Читать книгу Новая Зона. Прыжок в секунду - Сергей Вольнов - Страница 6

«…восемь=шесть=две=шесть=две=три=

семь=тринадцать=двадцать=восемь=

сорок девять=восемь=три=две=пять=

Не знаю, сколько уже смен тьмы и света, то есть подобий суток, провел здесь. Точно так же я не имею понятия, сколько времени провели здесь мы… Все еще по привычке думаю «мы», хотя остался здесь совершенно один. В полном смысле один-одинешенек! Две тьмы-света тому назад Рубеж попытался перепрыгнуть Эл, и я лишился последнего товарища. Подобно всем прочим, что раньше его пытались преодолеть Рубеж, Эл исчез в ослепительной вспышке. И я остался один.

Один… Да, один на один с проклятым Счетчиком, по-прежнему бесстрастно отсчитывающим все те же безжалостные секунды. Один на один с машинальным безостановочным речитативом моей мысленной «считалочки», что рабски вторит непостижимому ритму пульсаций Рубежа. Пульсу, который улавливает и отображает Счетчик… две=шесть=девять=восемь=три… У-у-у, ч-черт его раздер-ри!..

Эти сдвоенные щелчки обозначают «прыжковые секунды», как мы их назвали. И они сводят меня с ума. Подобно тому как уже свели с ума всех остальных людей из нашей группы. Я стараюсь, изо всех остатков сил стараюсь не поддаваться соблазну, но ведь и остальные точно так же старались…

Их больше нет.

Нет их, нет, нет! Все, кроме меня, прыгнули, стремясь угодить в паузу. Желая угадать, когда в проеме Рубежа исчезает смертоносный клубящийся туман и на мгновение образуется чистое «окно» выхода.

Интервалы между паузами-окнами – и об этом нам стало известно благодаря Счетчику – длятся от двух до пятидесяти секунд. Проверено. «Мины есть!» – пошутил бы я, но шутить по адресу Рубежа меня абсолютно не тянет. Эл и Брайю соорудили нечто вроде датчика. Этот самодельный прибор регистрирует периоды прерывания в работе убийственного излучения Рубежа. Или чем он там является на самом деле, этот клубящийся туман в проеме.

Смерть исчезает именно здесь, непосредственно в месте, которое мы назвали Рубежом. Совсем ненадолго, на почти неуловимый миг, но исчезает. Значит, убраться отсюда – можно, без сомнения… Если прыгнуть вовремя.

Вот что ужаснее всего, на самом-то деле! Постоянно иметь перед своими глазами манящий соблазн. Видеть это издевательское напоминание, что шанс освободиться все-таки существует…

Благодаря датчику я имею возможность хоть до самой смерти любоваться бегущими по экрану дисплея цифрами, которые перемежаются парными черточками, похожими на математический знак «равняется». Этот символ графически имитирует сдвоенный щелчок, начало и конец паузы. Между ними промежуток, когда исчезает клубящийся туман. По задумке парней, соорудивших наш Счетчик, он обозначает именно ее, проклятую и вожделенную прыжковую секунду.

=2=15=50=40=8=2=17=6=3=11=2=5= и так далее, без остановки.

Никому из наших так и не удалось понять систему. Никто не уловил суть алгоритма, по которому на секундочку исчезает сумрачный туман Рубежа. Открывая свободный выход здесь, в маленьком кусочке пространства, который мы нашли и который снабжен датчиком, названным именем собственным: Счетчик.

Коварный соблазнитель Рубеж, который убил многих из нас.

«Системы просто-напросто нет», – сказала Олра. Затем надрывно, изнеможенно вздохнула и сделала один-единственный шаг.

Она не прыгнула сквозь чистое соблазнительное окно, на секунду появившееся вместо непроглядной туманной взвеси. Тяжелого волгло-серого тумана Рубежа, который непостижимым нами способом залит сюда и сконцентрирован в этом месте. Да, Олра не прыгнула туда, в некое подобие дверного проема, образованного тремя железобетонными плитами, будто нарочно сложенными в форме кривобокой, покосившейся буквы «П», что обрамили и обозначили его.

Олра просто устало шагнула…

пять=три=две=четыре=девять=пять=

семь=одиннадцать=тринадцать=девять=

восемь=две=семь=пять=четыре…»

* * *

Открытая местность протянулась вдаль, насколько хватало взгляда, и потому казалась макетом бесконечности. На ней не просматривалось ничего возвышающегося, будто здесь прогулялось стадо исполинских бизонов, смело все на своем пути и утрамбовало копытами почву. А потом, уже после того как по этой пустоши прокатилась бизонья волна, ровная поверхность поросла травкой. Невысокой, но плотной, сплетенной стеблями в сплошное ковровое покрывало.

И вот по этому подобию степи теперь необходимо было рвануть в иллюзию бесконечности. Светлой порой на открытой местности шансов выжить ощутимо больше, чем во тьме. В лабиринтах, дебрях и чащах эта разность масштабов опасности – меньше. Там разница между светом и тьмой вообще гораздо более условная. Везде ли оно так, мужчина за пультом управления «танком» не имел понятия. Но это было именно так в пределах округи, которая ему стала известной по предыдущим рейдам.

Большой сообщил об этом своей напарнице. Прямой курс в открытое море травянистых зарослей. И на полном – вперед!

Но стоило лязгающему, рычащему средству передвижения выскочить из джунглей, как сразу же появилась и погоня. Она словно бы не пожелала, чтобы стальной монстр вырвался на простор, и метнулась за ним из густой массы джунглей, похожих на серо-зелено-коричневые клубы дыма, не рассеивающегося никогда.

Вслед машине бросился живой монстр. Впрочем, точнее было бы сказать, что – скользнул. Потому что больше всего существо смахивало на гигантскую змею со множеством лапок, хотя из треугольной головы этой многоножки торчали уши, как у осла или зайца. При движении они раскачивались и рассекали воздух, как заправские сабельные клинки. Смертоносные лезвия метров трех длиной…

Тварь приближалась слишком быстро, и даже на форсированном режиме «танк» не мог оторваться от нее. Большой крикнул: «Не падай!!!» – и резко затормозил. Взрывая колесами и гусеницами глубокие борозды, разметывая во все стороны траву и землю, стальной монстр почти остановился и крутнулся, развернувшись на месте. Его лобовая броня смотрела прямо в морду приближавшейся исполинской гадине.

– Дай я! – воскликнула девушка.

Она цепко держалась за спинку кресла, и экстренное торможение не сбило ее с ног. Теперь напарница водителя прыгнула к потолочному проему, который открывался в пятиугольный купол, грубо и криво сваренный из стальных плит. Орудие, смонтированное вверху, сложно было назвать артиллерийским, ствол как таковой у него отсутствовал. Сквозь переднюю бойницу торчала направляющая с чередой колец, прикрепленных к ней, и жгутовым сплетением кабелей снизу. Одним словом, гаусс-пушка, и она целилась прямо в пасть змеевидной многоножке с длинными ушами.

Дуэль получилась короткой, но яростной. Первый выстрел грохочущим огненным лезвием отсек левое ухо-саблю, хотя наводчица вряд ли хотела настолько ювелирно попасть в цель. Рев монстра был почти осязаем, и если бы мог сфокусироваться, то снес бы бронемашину, перевернул и опрокинул. Второй заряд, ревя не хуже монстра, поразил одноухую многоножку… прямо в раззявленную треугольную пасть, из которой уже высовывался извивающийся канат языка и тянулся, тянулся вслед убегающей жертве. Разогнанный до неимоверной скорости огненный болид врезался в дыру, из которой язык высовывался, и голова ушастой змеегусеницы буквально лопнула, разлетелась на мелкие кусочки от точного попадания из электромагнитной пушки. Оставшееся ухо отделилось целиком и улетело вверх. Обезглавленное тело споткнулось на ходу всеми своими ножками и мигом отстало от машины, которая после выстрелов сразу двинулась прочь задним ходом.

– Да ты прямо снайпер, – спокойно констатировал мужчина, управляющий ею.

По расслабившемуся лицу видно было, что страшное напряжение только в эту секунду отпустило его.

– Повезло, – буркнула Маленькая, сползая из купола вниз, в кабину. – У страха глаза… меткие. Но вообще на охоте мне бывать приходилось. У нас дома места такие, всякое зверье попадается, даже волки…

– Эх-х, я бы сейчас не отказался побегать от обычных волков! – Большой мечтательно покачал головой.

Подчиняясь его рукам, бронированный монстр вновь развернулся кормой к джунглям и солидно рокотал двигателем, унося двух людей прочь от края «зеленки». Водитель не форсировал, но и не медлил.

– Посматривай там, сзади, – велел он. – Вообще теперь основная твоя задача – обозревать тыловые сектора и вовремя…

– Прикрою задницу, прикрою, – заверила напарница. – Поняла уж, что мне досталась роль хвостового стрелка.

– Спину, а не задницу. И спасать нам души надо, но не задницы. Да, правильно говорил Михаил Николаевич о кардинальной разнице менталитетов.

– Это кто? Один из твоих бывших товарищей по группе?

– Не-е… Это один известный писатель-сатирик из моей бывшей жизни. Бодрый мужчина и хороший товарищ, наверное, но не уверен, что обрадовался бы, доведись повстречать его здесь.

– Я бы точно не обрадовалась, встретив здесь любого из… прошлых знакомых. Как-то грустно сознавать, что и у них…

– Если бы это было самым тоскливым, что нам здесь пришлось осознать… Попытался бы твой родной и близкий тебя же пустить на фарш, вот бы ты повеселилась!..

– Я уже в курсе. Или самой убить его пришлось бы, или позволить себя перемолоть. Выбор тот еще.

– Да, черт возьми, выбор у нас небогатый. Или будь один, или верь в то, что тебе повезет встретить хоть кого-то, не переполненного желанием тебя сожрать. Но веря в лучшее, готовься к худшему. Точней, к самому худшему из всего, что мы вообще способны вообразить.

– Надеюсь, нам все-таки сейчас повезет. Там что-то странное приближается, – сообщила Маленькая; она в этот момент, выполняя задачу тылового обеспечения, выглядывала в смотровые окошки левого борта. – Смотри в направлении на семь часов.

Водитель глянул в одно из перископных зеркал заднего вида, которые не поленились установить неведомые строители этой эксклюзивной бронемашины, невесть где сооруженной, прежде чем стать коллекционным трофеем и угодить в сердце джунглей.

– Ну, вот и очередная тварь явилась по наши… задницы! – сказал мужчина веселым тоном, но в глазах его стыла тоска.

– Спины, спины. И души, – улыбнулась девушка, но и в ее глазах веселья не было ни малейшего…

Больше всего это смахивало на торнадо. Миниатюрное такое, всего лишь пару десятков метров ростом и диаметром с дерево в пару обхватов. Оно извивалось и приближалось. Прямо к несущейся по полю машине с двумя людьми внутри. Будто запущено было прямо в нее. А может, без всякого «будто»…

– Слишком быстро несется, мы не успеем. – Голос водителя звучал спокойно. Но сразу после этого он прикусил губу. Возможно, чтобы не застонать от бессилия.

Девушка едва слышно подтвердила:

– Да… И спрятаться негде.

Действительно, вокруг них расстелилась плоская, как ледовый каток, степь. И даже если там, за горизонтом, не бесконечность, а какой-нибудь дремучий лес, или скальный лабиринт, или развалины города… двое туда просто не успеют добраться вовремя. До того момента, как насланное «торнадо» настигнет их, схватит и закружит в объятиях смертельного танца…

– Вижу!!! – внезапно отчаянно вскрикнул Большой.

– Что?! Где?! – почти истерически вторила ему Маленькая. Выдержка в этот миг оставила ее, у девушки просто не хватило нервов и дальше пытаться сохранять видимость стоического спокойствия.

– Овраг вижу! Вот, вот, смотри… Расселина!

Напарница, лихорадочно осматривавшая тылы и фланги, метнулась по кабине вперед и посмотрела прямо по курсу. Там, в волнах травянистого моря, действительно появилось нечто вроде понижения уровня, внезапная расселина в земле. Словно трещина в почве или царапина, оставленная исполинским когтем…

– Выбирай! – крикнул мужчина. – Сворачиваем или прямо туда!!!

Выбор им выпал скудный. Никакого альтернативного третьего варианта.

Продолжать мчаться в степь или нырять в овраг, что вел к зеву, темневшему там, в дальнем конце трещины, и уводил под землю. А под поверхностью наверняка поджидали до того чудовищные ловушки и напасти, что пылевое завихрение атмосферы в сравнении с ними могло показаться миленьким цветочком…

– Смотри, смотри! – Девушка вдруг стукнула мужчину по плечу кулачком и резко подалась вперед, будто захотела прильнуть к лобовому иллюминатору лицом.

– Ви-и-ижу… – уже совершенно другим тоном исторг это слово Большой. – Сереет…

– А вдруг нам повезет и как раз рассеется?! Мы проскочим!

И если бы эти отчаянные слова не выкрикнула девушка, тогда нечто подобное обязательно озвучил бы мужчина.

В самом деле, а что им еще оставалось?..