Читать книгу Разбойниковы и разбойничья песнь - Сири Колу - Страница 4

Разбоймобиль, дребезжа и покачиваясь, покатил в сторону ворот, битком набитый, полный знакомых физиономий. Вот теперь – да здравствуют каникулы, лучшие каникулы на свете! Да здравствует разбойничья жизнь! Бешеный Карло распахнул объятия и издал ликующий вопль. Я взревела в ответ, чтобы выкричать сразу всю горечь, накопившуюся за год, – получилось не намного тише, чем у атамана. Карло стиснул меня огромными ручищами так, что дыхание перехватило.

– Вот это пятница! – проревел Карло. – Вылазка и похищение, всё в один день! И наша девочка снова с нами! Что может быть лучше?

– Классно, что ты здесь, – тихонько сказал Калле. – Нереально-супер-пупер-классно!

– Точняк, – согласилась я и поискала глазами Хели. – Спасибо!

Но Хели вряд ли расслышала меня из-за шума мотора, да и я все силы вложила в предыдущий вопль.

Мы проехали мимо сторожки охранника. Он метнулся к крыльцу и выпустил на нас свою овчарку. Она с лаем бросилась за машиной, рискуя попасть под колеса.

– Никак Клок Пявнанен ва нами увявалфя? – ухмыльнулся Золотко. – Не догнать, так хоть облаять!

– Оброс, прохиндей, – подхватил Бешеный Карло. – Сменил прическу, чтоб никто его не признал!

– А классно мы их закидали конфетами? – хихикнул Калле. – Они нас никогда не забудут!

– Этого-то я и боюсь, – пробормотала я.

Я представила, как забьется жилка у папы на лбу, когда летнюю тишину разорвет телефонный звонок. Он только-только пришел с работы, нацепил панаму и собрался углубиться в исследование нашего генеалогического древа – и вот на тебе, дочь опять начинает бузить! Овчарка оставила попытки нас догнать и перешла с галопа на рысь. Ее до кончиков ушей припорошило серой дорожной пылью.

– Пвифёфофьку-то подвафыпало, – злорадно заметил Золотко. – Пефок на вубах не хвуфтит, балбеф?

– Первая погоня за это лето! – провозгласил Бешеный Карло. – Теперь, когда Вилья здесь, победа будет за нами! Что бы там эти жаждущие мести прохиндеи ни выдумали!

– Как ты догадалась, где меня искать? – спросила я у Хели, когда мы отъехали на безопасное расстояние от лагеря.

– Ты же все написала, – пожала плечами Хели. – На сайте сохраняется ай-пи компьютера, с которого послали сообщение. По нему можно довольно точно определить местонахождение. Зная название лагеря, взламываешь их страницу, находишь цепочку сообщений, в которой вожатые обсуждают ваш капустник. Безопасность на нуле. И кому тут еще неясно, в какую сторону надо выдвигаться?

– Всем ясно! – пропели мы в один голос.

– Дальше просто нужен был план, – добавила Хели.

– Разминка вышла что надо, – встрял Бешеный Карло. – Пора было привести себя в форму, чтобы горячие деньки не застали нас врасплох.

– И он был принят единогласно: немедленно выкрасть тебя, не дожидаясь, пока ты там загнешься на одной морковке, – ухмыльнулась Хели. – Остальное – профессиональная тайна.

– Отлифьно фкавано, – Золотко хлопнул в ладоши. – Надо ввять на ваметку. Вфякий ваф, как надо воввемя ваткнутьфа, ваявляеф ф фифтой фовефтью: «Офтальное – пвофеффиональная тайна». Кий-я! – Он сделал каратистский выпад.

– Кий-я! – подхватил Карло. – Пярнанен, Пярнанен, выгляни в окошко, Пярнанен, Пярнанен, помнем тебя немножко! Кий-я!

Хильда, сдерживая улыбку, вела машину по грунтовке. С обеих сторон паслись коровы.

– А где Кайя? – спохватилась я.

– Велела передать тебе вот это, – Калле наклонился и вынул из рюкзака письмо. О, у Калле теперь есть школьный рюкзак, почти такой же, как у меня, только с Человеком-пауком на боковом кармане. Я с замирающим сердцем взяла конверт: вдруг там плохие новости? Сейчас выяснится, что Кайя передумала! Решила, что разбой не для нее, что лучше она сосредоточится на своих книгах.

Прошлым летом я придумала для Разбойниковых план. Кайя, которая годами принимала Бешеного братца у себя и выслушивала лихие разбойничьи истории, мечтала тоже поразбойничать. Это я ей устроила – предложила быть водителем в смену Хели. В общем, я здорово изменила жизнь разбойников, но до сегодняшнего дня не знала последствий своего вмешательства.

«Милая Вилья!

Обнимаю тебя крепко-крепко, и наконец-то ты снова в составе экипажа!

Могу представить, а точнее, знаю благодаря Хели, какие нелегкие осень и зима выпали на твою долю. Столь отвратительную юную леди, как Ванамо, я не решилась бы даже изобразить в своих книгах – читатели мне бы просто не поверили. И это родная сестра!

Не могу пока составить вам компанию, поскольку как раз сейчас лечу над Атлантикой – моего «Бродягу, пахнущего жимолостью», собираются напечатать в Америке. А еще мой агент закинул сценарий в Голливуд. Представь, Йони фон Чертовдорф может появиться на экранах!

Держите со мной связь через “Х-банду”. Я так утомила Хели своими вопросами о тебе, что она научила меня пользоваться этим каналом. Вернусь после Иванова дня. Свяжитесь со мной незамедлительно, если того потребует ситуация.

С приветом,

твоя разбойничья крестная Кайя.

P. S. Хлебобулочный борец переменился».

Эх. Все-таки ужасно жаль, что Кайи нет. Ведь она лучше всех понимает, как трудно быть одновременно обычным человеком и разбойником.

– Похоже, тетушка уже задумала новую книжку, – заметила Хели. – Опять этот запутанный язык.

Письмо она, разумеется, прочла.

– Что бы мог означать постскриптум? – я была в полном недоумении.

Калле тоже заглянул через мое плечо.

– Какая-то загадка, – сказал он, подумав. – И разгадки я не знаю.

– А ты и не должен, – буркнула Хели. – Это шифровка для Вильи. Кайя, понятное дело, знала, что мы тоже сунем сюда нос. Ну ладно, ладно, – отмахнулась она, оправдываясь, – мы же разбойники. Нам положено нарушать правила. То есть мы должны делать именно то, чего нельзя!

Грунтовка привела нас на чудесную лесную поляну, и мы разбили там лагерь. Потрескивал костер. Калле заранее тщательно полил водой мох вокруг кострища, чтобы от случайной искры не разгорелся пожар.

– Надо что-то придумать, – негромко сказал он мне, пока все остальные хлопотали по хозяйству. – Куда это годится – встречаться только летом?

Он пошевелил пальцами в свете костра, подбирая слова.

– Это как со школой, – продолжил он. – После первого школьного дня, после того как ты все узнал про реки Европы и нашел радиус окружности, ты уже не понимаешь, как мог без этого жить. Я хочу в режиме реального времени рассказывать тебе, как классно было сегодня на уроке. Ты ведь единственная, кто может меня понять. Я не готов снова отказаться от этого на целый год.

– Я тоже скучала, – призналась я, насадив на палочку два куска колбасы и придвигаясь к костру.

– Мы все скучали, – Хильда подошла к нам так неслышно, что я вздрогнула.

– У наф фбилифь вфе ваффёты, – добавил Золотко. – Мы кавдый ваф нагвабливали лифнего, потому фто вабывали, фто у наф тепевь на одного едока меньфе.

– Класс, – выдохнула я.

Меня заполнило счастьем, как воздушный шарик воздухом. Я снова одна из них. Только теперь я осознала, с каким волнением ждала этой встречи. Как боялась, что они нырнут с головой в свою полную приключений жизнь и забудут про меня.

– Класс?! – обиженно переспросил Бешеный Карло. Он тоже слышал весь разговор. – Да это ужас, а не класс!

– К концу октября он так заскучал, что готов был украсть тебя прямо со школьного двора, – проговорила Хильда.

– Ну а что? Цап вместе с рюкзаком – и готово, – откликнулся Карло.

– Я была бы не против, – заметила я.

Запрыгнула бы в разбоймобиль и ни секунды не сомневалась. А родители пусть себе поволнуются.

Разбойниковы плотно сбились вокруг меня и моего импровизированного шашлыка и говорили, перебивая друг друга. Рассказывали, как Кайя осенью перебралась обратно на свою дачу – шум воды в трубах мешал ей сочинять. Как Золотко употел в одну ночь так, что под гамаком натекла лужа: Хильда забыла ему объяснить, что квартира – не дачный домик с утлыми стенками, и тут не надо спать в трех свитерах. Хели вспомнила, как сложно стало соблюдать пятидесятикилометровую границу неприкосновенности накануне Рождества, когда в каждой машине виднелись завернутые в подарочную бумагу сладости.

– Накануне Рождества я предложил похитить тебя в качестве подарка семье, – сказал Карло. – Я и на Пасху это предлагал! И на Троицу!..

– Мы только ближе к лету нашли один способ, – рассказала Хильда. – Мы представляли, что ты где-то рядом, просто вышла в другую комнату. «Ну, сейчас Вилья достанет свою записную книжку». Стало полегче.

– Или: «Вот за это Вилья смерила бы тебя своим фирменным взглядом», – добавил Карло. – Так они говорили.

– Мы? – перебила его Хели. – Да ты сам постоянно приговаривал: «А как бы Вилья проанализировала эту ситуацию?»

– Кфтати, пвоаналививовать фитуатфию нам бы пова, – серьезно заметил Золотко. – Фтавый-то Пявнанен отдал контфы.

Голос у него торжественно задрожал.

Хели с Хильдой одновременно пнули его с двух сторон.

– Вилья же ест! – воскликнула Хильда. – И так она вся исхудала, небось дома ее держали на одних НаПла-салатиках.

Она протянула мне поднос с колбасой, тефтельками, пирожками с мясом и подсушенным хлебом – всеми ингредиентами разбойничьего бутерброда.

– НаПла? – переспросила я, набив рот колбасой.

Как же мне было вкусно! Хоть дома я и пробовала жарить колбасу на сковородке, но колбаса, поджаренная на костре, чуть пригоревшая с одного боку, – совсем другое дело.

– НалогоПлательщики, – произнесла Хели чуть ли не по слогам, будто иностранное слово. – Те, на кого мы охотимся. Забыла, что ли? Бывают НаБу, Настоящие Буржуи, – эти никуда не годятся; ПоБу, Полубуржуи, – у них всегда есть чем поживиться; и еще Артисты – всякие художники и вообще те, кто не укладывается в НаБу и ПоБу.

– Это когда машины набиты акварельными красками, коктейлями из пророщенной пшеницы и постерами, от которых разбойникам никакого толку, – с готовностью подхватил Калле.

– А ты почем знаешь? Хороший постер где-нибудь да пригодится, – пробурчала Хели.

– Да ты анархистка! – возмутился Калле.

– А ты ботаник, – не осталась в долгу Хели.

Похоже было, что они рвутся в драку и хотят, чтобы я приняла в ней участие.

– А ты музыкантша, – бросила Хели в мою сторону и разминки ради исполнила тигриный прыжок.

– Хели, Калле, а ну хватит, – прикрикнула Хильда. – Дайте свежепохищенному человеку поесть спокойно.