Читать книгу Джейн Эйр (адаптированный пересказ) - Шарлотта Бронте - Страница 12

Из Лоутона я выехала в четыре утра, а в Милкот прибыла в восемь вечера. К моему удивлению, меня никто не встречал, поэтому пришлось остановиться на время в гостинице. Я спрашивала у слуг, не ожидал ли кто-нибудь мисс Эйр, но получала отрицательный ответ. И вот я ждала в тревоге, терзаемая всевозможными сомнениями и страхами, чувствуя себя брошенной на произвол судьбы. Наконец я заставила себя позвонить:

– Есть тут по соседству имение под названием Торнфильд? – спросила я слугу, который явился на мой звонок.

– Торнфильд? Не слыхал, сударыня. Я сейчас спрошу в ресторане. – Он исчез, но возвратился немедленно.

– Ваша фамилия Эйр, мисс?

– Да.

– Там вас дожидаются.

Я тут же вскочила, взяла свои личные вещи и поспешила в коридор. Перед открытой дверью стоял какой-то человек, а на озаренной уличными фонарями мостовой я смутно различила очертания одноконного экипажа.

– Это, наверное, ваш багаж? – сказал человек отрывисто, указывая на мой чемодан.

– Да.

Он погрузил чемодан в экипаж, с виду похожий на небольшую карету. Когда кучер закрывал дверцу, я спросила, далеко ли до Торнфильда.

– Миль шесть будет.

– Сколько на это понадобится времени?

– Примерно часа полтора.

Он захлопнул дверцу, взобрался на козлы, и мы тронулись в путь. По дороге я гадала, какая она всё-таки мисс Фэйрфакс. Если она не очень богатая женщина, то это даже лучше. Богатство не делает людей добрее. Однако я надеялась, что моя новая хозяйка будет приветливее со мной, чем моя тетя. В крайнем случае, если мне не понравится у неё, найду себе другое место.

Я опустила окно и выглянула наружу. Дорога была грязная, ночь сырая и туманная. Кучер почти все время ехал шагом. Казалось, что дороге не будет конца, но тут возница обернулся и сказал:

– Ну, теперь недалеко и до Торнфильда.

Он оказался прав. Минут через двадцать экипаж остановился, кучер слез с козел и открыл ворота: мы въехали, и они захлопнулись за нами. Карета медленно поднялась по аллее и скоро приблизилась к дому. Лишь в одном окне сквозь занавески пробивался свет, все остальные были темны. Лошадь остановилась у подъезда.

Дверь открыла горничная.

– Прошу вас следовать за мной, сударыня, – сказала она. Служанка провела меня через большой квадратный холл со множеством высоких дверей и завела в маленькую уютную ярко освещенную комнату, в который горел камин. В старинном кресле с высокой спинкой сидела опрятная старушка, именно такая, какой я себе и нарисовала миссис Фэйрфакс, только менее представительная и гораздо более скромная. Миссис вязала. У ее ног лежала большая кошка. Трудно было представить более приятную встречу для вновь прибывшей молодой гувернантки.

– Ну, как вы себя чувствуете, моя дорогая? Наверное, устали с дороги, озябли? Подойдите ближе к огню.

– Миссис Фэйрфакс, вероятно? – спросила я.

– Да, вы угадали. Садитесь.

Она помогла мне снять шарф и шляпку, чем немало смутила меня.

– О, не беспокойтесь, моя дорогая, вы же совсем замерзли. Ли, приготовьте поскорей горячий грог и несколько сандвичей.

«Она обращается со мной, как с гостьей, – подумала я. – Вот не ожидала такого приема! Холодность и чопорность были бы не удивительны в данном случае, а тут! Что-то я не слышала, чтобы так обходились с гувернанткой. Однако радоваться еще рано».

– Сегодня вечером я смогу познакомиться с мисс Фэйрфакс? – спросила я, подкрепившись.

– Что вы говорите, моя дорогая? Я плохо слышу… – отозвалась старушка.

Я повторила свой вопрос отчетливей.

– Мисс Фэйрфакс? О, вы, наверно, имеете в виду мисс Варанс? Фамилия вашей будущей ученицы – Варанс.

– Вот как… Значит, это не ваша дочь?

– Нет, у меня никого нет.

Я не стала более расспрашивать её о мисс Варанс, так как решила, что постепенно все само собой прояснится.

– Я так рада! – продолжала она, садясь против меня и беря кошку на колени. Знаете, жить в одиночестве очень тяжело. Прошлую зиму здесь, кроме слуг, никого не было. С ними нельзя общаться на равных – теряется авторитет. Мне было так грустно. Конечно, Торнфильд – прекрасный старинный дом, хотя и потерял свое былое величие, но зимой в нем очень тоскливо… А потом, в начале осени, приехала маленькая Адель Варанс с няней… Ребенок сразу вносит в дом оживление Вот вы приехали, теперь уж совсем весело будет.

Мне стало хорошо на сердце от слов этой доброй старушки, и я заверила её, что постараюсь не обмануть её ожиданий.

– Только сегодня я не дам вам сидеть долго, – сказала она, – уже двенадцатый час, а вы были в дороге весь день и наверняка очень устали. Идемте, я покажу вам вашу спальню. Она находится рядом с моей.

Проводив меня, миссис Фэйрфакс удалилась.

Комната была небольшая, но очень уютная и теплая. Я была счастлива. Мне надо будет приложить все усилия, чтобы оказаться достойной дарованной мне милости, которую еще ничем не за служила. Устав от впечатлений и долгого путешествия, я быстро уснула. Когда же проснулась, был уже день.

Я встала и тщательно оделась. Мои наряды хоть и были скромные, но подобраны со вкусом. Мне очень хотелось возместить то, что я была небольшого роста и далеко не красавица. И вот я причесалась как можно тщательнее, надела черное платье, которое довольно неплохо на мне сидело, пришила новую белую манишку и решила, что я довольно прилично выгляжу. Проветрив комнату и проверив все ли в порядке на моем туалетном столике, я вышла.

Спускаясь и заодно осматривая интерьер, я пришла к выводу, что в доме все необычайно торжественно и внушительно, особенно картинная галерея. Дверь холла, до половины застекленная, оказалась открытой, и я решила прогуляться.

Было ясное осеннее утро. Солнце ласкало меня своими лучами. Выйдя на лужайку, я обернулась, чтобы взглянуть на фасад дома. Это было трех этажное, не слишком большое, но внушительное здание. Зубчатые стены придавали ему особенно живописный вид. Дом был окружен все еще зелеными полями и цепью холмов, на склоне одного из которых расположилась деревушка. Ближе к усадьбе возвышалась церковь.

Я все еще наслаждалась этим мирным пейзажем, когда на пороге дома появилась миссис Фэйрфакс:

– Вы уже встали? – сказала она. – Да вы, я вижу, ранняя пташка.

Я подошла к ней, она приветливо поздоровалась и поцеловала меня в щеку.

– Понравился ли вам Торнфильд? – спросила она.

Я ответила, что очень понравился.

– Да, – согласилась она, – это красивое место, однако, если мистер Рочестер не надумает однажды здесь поселиться или хотя бы чаще наведываться сюда, все придет в упадок: такие дома и парки требуют постоянного ухода.

– Мистер Рочестер? – удивилась я. – Кто это?

– Владелец Торнфильда, – спокойно отозвалась она. – Разве вы не знали, что его зовут Рочестер?

Конечно, не знала, мало того, никогда о нем не слышала. Но старушка, видимо, считала, что это должно быть известно всем.

– А я думала, что Торнфильд принадлежит вам.

– Мне? Господь с вами, дитя мое! Что это вы себе придумали! Мне! Да я только экономка, домоправительница. Правда, я в родстве с Рочестерами по женской линии, но я никогда не злоупотребляла этим. Я считаю себя обыкновенной экономкой. Мистер Рочестер – мой хозяин, он всегда вежлив, а большего мне и не надо.

– А девочка, моя ученица?

– Мистер Рочестер ее опекун. Это он попросил меня найти для нее гувернантку. Он, видимо, желает, чтобы девочка воспитывалась и росла здесь. Да вон и она сама со своей bonne, так она называет няню.

Это была хрупкая с узким личиком и длинными роскошными волосами девочка. На вид ей было лет семь-восемь.

– Доброе утро, мисс Адель, – сказала миссис Фэйрфакс. – Подойдите к нам, познакомьтесь с мисс Эйр. Она сделает из вас со временем образованную барышню.

Девочка приблизилась.

– Это моя гувернантка? – спросила она по-французски, указывая на меня и обращаясь к своей няне.

– Видимо, так и есть, – ответила та.

– Они иностранки? – удивилась я, услышав французскую речь.

– Няня француженка, а Адель родилась во Франции и, насколько мне известно, шесть месяцев назад покинула свою родину. Когда она здесь появилась, ни слова не знала по-английски, теперь уже немного понимает, хотя я и сейчас не могу разобрать, что она говорит. Вам, наверное, будет несложно с ней общаться, ведь вы говорите по-французски.

К счастью, я не только говорила, но и без труда понимала Адель. Уроки французского в ловудской школе не прошли даром. Узнав, что я ее новая гувернантка, девочка без особо энтузиазма подошла и подала мне руку. Расхрабрилась же она за завтраком после того, как некоторое время наблюдала за мной, будто изучая. Затем вдруг оживилась и стала бодро болтать без умолку. – А вы говорите на моем родном языке не хуже мистера Рочестера, то-то Софи обрадуется! – воскликнула Адель по-французски. – Софи – моя няня. Она по-английски плохо говорит, так что вы ей будете прекрасной собеседницей. Мадемуазель… а как вас зовут?

– Эйр. Джейн Эйр.

– Эйр? Ну, трудно выговорить. Так вот, мы приехали с Софи и с мистером Рочестером из Франции на корабле. Нас всех укачало. Всем было плохо, и мистеру Рочестеру тоже. Затем корабль остановился в одном красивом городе, мы жили несколько дней в гостинице. Там было здорово! Красиво! Парк, озеро, птички! Я их кормила хлебными крошками. Так забавно было! Здорово!

– Неужели вы понимаете что-нибудь, когда она вот так тараторит? – спросила меня миссис Фэйрфакс. Я подтвердила. Тогда старушка попросила меня спросить девочку о её родителях.

– Адель, – сказала я, – а с кем вы жили раньше?

– Раньше, давно, я жила с мамой, но она сейчас на небесах. Мама научила меня танцевать, петь и декламировать стихи. К ней приходили гости, я для них пела и танцевала. Мне это очень нравилось. Хотите, я и вам спою?

Так как она уже позавтракала, я позволила ей блеснуть своими талантами.

Адель пела какую-то слезливую арию покинутой любовником женщины. В её устах это звучало довольно комично и показалось мне признаком дурного тона. Закончив петь, девочка спрыгнула с моих колен и сказала:

– А теперь, мадемуазель, я прочту вам стихи!

– Нет, пока довольно, дорогая. Ты говорила, что твоя мама ушла на небеса, с кем же ты тогда жила?

– Меня приютили мадам Фредерик и ее муж. Они заботились обо мне, но они мне всё-таки не родня, к тому же они были бедные. Я недолго жила у них. Вскоре приехал мистер Рочестер и предложил поехать с ним в Англию. Я его давно знаю, он очень добрый, и я согласилась. Только он меня обманул, привез меня сюда, а сам уехал.

После завтрака мы с Адель удалились в библиотеку, и приступили к нашим занятиям. Ученица оказалась довольно послушной, хотя и рассеянной девочкой. Она совершенно не была приучена к дисциплине и регулярным занятиям, поэтому я решила не загружать её поначалу. К тому же наступил полдень, и я позволила Адель вернуться к няне. Сама же надумала сделать несколько набросков, которые могли пригодится мне на следующем занятии. Когда я поднималась наверх за папкой и карандашами, меня окликнула миссис Фэйрфакс:

– Полагаю, ваши утренние занятия закончились? Я бы хотела, если вы не против, показать вам дом.

– С удовольствием, – ответила я.

Старушка водила меня по комнатам этаж за этажом, пока мы не добрались до чердака.

– В каком порядке вы содержите все комнаты, миссис Фэйрфакс! – воскликнула я. – Ни пылинки, ни чехлов! Если бы не сырость, можно было бы подумать, что все они жилые.

– Дело в том, мисс Эйр, что мистер Рочестер раздражается, если видит зачехленную мебель, поэтому я должна быть всегда во всеоружии, хотя он и редко нас навещает.

– Разве мистер Рочестер такой требовательный?

– Нет, не скажу, но вкусы и привычки у него как у настоящего аристократа, и все в доме должно делаться так, как он пожелает.

– А вам он нравится? Его любят в округе?

– Безусловно. Эта семья всегда была очень уважаема. Кроме того, они очень богаты.

– Я не имела в виду его богатство, сам-то он вызывает симпатию, как человек?

– У меня нет причин не любить его.

– А какой у него характер?

– О, это безупречный человек. Правда, не без странностей. Много путешествует, многое повидал. Наверное, умен. Должна сказать, что он со мной мало разговаривал.

– А почему – со странностями?

– Да не знаю, право, – ничего такого особенного, но когда беседуешь с ним, не поймешь, шутит он или серьезно говорит. А так он очень хороший хозяин.

Наконец мы добрались до чердака.

– Хотите взглянуть на вид окрестности с крыши?

Я последовала за ней по узенькой лесенке на чердак. По пожарной лестнице и через открытый люк мы выбралась на крышу. Наклонившись, я посмотрела вниз, и парк развернулся передо мной, как огромная карта. В этом пейзаже не было ничего необычайного, но он был прекрасен.

Налюбовавшись, мы отправились в обратный путь. Миссис Фэйрфакс на минуту задержалась, чтобы запереть люк, а я стала спускаться. Затем остановилась в длинном коридоре, который проходил через весь третий этаж, отделяя комнаты фасада от комнат, находившихся в глубине дома. Этот сумрачный коридор напомнил мне сказочный замок Синей Бороды.

Я снова пошла по коридору, как вдруг услышала странный звук, напоминающий приглушенный сухой смех. Я остановилась в недоумении. Смех на мгновение умолк, затем прозвучал гораздо громче и оборвался на высокой ноте.

– Миссис Фэйрфакс! – крикнула я, услышав, что она спускается по лестнице. – Вы слышали этот смех? Что это?

– Наверное, кто-нибудь из горничных, – ответила она. – Может быть, Грэйс Пул.

– Но вы слышали? – опять спросила я.

– Да, совершенно ясно. Я часто слышу ее смех. Она шьет в одной из этих комнат. Иногда с нею бывает и Ли, они шумят и болтают.

Смех повторился.

– Грэйс! – крикнула миссис Фэйрфакс.

Говоря по совести, я не ждала, что Грэйс ответит еще более страшным хохотом. Мне стало жутко. Слава Богу, был ясный день, иначе со мной бы случился припадок от страха.

Впрочем, все тут же разъяснилось: дверь рядом со мной открылась, и из комнаты вышла служанка – женщина лет тридцати – сорока. Она была довольно коренастая, рыжеволосая, с грубыми чертами лица.

– Слишком громко смеетесь, Грэйс, – сказала миссис Фэйрфакс, – помните приказ.

Грэйс молча присела и вернулась в комнату.

– Она шьет и помогает Ли по хозяйству, – объясняла старушка. – Конечно, она не без недостатков, но со своей работой справляется прекрасно. Кстати, как прошло ваше занятие?

Разговор, естественно, перешел на Адель, и мы развивали эту тему, пока спускались в нижние этажи. В холле ко мне подбежала Адель:

– Сударыня, обед на столе! Я очень проголодалась!

Обед накрыли в комнате миссис Фэйрфакс.