Читать книгу Отраженная в тебе - Сильвия Дэй - Страница 5

Я проснулась с криком, который заглушала закрывавшая мне рот потная ладонь. От тяжести навалившегося тела у меня перехватило дыхание, а другая рука уже лезла под мою ночную сорочку, обшаривая и ощупывая. Охваченная паникой, я отчаянно забилась, дрыгая ногами.

«Нет… Пожалуйста… Не надо больше! Не надо!»

Дыша, словно пес, Натан раздвинул мне ноги и принялся наугад тыкать торчавшим членом, попадая головкой во внутреннюю сторону бедра. Я отчаянно боролась, легкие мои жгло огнем, но он был так силен. У меня не было сил ни сбросить его, ни вырваться.

«Прекрати! Убирайся! Не трогай меня! Боже мой… не делай этого… не мучай меня!

Ма-ма!»

Рука Натана вдавила мою голову в подушку. Чем отчаяннее я сопротивлялась, тем сильнее он возбуждался. Рыча мне в ухо мерзкие гадости, он нащупал-таки щель между моих ног и с ревом засадил туда. Я оцепенела, зажатая в тиски ужасающей боли.

«Да… – хрипел он, – снова в тебе… маленькая сучка… вот тебе…»

Меня сотрясали рыдания, я задыхалась, грудь горела, перед глазами плясали цветные пятна. Из последних сил я продолжила борьбу за воздух… Хоть глоток воздуха…

– Ева! Проснись!

Приказ прозвучал так резко и внезапно, что я открыла глаза и тут же, повинуясь инстинкту, вырвалась из державших меня за плечи рук, замолотила ногами, сбрасывая опутывавшую их простыню, и скатилась с кровати.

Основательно стукнувшись о пол, я наконец проснулась по-настоящему, и из моего горла вырвался жуткий стон боли и ужаса.

– Господи, Ева, что за чертовщина? Так и покалечиться недолго.

Натужно хватая ртом воздух, я на четвереньках потащилась к ванной.

Гидеон подхватил меня на руки и прижал к груди.

– Ева!

– Тошнит, – выдохнула я, прикрыв рот рукой, в то время как в животе моем все бурлило и клокотало.

– Понял! – мрачно отозвался он и быстро отнес меня в туалет, откинул крышку унитаза и опустился на колени рядом со мной, придерживая волосы, чтобы они, пока меня рвало, не падали на лицо. Другая его, теплая на ощупь ладонь поглаживала меня по спине.

– Тсс… ангел, – повторял он снова и снова. – Все в порядке. Ты в безопасности.

Когда мой желудок опустел, я спустила воду и уронила потное лицо на руку, пытаясь сосредоточиться хоть на чем-то, кроме остатков моего сна.

– Детка.

Повернув голову, я увидела Кэри, стоявшего на пороге ванной с хмурым, озабоченным выражением на симпатичном лице. Он был полностью одет – свободного покроя джинсы и рубашка поло. Гидеон, оказывается, тоже был одет. Костюм он снял, когда мы приехали ко мне домой, но тогда надел спортивные штаны, а сейчас был в джинсах и черной футболке. Сбитая с толку их видом, я взглянула на часы: слегка перевалило за полночь.

– Ребята, вы куда собрались?

– Я, например, только что пришел, – ответил Кэри. – И налетел на Кросса, который тоже поднимался сюда.

Я, как и мой сосед, с недоумением уставилась на Гидеона.

– Ты что, выходил?

Гидеон помог мне подняться на ноги.

– Я ведь говорил тебе, что должен еще кое-что сделать.

«Это посреди ночи?»

– И что это за дела такие?

– Неважно.

Я высвободилась и подошла к раковине, чтобы почистить зубы. Опять чертов секрет. Сколько их у него?

Кэри встал рядом со мной, и наши взгляды встретились, отраженные в зеркале над умывальником.

– У тебя уже давно не было кошмаров.

Глядя в его обеспокоенные зеленые глаза, я позволила ему увидеть, насколько я вымотана.

Он положил руку мне на плечо и сжал его в знак поддержки.

– Ничего, в выходные придем в себя. Перезарядка – это то, что нужно нам обоим. Надеюсь, сегодня с тобой все будет в порядке?

– Я о ней позабочусь, – подал голос Гидеон, сидевший на краю ванны.

– Но это не значит, что меня тут нет, – поцеловав меня в висок, сказал Кэри. – Если понадоблюсь, только крикни.

Взгляд, который Кэри бросил на меня, выходя, был красноречив: то, что Гидеон оставался ночевать здесь, спокойствия ему не внушало. Честно говоря, у меня и самой имелись некоторые опасения. Я считала, что моя осведомленность насчет возможных срывов, случавшихся во сне с Гидеоном, могла сыграть свою роль, усугубив мое и без того неустойчивое эмоциональное состояние. Как сказал не так давно Кэри, мужчина, которого я любила, представлял собой тикающую бомбу с часовым механизмом. И с этой бомбой я делила постель.

Ополоснув рот и вернув зубную щетку на место, я заявила:

– Мне нужно под душ.

Перед тем как лечь спать, я уже мылась, но сейчас снова чувствовала себя грязной. Кожа моя покрылась липким потом, а стоило закрыть глаза, как начинало казаться, будто в нос мне бьет запах Натана.

Гидеон пустил воду и принялся раздеваться, чем немало меня порадовал, поскольку вид его великолепно го тела мигом заставил забыть обо всем прочем, включая изводившие меня страхи. Он был строен, худощав, но крепок, с рельефной стальной мускулатурой.

Сбросив одежду прямо на пол, я со стоном встала под горячие струи. Он забрался в душевую следом за мной, убрал в сторону мои волосы и поцеловал в плечо.

– Ну как ты?

– Лучше.

«Потому что ты здесь».

Он обнял меня за талию и судорожно выдохнул:

– Я… Господи, Ева, что тебе снилось? Натан?

Я сделала глубокий вдох и спросила:

– Быть может, в один прекрасный день мы поговорим о наших снах, а?

Он резко вобрал в себя воздух, кончики его пальцев поглаживали мое бедро.

– Вот, значит, как?

– Да, – пробормотала я. – Значит, вот так.

Некоторое время мы стояли молча, окутанные паром и тайнами, физически близкие, но удаленные друг от друга эмоционально. Потребность разрыдаться была непреодолимой, и я не собиралась этому противиться. Куда лучше было выпустить накопившееся напряжение. Казалось, стоило мне разрыдаться – и вместе со слезами из меня стали бы вытекать тревоги прошедшего дня.

– Ангел… – Гидеон прижался к моей спине, еще крепче обнял меня, даря умиротворяющее ощущение полной защищенности. – Не плачь… Господи, мне этого не выдержать. Ты только скажи, что тебе нужно, ангел. Скажи, что я могу для тебя сделать.

– Смой это, – шепотом ответила я, прислоняясь к нему и нуждаясь в поддержке, которую дарило мне его нежное обладание. Наши с ним пальцы переплелись на моем животе. – Хочу быть чистой.

– Так ты ведь чистая.

Я всхлипнула и покачала головой.

– Ева, послушай меня. К тебе никто не прикоснется, – твердо заявил он. – Никто до тебя не доберется. Это не повторится. – (Мои пальцы напряглись.) – В противном случае им придется переступить через меня. А я такого никогда не допущу.

Из-за боли в горле я не могла произнести ни слова. От мысли о встрече Гидеона с моим кошмаром… о том, что он увидит человека, проделывавшего все это со мной… узел в животе, весь день не дававший мне покоя, скрутился еще туже.

Гидеон потянулся за моим шампунем, и я закрыла глаза, отрешаясь от всего окружающего, всего, кроме единственного мужчины, который, в свою очередь, был полностью сосредоточен на мне. Затаив дыхание, я ждала прикосновения его волшебных пальцев, а когда дождалась, то меня повело так, что для сохранения равновесия пришлось упереться в стену обеими ладонями. Ощутив его руки у себя в волосах, я застонала.

– Хорошо? – низким, с хрипотцой голосом спросил он.

– Всегда.

Я чувствовала себя на верху блаженства, когда он вымыл мне волосы шампунем и ополоснул кондиционером,

слегка вздрогнула, когда он стал расчесывать редким гребнем мои мокрые пряди, и, должно быть, застонала, так как он подался ближе и заверил:

– Я еще далеко не закончил.

И тут в воздухе запахло моим гелем для тела, а потом…

«Гидеон».

Я изогнулась в его намыленных руках. Его большие пальцы бережно разминали узлы на моих плечах, заставляя их растворяться под превосходно рассчитанным давлением. Потом его руки заскользили вниз по моей спине… по ягодицам… по ногам…

– Сейчас свалюсь, – пробормотала я, совсем размякнув и опьянев от удовольствия.

– Я тебя поймаю, ангел мой. Я всегда тебя ловлю.

Ласка и уважительная забота Гидеона смывали прочь болезненные и унизительные воспоминания. Его прикосновения в куда большей степени, чем мыло и вода, способствовали моему избавлению от кошмара.

Откликаясь на его побуждение, я повернулась к нему и увидела, что он сидит на корточках и намыливает мои икры, а на его великолепном гибком теле играют мускулы. Взяв рукой за подбородок, я приподняла его голову.

– Ты бываешь так добр ко мне, Гидеон, – мягко сказала я. – Сама не понимаю, как ухитряюсь порой забывать об этом. Даже на минуту.

Быстрый глубокий вздох расширил его грудь. Гидеон выпрямился, руки заскользили вверх, и вот он уже снова возвышался надо мной. Его губы прикоснулись к моим. Нежно. Легко.

– День сегодня выдался какой-то задолбанный… Дерьмовый, да и вся неделя. Мне тоже пришлось нелегко.

– Знаю.

Я обняла его, прижавшись щекой к его груди. Он был так крепок и силен. Мне нравилось то, как я чувствовала себя в его объятиях. Член его и без того уже давно торчал, но, откликаясь на мои движения, сделался еще тверже и толще.

– Ева… – Гидеон прочистил горло. – Дай мне закончить, ангел.

Я куснула его за челюсть и, потянувшись к его великолепному заду, плотнее прижала к себе.

– А почему бы тебе вместо этого не начать?

– Так ведь к тому все и идет.

Как будто дело могло кончиться чем-то другим, когда мы стояли в обнимку голые, а наши руки блуждали по нашим телам. Рука Гидеона скользнула мне пониже спины и вызвала у меня такой порыв желания, словно он запустил ее между ног.

– Ладно… начнем по новой и все исправим.

Руки Гидеона поднялись вверх, легли по обе стороны моей шеи, и его большие пальцы приподняли мне подбородок. Может, он и собирался объяснить, почему заняться любовью прямо сейчас не самая удачная идея, но я, упреждая, ухватила его руками за член.

Он издал рык, его бедра дернулись.

– Ева…

– Было бы стыдно упустить такую возможность.

– Я не могу испортить все дело. – Его глаза были темны, как сапфиры. – Если ты возбуждаешься от моих прикосновений, то я и вовсе схожу с ума.

– Гидеон, пожалуйста…

– Я скажу когда, – произнес он командным голосом, и я автоматически ослабила хватку.

Гидеон отступил назад и зажал член в кулак. Я беспокойно переступала с ноги на ногу, все мое внимание было приковано к этой умелой руке с длинными, изящными пальцами. Когда расстояние между нами увеличилось, я ощутила боль – так томилось по нему мое тело. Жар, вызванный его прикосновениями, не угас: казалось, будто он каким-то образом поддерживал его на расстоянии.

– Видишь что-нибудь приятное? – проурчал он, ублажая себя.

Удивленная тем, что он не только отверг меня, но еще и дразнит, я подняла взгляд – и у меня перехватило дыхание.

Гидеона тоже сжигал внутренний огонь. Не могу подобрать другого слова, чтобы описать это. Он смотрел на меня из-под отяжелевших век так, словно хотел пожрать живьем. Его язык неторопливо шевелился, просунувшись между губами, словно он пробовал меня на вкус, и мне, честное слово, показалось, будто он скользит у меня между ног. Это выглядело потрясающе… и я знала, что за этим последует… знала, как неудержим и яростен бывает он, когда в нем пробуждается подобное вожделение.

Он представлял собой вопиющее, ошеломляющее воплощение СЕКСА. Яростного, безумного, жаркого, нескончаемого, сводящего с ума секса. Он стоял по ту сторону моей душевой кабины с широко расставленными ногами и, ритмично поигрывая рельефными мышцами, медленными, долгими движениями надрачивал свой прекрасный член.

Я отроду не видела ничего столь откровенно сексуального и вызывающе мужского.

– О боже! – вырвалось у меня. – До чего же ты, на хрен, крут.

Блеск в его глазах сказал мне, что ему известно, какое впечатление это на меня производит. Его свободная рука медленно скользнула вверх по мускулистому животу и сжала грудную мышцу, всколыхнув во мне ревность.

– Сможешь кончить, глядя на меня?

И тут до меня дошло. Он просто боялся вступать со мной в сексуальный контакт так скоро после моего ночного кошмара, боялся возможных непредсказуемых последствий. И вместо этого устроил великолепное сексуальное шоу, желая возбудить меня настолько, чтобы я, ничем не рискуя, смогла удовлетворить себя сама. Осознание этого вызвало во мне небывалый прилив эмоций – благодарности, привязанности, нежности и желания.

– Я люблю тебя, Гидеон.

Его глаза закрылись, словно прозвучавшие слова были слишком сильны для его восприятия, но когда открыл их снова, меня пронзило нестерпимое желание, порожденное силой его воли.

– Покажи!

Здоровенная головка его члена торчала из руки, скользившей туда-сюда, и от одного вида его раскрасневшегося лица мои бедра начали конвульсивно сжиматься. Большим пальцем другой руки он растирал свой сосок. Раз. Два. При виде того, как мой рот наполнился слюной, он издал удовлетворенный рык.

Вода, струившаяся по моей спине, и клубившийся между нами пар только добавляли сцене эротизма. Движения его ходившей взад-вперед руки убыстрились. Его член был таким огромным. Воистину мужским.

Не в силах выдерживать боль в затвердевших сосках, я сжала ладонями свои груди.

– Вот так, ангел. Покажи мне, что я делаю для тебя.

В какой-то миг я не была уверена, удастся ли мне это. Еще совсем недавно мне казалось неловким говорить с Гидеоном о вибраторе.

– Смотри на меня, Ева. – Он подхватил яйца одной рукой, а член другой. С подобающим ситуации бесстыдством. – Я не хочу кончать без тебя. Мне нужно, чтобы ты была со мной.

Мне хотелось так же воспламенить его. Мне хотелось, чтобы мое тело – мое желание! – прожигало его насквозь так же, как его образ прожигал меня.

Взгляд мой был прикован к нему, а руки заскользили по собственному телу. Я следила за его движениями… прислушивалась к прерывистому дыханию… улавливала признаки, позволявшие понять, что его заводит.

Каким-то образом это ощущалось так же интимно, как если бы он был во мне, если даже не больше, потому что мы оба были полностью открыты для обозрения. Совершенно голые. Наслаждение каждого из нас отражалось в другом.

Хрипловатым голосом сексуального бога он начал говорить мне, чего от меня хочет.

– Подергай себя за соски… потрогай промежность – ты уже мокрая? Введи в себя пальцы… Чувствуешь, какая ты тугая? Жаркая, влажная, тугая щелка – рай для моей шишки. Обалдеть, на хрен, до чего ты хороша… до чего сексуальна. У меня так чертовски на тебя стоит, что аж больно… Видишь, что ты со мной делаешь? Я для тебя так обалденно кончу…

– Гидеон!

Я задыхалась. Кончиками пальцев я быстрыми круговыми движениями массировала клитор, мои бедра сжимались и терлись в такт касаниям.

– Вместе с тобой, – прорычал он, наяривая свой член с нарастающей быстротой и пылом, который свидетельствовал о приближении оргазма.

Ощутив внутри первые спазмы, я издала крик и оперлась рукой о стекло, чтобы устоять на дрожащих, обессиленных ногах. Гидеон тут же подскочил ко мне и подхватил под зад жаждущим, властным движением. Пальцы его сгибались в безостановочном возбуждении.

– Ева! – взревел он, когда первая тугая струя семени ударила мне в живот. – Трах!

Склонившись надо мной, он схватил зубами чувствительное место между плечом и шеей, не причинив боли, но показав этим, что еще не удовлетворен. Из его горла вырывался прерывистый рык, а член вновь и вновь обдавал мой живот жаркими выбросами спермы.

* * *

В начале седьмого утра я выбралась из спальни. Я проснулась чуть раньше Гидеона, и мне представилась редкая возможность полюбоваться на моего спящего мужчину. Обычно он всегда вставал, когда я еще спала. На сей раз я могла разглядывать его, не беспокоясь насчет того, что он заведется.

По коридору я вышла в просторную гостиную. Могло показаться нелепым, что мы с Кэри жили в Верхнем Вест-Сайде, занимая апартаменты, которые вполне сгодились бы для большой семьи, но я уже давно усвоила, что в вопросах, касающихся моей безопасности, с мамой и отчимом лучше не спорить. В таких вопросах, как район, наличие консьержа и швейцара, их все равно было не переубедить, зато, пойдя им навстречу в этом, я могла рассчитывать на большую самостоятельность в чем-то другом.

Я слонялась по кухне в ожидании, пока сварится кофе, когда ко мне присоединился Кэри. Он выглядел неотразимо в серых спортивных штанах с эмблемой Университета Сан-Диего, с поблескивающими от мусса темными волосами и суточной щетиной на квадратной челюсти.

– С добрым утром, детка, – поцеловав меня в висок, промурлыкал он.

– Что-то ты рано.

– Кто бы говорил. – Он взял с полки две кружки и достал из холодильника смесь молока со сливками. – Как твои дела?

– Все хорошо. Правда хорошо, – отозвалась я, заметив его скептический взгляд. – Гидеон позаботился обо мне.

– Ладно, но если все действительно так здорово, то скажи, пожалуйста, что довело тебя до ночного кошмара?

Я налила кофе в обе кружки, добавила себе сахара и сливок, а Кэри только сливок и по ходу дела выложила всю историю про Коринн, банкет в «Уолдорфе» и про спор, который вышел у меня с Гидеоном в связи с ее появлением в Кроссфайре.

Кэри стоял, прислонившись к барной стойке, скрестив ноги и обхватив одной рукой грудь.

– Стало быть, никакого объяснения? – отпив кофе, уточнил он.

Я покачала головой, физически ощутив тяжесть молчания Гидеона.

– Ну а ты-то как? Как твои дела?

– Ты просто хочешь сменить тему, да?

– Ну а что тут еще можно добавить? Это односторонняя история.

– И ты даже не думаешь, что у него всегда могли быть секреты?

Нахмурившись, я поставила кружку на барную стойку.

– Что ты имеешь в виду?

– А то, что ему двадцать восемь лет, он сын покончившего с собой махинатора, работавшего по «схеме Понци», и уже успел отщепить себе основательный кусок Манхэттена. – Кэри вызывающе выгнул бровь. – Вот о чем стоит подумать. Не кажутся ли тебе эти моменты взаимоисключающими?

Опустив взгляд, я отпила кофе, не сознаваясь в том, что и сама не раз и не два задавалась похожими вопросами. Богатство Гидеона и впрямь было ошеломляющим, особенно с учетом его возраста.

– Не могу представить себе, чтобы Гидеон обманывал людей, нет, хотя согласна с тем, что добиться достигнутого им законными путем более чем сложно.

– Со всеми его секретами можешь ли ты быть уверена, что знаешь его достаточно, чтобы выносить такие суждения?

Я подумала о мужчине, который провел со мной ночь, и с облегчением поняла, что уверена в своем ответе – по крайней мере, на настоящий момент.

– Да.

– Хорошо, если так, – пожал плечами Кэри. – Вчера я разговаривал с доктором Трэвисом.

При упоминании психотерапевта из Сан-Диего направление моих мыслей мигом переменилось.

– Да ну?

– Ага. Я и впрямь основательно напортачил той ночью.

По тому, как взволнованно он отбросил упавшие на лицо пряди, стало понятно, что речь идет об оргии, на которую я наткнулась прошлой ночью.

– Кросс сломал Йену нос и рассек губу, – добавил он, напомнив мне о том, как отреагировал Гидеон на наглую попытку этого… дружка Кэри заставить меня присоединиться к групповухе. – Я вчера заходил к Йену. Видок у него такой, словно он физиономией к кирпичу приложился. Он спрашивал, кто его разукрасил, чтобы можно было вчинить иск.

– Ох! – На пару секунд у меня перехватило дыхание. – Ну и хрень!

– Да уж. Миллиардер плюс судебное разбирательство. Это точно та еще хрень. И каким только долбаным местом я тогда думал? – Кэри зажмурился и потер глаза. – Ну ладно, я все равно ему сказал, что не знаю парня, который ему врезал. Будто бы ты подцепила его где-то и приволокла домой. Кросс так стремительно напал на него, что он ни черта не видел и опознать его все равно не сможет.

– Он, может, и не сможет, но те две девицы глаз с Гидеона не сводили.

– Они вылетели за ту дверь. – Кэри указал на противоположную сторону гостиной, как будто захлопнувшаяся за гостьями дверь все еще вибрировала. – Упорхнули, словно адские летучие мыши. В любом случае им до наших разборок дела нет, да никто из нас ничего про них и не знает. Если только Йен случайно на них не наткнется, все будет на мази.

Я непроизвольно потерла живот, ощутив нервную дрожь. Ну все время что-нибудь, да не так.

– Буду держать ситуацию под контролем, – заверил меня Кэри. – Вся эта ночная история прозвучала для меня, как звонок будильника, а разговор о ней на сеансе терапии открыл передо мной определенные перспективы. Побывав у доктора, я отправился к Трею. Попросить прощения.

Упоминание имени Трея меня опечалило. Я надеялась, что Кэри сумеет выстроить со студентом-ветеринаром настоящие отношения, но он опять все испортил. Как всегда.

– Ну и как?

Кэри снова пожал плечами и после некоторого замешательства ответил:

– Один раз я обидел его, потому что я придурок. А потом обидел снова, уже вчера, пытаясь все исправить.

– Ваши отношения разорваны? – Я взяла его за руку и сжала ее.

– Скажем так: они серьезно охладились. До температуры льда. Он хочет, чтобы я был геем, и только. А я не хочу.

Больно было слышать, как кто-то хотел, чтобы Кэри был кем угодно, только не самим собой, и я никак не могла взять в толк почему и зачем. По моему разумению, Кэри был хорош таков, каков есть.

– Мне так жаль, Кэри.

– Да и мне тоже, потому что он замечательный парень. Просто я пока не готов ко всем напрягам и требованиям непростых отношений. У меня работы выше крыши. И не такое стабильное положение, чтобы еще всю дорогу переживать да дергаться. – Он поджал губы. – Может, тебе тоже стоит над этим поразмыслить. Ведь мы с тобой оба пребываем в некотором раздрае. И нуждаемся в том, чтобы все как-то устаканилось.

Я кивнула, понимая, откуда это берется, но не возразила. Однако сама я была полна решимости до конца разобраться в наших с Гидеоном отношениях.

– А с Татьяной ты тоже разговаривал?

– Так ведь нужды нет. – Он погладил большим пальцем мои костяшки и отпустил руку. – С ней все просто.

Я фыркнула и сделала большой глоток уже начавшего остывать кофе.

– Не только в этом смысле, – произнес он с многозначительной ухмылкой. – Я имел в виду, что она не ждет чего-то этакого и не выдвигает никаких требований. До тех пор пока я в форме и она получает оргазм по меньшей мере столько же раз, сколько и я, с ней все в порядке. Я на самом деле чувствую себя с ней хорошо, и не только потому, что она потрясная соска. Просто иногда в кайф оттянуться с кем-нибудь, кто просто хочет развлечься и не напрягает своими заморочками.

– Гидеон знает меня. Он все понимает и пытается идти мне навстречу. Он работает над этим, Кэри, и ему тоже приходится нелегко.

– Ты как думаешь, Гидеон перепихнулся днем со своей бывшей?

– Нет.

– Уверена?

Глубоко вздохнув, я подкрепила себя еще одним глотком и признала:

– Почти. Думаю, сейчас этим с ним занимаюсь только я. Больно уж у нас все в кайф, понимаешь? Но его бывшая сохраняет определенное влияние на него. Он говорит, что тут замешано чувство вины, но это не объясняет его тяги к брюнеткам.

– Это объясняет, почему ты с катушек съехала и залепила ему пощечину. То, что она снова отирается поблизости, тебя просто поедом ест. А тут еще и он упорно не хочет объяснить, что, вообще, происходит. Это, по-твоему, нормально?

Нет, конечно. Я знала это. И меня это бесило.

– Вчера вечером мы были у доктора Петерсена. У Кэри поднялись брови.

– И как?

– Ну, бежать друг от друга как можно дальше и как можно быстрее он совета не дал.

– А если бы дал? Ты бы не прислушалась?

– Не поручусь. Но серьезно, Кэри, – я посмотрела прямо ему в глаза, – могу ли я загадывать что-то наперед, если мне не по силам выдержать никакой качки.

– Эх, детка. Кросс – это цунами.

– Ха! – Я просто не могла не улыбнуться. Кэри умел заставить меня улыбаться даже сквозь слезы. – По правде говоря, если у меня не получится преодолеть это с Гидеоном, то сильно сомневаюсь, чтобы вообще с кем-нибудь что-нибудь получилось.

– Это говорит твое дерьмовое самоуважение.

– Он знает, что я ношу в себе.

– Вот и хорошо.

У меня взлетели брови.

– Хорошо?

«Надо же, как просто».

– Я не в восторге. Но буду этим заниматься.

– Пойдем займемся твоей прической, – сказал он, беря меня за руку.

– Ты лучше всех, – благодарно улыбнулась я.

– Вот уж об этом я тебе забыть не позволю, – отозвался Кэри и подтолкнул меня бедром.