Читать книгу Джейн Эйр (адаптированный пересказ) - Шарлотта Бронте - Страница 9

Когда все ушли в столовую пить чай, я осмелилась сойти со стула. В комнате уже было достаточно темно. Забившись в угол, я упала на пол и разразилась глухими рыданиями. Скорбь моя была велика. Обвинения во лжи при всей школе вывели меня из состояния равновесия. Я так хотела заслужить внимание и любовь своих преподавателей и подруг, но, видимо, этому не суждено было сбыться. Меня уже начали хвалить, зачислили в первые ученицы, мисс Темпль обещала мне уроки французского языка, если я продолжу в том же духе, и тут такой удар! Мне хотелось умереть. И тут в комнату вошла Элен Бернс. Она принесла мне кофе и хлеба.

– Давай, поешь немного, – сказала она.

Я отказалась от еды, мне казалось, что я не проглочу ни кусочка. Элен удивленно смотрела на меня.

– Элен, Элен, как ты можешь сидеть с девочкой, которую все считают лгуньей?

– Во-первых, я не верю, Джейн! Кроме того, только восемьдесят человек это слышали, а в мире гораздо больше людей.

– Какое мне дело до других людей? Мне важно, что те, кого я знаю, теперь будут презирать меня.

– Поверь, никто тебя не презирает, тебя даже жалеют, только не могут выразить тебе сочувствуя.

– Как они могут жалеть меня после слов мистера Брокльхерста?

– Мистер Брокльхерст – не Бог, его никто не любит и не уважает. Если бы он к тебе хорошо относился, у тебя бы появились враги. Будь такой, как прежде, и к тебе не изменится отношение. Кроме того, Джейн…

– Ну что, Элен? – сказала я, взяв ее за руку.

– Даже если весь мир тебя будет ненавидеть, но ты будешь чиста перед самой собой, то все обвинения мира – пусты, и ты всегда найдешь друзей.

– Да, конечно, но если при этом меня не будут любить…

– Успокойся, Джейн! Тебя слишком волнует любовь окружающих. Кроме людей, есть еще царство ангелов, которые всё видят и понимают, и охраняют нас от бед. Зачем поддаваться отчаянию, если жизнь коротка, а смерть – верный путь к счастью и покою?

Элен замолчала и тут же закашлялась. Я забыла о своем горе, привлекла её к себе и мы сидели, обнявшись. Но это продолжалось недолго, так как в класс вошла мисс Темпль.

– Я ищу тебя, Джейн Эйр, – сказала она, – я хочу пригласить тебя к себе в комнату, а раз здесь Элен Бернс, то приглашаю и Элен.

Мы последовали за своей наставницей. В её комнате жарко пылал камин, было уютно и тепло. Мисс Темпль предложила Элен Бернс сесть в низенькое кресло у камина, а сама села в другое кресло и привлекла меня к себе.

– Ну что, успокоилась? – спросила она, вглядываясь в меня.

– Боюсь, что я никогда не успокоюсь.

– Почему?

– Потому что меня несправедливо обвинили, и вы, мисс Темпль, и все другие будут теперь считать, что я очень плохая.

– Мы будем считать тебя такой, какой ты себя покажешь, дитя мое. Продолжай вести себя хорошо, и мы будем довольны тобой.

– Это правда, мисс Темпль?

– Ну, конечно, – сказала она, обняв меня одной рукой. – А теперь расскажи мне, кто эта твоя благодетельницей, о которой говорил мистер Брокльхерст? Постарайся не преувеличивать ничего.

Мой рассказ был сдержанным, в нем не было тех эмоций, которые я обычно вкладывала, вспоминая о миссис Рид и его детях, поэтому он произвел более сильное впечатление на слушавших. Я упомянула с благодарностью имя мистера Ллойда, лечившего меня после припадка.

– Я немного знаю мистера Ллойда. Я напишу ему. Если он подтвердит то, что ты рассказала, с тебя при всех будет сняты все обвинения. Что касается меня, Джейн, в моих глазах ты оправдана уже сейчас.

Она поцеловала меня, и я вдруг почувствовала себя такой счастливой! Мне было так хорошо рядом с мисс Темпль!

– А ты, как себя чувствуешь сегодня, Элен? Ты днем много кашляла?

– Не так много, сударыня.

– А боль в груди?

– Мне лучше.

Мисс Темпль встала, взяла ее за руку, сосчитала пульс и тяжело вздохнула. Затем, опомнившись, заставила себя улыбнуться и сказала:

– Ну, сегодня вы мои гости, и я должна принимать вас, как гостей. – Она позвонила.

– Барбара, – сказала она вошедшей горничной, – я еще не пила чаю. Принесите поднос и поставьте две чашки для этих двух молодых особ.

На подносе красовались фарфоровые чашечки, ярко начищенный чайник, приятно благоухал горячий чай и поджаренный хлеб. Мы приступили к чаепитию. Однако для двух вечно голодных детей гренков оказалось очень мало. Мисс Темпль тоже обратила на это внимание.

– Барбара, – сказала она, – не можете ли вы принести нам побольше хлеба с маслом? Здесь на троих не хватит. Барбара вышла, но вскоре вернулась.

– Сударыня, миссис Харден говорит, что она прислала обычную порцию.

Миссис Харден была экономкой в школе, этой женщине мистер Брокльхерст очень доверял.

– Ну, хорошо, – отозвалась мисс Темпль, – мы постараемся обойтись, Барбара. – И, когда девушка ушла, она пояснила, улыбаясь. – К счастью, я могу вас угостить еще кое-чем.

К столу мисс Темпль предложила большой сладкий пирог. И чаепитие превратилось в настоящее пиршество. Затем, убрав чашки в сторону и устроившись поудобнее, мисс Темпль и Элен начали разговор, присутствовать при котором было для меня действительно большой честью. Они говорили о прочитанных книгах, о литературе, истории. Мне было очень интересно. Однако беседу прервал колокол, возвещавший о том, что пора идти спать. Благословив нас, Мисс Темпль обняла каждую и проводила до дверей. С большой неохотой она оторвалась от Элен, провожая её тревожным взглядом.

Неделю спустя пришел ответ от мистера Ллойда, в котором он подтвердил мою невиновность. Собрав всю школу, мисс Темпль объявила, что провела тщательное расследование, в результате чего выяснилось, что Джейн Эйр оговорили, и она счастлива, что может заявить перед всеми о моем полном оправдании. Наставницы окружили меня. Они жали мне руки и целовали, а среди учениц пробежал шепот удовлетворения.

Итак, я была оправдана. Теперь я могла спокойно погрузиться в учебу, доказать всем, что у меня есть способности. Я упорно трудилась, и мои усилия увенчались успехом. Уже через две-три недели я была переведена в следующий класс, а меньше чем через два месяца мне было разрешено начать уроки французского языка и рисования. Я была счастлива.

Прав был Соломон, когда сказал: «Угощение из зелени, поданное с любовью, лучше, нежели откормленный бык, заправленный ненавистью».

Теперь я уже не променяла бы Ловуд со всеми его лишениями ни на какое богатство мира.