Читать книгу Библиотека на Обугленной горе - Скотт Хокинс - Страница 19

Сейчас, солнечным октябрьским утром, когда в воздухе еще чувствовалось последнее дыхание вирджинского лета, Эрвин завел взятый напрокат автомобиль – паршивый маленький «Форд Фокус» – на пустое парковочное место и остановился. Из-под колес полетел гравий. Это привлекло хмурые взгляды копов, куривших и сплетничавших за углом тюрьмы. Ухмыльнувшись, Эрвин помахал им. Ему было насрать.

Он вылез из машины и огляделся, потом плюнул в сторону знака с надписью «Окружная тюрьма». Крикнул двум парням, посасывавшим «Мальборо»:

– Это дерьмо убьет вас! – Приподнял шляпу и ухмыльнулся. – Просто предупреждаю.

Коп помоложе уставился на Эрвина поверх солнцезащитных очков, словно не мог поверить своим глазам. Коп постарше усмехнулся.

– Приму это к сведению, – сказал он.

Вообще-то Эрвин ошибался. Жить копам оставалось меньше двух часов, но убьет их отнюдь не курение.

Тюремный вестибюль был таким же, как в любом другом государственном здании, построенном за последние двадцать лет: шлакоблочные стены, выкрашенные в желто-коричневый или темно-бежевый цвет, линолеум на полу – дешевый, зато блестящий – и серый питьевой фонтанчик с теплой водичкой, по вкусу напоминавшей мочу. Эрвин все равно выпил. Его мучила жажда, и ему доводилось пить и менее приятные вещи.

Оглядевшись, он насчитал полдюжины наркоманов на различных стадиях ломки, двух алкашей и рыжего парня, который, по мнению Эрвина, выглядел шизофреником.

Он подошел к окну под табличкой «Регистрация посетителей» и достал свой бейджик.

– Я Эрвин, – начал он, – из Национальной безопасности. Я пришел, чтобы встретиться…

Помощник шерифа, пухлый мужчина в зеленой униформе – с надписями «Вирджинское управление исправительных учреждений» на одном кармане и «Роджерс» на другом, – даже не поднял глаз.

– Заполните это, – сказал он, проталкивая бумаги через прорезь в стекле.

– Могу я получить…

– Заполните для начала форму, – повторил помощник шерифа. – Тогда и поговорим.

Эрвин вздохнул. Форма занимала три листа, с двух сторон. Когда он закончил, перед окном уже образовалась внушительная очередь. Он встал за толстой дамой с грязными ногами и тощей девицей лет шестнадцати с паршивой татуировкой «Lynyrd Skynyrd» на спине. Татуировка слегка удивила Эрвина. Когда эта девчонка родилась, Ронни Ван Зант уже лет десять как гнил в могиле. Хотя для некоторых слоев населения «Skynyrd» бессмертны. Как Элвис или Дева Мария. Если такие слои населения и существовали, эти двое определенно относились к ним. У толстой дамы был сын по имени Билли, которого поймали с грузовиком, груженным краденым сыром.

Сыром?..

Как выяснилось, Билли уже в третий раз ловили с краденым, поэтому его ждал приличный срок. Мамаша непрерывно шумно плакала, повторяя: «Я их хорошо растила!» Тощая девица оделяла ее бумажными платочками, время от времени произносила что-то вроде: «Понять не могу, о чем он думал», – и встревоженно гладила себя по животу. Эрвин полагал, что месяцев через шесть место Билли в трейлере займет новый обреченный идиот.

Пятнадцать сопливых минут спустя он вновь оказался перед окном. Молча протянул бумаги и стал ждать приговора. Будучи ветераном армейской бюрократии, он почти не сомневался, что все заполнил правильно, однако с некоторыми конкретными придурками никогда нельзя быть уверенным.

Толстый коп внимательно изучил форму, все три листа, с двух сторон. Потом кивнул.

– Выглядит как надо, – сказал он с явным разочарованием. – Мне понадобятся два ваших удостоверения личности, офицер… – Он прищурился, глядя на форму. – Леффингтон? Эрвин Леффингтон? – И впервые поднял глаза.

– Это я, – ответил Эрвин, показывая бейджик.

– Вы не… вы не тот самый Эрвин Леффингтон?

Вот дерьмо. Приехали. Если Эрвин когда-либо в чем-либо и раскаивался – а он раскаивался, – так это в том, что позволил той дуре написать о нем книгу. Тогда это казалось безобидным поступком, но из книги получился фильм. А в фильм попало почти все, что она накатала.

– Наверное, нет.

– Команд-сержант-майор Эрвин Леффингтон? Компания Би, второй батальон?

Эрвин молча смотрел на помощника шерифа. Впервые за долгое время у него во рту появился привкус пыли и кордита. Он попробовал уцепиться за мысль о маленьком Дашене, о рождественской открытке, но внезапно начал тонуть.

– Второй батальон пятнадцатого?

– Уже нет, – ответил Эрвин. Очень тихо. – Не могли бы мы просто…

– Джим Роджерс – мой брат, – сказал толстяк.

Эрвин поднял голову. Он больше не тонул.

– Как дела у сержанта Роджерса?

– Лучше, сэр. Какое-то время было туговато, но сейчас все хорошо. В прошлом мае у него родился сын.

– Не называйте меня «сэр». – И секунду спустя: – Как его нога?

– Он передвигается без проблем. По крайней мере, сейчас. Администрация ветеранов не сразу с этим справилась.

Новости, что у Роджерса все в порядке, помогли. Немного.

– Ваш брат – хороший человек, – сказал Эрвин. – Передайте ему, что я о нем спрашивал. А теперь не могли бы мы…

– Сэр, он рассказывал нам о вас, – перебил толстый помощник шерифа. – Рассказывал, что вы тогда сделали.

Эрвин переминался с ноги на ногу. Подобное дерьмо всегда заставляло его чувствовать себя неуютно. Молчание затянулось.

– Ваш брат – хороший человек, – наконец повторил он.

– Брат говорит о вас то же самое. Нет, неправда. Он говорит, что вы великий человек. Говорит, что вы один из лучших солдат, что когда-либо носили форму, и в придачу дипломированный засранец. – Толстый помощник шерифа взирал на Эрвина с благоговением. Его голос дрожал. – Он говорит, что вы спасли ему жизнь, ему и всем остальным…