Читать книгу Якутский нож и колода карт - Сергей Юрьевич Соловьев - Страница 4

Полицейский снова посмотрелся в зеркало, проверяя свой бравый вид. Облик стража закона должен внушать уважение обывателю, неоднкратно напоминал подчиненным Стабров, и с этим Александр Владимирович был согласен абсолютно.

И он решительно постучал в дверь, со слегка облупившейся краской, на которой висела гордая бронзовая табличка с надписью «управляющий домом». Открыл ему весьма молодой человек, в серой костюмной паре.

– Чем обязан? – произнёс этот прилично одетый юноша.

– Сыскная полиция Москвы. Минаков Александр Владимирович. В нумере пятнадцатом, на третьем этаже, убийство произошло. Выясняем вот, кто может быть, чего вечером и видел из подозрительных людей.

– Что? Убийство в нашем доме? – переполошился управляющий, – да меня недавно Фрол Фомич на лолжность определил. А тут- такое, – и от расстройства глаза закатил, – Виталий Викентьевич Симаков, к вашим услугам.

Притворялся управляющий вполне грамотно, что полиейский вполне одобрил. Ведь половой, обнаружив тела, прежде всего к нему и кинулся, а вовсе не в полицию телефонировать.

Выглядело это грустно, так что Минаков подумал, что сейчас этот юный малокровный господин на пол брякнется, для полноты картины. Собрался было дело, ловить. Но ничего, отдышался вьюнош. К носу ароматическую соль поднёс, и видно, полегчало сразу.

– Да вы водки выпейте, так сразу излечитесь, – выдал секретный народный рецепт Александр Владимирович, – только не «шустовскую» или «смирновскую» пейте, а казёнку надо, «белую головку». Как полстакана горячительного к вам попадёт, извинияюсь, в горло, так сразу всё пройдёт.Тут же в себя придёте.

Лицо юноши перекосилось, словно он уже выпил, и жестом предложил полицейскому войти в свою квартиру. И произнёс, с трудом произнося по буквам:

– Пройдите… Присядьте, – и указал на старенькое кресло.

Полицейский привычно осмотрелся, увидев часы-ходики, шефонер да железную кровать с парой перин, укрытых расшитым покрывалом. Ну, еще и бюро для работы, стол и пара стульев. Кресло, на которое его усадили, было неплохим, по крайней мере, пружины не кололись.

– Нам нужна выписка из книги, когда к вам заехали господа Зинченко и Зеленко. Вот паспорта, гляньте.

– Вот те на, – ещё больше расстроился управляющий, – у меня они прописались под фамилиями Чирков и Васильев. И паспорта на вид были вполне себе настоящие. Ну вот, – и он показал пальцем на фотографии, – Зинченко -это Чирков, а Зеленко- Васильев.

– Спасибо.. А так, постояльцы здесь не шумные ?

– Да у нас все блеснуть желают. В соответствии с неглубоким умишком. Местечко такое, люди торговые останавливаются. Хотя, больше приказчики, конечно. Редкая неделя без попоек и драк обходится. Вот, с две недели назад, эти двое побили одного, кажется, татарина. Я уж и городового вызвал, да пострадавший убежал, не стал стража закона дожидаться. А с этих постояльцев и взятки гладки. Да и другие жильцы не лучше.

– Ну что вы так…

– Да чего уж! – уж совсем громко, – насмотрелся… Хоть и монастырь рядом, да вот святость на этих людишек не действует.

– А вот, не приметили с кем из жильцов общались Зеленко и Зинченко?

– Так… – и юный управляющий призадумался, – видел их с Федькой- мясником из тринадцатого и купцом из восемнадцатого. Из восемнадцатого, как его зовут? – и он глянул в книгу, – точно, Илья Лукич Жемчугов. А мясник- Фёдор Петрович Крылов.

Минаков быстро работал карандашом, даже от усердия порвал листок в блокноте.

– Больше ничего не припомнили, Виталий Викентьевич?

– Нет, – и на секунду Симаков задумался, – точно нет.А, вот..Знакомый у них был, верно калмык. Точно.

– Ну, благодарю за помощь, – и полицейский покинул жилище обывателя.

На минуту Минаков призадумался- не пойти ли одному, опросить подозреваемых. Но, не первый день на службе- и из-за самонадеянности можно было завалить дело. Нужен был помошник, и притом, совершенно авторитетного вида.

Теперь можно было действовать, и Александр Владимирович уверенно постучался в номер тринадцатый, очень счастливый, где квартировал Фёдор Петрович Крылов.

– Кто там ещё? – раздался густой басовитый голос жильца.

– Так, по делу. Новый сосед. У вас керосин не протёк, пахнет сильно! – нашёлся Минаков.

– Сейчас!

Дверь отворилась, и на пороге оказался мужчина средних лет в рубахе и шароварах с замотанной рукой.

– Давайте, покажу! – сразу начал говорить жилец.

– Пройдите в комнату, – и Минаков оттеснил Крылова, а помощник зашёл внутрь и прикрыл за собой вход, – сыскная полиция, – и предъявил жетон, – Минаков, Александр Владимирович.

Полицейский надзиратель зорко следил за Крыловым, опасаясь подвоха. И точно, кисть правой руки замотана бинтом.

– Фёдор Крылов? – спросил полицейский

– Точно так. А в чём дело?

– При каких обстоятельствах получили ранение?

– Так я мясником работаю. Там и порезался.

– Знаком с соседями из пятналцатого нумера, с Зеленко и Зинченко?

– Выпивали, конечно, -ответил мясник, – в картишки, когда

Но, было заметно, что человек волнуется, и глаза бегают. Минаков кивнул помошнику, и тот нагнулся, и принялся осматривать сапоги Крылова.

– Ваше благородь, – и городовой показал подошвы обуви, испачканные кровью.

Тут Крылов бессильно прикрыл лицо руками. Плечи осунулись, и он словно уменьшился в росте, хоть и так был не слишком высок.

– Как бог свят не виноват… Не виноват я, ваше благородие. Клянусь!

– Ракитин, здесь останешься.

Минаков был почти горд собой, ещё бы! Дело почти и закрыто! Пустячок вот остался, Сергею Петровичу доложить! И надобен ему ещё городовой в помошники. Девяткин ведь пошёл по торговым рядам таскаться. Оказался на входе, где так и стоял, подобный кремлёвской башне, Прохор Муромцев. Зеваки стояли неполалёку, а обыватели оглядываоись даже, желая полюбоваться на осанистого стража закона.

– Прохор, свисти. Ты мне сейчас на верху нужен.

– Понял, – пробасил великан, и достал медную дудку.

Раздался пронзительный свист, и минут через пять прибежала пара городовых.

– Здесь оставайтесь. Никого не пускать, никого не выпускать.

– Всё сделаем, Прохор Иванович!

Сомневаться времени не было, Минаков побаивался, что постоялец из восемнадцатого номера мог услашать, и попытаться сбежать. Кто он такой этот, Илья Лукич Жемчугов ?

Полицейский быстро поднялся опять на третий этаж. В пятнадцатом было тихо, только мимо них спустились санитары с носилками наперевес. Ну, пару раз грохнули о стену своим грузом. Минаков качнул головй, поправил ворот , увидев такое, дае перекрестился. Жилец же из восемнадцатого видно, нервный оказался, и высунулся из своего убежища, да и обомлел на секунду, увидев такое. А чего? Простыня была белая, а стала красная , ну так, понятно, выглядело красивее.

– Илья Лукич? И к вам дельце имеется, – заметил полицейский, вернув субъекта в настоящее.

Но дальше последовала дурацкая попытка стать подобным мышке, спрятаться в своей норке, но тут жестко пресеченная Муромцевым. Русский богатырь просто поставил носок своего сапога, и Жемчугов рухнул на пол.

– Спасибо Прохор, – заметил Минаков, – да аккуратнее вам ходить надо, Илья Лукич. А то падаете на ровном месте. Присядьте, а то к вам пара вопросов.

– Я ничего такого… – проговорил испуганный обыватель.

Муромцев закрыл дверь и встал у входа, невозмутимо разглядывая жильца номера. Тот, наконец, сел на стул, иногда поглядывая на окно.

– Глупо даже пытаться прыгать, только ноги поломаете, – предупредил полицейский надиратель, – высоко. Итак, Иван Лукич, водили ли вы знакомство с Зеленко и Зинченко, ныне покойными?

– Когда в картишки, когда и водочки. Больше ничего. – был дан краткий ответ.

– Вчера вечером виделись со своими товарищами?

– Недосуг было. Дела. В лавке ведь служу.

– А вечером, не изволили нанести визит Зеленко и Зинченко? Прохор, на обувь посмотри .

Городовой глянул на ботинки и сапоги на коврике, но тут на глаза попались короткие валенки жильца. Вся их подошва была коричнево- бардовой.

– Ну, если это не....? – и Минаков вопросительно воззрился на покрасневшего Жемчугова, – Прохор, ты в шкафах погляди, что там?

Приказчик пытался вскочить, но Муромцев лишь толкнул его одним пальцем и Жемчугов едва не упал мимо венского стула. Створки с скрипом открылись, и тут Александр Владимирович сам просто присел от неожиданности. Полный шкапчик собольего меха! Нет, даже его жена бы удивилась, как подумал полицейски надзиратель. А ведь в цирке служила, не такие фокусы видела!

– А, любезный Илья Лукич, это вы мехами торгуете? Из квартиры, значит?

– Скобяная лавка у меня… Да, я зашёл, а они мёртвые.... Кровь. Ну и подумал, всё равно меха украдут, ну и…

– И вы, решили, так сказать, раньше всех успеть. И Зеленко и Зинченко тоже вы убили?

– Не убивал я, не убивал… А с мехами так бес попутал. Случайно всё вышло. Не заметил как.

– Прохор, ты присмотри за этим, – строго присовокупил Минаков, – пойду, Сергея Петровича обрадую.

– Ваше благородь, вы Сергею Петровичу обо мне уж скажите, что я вам помогал. Непременно скажите!

– Само собой, само собой, Прохор!

Минаков был сейчас в наипрекраснейшем настроении. И получалось сегодня всё, прямо одно к одному…

В пятнадцатом Стабров сидел за столом, в не снимая калош. «Манила» в руке начальника источала чудесный аромат, на полу так и лежала клеёнка.

– Сергей Петрович! Спешу доложить, что двое подозреваемых задержаны!

– Уже? – слегка удивился полицейский чиновник.

– Постоялец тринадцатого номера, Фёдор Петрович Крылов, мясник, ранен в руку. Обувь имеет следы крови.

– Найдено имущество? Ценности какие?

– Так нет же! Это обнаружено в восемнадцатом номере. Шкурки соболя. Квартирует Илья Лукич Жемчугов, приказчик в лавке. Тоже обувь испачкана кровью, Подозреваемый напуган, пытался убежать. Как показал управляющий домом, Виталий Викентьевич Симаков, оба знакомы с покойными Зеленко и Зинченко.

– По горячим следам значит? Просто великолепно. Пойдёмте, покажете подозреваемых.

Никулин ещё собирал следы и возможные улики в пятнадатом номере, а Минаков распахнул дверь тринадцатого. Там на стуле сидел мясник Крылов. Городовой Ракитин усердно нёс службу, не спускал глаз с подозреваемого.

– Фёдор Петрович? – спросил Стабров.

– Крылов, Фёдор Петрович. Мясник. Да не убивал яваше благородие,…

– Отчего же не вызвали полицию? Зашли в нумер, верно, искали что- то?

– Так жуликами они оказались, эти … В карты меня обманули, ваше благородие. Хотел свои деньги забрать, раз их уже убили. А к чему в Царствии Божьем богатства?

– А с Жемчуговым вы знакомы?

– Да, немного. Так нас обоих убитые и обманули на карточной игре.

– С вами вместе в пятнадцатый Жемчугов ходил после гибели Зеленко и Зинченко?

– Нет, я один был. Там всё в крови было, и я не стал по карманам шарить.

– Ну, может быть.... Заметили кого сегодня ночью? К Зеленко и Зинченко кто заходил ещё?

– Не приметил, ваше благородие.

– Ладно…

Стабров, видно был не очень доволен. Хмурился. В коридоре тихо произнёс:

– Везти Жемчугова и Крылова на Петровку в разных экипажах, и поместить в отдельные камеры. Нельзя, что бы общались между собой. Напомните там Астафьеву. А мы с вами пойдёмте в восемнадцатый.

– Там и соболя нашлись, – напомнил Минаков о уликах.

Прохор сторожил своего арестанта , не прибегая к крайним мерам. Жемчугов, кажется был спокоен, изучал журнал «Вокруг света».

– Илья Лукич? – уточнил полицейский чиновник.

– Так и есть.

– Сергей Петрович Стабров, полицейский чиновник. Вы, как видно, похитили шкурки соболя из пятнадцатого номера.

– Они и так бы пропали, ваше благородие!

– То есть вы их спасли? Похвально. Покажите ваше богатство.

Жемчугов отложил журнал, открыл дверь шкафа и повернул гоолву на Стаброва. Тот кивнул, обозревая богатые меха.

– Александр Владимирович! Пересчитаете меха и опечатаете! Акт мне. Ну что, Илья Лукич, мотив на лицо. По подозрению в совершении убийства вы арестоааны!

– Да ваше благордие! Да не виноват я! – запричитал Жемчугов, – не губите! Так видел я!

Сергей Петрович еле сдержался, что бы не потереть руки от радости, наоборот, спрятал их за спину, скрывая эмоции.

– Всё расскажу!

– Так говорите подробнее, будьте любезны…

***

– Ну что? – лениво проговорил Зинченко, – вечер уже…

– Дайте отыграться! – громко и где-то нагло заявил Жемчугов.

– Да, так по- честному будет! – поддержал и Крылов.

– Мы в долг не играем, и вам не советуем, – довольно осклабился Зинченко, приглушая свет керосиновой лампы, – поздно. Спать пора.

Было видно, что карточный шулер делал вид. что очень устал, зевает так деликатно, подносит платочек ко рту. Зеленко картинно потянулся, хрустнув костяшками пальцев.

– Христа на вас нет! Бог вас накажет! – причитал мясник.

– Да при чём тут Бог? Он вас за стол не сажал, играть не заставлял. Идите себе… – выставил обоих Зинченко.

Крылов юркнул к себе в нумер, а Илья пошёл в уборную, где достал из кармана пачку дешёвых папирос,« Казачьих». Затянулся табачным дымом, пробуя успокоится. Проиграл последние двести рублей, а копил-то их целый год, дурья голова! Так простоял долго, ещё покурил. В коридоре третьего этажа было темно, под потолком горела лишь одна тусклая лампочка.

Но, под дверью пятнадцатого номера ярко горела полоса жёлтого света, там, видно, не ложились. Вдруг, оттуда послышался разговор, затем тихий всхлип, и словно два удара, мягких, будто два мешка упали на пол. Илья замер, прячась в тени. В комнате погас свет, тихо скрипнула дверь, и бесшумно ступая, оттуда словно вылетело привидение… В балахоне чёрном, капюшоне и с крестом на груди…

***

– Занятно… – согласился Стабров, – да где ж такое видано, что бы привидение да было с крестом?

– Да кто его знает, ваше благородие, вам, понятно, виднее. По мне, так словно был мне Знак Божий, что его Суд свершился.... Пособил мне Господь.. Но, денег нет, пол- в кровише. Вот я и взял меха, так сказать, в компенсацию… А потом, ветошью из уборной, затёр следы на полу. Долго по полу коленками шмыгал…

Стабров посмотрел на руки, на ладони и пальцы приказчика. Нет, порезов нет Он знал хорошо, что если человек мало опытный, то финка и своего владельца может травмировать. порезы остаются весьма характерные, такие ни с чем не спутаешь.

– Ну всё кажется. Минаков, отправьте на Петровку подозреваемых.

Щёлкнули наручники, человек повесил голову, смиряясь со своей участью и поплёлся вслед полицейскому.