Читать книгу Верни мне мой 2007-й (сборник) - Серж Брусов - Страница 7
Верни мне мой 2007-й
(повесть-дневник о студенчестве и молодости в середине-конце 2000-х годов)
4. На Пушке
ОглавлениеОпубликовано: февраль 2007
Отредактировано: на этой неделе
Играет: Panic! At The Disco «I Write Sins Not Tragedies»
«Тусовка на Пушке» – один из видов бестолкового молодежного досуга, которым я был занят тогда большую часть своего свободного времени. В центре столицы, на Пушкинской площади собирались представители различных молодежных субкультур (наиболее популярной и многочисленной в то время были «Эмо»), общались, пили пиво и коктейли из банок, обменивались впечатлениями от концертов. Сочетание ярких и мрачных цветов в одежде, косые челки, цилиндрические серьги (тоннели) в ушах, обильный макияж (в отдельных случаях и у парней), много пирсинга – такой была Пушка тогда. Я не относил себя к этим ребятам, хотя слушал кое-что из соответствующей музыки. В тусовку меня привела бывшая девушка, она старалась по всем канонам соответствовать стилю. Я же не красил глаза, не прокалывал ни губы, ни уши, не носил черно-розовых свитеров. В моей одежде была всего пара-тройка неформальных элементов – скейтерские кеды и зауженные джинсы. Мне просто нравилось там находиться. Нравилось настолько, что после того, как мы с ней расстались, я стал даже чаще ходить на площадь, чем раньше. Однажды совершенно случайно я встретил там своего одногруппника Антона, с которым до этого не общался. С тех пор мы стали хорошими друзьями и частенько тусили вместе.
На Пушке собирались не только эмо. Были там и панки, и металлисты, и рэпперы. Настрой друг к другу оставался у всех позитивно-нейтральным, и представители совсем разных молодежных течений мирно сосуществовали под задумчивым взглядом Александра Сергеевича. Но были и те, кто не отличался особой толерантностью. Периодически на площадь заглядывали то ли футбольные фанаты, то ли скинхеды, а может, просто парни-любители подраться. Большинство «эмобоев», будучи весьма субтильного телосложения, предпочитали избегать силового конфликта путем бегства. Поэтому, как только на Пушке слышались обрывки фраз в духе «сейчас скины накрывать будут», место тусовки вмиг пустело.
Зимой тусоваться на площади, конечно, было куда менее интересно и приятно, чем в теплое время года, но мы как-то справлялись. В один из февральских дней, где-то через месяц после вписки у Филина, я, как обычно, общался с ребятами в сквере позади памятника поэту. Антон, видимо, проголодавшись, предложил сходить в «Макдональдс» и взять по бургеру. Я легко согласился, так как сам обедал достаточно давно, еще в университете. По возвращении мы обнаружили пустую от субкультурщиков площадь. Оглядевшись вокруг в поисках скинхедов, и, решив, что все они, если и были здесь, то уже ушли, погнав неформалов, мы присели на лавку и принялись за фаст-фуд. Спустя пару минут буквально из ниоткуда перед нами возникло пять крупных фигур с бритыми головами. Один из них, самый маленький, «мелкий», если можно так сказать, резко выбил бигмак из рук Антона и зло буркнул сквозь зубы:
– Хватит дерьмо всякое жрать. Че здесь делаете? Кто такие?
Благо за неделю до этого Антон постригся достаточно коротко, а я никогда не носил длинных волос, иначе вместо «приветственных» вопросов можно было сразу получить серию ударов. Я отложил в сторону картошку фри и сказал:
– Ниче, просто сидим.
Начавший разговор повернулся ко мне:
– Чё за шмотье на вас? На скейте катаетесь? – он небрежно пнул по моим кедам металлическим носком своего армейского ботинка. И, не дождавшись ответа, добавил, – с этими пидорами крашеными еще, наверно, общаетесь?
– Не, – Антон сделал паузу и как бы невзначай провел рукой по голове, намекая на стрижку, – мы чё, похожи на них? Говорю же, просто сидим. На доске, да, катаем иногда.
Говоривший с нами не нашел, что еще сказать и повернулся к друзьям. Те тоже молчали. У «мелкого» был холодный волчий взгляд. Спустя полминуты раздумий он продолжил таким тоном, словно делал нам одолжение:
– Ладно, давайте сюда мобилы и валите нахер.
Вдруг из-за их широких спин послышался знакомый женский голос:
– Привет, – это была Натка.
«Мелкий» резко обернулся и оценивающе оглядел ее с головы до ног. Она стояла, как ни в чем не бывало, и курила тонкую сигарету, смотря поочередно то на меня, то на Антона, то на наших собеседников. В этот раз одета она была более сдержано, но принадлежность к субкультуре все равно угадывалась по прическе и клетчатому платку-арафатке на шее. Мы молчали, я вопросительно поднял брови. Бритый, наконец, заговорил омерзительно любезным тоном:
– Ну, привет, принцесса. К друзьям пришла? – он мотнул головой в нашу сторону.
– Неа, этих не знаю, – Натка отвечала уже знакомым мне отрешенным тоном. – Просто интересно стало, о чем болтаете.
– Да ну? Ладно, идем с нами, расскажу тебе еще много интересного наедине.
– Не, – Натка сделала паузу и выпустила тонкую струйку дыма, – с бритыми не общаюсь. Вы идите, я останусь.
– А говоришь, не знаешь их. Чё врешь-то, сучка?
По лицам было заметно, что все вокруг почувствовали: ситуация накаляется. Скины стояли, насупившись, чуть позади своего лидера. Тот, это было видно по напряженной позе, едва сдерживался от желания ударить девушку в следующую секунду. Я, насколько бы мне ни претила сама мысль драться с группой здоровых качков, готовился именно к этому. Антон нервно переводил взгляд по сторонам. Натка внимательно смотрела в глаза оппоненту. Очень спокойно и не моргая.
– Да, баллончик достать успею, – она прервала молчание, – а травмата у меня нет.
«Мелкий» ничего не ответил, но во взгляде его возникло непонимание. Натка все так же неотрывно смотрела в глаза. Потом продолжила:
– Неа, связей тоже нету. Знаю, ты сейчас не можешь решить – сильно или нет меня ударить. Тебя в детстве не учили, что бить девушек плохо?
«Мелкий» в недоумении уставился на Натку. Тут подал голос один из его компаньонов:
– Фриц, идем. Эту я знаю, у нас матери знакомы.
Девушка повернулась к говорившему и улыбнулась:
– Никита, привет! Сразу и не узнала. На каток пойдешь вечером?
Парень ничего не сказал, только отвел хмурый взгляд. «Мелкий» еще раз злобно оглянулся на нас, постоял в раздумьях несколько секунд и, молча, убрав руки в карманы, пошел в сторону метро. Друзья двинулись за ним.
Антон заговорил первым:
– Привет! Это что за херня щас была? Ты о чём вообще с ним терла? Извини, я просто немного в шоке от этой сцены.
Натка взяла с лавки пакетик с картошкой фри и съела пару ломтиков.
– Вы все слышали, вроде.
Антон не унимался:
– Да, только не поняли нифига! – он повернулся ко мне. – Ты понял, что случилось?
Я никому не говорил о странных способностях Натки, решив и дальше не распространяться на эту тему.
– Да ничего особенного, повезло нам, что ребята знакомы оказались, – я сказал это как можно более пренебрежительно.
Антон вдруг быстро глянул на часы и поспешил попрощаться:
– Так, ладно, электричка у меня. Всё, пока. Спасибо, что выручила. Увидимся!
Девушка в ответ пожала плечами:
– Вполне вероятно. Пока.
Антон протянул мне руку и побежал к метро, предварительно убедившись, что наши недавние собеседники удалились. Мы остались одни. Я прервал тишину:
– А говорила, здесь не бываешь.
– Да так и есть, не захожу сюда. Сегодня просто была в книжном рядом, решила до Пушки пройтись. А тут вас увидела. Так получилось.
Натка вроде бы была рада встрече. Она улыбалась уголками глаз, хотя в целом лицо оставалось нейтральным. Как Мона Лиза.
– Ну, как дела у тебя? – спросила она. – Что нового? Еще собирались у Филина?
– Да все в порядке, спасибо. Новый семестр вот начался, пока проблем нет. Кстати о Филине! – я вспомнил о пропавших деньгах. – У него после той вписки пропало двести тысяч евро. Ты не знаешь, кто мог взять?
Она смотрела мне в глаза.
– Нет, это была не я. Твой вопрос ведь именно в этом. Завуалировал хорошо. Я, по-твоему, похожа на тех, кто чужие хаты обносит? – Натка как-то очень внезапно разозлилась.
– Да не, ты что, – я попытался сгладить ситуацию и увести мысль в другую сторону, – я думал, возможно, ты можешь узнать… Ну, там, знаешь, с помощью своих способностей…
Это, похоже, рассердило ее еще больше. В голосе проступало явное раздражение:
– Слушай, вот об этом так вообще не говори. Никогда. Ясно? Я тебе не ищейка! Ни пропавшее бабло, ни пропавших людей найти не могу!
– Да ладно тебе. Извини, просто я подумал…
– Я, блин, доверилась тебе, рассказала! Потому что почувствовала, что ты не тот человек, который станет на этом внимание заострять. По крайней мере, не так, как другие. Ошиблась, видать!
Мне стало неловко. Виноватым в чем-либо я себя не считал. Сама ситуация была какой-то глупой – ссора возникла на пустом месте.
– Чего ты так взъелась то? У тебя что, ПМС?
Тогда я еще не знал, что девушкам, ни при каких обстоятельствах не стоит говорить подобное. Только если не хочешь поругаться еще сильнее. Натка швырнула в меня пакетик с остывшей картошкой фри, демонстративно отряхнула руки и, развернувшись на 180 градусов, ушла прочь.
Я смахнул с куртки несколько мелких крошек. Голуби и воробьи у меня под ногами спешно клевали внезапно возникшую пищу, вероятно, опасаясь, что исчезнет она так же быстро, как появилась. Я не пытался остановить Натку, все равно общения бы уже не получилось. Я сделал для себя вывод, что тему ее особенного восприятия не стоит лишний раз педалировать – очень нервно она на это реагировала. Мы расстались, не попрощавшись, как и в прошлый раз. И хотя сейчас уже не было записки со словами «ещё увидимся», я снова был практически в этом уверен.