Читать книгу Тридцатый век. Проза - Сергей Черепанов, Сергей Васильевич Черепанов - Страница 3

Было далеко за полночь, когда Денис на рабочем УАЗике добрался до городка вахтовиков. Этот путь был хорошо знаком ему. Состояние заснеженной, но хорошо укатанной дороги было изумительным для спокойной, безопасной поездки, во время которой он думал о тех немногих прожитых годах, за которые бывал дома всего ничего, а больше времени тратил на поездки за заработками. То, что он был не один такой, кто вынужденно оставлял свою семью и родной дом, беспокоило его больше и больше с каждой последующей вахтой. Приезжая в очередной раз с месячной работы на месячный отдых, Денис с некоторой опаской наблюдал изменения, происшедшие за время его отсутствия дома. Две его маленькие дочки, Анна трёх лет и Нина семи лет, вырастали и менялись внешне с такой быстротой, что отцу становилось не по себе: – Ведь они меняются и фигурой и характером так, что я пропускаю очень многое мимо себя и не участвую в процессе их формирования и воспитания. – ехал и рассуждал про себя Денис.

Получается, что основная тяжесть семейных проблем лежит на хрупких плечах его любимой жены Юлии, а он только и знает, что зарабатывать и зарабатывать эти ненавистные бумажные купюры. А как же без них, проклятых!? Без денег не вырастить детей, не одеть и не прокормить их, да и молодую жёнушку надо чем-то ублажить, хотя бы той же шубкой к зиме или модным сарафаном на лето. Достаток любого человека, любой семьи полностью зависит от наличия у них денег, а часто и от их количества. А что поделаешь, если полстраны рабочей силы были, есть и будут заложниками государственной системы, которая заставляла мужиков отрываться от семьи, дома и уезжать к «чёрту на кулички» за «длинным рублём».

С мыслями об безысходности Денис притормозил свой УАЗик у стены жилого вагончика, где он жил весь рабочий период с другими вахтовиками. Жилая, она же и спальная с четырьмя кроватями комната, среди живущих в ней называлась «камера», а отсюда и все её обитатели назывались «сокамерниками». С покрасневшими от усталости глазами, Денис побрёл к заветной тёплой кровати и, почти не раздеваясь и не обращая внимания на расспросы «сокамерников», обессиленный рухнул на постель.

Одолевший Дениса сон, начался, как кинофильм, с заглавных титров «Ночные забавы Дениса и его женщины». Как и любой здоровый мужик, Денис видел в ночном кино красивое тело его возлюбленной Юлии. Он наслаждался её нежным телом и ласкал так, как будто это всё было между ними в первый раз. В своих снах Денис навёрстывал упущенное им романтическое общение с женой во время его пребывания дома. Ему казалось, что он виноват перед своей молодой женой в том, что не додаёт ей внимания и ласок в полной мере. Во время живого общения дома между супругами сохраняется какая-то натянутость в отношениях и ощущается присутствие какой-то посторонней силы.

Посторонней силой была его тёща и мама Юлии Александра Петровна. Через несколько дней после свадьбы молодых скончался её муж, поэтому на семейном совете было решено продать однокомнатную квартиру стариков и забрать Александру Петровну к себе в трёхкомнатную. Молодые ещё не знали, чем будет чреват в будущем такой вариант, но тогда им казалось, что их решение правильное и всё будет хорошо.

Александра Петровна, как бы подтверждая роль не желательной и тиранической тёщи из известных анекдотов, с первых дней своего пребывания в доме заняла роль хозяйки. Ещё при живом супруге она была лидером во всех семейных делах и держала в напряжении всех своих родственников. Денис, зная повадки тёщи, старался быть с ней корректным, терпеливым и обходительным. Наверное, это качество зятя и сразило Александру Петровну и, в присутствии его, она становилась совсем другой женщиной. На удивление окружающих, она была более лояльной, мягкой и женственной по отношению к другим в присутствии зятя. Поэтому, жена Юлия очень радовалась прибытию Дениса на отдых домой. Днём вокруг него щебетали детские голоса его любимых дочек, а две взрослые женщины плавали мимо него лёгкими каравеллами из кухни в зал и обратно, предлагая каждая своё кулинарное изобретение. Женщины благоухали запахами дорогого парфюма, который, как им казалось, благоприятно влияет на состояние единственного мужчины в доме, но это было не так. Дениса очень раздражали сильные ароматы в замкнутом пространстве и, чтобы не обидеть жену и тёщу, он вынужден был часто выходить из дома на улицу, под предлогом что-то сделать в своём гараже. А долгожданной ночью муж с женой уединялись на своём семейном ложе и полностью отдавались в распоряжение друг друга. Хотя и эти страстные минуты нельзя назвать полным откровением в их близости. Тёща и ночью могла себе позволить, коротко постучав в дверь и не дождавшись ответа, зайти в их спальню и спросить, например, где её очки или любимая книга. В самый неподходящий момент её приход вызывал бурное расстройство и негодование молодых, но последние пытались не выражать громко своё недовольство и, лишь, умоляюще просили выйти маму и не мешать им спать. Такие обстоятельства, со временем, разрушали у Дениса сексуальные чувства и его сила влечения к жене постепенно угасала.

Как раз, эти мелкие формальности и мешали им наслаждаться полной интимной жизнью дома. А, засыпая на вахте, в своих «ночных забавах» Денис чувствовал себя полностью раскрепощённым и видел перед собой образ своей жены до безобразия развратной и сексуально-притягательной. Именно этих качеств жены ему и не доставало во время взаимной интимной близости. Открытость и доступность любимой женщины в его снах, наоборот, доводили его до самого сладкого изнеможения и под утро он ощущал себя приятно уставшим и разбитым.

Вставать, даже под трель будильника, Денису было в тягость. Он долго лежал с закрытыми глазами, перематывая вновь и вновь воображаемую плёнку с кадрами постельных сцен сладкого ночного сна. Переворачивался, морщился и с негодованием кряхтел на неумолимо надвигающийся рассвет в окне вагончика. Сослуживцы давно пили за столом обязательный утренний чай, подстёгивая Дениса своими шутками-прибаутками, но это не влияло на его расслабленное состояние. Просто, он хорошо знал, что может ещё понежиться в постели часок – другой по причине позднего приезда с ночного дежурства и в этом он видел свой приоритет над шутниками. Зная это, мужики с завистью, ещё больше распылялись в своём остроумии в адрес Дениса. Увидев равнодушно лежащее тело Дениса, все угомонились и своим разговором переключились на обсуждение планов предстоящего рабочего дня.

Чувствуя свою победу над бездушным отношением со стороны «сокамерников», Денис с удовлетворением сосредоточил своё внимание на прерванном сне. Войдя в состояние Морфея, он вновь продолжил просмотр вожделенных «ночных забав» с любимой женщиной.