Читать книгу Красный Маскарад. Роман о любви, зависимости и рок-н-ролле - Софи Цой - Страница 8

Она стояла спиной ко мне у открытого настежь окна и держала в руке бокал вина. Ее стройное тело облегало красное платье в пол с глубоким вырезом на спине, ее фарфоровая кожа сияла в свете луны. Я подошел сзади и прикоснулся губами к ее шеи, а руки положил на оголенные плечи, и тут я чуть не свалился с кровати, потому что радио заиграло песню со словами!

Ничего себе! У них что сменился диджей? Да это же песня ирландского Элвиса в юбке – Имельды Мэй, «It`s good to be alive» называется. С чувством юмора у ребят в этой клинике все в порядке. Хорошо быть живым, когда встаешь в обед и пьешь вискарь вместо кофе, а не это вот все! Раз, два, три, сейчас зайдет санитар Колин и будет смотреть, как я пью таблетку.

– Мистер Кейн, доброе утро. Пора пить таблетку.

Я без лишних разговоров выпил таблетку и ждал, когда Колин уйдет, чтобы, вдоволь насладиться разочарованием после сна, прерванного на самом интересном месте. Но санитар не спешил уходить.

– И, мистер Кейн, сегодня после завтрака вас примет психолог.

Я изо всех сил старался сохранить безучастное выражение лица, но радость предательски ползла от уголков моего рта, собираясь превратиться в глупую ухмылку. И еще Имельда подливала масла в огонь, то и дело повторяя: «It`s good to be alive!». Но Колин вышел до того, как улыбка победила мое серьезное лицо. Я даже стал подпевать рокабилли-диве. Не знаю, можно ли считать за зарядку те странные танцевальные движения, что я продемонстрировал, встав с кровати, но моему телу они явно пошли на пользу. Я почувствовал удивительную легкость.

На завтрак я собирался чересчур тщательно. Сначала я долго смотрелся в зеркало и думал: стоит ли бриться. В итоге решил, что нет. Дело в том, что я самонадеянно полагаю, что с бородой выгляжу старше и мужественнее. Потом я безуспешно пытался привести в порядок свои торчащие во все стороны кудри, которые уже давно надо было подстричь, но мне все было как-то не до этого, ведь последние пару месяцев я был чрезвычайно занят: бухал, сочинял риффы, бухал, царапал в блокноте какие-то стихи, и опять бухал. Но сегодня мне хотелось выглядеть привлекательно. И, конечно, я убеждал себя, что мое желание быть красавчиком, никак не связано с таинственной Рейчел Моэм. Но кому я, черт подери, пытаюсь запудрить мозги?! Я наводил марафет, потому что хотел произвести на нее впечатление. Перерыв все свои вещи, которые, кстати, собирал Дэн, я не нашел ни одной своей любимой рубашки в гавайском стиле. Зато черных футболок он положил на каждый день недели, судя по их количеству, но все же я нарыл среди них синюю рубашку.

Завтракал я в спешке. Ко мне подсела Челси и что-то весело рассказывала, но суть ее слов от меня ускользнула. Потом санитар Колин отвел меня в стеклянный кабинет, но там никого не оказалось. Он сказал, что мисс Моэм сейчас подойдет и ушел. Я встал у окна и смотрел на озеро в парке. Минуты тянулись, как часы.

Вдруг я услышал стук каблуков по паркету и еле удержался, чтобы не обернуться. Стеклянная дверь открылась и низкий женский голос интимно (или мне так только показалось) произнес:

– Мистер Кейн, доброе утро.

Я отошел от окна и посмотрел на ту, встречи с которой ждал все последние дни. Не знаю, что я хотел увидеть, но передо мной стояла высокая стройная женщина в белом медицинском халате, черных брюках и черной водолазке под горло. Волосы собраны в тугой хвост. На лице минимум косметики, но ярко-красные губы мгновенно приковывали внимание.

– Доброе утро, мисс Моэм.

Она бросила на меня оценивающий взгляд, медленно прошла к своему столу и села в кожаное кресло, а я решил улечься на кушетку.

– Полежите у себя в комнате, а сейчас присаживайтесь в кресло напротив, – властно сказала она.

Чувствуя себя последним идиотом, я сел в кресло.

– Пить будете? – вдруг спросила она и достала термос из выдвижного ящика своего стола.

– Не понял вас? Что пить? – переспросил я.

Тем временем она отвернула крышку термоса и налила в нее бренди!

– Так будете или нет? – еще раз спросила психолог и подвинула ближе ко мне крышку с бренди.

– Вы издеваетесь?

– Не хотите, как хотите, – спокойно ответила она и сама выпила бренди.

Моя челюсть отвисла, наверное, до самого пола!

– Вам не кажется странным пить перед пациентом, который лечится от алкоголизма? – возмутился я.

– С чего бы? Я ведь не лечусь от алкоголизма. Почему я не могу пропустить стаканчик бренди? Вас это напрягает? И почему вы отказались выпить? – забросала меня Рейчел Моэм вопросами, и задавала она их таким тоном, что хотелось провалиться сквозь землю.

– Но я же здесь, как раз потому, что вроде как алкоголик и мне нельзя пить…

– Кто сказал, что вам нельзя пить? – откинувшись на спинку кресла, спросила психолог.

И тут я задумался, а действительно, кто мне это сказал.

– Так кто? – не отставала она.

– Никто, – неуверенно ответил я.

– Тогда в чем же ваша проблема? Пейте себе на здоровье!

– Но я не могу себя контролировать. Одним стаканчиком я никогда не обхожусь.

– Зачем вы пьете, мистер Кейн? – задав это вопрос, она положила локти на стол, и скрестила пальцы рук, и я заметил, что у нее нет обручального кольца. Ну, конечно, нет! Иначе она была бы миссис, а не мисс, гений! Еще я отметил, что на ней вообще нет никаких украшений, даже сережек. Какая женщина не носит серьги? И эти мысли отвлекли меня от сути вопроса.

– Мистер Кейн, вы слышали мой вопрос? – грозно спросила Рейчел Моэм.

– Да, слышал, – очнулся я. – Я точно не знаю, зачем. Для вдохновения, быть может.

– Неужели? Но это не ответ. Вся ваша братия пьет для вдохновения.

– Вся наша братия?

– Я говорю о музыкантах. Меня интересует, почему вы не можете не нажираться в хлам?

Напор, с которым вела беседу мисс, черт бы ее побрал, Моэм сбивал меня с толку. Я никак не мог выкинуть из головы придуманный мной псевдоромантический образ этой женщины и привыкнуть к стерве, что сидела прямо напротив и высасывала из меня душу своими зелеными глазами Иствикской ведьмы. И самое удивительное, что мне это нравилось. Я был полностью в ее власти. Мне кажется, она могла делать со мной все, что угодно и я бы не сопротивлялся. Но при этом другая часть меня, видимо, отвечающая за поведение брутального самца, яростно протестовала и требовала урезонить эту бешеную суку!

– Я не могу не пить! Мне это нужно, мать вашу! – вдруг взорвался я, а точнее брутальный самец во мне.

– Раз нужно, значит, пейте и идите к черту. Не хочу тратить на вас время, – сказала психолог спокойным голосом, и ни один мускул не дрогнул на ее лице.

Но я не на шутку разгорячился и не собирался следовать ее указаниям.

– Вы тут психолог или я? Что за подход у вас такой? Вы должны решить мою проблему, за это вам платят.

– Я ничего вам не должна, Эрик, – внезапно назвала она меня по имени, и брутальный самец во мне пошел на попятную. – Должны вы, и только сами себе, но у вас нет желания. Чтобы решить какую-то проблему в первую очередь необходимо желание. Причем, непреодолимое желание, похожее на безумную любовь, когда во что бы то ни стало, хочешь быть с определенным человеком, обладать им полностью. Точно так же вы должны хотеть контролировать употребление алкоголя, знать свою норму. Все остальное – пустой треп. Большинство пациентов этой клиники, выйдя за ее порог, начинают вести прежний образ жизни. Секс, наркотики и рок-н-ролл – это три кита, на которых держится весь шоу-бизнес. И желание плыть на их спинах всегда перевешивает все остальное, ведь заманчиво получать все и сразу и не нести ни за что ответственность. Эта клиника – просто стены и крыша, они не удержат человека от того, чего он действительно хочет. Поэтому прежде чем прийти на следующий сеанс, поменяйте свои желания, а на сегодня довольно.

Рейчел Моэм резко поднялась с кресла. Я тут же вскочил со своего.

– Но что мне делать? – растерянно произнес я, видя, что она собирается уходить.

– Менять свои желания, – сказала она и вышла из кабинета.

После ее ухода я еще минут пять стоял, как истукан, потом мысленно послал все к черту, и в жутко поганом настроении пошел к себе.

Я уже почти дошел до своей комнаты, когда слева от меня вдруг открылась дверь, и чья-то рука втащила меня внутрь каморки для швабр. Это была Челси, кто же еще! Но не успел я послать ее к черту, как она жадно впилась в мои губы, засунув свой язык мне в рот чуть ли не по самые гланды! Я хотел прекратить это безумие, но во мне проснулся зверь. Хотелось рвать и метать все, что попадется под руку. А под руку очень некстати попалась грудь Челси! И я ответил на поцелуй этой чокнутой, лапая ее сиськи под тонкой кофточкой. Наши телодвижения были слишком активными для такого маленького помещения, как каморка для швабр, и при очередном страстном порыве я задел головой лампочку и она перегорела. Челси темнота только раззадорила. Она начала расстегивать ремень на моих брюках, я не стал ее останавливать. Вдруг дверь каморки открылась. Я стоял со спущенными штанами, а Челси – передо мной на коленях. На нас удивленно смотрела главный врач Джулия Бэйтс.

– О, какая неожиданная встреча! – воскликнула она. – Одевайтесь и идите в свои комнаты. Тут вам не публичным дом, а медицинское учреждение!

Я не нашел, подходящих для данной ситуации слов, поэтому просто натянул брюки, застегнул ремень и вышел из каморки, даже не посмотрев на Челси. Но уходя, слышал, как миссис Бэйтс обратилась к ней.

– Зайдите в мой кабинет мисс Эванс, мне нужно с вами серьезно поговорить.

Оказавшись в своей комнате, я плюхнулся на кровать, схватил подушку и накрыл ей голову, чтобы не слышать невыносимую успокаивающую мелодию по радио. Меня абсолютно не волновало, что я только что чуть не потрахался с Челси и даже, если бы это произошло, мне было бы плевать. Я устал от этой девицы и ее домоганий! Если ей так хочется, чтобы ее отодрали в туалете или каком-то там чулане, то, пожалуйста, мне не жалко.

Я вскочил с кровати, схватил со стола свой телефон и набрал номер Дэна. Я даже толком не знал, что ему скажу, но совсем не ожидал от себя следующего: как только Дэн взял трубку я ни с того ни с сего заявил ему, что, кажется, влюбился! На этой фразе мой телефон разрядился. Я поискал зарядку, но не нашел. Черт! Ну, что за день?!