Читать книгу Назови мне свое имя - София Эдель - Страница 7

– Он на самом деле и не был ни сумасшедшим, ни одержимым, – отвечает Эрвин, разжигая костер. – У него была обычная эпилепсия. Но местные жители считали по-другому. Что жители – собственная мать два раза водила его к экзорцисту. Ну вот, – он встает, оценивающе смотрит на огонь, потом скидывает куртку. – Теперь мы точно не замерзнем.

– Ребенка? К экзорцисту? И что же он сказал?

Эрвин скрещивает руки и опирается о каменную стену.

– Экзорцист проводил обряды по изгнанию бесов. Наверное.

– Видимо, у него ничего не вышло?

– Видимо. Если бы это помогло, в жизни Даниэля все сложилось бы по-другому.

В пещере быстро становится жарко, а рассказ, похоже, предстоит длинный, поэтому я осторожно сажусь на кровать и тоже снимаю куртку.

– Хорошо, что после второго визита мать догадалась, что дело не в одержимости, – неуверенно говорю я.

– Да. Хотя никто не знает, что она думала на самом деле. Может, она решила, что демоны в нем слишком сильны? Так или иначе, но с болезнью Даниэля мать сильно отдалилась от него, а потом вообще отправила жить в поместье в Андерленд.

Я думаю, стоит рассказать с самого начала. Даниэль Манфилд родился в богатой дворянской семье в Мюнхене. Он был единственным ребенком. Родители жили светской жизнью, поэтому его воспитывал дедушка. Даниэль был очень к нему привязан, и его смерть стала для мальчика настоящим потрясением. Через некоторое время у него случился первый припадок. Мать пыталась его лечить, но странная болезнь ребенка пугала ее. Они с мужем решили, что всем будет лучше, если Даниэль поживет какое-то время в Андерленде. Один. Отец посчитал, что должность при дворе важнее, а мать побоялась оставлять мужа. Может, она опасалась соперниц, а может, не хотела оставлять яркую и веселую жизнь в столице, – в голосе Эрвина проступает горечь. – Так или иначе, но он уехал в сопровождении одного только гувернера. Ему было всего тринадцать.

Я зачарованно смотрю на Эрвина. Он стоит напротив, заслоняя собой неширокий вход в пещеру, и пристально наблюдает за мной, словно ждет, что я попрошу его продолжить. Я едва заметно киваю.

– В Андерленде он встретил Лору. Она была на год младше. Ее отцом был портной, а мать умерла пару лет назад. Это поначалу и объединило их – потеря самых близких людей. Но потом они по-настоящему подружились. Лора научилась не бояться его припадков, она знала, как вести себя, как облегчить симптомы.

Так прошло несколько лет. На природе ему стало лучше, а может, дело было в Лоре, – по его губам пробегает усмешка, – но приступы становились все слабее и реже, и, в конце концов, Даниэль решил, что болезнь ушла. Он тут же сообщил об этом родителям – он любил их и очень скучал. Он надеялся, что таким – здоровым и совершенно нормальным юношей – он снова будет достоин фамилии Манфилдов. Он не понимал, что любовь родителей должна быть безусловной, что он не должен пытаться ее заслужить, что не должно быть ничего сильнее любви к своему ребенку – не важно, здоровому или больному.

Родители обрадовались, когда узнали, что Даниэль исцелился. Он был единственным ребенком в семье, и ему тут же напомнили, что он – надежда на продолжение рода, поэтому должен как можно скорее жениться. Разумеется, на девушке, равной ему по происхождению и богатству. Они с Лорой уже были влюблены друг в друга, но понимали, что не смогут быть вместе. Даниэль знал, что у него есть долг перед родом, перед семьей, и рано или поздно им придется расстаться, поэтому он не сопротивлялся, когда родители увезли его в столицу.

И все же вначале Даниэль наотрез отказывался знакомиться с «подходящими» девушками. Родители поняли, что давить бесполезно, и позволили ему не торопиться и самому выбрать невесту. С единственным условием: она должна быть из высшей знати.

Даниэль долго страдал от разлуки. И Лора страдала. Но время шло, и воспоминания о первой любви становились все слабее.

Даниэль прожил в столице шесть лет, и за это время у него не было ни одного припадка. Родители были счастливы. Он тоже – молодой, красивый, обеспеченный, он наслаждался жизнью. И, конечно, через некоторое время стал обращать внимание на женщин. А потом и выбрал невесту.

Ей стала Изольда Шенбурн. Такая же молодая, красивая, из старинного рода. Родители были в восторге. Влюбленный Даниэль был счастлив, когда его предложение приняли. Подготовка к свадьбе шла полным ходом. Но все перечеркнул приступ, который случился прямо во время его визита к невесте. Она не смогла вынести такого зрелища и в ужасе прогнала Даниэля. Слух о его болезни быстро распространился по городу, и Даниэль – отвергнутый, униженный, изгнанный из высшего света, – решил вернуться в Андерленд. И встретил там свою первую любовь.

Они стали встречаться, как раньше. Подолгу гуляли по лесу, ходили к скале и сидели на самой вершине – Лора писала картины, а Даниэль играл на скрипке.

Сложно сказать, отчего, но болезнь прогрессировала. Люди и раньше сторонились Даниэля, а теперь стали откровенно бояться и избегать. Соседи не навещали его и не принимали у себя. До Андерленда дошли слухи о причине его возвращения – конечно, раздутые до невероятных размеров. Несмотря на хорошую оплату, прислуга отказывалась работать в поместье. Даниэль стал изгоем.

Последней каплей стал случай, который произошел прямо в поместье. Наняли новую служанку, совсем молодую девушку. У нее была безвыходная ситуация: ей были очень нужны деньги, но она безумно боялась Сумасшедшего, – так за спиной называли Даниэля в Андерленде, – и всеми способами избегала его. Однажды они случайно столкнулись в полутемном коридоре рядом с кухней: Даниэль шел ужинать, а девушка несла стопку чистых тарелок. У Даниэля начались судороги. Последнее, что он помнил, – это искаженное от ужаса лицо девушки, ее большие испуганные глаза, руки, которыми она пыталась заглушить крик, разбросанные по полу осколки тарелок. Такое же лицо было у Изольды. Такое же лицо будет у каждого, кто увидит его в момент приступа.

Когда Даниэль пришел в себя, он принял решение. Он устал от постоянного страха и отвращения, которые читал в глазах окружающих. Он не видел другого выхода и решил уйти от людей, хотя бы на время, чтобы понять, как жить дальше. Лес, который Даниэль так любил, показался ему подходящим убежищем. К тому же, он не хотел уезжать далеко от поместья, чтобы в случае необходимости вернуться за едой и деньгами.

За короткий срок Даниэль нашел эту пещеру и сделал ее пригодной для жилья, а затем собрал немного вещей, сообщил слугам, что уезжает, и исчез. Новости распространились быстро – все в Андерленде вздохнули с облегчением. О том, что он поселился в лесу, знал только его старый приятель Эрик – Даниэль договорился встречаться с ним раз в неделю в условленном месте, чтобы покупать продукты и обмениваться новостями.

– А как же Лора?

– Лора ничего не знала, поэтому сначала не поверила в то, что он уехал. А потом Эрик передал ей записку, в которой Даниэль просил забыть о нем и жить счастливо.

– Он бросил ее?

Эрвин отрывисто кивает.

– Он не мог поступить по-другому. Он был болен, его боялись и сторонились. Лора была молодой и красивой девушкой, к тому же, обрученной с сыном кузнеца.

– Она была обручена? Когда Даниэль вернулся, она была обручена, но они снова начали встречаться? И как к этому отнесся ее жених?

– По словам Лоры, это была фиктивная помолвка. Она говорила, что все эти годы любила и ждала Даниэля, и что ее жених знал об этом. Что он сам был влюблен в другую, а она не отвечала ему взаимностью. Что они устроили эту помолвку только чтобы уйти от давления родителей, которые торопили их с женитьбой. Помолвка – почти что свадьба, но она могла тянуться несколько лет без каких-либо серьезных обязательств, и ее можно было разорвать в любой момент.

– То есть, Даниэль считал нормальным, что встречается… с чужой невестой?

– Он встречался с ней, понимая, что ничего не может ей дать. Дело было уже даже не в происхождении Лоры: после скандала в столице у Даниэля не было шансов жениться на девушке своего круга. У него не было будущего. Он не мог позволить себе семью и детей. Он боялся, что на его детей будут показывать пальцем, что их будут избегать и сторониться, а еще больше боялся, что им передастся его болезнь. Он любил Лору и понимал, что она не заслуживает такой жизни.

Он знал о помолвке, но понимал, что это временное решение проблемы. Ведь ей уже двадцать три. Она могла остаться старой девой.

И тогда Даниэль подумал, что Лора может быть счастлива замужем за здоровым деревенским парнем. Счастье женщины не только в любви к мужчине, но и в материнстве. Ее жених, в отличие от него, мог дать ей здоровых детей. И Даниэль ушел.

Но у Лоры были другие планы. Она сделала все, чтобы выяснить, куда делся Даниэль. Она разговаривала со слугами в поместье, потом с Эриком, буквально прижала его к стенке, – по губам Эрвина пробегает улыбка, – она была очень настойчива. Эрик не сдавался, но по его виноватому виду она поняла, что он что-то знает, и решила понаблюдать за ним. И однажды увидела, как он несет в лес полную сумку еды.

Лора проследила за ним, а затем и за Даниэлем.

Даниэль никак не ожидал увидеть ее на пороге пещеры дождливым вечером. Когда в дверь постучали, он подумал, что его выследили, приготовился к обороне… Но это была Лора.

Даниэль пытался прогнать ее, но у него ничего не вышло. Она сказала, что не хочет жить без него, и ей все равно, болен он или нет. Она сказала, что любит его и никогда не откажется… самые главные слова, которые он только мечтал услышать.

Они снова стали встречаться.

А через несколько дней произошло первое убийство. Тело случайно нашли охотники. Девушка лежала у подножия скалы – белая, обескровленная. Короткое расследование ничего не дало – ведь все знали, Сумасшедший уехал, а других кандидатов в убийцы жители Андерленда придумать не смогли.

Полиция работала, люди перестали ходить в лес без особой нужды, и все немного успокоилось. Пока примерно через месяц на том же месте не нашли тело еще одной убитой. Тогда все обратили внимание на одну деталь: оба убийства были совершены в полнолуние.

Эрику пришлось сознаться, что Даниэль никуда не уехал и теперь живет в лесу, и почти ни у кого не осталось сомнений в том, что убийства – дело его рук. И что слухи о том, он превратился в оборотня и едва не загрыз свою невесту, оказались правдой.

– Оборотня? – я едва не рассмеялась. – И это озвучивалась вслух… в девятнадцатом веке?

Эрвин снисходительно улыбается:

– Несколько дней назад Хайке сообщила вам по секрету, что в лесу живет привидение и убивает девушек.

– Это-то да, но… Оборотень? Я еще могу понять, когда люди верят в ведьм. В магию, колдовство, ритуалы. В привидений, наконец, – ведь никто не знает, что происходит после смерти. Но оборотень? Верить в то, что человек превращается в… волка? Что в полнолуние за несколько минут он покрывается шерстью, у него вырастают клыки… Он полностью переходит из одного вида в другой? Эрвин, это же девятнадцатый век. Вовсю развивалась химия, физика, биология, медицина…

– Научно-технический прогресс, просвещенное общество – это всегда крупные города. Андерленд сто пятьдесят лет назад – большое село, окруженное лесом. До Мюнхена – больше двухсот километров. Это сейчас дорога занимает пару часов, а в то время на это уходило больше суток. Даже сегодня многие верят в легенды, приметы, суеверия – что говорить о времени, когда главным развлечением были сплетни?

Конечно, сейчас вряд ли кто-то поверит в оборотня, но тогда… Тогда, глядя на обескровленную девушку, люди единодушно решили, что этого не мог сделать обычный человек. Да и зачем обычному человеку выпивать или сливать кровь? – Эрвин пожимает плечами. – Люди убивали друг друга из-за денег или из ревности. Эти убийства нельзя было отнести ни к тому, ни к другому. Это не было нападением животного. Ничто не указывало на изнасилование, хотя тогда нельзя было узнать точно. Не было ни единой логической причины для убийства. Не было мотива. Ясно было только то, что обеих убили в полнолуние. И выпили кровь.

– Почему тогда они решили, что их убил оборотень, а не вампир, например?

Эрвин отрывисто смеется.

– Вы пытаетесь найти логику в поступках испуганных необразованных крестьян? Не знаю. Может, потому, что вампиры боятся дневного света и спят в гробах, а на охоту выходят только ночью? – я слышу в его голосе сарказм. – А Даниэля многие видели на улице днем. И эпилептические припадки скорее похожи на одержимость, ну, или на превращение в оборотня. И еще эти слухи о его невесте…

– Но ведь если представить, даже теоретически, что нападал оборотень… Это же зверь, животное. Они были бы просто растерзаны?

– Может, люди и не считали, что Даниэль превращается в волка, а просто теряет человеческий рассудок, становится одержим, творит зло. Сложно сказать. Важно то, что он идеально подходил на роль убийцы, и люди обвинили его, не имея никаких существенных доказательств. Его начали искать, но поиски не дали результатов.

– А как же Лора?

– Еще после первого убийства она посоветовала Даниэлю прекратить встречи с Эриком. Лора знала, что, как только все узнают, что Даниэль живет в лесу, они тотчас обвинят его. Даниэль прислушался к ее словам, но теперь ему приходилось встречать и провожать ее до самой опушки, рискуя, что его заметят. Их встречи стали реже, а после второго убийства едва не прекратились вообще, ведь Лора больше не могла объяснить отцу, куда уходит на целый день. Раньше она говорила, что идет в лес за ягодами и грибами. Это было самым простым и надежным объяснением, и Лора не боялась, что ее обман раскроют. Это был даже не совсем обман: она действительно приносила полные корзины, которые Даниэль собирал для нее, пока ждал свидания.

Но после того, как нашли убитую девушку, Лоре пришлось придумывать себе алиби: как она ходила в гости к подруге на другой конец деревни, на базар в соседнее село, помогала с детьми соседке. Семья портного была обеспеченнее, чем обычные крестьянские семьи, отец любил Лору и старался сильно не нагружать, поэтому у нее было больше свободного времени, чем у ее ровесниц. Но все равно – отлучки из дома почти на целый день даже пару раз в неделю выглядели подозрительно.

Даниэль понимал, что их встречи нужно прекратить, потому что это слишком опасно. Он хотел уехать, но все тянул время, потому что не мог расстаться с Лорой. Она пыталась поговорить с ним о будущем, говорила, что не может без него жить, что сойдет с ума, если он снова оставит ее. В третий раз. Но он ответил, что не хочет ломать ей жизнь, а потом просто перестал обсуждать эту тему. И она поняла, что он снова решил уйти, что это только вопрос времени. И тогда она решила сделать так, чтобы его уход стал невозможным. Она добилась своего – они поженились, у Даниэля не осталось другого выбора.

– Это как, интересно? Он должен был уйти. В его положении жениться – просто безумие.

– Он тоже так считал, – соглашается Эрвин. – Но она его соблазнила.

– Соблазнила?

– Да, хотя он и боялся близости из-за болезни. Ведь приступы начинались внезапно, и Даниэль переставал контролировать себя. Он боялся причинить Лоре вред, но, в итоге, не смог устоять. Перед женщиной вообще сложно устоять, когда она пытается добиться своего. Они тайно обвенчались в местной церкви. Священник – крестный Лоры – был против, но потом она рассказала ему о своем грехопадении, и ему пришлось сделать это… ради спасения ее души.