Читать книгу Болезнь века - Сергий Чернец - Страница 8

Жизнь в неведении – не жизнь. Кто живёт в неведении, тот только дышит = «небо коптит», как говорится, – Познание и жизнь неотделимы.

Познал я сам себя в самом раннем возрасте = в «детсадовском возрасте», как говорится. Во время болезни я всё думал и думал, – говорить-то было не с кем. И вот, «сам себе думаю» – как же так происходит, что будто бы я говорю-разговариваю с кем-то кто сидит внутри меня, – я выходит не один, есть кто-то такой, кто наблюдает за мной самим и объясняет мне – где я не так сделал, не то сказал, только запаздывает. Событие уже произошло, а он начинает мне же объяснять: «ах, не так надо было, надо было по-другому поступить», «надо было по-другому сказать». А я плюю уже на все замечания сидящего внутри меня – «ладно, теперь уже не исправишь». Но звучит поправка от моего внутреннего человека: «может быть извиниться, и всё исправить» – такой диалог стал происходить у меня частенько.

А почему пришло понимание этого диалога. Потому что я прочитал дневниковый роман Льва Толстого – «Детство, отрочество, юность». Особенно про детство я прочитал, что Толстой маленьким мальчиком вёл дневник и записывал все происходящие с ним события. Как он нашёл мертвую птичку в саду и переживал, даже похоронил её…

Я вдруг, обрёл себя. Я узнал, что какие бы не были мои отношения с окружающими, – я остаюсь один на один со своим внутренним человеком, то есть, – с самим собой.

Кто однажды обрёл себя, тот уже ничего на этом свете потерять не может, он имеет постоянного друга в себе самом. И кто понял человека в себе, тот легче понимает всех людей, – ведь они тоже имеют «внутреннего человека» и тот упрекнёт их за неблаговидные поступки и за оскорбления другого человека (меня, например). Так я думал.

А для этого необходимо нужно что сделать: развивать свой разум, чтобы понять себя, своё отношение к другим и своё место во Вселенной. Человек должен постигнуть простую истину, сообразуясь со своей ограниченностью (не все знания мира доступны сразу) и со своими возможностями. Он должен развить способность любви к другим, как и к себе, и почувствовать единство всех живых существ.

И тут вступают нормы и принципы общества, в котором человек живёт и воспитывается. Человек не свободен выбирать между тем, чтобы иметь «идеалы». Но бывает он свободен выбирать между различными идеалами, предлагаемыми окружением. Близкие люди – воспитатели здесь первенствуют, и именно они определяют: выбор человека – между служением власти и разрушением или служением любви и разуму. Все люди «идеалисты», у каждого присутствует свой идеал всего, они стремятся к чему-то, выходящему за пределы только одного физического удовлетворения. Все люди различаются именно тем, в какие идеалы они верят.

Без цитаты не обойтись: как говорил Бальмонт Константин Дмитриевич (1867 – 1942) – «Есть удивительное напряженное состояние ума, когда человек сильнее, умнее, красивее самого себя… Такие состояния, приближающие нас к мирам запредельным, бывают у каждого, как бы в подтверждение великого принципа конечной равноправности всех душ. Но одних они посещают, быть может, только раз в жизни, над другими (людьми), то сильнее, то слабее, они простирают почти беспрерывное влияние, и есть избранники, которым дано в каждую полночь видеть привидения и с каждым рассветом слышать биение новых жизней».

И другое, от него же, от Бальмонта: «У каждой души есть множество ликов, в каждом человеке скрыто множество людей, и многие из этих людей, образующих одного человека, должны быть безжалостно ввергнуты в огонь. Нужно быть беспощадным к себе. Только тогда можно достичь чего-нибудь».

А вот и философ настоящий говорит: «Человечество развивалось единственно лишь путём самообразования, и для того, чтобы достичь лучших результатов, каждый ум должен развиваться отчасти тем же путём: положение это беспрестанно подтверждается выдающимися успехами людей, которые всем обязаны самим себе». – Герберт Спенсер (1820 – 1903)

Конец.