Читать книгу Сокрушитель демонов - Сергей Валентинович Антонов - Страница 8

В былые времена Горх и мечтать не мог о том, чтобы передвигаться по пустыне на ящере. Он хоть и превосходил собратьев в знании тонкостей магии, но оставался рядовым колдуном зу. Смерть Традита в одночасье вознесла Горха на вершины власти. Став Верховным Магом, он получил право на многие привилегии. Теперь Горх имел доступ во все потайные подземелья и первым делом поинтересовался, как обстоят дела с прирученными ящерами Зукаты.

– Мы кормим их, – ответил смотритель. – Однако Традит так долго не путешествовал на ящерах, что эти твари могли забыть о том, чему их учили.

– Бывший Верховный Маг давно стал пренебрегать своими обязанностями, – Горх долго прохаживался вдоль клеток, прежде чем остановил свой выбор на подходящем ящере. – Теперь все будет по-другому. Оседлайте мне этого!

Дрессировка ящеров являлась очень трудным делом и занимавшиеся ею маги не раз становились добычей чудищ. Старых, привыкших только терзать и рвать на части ящеров приручить было невозможно, поэтому маги зу ловили детенышей и старались завоевать их доверие. Тех, кто не поддавался дрессировке, убивали. Из шкур шили плащи. Известное всему Тонг-Ашеру одеяние, наводило на обычных кинокефалов ужас и позволяло безошибочно узнавать представителей народа зу. Маги гордились знанием повадок ящеров, а секреты их дрессировки хранили очень ревностно.

Ящеры не только помогали магам внушать окружающим страх, но и являлись прекрасным средством передвижения по пустыне Зукате. Рожденные и выросшие в раскаленных песках чудища были неприхотливыми и настолько выносливыми, что пересекали Зукату в любом направлении меньше чем за день. Благодаря этому маги могли неожиданно появляться в самых разных местах.

Впрочем, для того, чтобы добраться до логова Гекаты Горху не требовалось ехать на ящере. Он не раз навещал самую загадочную и страшную жительницу пустыни пешком. Ящер потребовался Верховному Магу для того, чтобы подчеркнуть свое новое положение и внушить Гекате хоть капельку уважения к повелителю народа зу.

Маги вывели приглянувшегося Горху ящера из подземелья, накрыли его спину мягкой попоной, поверх которой закрепили удобное седло. Широкие кожаные ремни на морде чудовища не позволяли ему полностью раскрыть пасть и одновременно служили своеобразной уздечкой, позволявшей ездоку управлять норовистым скакуном.

Взобравшись в седло, Горх торжественно поднял к небу плеть, сплетенную из шкур змей со стальными шариками на концах.

– Я отправляюсь к Матери Гекате, маги! Вы знаете, насколько опасна и непредсказуема старая ведьма. Мне придется рисковать собственной жизнью ради общего блага!

– Слава Горху! – воскликнули жители подземелий. – Слава Верховному Магу!

Горх заметил, что старательнее всех надрывается Хаур и тихо пробурчал:

– Дери глотку, трус. Надеешься от меня избавиться и стать Верховным Магом? Посмотрим же, кто из нас отправится вслед за Традитом первым.

Горх легонько стегнул ящера по шипастому загривку. Тот сдвинулся с места, отталкиваясь могучими лапами от песка, быстро набрал скорость и скрылся за дюнами.

Оставшись один на один с пустыней, Верховный Маг начал шептать заклинания, которые должны были оградить его от козней Матери Гекаты. Не слишком на них полагаясь, Горх то и дело касался груди, проверяя на месте ли амулет Традита. Он щурился от солнца, всматривался вдаль, но пещера Гекаты появилась среди красных песков как всегда неожиданно. Натянув поводья, маг остановил ящера, соскользнул по чешуйчатому боку вниз и погрозил чудовищу плетью.

– Дожидайся меня здесь, безмозглая тварь! Знай, что если не найду тебя на этом месте, то пошью из твоей шкуры отличный плащ.

Ящер мотнул уродливой головой и присел на задние лапы.

Чтобы обраться до входа в пещеру Горху то и дело приходилось обходить груды костей. Часть их была так высушена солнцем, что рассыпалась от малейшего прикосновения. На других еще болтались обрывки кожи и плоти, которыми не успели полакомиться шиунги – единственные существа осмеливавшиеся приближаться к пещере. Рассматривая это хранилище останков некогда живых существ, Горх с трепетом осознавал, насколько стара Мать Геката. По мере приближения к ее жилищу песок стал белым. Точнее это был уже не песок, а толстый слой старых костей и черепов, раскрошившихся от времени в пыль.

Горх вдруг понял, что кроме шороха его шагов зловещую тишину нарушают звуки неизвестного происхождения. Что-то, пока еще невидимое, чавкало и хлюпало.

– Приветствую тебя, Мать Геката! – на всякий случай крикнул Горх.

На некоторое время звуки стихли, а затем возобновились с новой силой. Маг наконец увидел их источник. На камне у входа в пещеру сидела старуха. Своими морщинистыми руками она придерживала голову лежащего у него на коленях кинокефала. На первый взгляд могло показаться, что заботливая мать баюкает своего ребенка, но при ближайшем рассмотрении становилось понятно: это совсем не так.

Во-первых, кинокефал был взрослым, а во-вторых, старуха не баюкала, а старательно облизывала его шерсть. Горх вспомнил о том, что Геката может принимать любые обличья и, остановился, дожидаясь окончания зловещего ритуала. Старуха подняла голову, облизнулась и разжала руки. Кинокефал мешком упал на песок и остался лежать, не подавая признаков жизни.

– Что за народ пошел! – прошамкала Геката. – Ты молод, Горх и не помнишь тех славных времен, когда жители Тонг-Ашера были сильными, как тучаны, смелыми и дерзкими. Они приходили сюда, чтобы убить меня и оставались здесь навеки. Раньше, для того, чтобы насытиться мне хватало парочки рослых молодцев, а сейчас я вынуждена каждую ночь дожидаться купеческих караванов и добывать себе пропитание. Я стара, Горх и мне начинает надоедать такая охота. Ох, не знаю вернуться ли в Тонг-Ашер старые, добрые времена!

Закончив свою речь, мать Геката пнула ногой лежащего у ее ног кинокефала.

– Вернуться, мудрая Геката, обязательно вернуться! – с сочувствием ответил Дрок. – Тебе ли не знать, что все в мире движется по спирали!

– Хотелось бы надеяться, – морда старухи начала вытягиваться и утончаться до тех пор, пока не превратилась в хобот. Он потянулся к Дроку и коснулся его одежды. – Знакомый запах! Ты приехал на ящере?

– От тебя ничего не скроешь, мудрая Геката. Недавно мой народ избрал меня Верховным Магом.

– А как же Традит?

– Старик умер.

Горх с замиранием сердца следил за новыми метаморфозами, которым подвергалось тело Гекаты. Пальцы на ее руках сделались неимоверно длинными и подвижными. Голова утонула в плечах, ноги втянулись в живот, а глаза разбухли, став похожими на шары. Теперь вместо старухи на камне громоздилась бесформенная, покрытая шевелящимися щупальцами туша.

– Умер? – хобот взметнулся и хлестнул по песку у самых ног Горха. – Не лги мне! Традит убит, подло убит тобой.

– Какая разница, Геката? С каких пор подлость стала для тебя пороком, а верность – добродетелью? Ты всегда была выше этих предрассудков!

Чудовище втянуло хобот.

– Хватит рассуждений. Зачем пожаловал?

– Мне нужно знать тайны магического топора, который ты хранишь у себя.

– Гронг-Сокрушитель. Зачем тебе знать о нем?

– Он каким-то образом связан с Тоннелем Миров? – ответил вопросом на вопрос Горх. – Скажи, о мудрейшая!

– Это было очень давно, – щупальца Матери Гекаты сплелись в толстый уродливый жгут и обвились вокруг камня. – Еще до появления в Тонг-Ашере кинокефалов. Существа из космоса, прорубив Тоннель, позаботились о том, чтобы его можно было открывать и запирать. Ключом от лабиринта стал Рубин, спрятанный за пределами этого мира, а замочной скважиной – Гронг-Сокрушитель, топор, отлитый из звездного металла и закаленный на космическом огне. Я подобрала его во время своих странствий по Тонг-Ашеру и с тех пор храню у себя.

– Значит, Гронг-Сокрушитель способен навечно запереть лабиринт?

– Только объединившись с Рубином. Они были задуманы как одно целое и по отдельности не обладают и каплей той силы, которая вольется в них после совмещения.

– Послушай, Геката, – в глазах Горха загорелась надежда. – Если без Рубина Гронг-Сокрушитель не больше, чем простой топор, то зачем он тебе?

Щупальца угрожающе зашевелились.

– Ты очень хитер, Горх, но все же недостаточно, чтобы обмануть меня. Гронг-Сокрушитель стоит очень дорого. Даже без Рубина он сделает своего обладателя неуязвимым и наделит огромной силой!

– Называй свою цену! – с нетерпением воскликнул маг. – Я готов привести сюда столько кинокефалов, что тебе не потребуется больше охотиться на караваны.

– Нет, Горх. Меня не интересуют кинокефалы. Они, их страх – просто пища, а я ищу ответы на другие вопросы. Многих, очень многих из них я приласкала своим хоботом. Они умирали, содрогаясь от ужаса, а я смотрела в их глаза, надеясь познать великие тайны. – И что же?

– Ничего. Глаза мертвецов были просто глазами мертвецов. Пустыми и холодными.

– Так может, и нет никаких ответов?

– Есть и возможно я найду их после того, как по-своему поговорю с белой девушкой. Она не кинокефалка. Пришла из другого мира с убийцей, прячущим лицо под золотой маской.

– Вальфул! – выдохнул Горх. – Ты говоришь о Вальфуле! Почему убийца? Я считал его просто подлецом и интриганом.

– Вальфул убил отца девушки, о которой я говорю, и обманом заманил несчастную дочь в Тонг-Ашер. Скажи об этом своему дружку, лишь произнеси вслух имя Джона Лизвуда, упомяни об изумрудном скарабее и ты увидишь, как задрожат и покроются каплями пота его руки. Отдайте мне девчонку и получите топор, которым так страстно стремитесь завладеть. Твой Вальфул и не подозревает, что пригрел на груди змею. Девушка лишь делает вид, что не знает о его маленьких шалостях. На самом деле она следит за каждым его шагом. Подслушивает и подсматривает. Доверять ей нельзя! Место девчонки здесь – рядом со мной!

– Даже после таких доводов Вальфул никогда не пойдет на это!

– Тогда просто убей его. Знай, Горх, что ты, несмотря на всю свою проницательность, выбрал не того партнера. Дерек Вальфул, так его звали в прошлом, недаром носит золотую маску. Он стремится скрыть под ней выражение своего лица. Мысли Вальфула темнее, чем самая темная ночь. Он собирается привезти в Тонг-Ашер невиданное по своей мощи оружие, которое купит за золото кинокефалов. В мире Вальфула оно зовется атомным и уже принесло множество бед. Избавься от предателя в золотой маске, пока не стало слишком поздно, приведи мне девушку и обладай Гронгом-Сокрушителем единолично!

– Заманчивое предложение!

– Отличный совет того, кто прожил бесконечно долгую жизнь.

– А может, все-таки согласишься обменяться на упитанных кинокефалов, которых я стану поставлять тебе по первому требованию?

– Я все сказала! – бесформенная туша раздулась, превратившись в колышущийся шар и, оттолкнувшись щупальцами от камня, вкатилась в пещеру. – Не зли меня. В раздражении я могу позабыть о том, что имею дело с Верховным Магом и могу пустить в ход хобот. Ты смел Горх, а значит, можешь стать неплохим лакомством.

Чудовище растворилась во мраке пещеры.

– Стой, Мать Геката! – Горх понимал, как рискует, но уйти просто так не мог. – Где доказательство того, что ты говорила о Гронге-Сокрушителе? Вальфул не поверит мне на слово!

Из глубины пещеры донесся шорох и к ногам мага упал свернутый в трубку пергамент. Горх развернул его.

– Знакомые письмена. Хоть и старые, но прочитать их можно.

Колдун спрятал пергамент под плащом и вернулся к поджидавшему его ящеру. Вымещая на нем злобу за неудачные переговоры, маг изо всех сил стегнул чудище плетью.

– Возвращаемся, урод!

Он забрался в седло и резко дернул поводья.

– Будь проклята Геката! Если мне придется выбирать между старой ведьмой и Вальфулом, то с ней я разделаюсь в первую очередь.

Ящер мчался по песку большими скачками, а Горх, пользуясь тем, что его никто не слышит, размышлял вслух.

– Впрочем, я верю Гекате. Она знает многое и если в чем-то признается, то не лжет. Выходит, Вальфул все это время водил меня за нос, выпытывая секреты магов зу в обмен на сущую ерунду. Что ж, теперь мы станем говорить на равных. Я заставлю стать его партнером не на словах, а на деле. А потом наступит день, когда я не станет ни Вальфула, ни Гекаты. Я знаю слабые стороны каждого. Первого погубит жадность, а вторую… Об этом мне расскажет старый, добрый Амаш. Если конечно он еще не умер.

Горх вновь прибег к плети, заставив ящера чуть ли не лететь по пескам. Добравшись до подземелий зу, он швырнул поводья поджидавшим его смотрителям.

– Накормите его и не забудьте хорошенько пощекотать кнутами. Он был недостаточно резв.

Миновав бесконечное число переходов, Горх добрался до просторного грота, который избрал своим жилищем. Здесь его поджидали приближенные – самые знатные представители народа зу. Они почтительно поклонились, а Верховный Маг нетерпеливо взмахнул рукой и уселся на сиденье, вырубленное прямо в скале.

– Хватит трясти головами. Это могло устраивать Традита, но не меня. Жив ли наш мудрец Амаш? Как чувствует себя хранитель древних тайн?

– Он жив, но настолько плох, что не встает с ложа. Огонь жизни едва теплится в его дряхлом теле.

– Меня мало интересует тело Амаша. Как у него с головой? Старик еще соображает или все знания окончательно перепутались в размякшем мозгу? Что молчите?

– Амаш может ответить на твои вопросы, Верховный Маг, но для этого тебе придется…

– Уж не хотите ли сказать, что мне придется идти к нему?! – прошипел Горх, топнув ногой.

– Почтение к Амашу всегда было так велико, что все Верховные Маги прошлого не считали зазорным…

– Пусть принесут старика сюда. Поспешите сделать это, пока я окончательно не впал в бешенство. Убирайтесь, олухи!

Маги поспешили выполнить приказ повелителя, который с первых дней своего правления нарушал веками сложившиеся традиции и бесцеремонно попирал священные законы зу. В грот внесли носилки, на которых лежал старый маг. С трудом приподнявшись на локте, он посмотрел на Верховного Мага.

– Ты – не Традит…

– Традит умер, почтенный Амаш, – развел руками Горх. – Он избрал меня своим преемником.

– В таком случае я готов выслушать тебя и если потребуется дать совет.

Несколько сказанных слов окончательно лишили Амаша сил и он уронил голову на носилки.

– Мать Геката, хранитель древних тайн. Что сказано в летописях нашего народа об этом чудовище?

– Геката пришла сюда раньше нас, поэтому даже маги зу знают о ней немного. Начну с того, что истинный облик этого существа не видел никто, кроме ее ближайших родственниц – дочерей пустыни, кровожадных пиурий. Геката способна перемещаться в пространстве и времени, становиться невидимой…

– Быть невидимым? Амаш, это умеет любой мало-мальски смыслящий в магии житель этих подземелий. Мне не нужен рассказ о возможностях Гекаты. Скажи лучше, можно ли эту тварь уничтожить?

– Убить Гекату? Я прожил много лет, но никогда не слышал о том, чтобы кто-то осмеливался говорить об этом вслух.

– Старик, я вижу, что мы зря с тобой возимся! – Горх встал, приблизился к носилкам и наклонился над Амашем. – Что ты за хранитель древних тайн, если не можешь ответить ни на один вопрос? Любое существо можно уничтожить! Кого-то убить труднее, кого-то – легче. Тебя, например, я могу придушить одной рукой и сделаю это прямо сейчас, если ты не перестанешь пытаться напугать меня!

– Хорошо, – испуганно прошептал Амаш. – Нас никто не слышит?

– Здесь только я и ты.

– Пожиратель Времени! Отправляйся к нему и узнаешь, как разделаться с Гекатой. Нет в мире существа, которое знает больше, чем трехликий Бафомет.

– Значит, Бафомет? Я слышал о Пожирателе Времени и знаю, как попасть в его мир, но… Кажется никто из моих предшественников даже не пытался этого сделать. Почему?

– Потому, что войти к Пожирателю Времени значительно проще, чем выйти от него. Не всякого, далеко не всякого Бафомет выпустит…

Горх прервал бормотание Амаша хлопком ладоней. В грот вошли маги и замерли у двери, дожидаясь приказаний.

– Унесите старика и не слишком балуйте его. Нам вскоре понадобится другой хранитель древних тайн.

Оставшись в одиночестве, Горх задумчиво проговорил:

– Надо помочь Амашу оставить этот суетный мир. Он выполнил свою миссию и уже ни на что не годен. Жаль, нет под рукой верного слуги, вроде Ухла. Все приходится делать самому.

Накинув капюшон, Горх вышел из грота с твердым намерением сделать должность хранителя древних тайн вакантной.