочь.

Алекс отряхнулся и обратился к выручившему его человеку.

– Спасибо.

– За что?

– Ты меня спас.

– С чего ты взял, что мне это нужно? Я давно следил за этой группой, ожидая удобный случай для атаки. Потому что таким образом могли подкараулить и меня. Так что это ты мне помог, а не я тебе.

Алекс удивленно замолчал, наблюдая, как человек спрятал лезвие в рукав, и набрал на щитке управления кибернетикой вызов роботам на уборку помещения.

– Головы им всем оторву! – запоздало разъярился Алекс. Закончив, неизвестный мельком глянул него и ухмыльнулся, обнажив зубы.

– Боец. Чем отрывать будешь?

Алекс растерянно огляделся.

– Найду. Как твое имя?

– Кириш. Если про меня начнут спрашивать, то это они сами друг друга перерезали. У меня нет никакого желания слушать мозголаза из старших весь день.

– Договорились.

Кириш кивнул. За Алексом на ветке раскидистого вяза сидела Осуждающая, свесив ноги и понимающе улыбалась. Кириш зажмурился и отогнал наваждение.

– Пойдем, поедим что ли? – тихо произнес парень. Алекс оживился.

– Да. Хотя синтетику жевать нет никакого желания.

– Вот и повод прогуляться за нормальной провизией.

Алекс, в который уже раз, удивленно воззрился на собеседника. Парни покинули оранжерею и направились вглубь комплекса. По дороге Кириш расспросил Алекса о его приключениях и вкратце поведал о своих. Разговорившись, они пробрались через забитые хламом помещения и Кириш обломком металлической трубы отогнул бывшую когда-то автоматической дверь. Раздался противный скрежет и открылся коридор, с десятком дверей в ряд.

– Склад консервации. Нам в третью.

Впервые за неделю Алекс поел со вкусом. Консервированные овощи и фрукты, рацион в само разогревающейся упаковке и разнообразные напитки в герметичных бутылочках. Кириш ел умеренно, заранее забросив в карманы штанов пару плоских упаковок на вечер.

– И снова спасибо, Кириш, – пробубнил Алекс, догрызая ананас из банки.

– Без меня на этот склад не ходи. – ответил Кириш. – Поймают и прикроют наш доступ к нормальной еде.

Алекс согласно кивнул. Парни тихо покинули склад, Кириш задвинул дверь на место. Алекс вскоре вернулся в основной тюремный блок. Теперь тюремная жизнь уже не казалась ему настолько безысходной – он нашел друга. Парень даже вспомнил его имя. Он слышал его ранее, при ограблении в самый первый день прибытия в город. Алекс решил не говорить Киришу об этом пока, ведь не исключено, что он просто ошибался.

На следующий день после посещения склада парни провели вечер за разговорами в рабочей зоне. Когда Кириш и Алекс пришли туда, там находился один из напавших на Алекса парней. Он поспешно покинул помещение. По рабочей зоне шлялось несколько человек, многие к вечеру расползались по камерам. К парням подошла крупных габаритов девочка и мило улыбнулась.

– Может подружимся?

Прежде чем Алекс открыл рот, Кириш рассмеялся.

– Подружиться можно, но только не так, как ты думаешь. Сколько здесь тебя уже подружило ребят и девочек?

– Я не….

– А я да. Не вожу дружбу с биомусором, – резко прервал ее Кириш.

Девушка, широко раскрыв глаза, изумленно смотрела на Кириша. Алекс тоже был удивлен. Ее реакцией, точнее ее отсутствием. Наконец, девушку отпустило состояние ступора, и она отошла. Алекс заметил навернувшиеся слезы на ее глазах.

– Зачем ты так с ней, потому что она толстая?

Кириш усмехнулся, но как-то недобро.

– Дело не в избыточном весе. А в том, что она ничего сама не хочет. Ее мир – это повседневность сегодняшнего дня. Проснуться, найти еду, найти секс. Таких даже безопасность не заботит и когда ее будут резать, она так же бестолково и удивленно будет хлопать глазенками. Это даже не биомусор, Алекс. Просто бесполезная биомасса, самая низшая ступенька иерархии человеческого общества.

– А мы? Разве мы не такие же?

– Конечно нет. Ты вроде умный, просто еще молод и неопытен. Знаешь, ум, сила и осторожность это все, что нужно для выживания в современном мире. Это же долбанные джунгли, как нас учили на уроках биологии животного мира в Зонах Воспитания. Убей и сожри или будешь сам убит и сожран. – Кириш вздрогнул, вместо Алекса на него с глазами, полными ярости, смотрела Осуждающая. Моргнул, и на него удивленно смотрел Алекс. – Я вижу, что ты ищешь что-то. И мир еще не поставил тебя на колени и не трахнул. Хотя вчера и пытались.

Алекс густо покраснел. А Кириш продолжал.

– Ты чуть не погиб в городе, потом тебя предали. Ты ушел, но тебя схватили и бросили сюда. Снова двойное предательство. Учись держать удар и быть осторожней. Просчитывать свои действия на несколько ходов вперед, как в логических играх. И держись подальше от пустых людей. Ты скоро хорошо научишься определять, кто еда, а кто пожиратель.

– Льош говорил похоже, не полностью, но в деталях. Ты думаешь, нет смысла покидать города? Может ли быть жизнь без муниципальной и планетарной власти?

– У меня пока нет простого ответа на эти вопросы. – Кириш развел руками. – Но я выберусь отсюда и буду еще осторожнее. Найду выход, проживу дольше, чем многие из этих неприспособленных людей, живущих просто по правилам. И да, я вернусь в города.

– Я пойду с тобой, – произнес Алекс твердо. – Если нет законного и легитимного пути, систему нужно планомерно уничтожить. Как минимум, понять, почему жизнь людей стала такой…. Бесполезной.

Кириш одобрительно кивнул. И тут помещение мелко затряслось. Мелкие предметы попадали на пол, звеня или глухо стуча. Стоял гул, как будто под тюрьмой заворочался неведомый крупный зверь, просыпаясь и потягиваясь. Парни непонимающе уставились друг на друга.

– Бежим наверх, осмотримся, – бросил Кириш и сорвался с места, выскочив в дверь. Алекс бросился за ним. Прыгая по лестнице через две или три ступеньки, парни выскочили на эстакаду четвертого уровня. В стенах тюремного комплекса зияли дыры, как будто проломленные чем-то огромным. Что это было, взрывы или последствия подземных толчков, парни не знали. Они только видели, что путь на свободу был открыт.

– Это твои? – озабоченно поинтересовался Алекс.

– Нет, не мои. Но, возможно, за мной. – покачал головой Кириш. – Нужно осторожно выбираться. Мы и так вне закона, что терять.

– Тогда вперед. – Алекса подхватил адреналиновый раж, заставляющий действовать.

Где была и чем занималась гвардия, парни не пытались выяснить, осторожно пробираясь сквозь проломы в стенах. Многие заключенные оставались на своих местах, глупо таращась на убегающих. Алекс опешил: Кириш был прав, людям действительно было наплевать. Уже за пределами тюрьмы парни увидели, что освещение в комплексе погасло. Вечер сменился ночью, и темнота скрыла разбегающихся от тюремного комплекса людей.

– Что дальше? – устало спросил Алекс. Нервное напряжение давало о себе знать мелкой дрожью пальцев. Кириш остановился минут десять назад у старого шоссе и чего-то ждал.

– Одно из двух, – ответил Кириш, сжимая в ладони пластинку электронного маячка, который активировал, когда они добрались до шоссе. – Либо нас сейчас убьют, либо поедем в город.

– Ты слишком спокоен. – поежился Алекс от слов Кириша. – насколько вас много, ночных жителей?

– Достаточно много. – улыбнулся Кириш, заметив приближающийся грузовой кар. Электротранспорт неслышно подкатился и грузовой люк открылся. Внутри находились двое суровых парней.

– Твой сигнал? Ты кто?

– Я Кириш, сигнал мой. Кто устроил взрыв?

– Это не наша работа. Забирайтесь быстрее. Скоро гвардия поднимет геликоптеры и начнут с оптикой прочесывать местность.

Парни нырнули внутрь машины, люк с мягким чавканьем захлопнулся. Кириш внимательно смотрел на ночных, прибывших по сигналу. Они были ему не знакомы, но явно с европейской части континента. Альбирео создала обширную преступную структуру, управлять которой становилось все сложнее. Иначе не было бы провала в Труэ и череды неудач после.

Машина умчала в ночь, по направлению к городу, сиявшему огнями вдалеке.

***

Мужчина в неприметной серой одежде провел ладонью по сканеру и двери открылись, пропуская его в здание. Под удивленные взгляды находящихся внутри людей он прошел вглубь, не останавливаясь, но и не торопясь. Выступивший наперерез человек под его взглядом сник и отошел в сторону. Возможно, не только от взгляда мужчины, а еще от явно виднеющейся под одеждой массивной кобуры с оружием. Мужчина, не обращая более внимания, распахнул двери и вошел в небольшой зал, где находились два человека, занятые неторопливым разговором – один из которых был ему нужен.

– Что вы здесь делаете? Это частная территория, – возмутился один из людей. Мужчина невозмутимо сел на одно из кресел напротив человека.

– Ничего страшного, Эрген, аннексируем.

– Простите?

– ВКС ГМП.

– И что орбитерам нужно на земле? – Эрген все еще пытался сохранить контроль над ситуацией. Его собеседник после слов мужчины поспешил покинуть помещение. Одежда была явно военного покроя и Эрген потемнел лицом, когда все же узнал незнакомца.

– Расслабьтесь, Эрген, у меня предложение. С орбиты хорошо видно, что вы периодически пропадаете, мне нужно спрятать в это ваше убежище одного человека. Вы уже поняли, кто я? – Эрген осторожно кивнул. – Эту женщину необходимо спрятать в вашем укромном месте. Так, чтобы я, не видел ее с орбиталов, как и вас. И чтобы гвардия не могла до нее добраться.

– А что я с этого получу?

– Вы окажете мне услугу, Эрген.

– Кажется, понимаю, Лидеринг. Вы хотите посадить ее, но не в общую тюрьму, а подальше от всех. Я так понимаю, адмирал, мне не стоит более задавать никаких вопросов?

– Верно, Эрген, верно, – согласился адмирал, распахнув полы серого плаща. Рукоятка изящного магнитного пистолета выглядывала из инкрустированной металлом кобуры. – Не подведете мое доверие?

– Разве у меня есть выбор? – вздохнул Эрген. – Я все сделаю, Лидеринг.

Мужчина с усилием встал и направился к выходу.

– Транспорт прибудет через несколько минут. Ни слова ей про меня вообще, понятно Эрген?

Эрген энергично закивал, продолжая таращиться на адмирала, пока за ним не закрылась дверь. После чего обессиленно опустился на кресло.

– Я знал, что рано или поздно Ламберт или Лидеринг до меня доберутся, – пробормотал Эрген и с силой ударил кулаком по подлокотнику. Двери в зал приоткрылись, в них просунулась голова охранника.

– Там снаружи транспорт прибыл.

– Так чего ты ждешь! Быстро запусти их внутрь, пусть везут во внутренний периметр, к транспортной сети! – заорал на него Эрген.

Голова исчезла, а Эрген снова бессильно шлепнул кулаком по подлокотнику.

***

Алекс въехал в Сибериат ранним утром. За непрозрачным снаружи стеклом электротранспорта проносились районы города-государства. Алексу казалось, что он покинул его много лет назад, хотя прошло времени меньше года. Ему было семнадцать, он был ночным жителем, вселяющим страх и уважение человеком, желанной целью для муниципальной полиции. Не настолько, как Кириш, который теперь стал главной фигурой, обладая властью над большей половиной города. За месяцы, прошедшие после побега из тюрьмы, Кириш показал ему изнанку жизни – пугающую, опасную и энергичную преступную сторону. Из Турина они довольно быстро переместились в Труэ, где прожили большую часть времени перед возвращением в Сибериат. После застроенного старыми, двухвековой давности, зданиями Турина и его узкими улочками, современный и высокий Труэ поначалу показался Алексу прохожим на Сибериат. С огромных небоскребов вдалеке были видны руины и трущобы Парижа – мертвого города, вымершего из-за социального кризиса конца прошлого века.

Потом они на несколько дней оказались в Альбионе. Тут Алекс впервые увидел разницу между зоной жизни и зоной старших – застройка огромными многокилометровыми комплексами, исчезающими в небесах, поражала воображение. Молодым гражданам путь туда был заказан, все надежно охранялось совершенной техникой и гвардией ГМП, а старшие перемещались по всей территории города-государству вполне свободно. Кириш пропал на сутки, а когда вернулся, был молчаливее и серьезнее, чем обычно. Лишь по пути в Сибериат обронил пару фраз, что встречался лично с Альбирео и теперь будет командовать ночными города.

Еще до возвращения в казавшийся родным город-государство, Алекс практически в полной мере осознал, на какой путь он встал при очередном повороте своей жизни. Парня мало беспокоили этические и моральные аспекты совершаемых им противоправных действий. Юношеский максимализм и логика позволяли молодому разуму принять рациональное решение – если система неспособна обеспечить достойную жизнь, ее необходимо устроить самим людям. Ненависть к муниципальной власти у Алекса была не столь сильна, как ярость к действиям Глобального Мирового Правительства. Череда событий первых дней в зоне жизни, исчезновение Виктора, выбранный Кимберли путь, уровень жизни отступников и условия тюремного заключения настроили Алекса против ГМП. Парню очень хотелось расшатать фундамент власти планетарного правительства – для этого идеально подходила организованная преступность ночных жителей.

А еще Алекс понимал, что ГМП просто не взялось за ночных всерьез, оставив эту проблему на усмотрение муниципальных властей городов-государств. То, что это мало кто осознавал, даже Кириш, удивляло парня.

Транспорт остановился у развлекательного комплекса, расположенного почти в центре города. Алекс поднялся наверх на скоростном лифте и оказался в просторном зале, заставленном по краям столиками и с лестницами на узкие площадки уровней выше. Двое крупных ночных внимательно посмотрели на Алекса и кивнули, разрешая пройти в зал. Царил полумрак, разрываемый голографическими лучами и скользившими фигурами в такт звучавшей музыке. Людей в зале было довольно много, здесь были не только ночные обитатели, развлекаться себе здесь могли позволить те, у кого имелись солидные денежные счета. Самый разнообразный народ, много торговцев и вездесущие сутенеры. Кто именно занимался организацией всего этого, Алекс не понимал, зная лишь, что большая часть выручки отсюда идет по довольно сложным схемам на нужды главарей ночных жителей.

Кириш уже был здесь. Алекс взбежал по лестницам на третий уровень и оценил огромный и мягкий диван, установленный на площадке, по размерам в два раза больше его старого жилища в Сибериате.

– Алекс, как добрался? – Кириш встал навстречу, отложив складной нож балисонг, который вертел в пальцах. – Рад тебя видеть здесь, а не в инфо полиции.

Алекс вскинул руку в приветственном жесте и присел на диван, практически утонув в его недрах.

– Проспал большую часть времени. Несмотря на скоростной транспорт, как же все-таки Сибериат далеко. Нужно выкрасть суборбитальный челнок.

– Только в твоих мечтах. Не будем отбирать у ГМП любимые игрушки. Они там, – Кириш ткнул пальцем вверх. – А мы роемся по-тихому здесь. Незаметно. Ты знаком со всеми тут?

– Нет, откуда? Я ведь только прибыл, – удивился Алекс, присматриваясь в полумраке к людям возле Кириша. Одно лицо было знакомым. – Хотя нет, Айвана я знаю. Какими судьбами тут?

Айван поднялся. За прошедшие два года он подрос уже почти до двух метров и стал выглядеть очень массивным.

– Сам понимаешь, Алекс, жизнь нормально только у ночных идет.

– Это ты еще в тюрьму не попадал, – усмехнулся Алекс, – Мне хватило.

Представились остальные два парня и девушка. Она сильно заинтересовала Алекса. Чем-то неуловимо она казалась ему знакома. Ее имя – Анна – ничего не говорило Алексу. Кириш заговорил о делах, парни слушали главного, кивая головами. Алекс украдкой посматривал на сверкающие из-под черного ореола волос изумрудные глаза Анны.

– Таким образом у нас будет уже более тысячи человек к концу года. Необходимо провести тщательный отбор и обучение. И проверить всех новеньких. – закончил Кириш и махнул обслуживающему персоналу развлекательного центра, дав разрешение подходить. Принесли напитки и закуски, подобную работу в таких заведениях не доверяли роботам. К ночным подсел высокий мужчина с массивным имплантатом на глазах.

– Девочки и мальчики на любой вкус интересуют?

– Тащи, – прогремел Айван, махом осушив пол-литровый стакан и оживившись.

Сутенер отошел и вернулся в группе молодых девчонок и мальчишек. Алекс краем глаза заметил в построенным перед ними ряду Кимберли. Девушка старательно смотрела в сторону, избегая встречаться взглядом.

– А товар то не совсем свежий, – усмехнулся Алекс. Айван засмеялся и вытянул из ряда одну из девушек. Кириш махнул сутенеру тыльной стороной ладони, и он увел свою группу прочь. Алекс поморщился и встал.

– Пойду подышу свежим воздухом.

Из зала был прямой выход на крышу, огороженную высокой оградой во избежание выпадения посетителей на улицы города. У дальней стороны крыши старательно целовалась парочка, Алекс отошел на противоположный край. Взял края ограды в ладони и замер. Наверное, ему стоило остаться и наслаждаться жизнью в полной мере. У ночных она не была долгой.

– Ты чем-то расстроен? – услышал глубокий женский голос позади. Парень вздрогнул – он уже слышал этот голос ранее. В самый первый день прибытия из зоны воспитания, когда его ограбили на улице поздно вечером. Это точно была она.

– Уже нет. Только что получил ответ на одну из загадок прошлого. – Алекс повернулся. Ее зеленые глаза сканировали его. Стало неуютно под таким рентгеном. – Как тебе жизнь в городе?

Анна повела тонким, слегка вздернутым, носом.

– Я вернулась только вчера. Даже немного забыла, как смердит Сибериат.

Алекс усмехнулся.

– Согласен. Посредственный индекс пригодности для жизни и довольно низкий экономический. Зато минимум контроля – мы здесь хозяева. Еще два года назад мы были детьми. Напуганными и ничего не понимающими. Теперь мы здесь.

– Как ты самоуверен! – расхохоталась Анна. Ее бархатный голос завораживал Алекса. – Я видела, тебе очень не понравилась одна из девочек? Почему?

– Старая история. – развел руками Алекс. – Не представляю, чем она может быть тебе интересна. Лучше расскажи о себе, я бы с удовольствием послушал, как такая красивая девушка оказалась среди ночных жителей.

Анна усмехнулась.

– Как-нибудь в другой раз, – томно произнесла девушка и ушла с крыши. Алекс смотрел ей вослед, на ее грациозную походку и длинные черные волосы. Они спускались чуть ниже лопаток, колыхаясь в такт гибким движениям Анны. Их интерес друг к другу, по мнению Алекса, был обоюдным – иначе она не вышла бы к нему.

Пробыв на крыше еще несколько минут, Алекс вернулся в наполненный музыкой и весельем зал. Людей стало больше, гомон толпы был перманентным. Алекс поддался всеобщему настроению и начал отдыхать и развлекаться. Энергичный молодой организм требовал действия.

Анна увела Кириша из зала до того, как вернулся Алекс. Девушке нужна была от него информация про Альбирео, до которой Анна так и не добралась за все это время. А Кириш мог помочь ей с этим.

Анна знала, что он заинтересован в ней. Поняла это прошлой ночью, когда осталась с ним наедине. Они много говорили, один раз он долго смотрел как будто сквозь нее. Почему Кириш слегка изменился, Анне было не важно. А важно было, что он попал в ее влияние. Девушка умела извлекать пользу из общения с людьми.

Что касалось же выбранной ей линии взаимодействия с обществом, принимать навязанные правила девушка не желала. Медленно развиваться с непредсказуемым результатом было не в ее натуре. Анна желала получить все и сразу.

И другой альтернативы, кроме получения протекции самого могущественного человека из ночных жителей, Анна не видела.

Кириш дождался, когда Анна уснула и отправился в свой схрон на окраине. Крошечная комната в техническом помещении была надежно замаскирована. Там Кириш хранил все ценное и противозаконное. Держа в руках одноразовый нанотехнологический прибор для извлечения шейного чипа, которым его снабдила Альбирео, парень размышлял. Эта женщина была техническим гением, и ее мотивы были вполне ясны Киришу. В ней не было ненависти или ярости, только холодный разум. Если он презирал большинство людей, то Альбирео относилась к ним безразлично. Это не пугало Кириша. Просто он знал, что является для Альбирео лишь инструментом. И, поднимаясь по иерархии власти преступного мира, рано или поздно ему придется вступить в соперничество с королевой. Понимала ли это она, он не знал.

Идеальный мир

Подняться наверх