Читать книгу Прекрасные мелочи. Вдохновляющие истории для тех, кто не знает, как жить дальше - Шерил Стрэйд - Страница 10

Дорогая Лапочка!

Я счастливая мама одного милого малыша – о, как я дорожу каждым мгновением! К несчастью (или к счастью, это как посмотреть), папочка малыша не следует моему примеру в плане «дорожить каждым мгновением».

Папочка малыша живет в другом штате. Он уехал, когда я была еще беременна, и не присутствовал при рождении нашего ребенка. Хотя в электронных письмах, приходящих примерно раз в шесть недель, он заявляет, что любит своего ребенка, алиментов он не платит, да и вообще не видел нашего малыша с тех пор, когда ему было несколько недель от роду (сейчас малышу уже больше года). Он даже никогда не звонит, чтобы узнать, как дела у его ребенка.

Мой вопрос таков: следует ли мне посылать фотографии и сообщать ему новости о ребенке, поскольку он присылает довольно жалостные письма о себе примерно раз в два месяца? Я склоняюсь к тому, чтобы не писать, но с готовностью приняла бы в расчет мнение такой милой лапочки, как ты, Лапочка.

Я хочу поступить так, как будет лучше для моего маленького комочка, пусть даже мне самой хочется пинать папочку малыша в пах сапогами со стальными набойками, крича: «Что, ДЬЯВОЛ побери, с тобой происходит, ты, самовлюбленный придурок?!»

Ф-фух! Как приятно было это сказать. Так пусть начнется исцеление!

Радости и любви, дражайшая Лапочка.

Ой-Мама

Дорогая Ой-Мама!

А у тебя есть сапоги со стальными набойками? У меня есть. И я с удовольствием дам их тебе поносить, чтобы ты могла от души испинать задницу этого дурака. Твоя ярость справедлива. Твое гневное изумление по поводу папочки малыша, который не тянет на истинного отца твоего прекрасного малыша, имеет самые широкие и глубокие обоснования на свете.

Но знаешь что? Это не имеет ровным счетом никакого значения.

По крайней мере, по сравнению с тем, чтó будет поставлено на карту в жизни твоего ребенка, если ты позволишь своей абсолютно обоснованной ярости управлять собственными решениями, когда речь идет о твоем отношении к отцовству. То, что этот мужчина – отец твоего ребенка, важнейший факт жизни малыша. И факт остается фактом независимо от происходящего, то есть поддерживает ли мужчина, от которого ты забеременела, какие-либо отношения с твоим ребенком. Пройдут годы, и однажды твоему сыну или дочери придется искать объяснение своему отцу (и тебе, разумеется). Настанет время итогов. Всегда бывает подведение итогов. Для каждого из нас. Объяснение всего того, что случилось в нашем детстве и почему; кто наши родители, в чем они преуспели и в чем подвели нас – вот работа, которую мы все проделываем, когда стремимся стать цельными взрослыми людьми. Порой итоги выглядят удручающе, особенно когда родитель подводит своего ребенка. Поэтому советую тебе: а) делать все, что в твоих силах, чтобы сгладить обманутые ожидания, вставшие между твоим ребенком и его отцом, и б) самой стараться не обманывать ожиданий ребенка, если его отец будет продолжать в том же духе.

Очевидно, что ты разрываешься между яростью и разочарованием, которые с полным основанием испытываешь к отцу своего малыша. Я не виню тебя за это, и никто не стал бы винить. Но в чем ты виновата, а в чем нет, это к делу не относится. К делу относится, как ты сама пишешь в своем письме, то, что лучше для твоего ребенка. Ты спрашивала, следует ли тебе отсылать фотографии и новости в ответ на редкие письма, которые отец твоего ребенка присылает. Мой ответ – да. Не потому, что ты чем-то обязана этому мужчине (ты ему ничего не должна), но потому что ты обязана своему ребенку. Учитывая тот факт, что Папочка Малыша производит впечатление всего лишь слабака (а не подонка), лучшее, что ты можешь сделать для своего сладкого малыша – это укреплять узы между ним и отцом, особенно в начале жизни.

Как ты изложила в удручающих подробностях, история началась не особенно хорошо. Пока что Папочка Малыша облажался на всех фронтах. Это не твоя вина, но твоя проблема. Твои усилия сохранить контакты могли бы привести к позитивным отношениям между ребенком и его отцом, которые серьезно повлияют на течение его жизни. Или не повлияют. Мы пока не можем этого знать. Но это важное дело, и я настоятельно рекомендую тебе попробовать сделать шаг навстречу.

Я говорю это не с легким сердцем. Было бы гораздо забавнее отлупить этого парня сапогами со стальными набойками. С удовольствием помогла бы тебе это сделать. Я понимаю, как чудовищно несправедливо то, что тебе приходится реагировать на этого «самовлюбленного придурка», отвечая ему милосердием и прямотой. Но каждый из нас время от времени должен так поступать, пончик мой медовый, и сейчас – твоя очередь. Именно сейчас это засчитывается. Потому что ты, разумеется, идешь на этот шаг не для себя – ты делаешь это ради своего ребенка. Верю, что ты понимаешь это сама. Я вижу, что ты – хорошая мама. Твое заботливое материнство сквозит в каждой строчке твоего письма. И теперь – вот ужас! – я умоляю тебя помочь мужчине, который тебя обрюхатил.

Наши дети ведь этого заслуживают, не правда ли? Заслуживают, чтобы их любили трепетной любовью? Да, несомненно. Так давай этим и займемся.

Первое, что я советую тебе сделать, – добиться, чтобы Папочка Малыша выплачивал деньги на его содержание. Этого можно достичь путем юридических переговоров, а можно подать иск в суд. Советую тебе действовать по официальным каналам, а не путем личного соглашения, чтобы у тебя оставался запасной выход в случае, если Папочка Малыша не станет платить. Требуя, чтобы этот мужчина вносил свой финансовый вклад, ты не только защищаешь своего ребенка, но и сообщаешь два важных факта: 1) ты рассчитываешь на некоторое участие со стороны Папочки Малыша, и 2) он кое-что должен своему ребенку. Если он хоть сколько-нибудь достойный человек, то будет давать деньги без особых протестов. Если он хороший парень, переживающий трудный период, он поблагодарит тебя потом. Рекомендую немедленно нанять юриста.

Второе, что я тебе советую, – это подготовить электронное письмо, адресованное отцу твоего ребенка, в котором ты: а) с сожалением признаешь его отсутствие в жизни ребенка; б) напрямую спрашиваешь, когда ждать его визита; и в) сообщаешь новости о развитии твоего ребенка. Приложи несколько фотографий. Расскажи пару случаев из его жизни. Говоря «с сожалением признаешь», я имею в виду – исполняешь небольшой танец по поводу того, что Папочка Малыша до сих пор не проявил себя настоящим отцом. Я имею в виду – даешь ему некоторое пространство для изменений и не предполагаешь, что можешь объединить усилия с колумнисткой-советчицей, чтобы пересчитать ему зубы увесистыми сапогами со стальными набойками. Мой призыв – прояви самое лучшее, свое самое великодушное «я». Иногда, на крохотный миг, это означает – притворись им. Примерно так: Привет, Папочка Малыша! Надеюсь, у тебя все хорошо. Малыш растет не по дням, а по часам, становясь все красивее и изумительнее. И пусть наши с тобой отношения в прошлом, для меня важно, чтобы у малыша были отношения со своим папочкой – и, судя по тому, что ты писал мне в своих письмах, я знаю, что это важно и для тебя тоже. Я хочу условиться о дате твоего приезда.

Третья вещь, которую я советую тебе сделать, – договориться, чтобы с ребенком кто-то регулярно сидел по нескольку часов в день. Тебе необходимо общаться со своими задушевными подружками, чтобы выпустить пар, накопившийся от обиды, гнева и растерянности: человек, с которым ты когда-то спала, – биологическая половина твоего драгоценного ребенка! – оказался полным придурком. Это может показаться излишним, но это вовсе не так. Данный шаг – важнейший элемент головоломки выживания. Ты должна найти громоотвод для сброса негативных чувств в отношении отца своего ребенка. Если ты этого не сделаешь, эмоции начнут управлять тобой. Очень вероятно, что случившееся между тобой и Папочкой Малыша – только прелюдия. Даже если все пойдет хорошо, не удивлюсь, если в последующие годы тебе не раз захочется придушить его. Если не найти способ для выхода этих чувств, то можно не удержаться и перенести их на своего ребенка.

И это будет самое ужасное.

Пару лет назад я прочитала статью, в которой говорилось о воздействии негативных отзывов разведенных и расставшихся родителей о своих «бывших», высказанных в присутствии своих детей. Я пыталась найти этот материал, когда писала колонку, чтобы процитировать его, но безуспешно. Впрочем, не беда: мне запомнился приведенный в статье аргумент: когда ребенок слышит, как один родитель плохо отзывается о другом, это действует на детскую психику разрушительно. По словам исследователей, родитель наносит ребенку меньший психологический вред, прямо говоря, «ты – бесполезный кусок дерьма», чем «твоя мать (твой отец) – бесполезный кусок дерьма». Не помню, были ли у них какие-то теоретические обоснования причин такого влияния, но для меня вывод прозвучал вполне убедительно. Думаю, внутри каждого из нас есть прочное ядро, которое «взрывается» в случае агрессии, но дает слабину, когда нападают на любимого человека, особенно если это наш родитель, наша половина, «главный другой», а нападающий – вторая половина, второй «главный другой».

Я знаю, о чем говорю. Собственный отец стал разрушительной силой в моей жизни. Если мысленно представить карту моей жизни и проследить все этапы до самых истоков – все процессы, решения, переходы, события, то решение моей матери, которая собралась с мужеством и развелась с отцом, когда мне было шесть лет, вероятно, стало наилучшим событием, когда-либо происходившим со мной.

Мой отец обрюхатил мою мать, когда им обоим было по девятнадцать лет. Они не испытывали друг к другу особых чувств, но аборты в то время были запрещены, и моя мама не хотела уезжать в приют для сбившихся с пути девушек и отдавать своего ребенка в чужие руки, поэтому состоялась поспешная свадьба, и она вышла замуж за моего отца. В течение девяти лет у них родилось трое детей: брат, сестра и я. Это были суровые годы. У меня в запасе есть немало ужасных историй о годах, проведенных с папой, который нередко давал выход злобе и агрессии. Но это не те истории, которые тебе следует сейчас услышать, Ой-Мама.

А вот что тебе нужно послушать, так это мой рассказ, насколько сильно я любила его в детстве. Своего отца. Моего папу. Папулечку. Любовь, которую я испытывала к нему, была огромной, бескорыстной, вытеснявшей мои ужас и печаль. Я не могла не любить своего папу. Эта любовь была заложена от рождения. Мне и в голову не приходило, как можно не любить его, вопреки очевидной скверне. Я его ненавидела за боль, которую он причинял маме, братьям и мне. Я рыдала, визжала, пряталась, страдала от мигреней, не свойственных детям, и мочилась в постель довольно долго. Но он был моим отцом, и поэтому, когда моя мама наконец ушла от него, я умоляла ее вернуться. Умоляла так, как никогда ни о чем никого не молила в своей жизни – до потери своего шестилетнего сознания, потому что понимала: если все действительно кончено и моя мать на самом деле ушла от отца, то папы у меня больше не будет.

И знаешь что? Я оказалась права. После того как мои родители развелись, папы у меня больше не было.

С тех пор я виделась с ним трижды. Это были краткие визиты, во время которых случались печальные и жуткие вещи. Но в основном ничего не было. Никакого папы. Только великая безотцовщина на протяжении моего детства, когда мы жили в дешевых квартирках в домах, где обитали другие дети матерей-одиночек, большинство из которых тоже имели связи со своими отцами. Пару раз в год приходил конверт, подписанный рукой отца и адресованный нам, детям. Он ждал нас в почтовом ящике, когда мы возвращались из школы, а мать была на работе. Мы с братом и сестрой вскрывали конверт с ликованием, настолько безмерным, что даже теперь, когда я пишу эти слова, по моему телу словно пробегает дрожь.

Письмо! От нашего папы! Письмоотнашегопапы! Отнашегопапыотнашегопапыотнашегопапы!

Разумеется, нам следовало быть умнее. Мы все понимали, но невыносимо было позволить себе это понимать. На конверте были наши имена, но находящееся внутри письмо никогда не предназначалось для нас. Оно слегка отличалось от предыдущих, но всегда оставалось тем же – гадкой и вульгарной бранью в адрес нашей мамы. Какая она шлюха и паразитка, живущая на пособие. Что ему следовало еще тогда, давным-давно, заставить ее сделать подпольный аборт. Какая она ужасная мать. Как он выждет удобного момента и заберет меня, брата и сестру, чтобы отомстить ей. Тогда она больше никогда не увидит своих детей и заплатит за все сполна. Интересно, как ей это понравится?

Мысль о том, что отец украдет меня, пугала больше всего на свете. Меня преследовал страх быть украденной. Я внутренне готовилась к этому, предаваясь изощренным фантазиям, как мы с братом и сестрой убежим и я любой ценой верну нас всех матери. Если потребуется, мы пойдем пешком, босые, через всю страну. Мы будем ориентироваться по руслам рек и прятаться в придорожных канавах. Мы будем питаться крадеными в садах яблоками и носить оставленную для просушки одежду.

Но наш отец так и не забрал нас. У него даже намерения такого не было. Я осознала это, когда мне было двадцать семь лет. «Я никогда не была ему нужна!» – подумала я с такой отчетливостью, удивлением и скорбью, что тут же разрыдалась.

Станет ли отец твоего малыша когда-нибудь настоящим отцом, Ой-Мама?

Мы не знаем. Это письмо еще не вскрыто. Внутри может быть что угодно. Люди меняются, порой совершая страшные ошибки, а потом исправляя их. Мужчины, которые отстраняются от семьи, когда их дети совсем малы, порой становятся замечательными отцами. Другие же со временем отдаляются еще больше. Что бы ни случилось, ты поступишь в интересах своего ребенка, если будешь отделять собственные эмоции к отцу ребенка от своих решений и действий, затрагивающих его отношения с папой. Твое поведение и слова глубоко повлияют на жизнь ребенка – и на его отношение к отцу, и на формирование собственной личности.

Моя мать ни разу не сказала дурного слова об отце ни мне, ни брату с сестрой. Она имела полное право ненавидеть его, восстановить нас против него, но не делала этого. И ведь не то чтобы она лгала нам о нем. Мы часто и честно говорили о жестокостях, которые наблюдали и пережили сами. Мать не демонизировала отца, считая его человеком хоть и сложным, не лишенным изъянов, но способным на исправление. И это означало, что, вопреки всему, она подпитывала во мне возможность любить отца, этого отсутствующего мужчину, который был половиной меня. Будучи маленькой девочкой, я спрашивала мать, что заставило ее влюбиться в папу. Она всегда находила, чтó мне рассказать, даже если это шло вразрез с действительностью. Когда я подросла, мы порой ссорились из-за ее нежелания говорить об отце плохо. Она отвечала, что благодарна ему, потому что иначе у нее не было бы нас – брата, сестры и меня. Прошли годы. Я повзрослела, а мать неизлечимо заболела. Как-то раз она погладила меня по голове и сказала, что, если я захочу восстановить связь с отцом, это нормально; что я всегда должна быть открыта для возможности прощения, примирения и перемен. Поступить так – не значит предать ее; напротив, это знак того, что я стала той женщиной, которую она старалась воспитать.

Это несправедливо, что ей приходилось так по-доброму отзываться о таком недобром человеке. Надеюсь, она могла выплескивать свою ярость на него в разговорах с задушевными подругами. Как матери-одиночке – а под этим я подразумеваю настоящую мать-одиночку вроде тебя, Ой-Мама, такую, которая не делит с отцом опеку над ребенком или процесс воспитания, – ей приходилось проявлять свое лучшее «я» чаще, чем это свойственно любому нормальному человеческому существу. И знаешь, чтó меня бесконечно восхищает? Она им была. Мать вовсе не совершенство. Она делала ошибки. Но ей приходилось проявлять свое лучшее «я» чаще, чем это свойственно любому нормальному человеческому существу.

Это подарок мне на всю жизнь.

Еще долго после маминой смерти именно ее слова и поведение помогали выстраивать шаткий мостик, по которому я продвигалась к исцелению ран, нанесенных моим отцом. Это тот подарок, который ты должна вручить своему ребенку. Независимо от того, как отец твоего малыша поведет себя. Независимо от того, сделает ли он решительный шаг и станет ли настоящим отцом для твоего сына или дочки. Это тот подарок, который большинству из нас приходится дарить лишь несколько раз за жизнь: любить с вдумчивым, ясным ощущением цели, даже когда это кажется вопиюще несправедливым. Даже если ты предпочла бы надеть подкованные сапоги и завопить.

Подари. Ты не пожалеешь. Это тебе зачтется при подведении итогов.

Твоя

Лапочка