Читать книгу Этвас - Софья Милютинская - Страница 5

В школьном зале царила суета. На передних креслах сидели ребята, переговаривались, шумели, шутили. На задних креслах лежали пышные костюмы: длинные юбки, вечерние платья, фраки. Между рядами стояли пузатые, растрёпанные пакеты с реквизитом. «Время классиков» – гласил яркий плакат, который пока что сиротливо лежал на парте у сцены.

– Куда запропастилась Наташа Ростова?! – на весь зал вопрошала Ольга Евгеньевна. – Совести у неё нет, последняя репетиция завтра!

– Наташа Ростова врубается в русский! – донёсся из зала голос Стаса. – Короче, нахально списывает домашку, Ольга Евгеньевна. Потерянное поколение.

– Лика! – голос учительницы задрожал от праведного гнева.

– Неправда! – возмутилась Лика, толкнула Стаса локтем в бок и встала, чтобы её лучше было видно. – Я не списываю, Ольга Евгеньевна! Я безличные предложения изучаю, честно. Врубаюсь в русский, Воробьёв прав.

– Что за жаргон, дорогая моя?! Марш на сцену, тебя ведущие заждались. Воробьёв, а ты почему сидишь? С фонограммами всё идеально?

– Почти, – вздохнул Стас и поплёлся к сцене.

В школе готовили литературный бал. И Лике предстояло его открывать в образе Наташи Ростовой. Впрочем, это неудивительно: среди старшеклассников никто не танцевал лучше её. К тому же образ Наташи Ростовой – хрупкой, темноволосой кудрявой девушки с распахнутыми наивными глазами – очень ей шёл. Лика не была такой уж наивной, зато смело и энергично бралась за любое дело. А когда бралась – дралась за это дело до конца, до самой победной точки.

«Ну и характер!» – вздыхала мама, убеждая дочку не быть такой максималисткой.

«Ну и характер!» – восхищённо усмехнулась школьная уборщица, когда Лика у неё на глазах спокойно залезла на дерево и сняла оттуда грязного серого котёнка.

«Ну и характер!» – грозно кивала головой Ольга Евгеньевна, если Лика на уроках литературы затевала горячие споры и в пух и прах разносила некоторых персонажей.

«Ёлки-палки!» – говорил в таких случаях внутренний голос Лики.

Репетиция бала шла полным ходом, когда к ней будто невзначай подошёл Стас и тихо сказал:

– Мы скоро переезжаем.

– Куда? – не поняла Лика.

– В Севастополь. Отца направляют.

– Как… Уже?..

О том, что Стас уедет, Лика знала и раньше. Семейство Воробьёвых часто переезжало, отец Стаса был военным. Да и сам мальчишка пришёл в их школу всего пару лет назад. Учился Стас неблестяще, особенно хромала у него химия. Но другом стал настоящим: надёжным и честным. Лень и бездействие вызывали у Стаса глубокое отвращение. И он в любое время дни и ночи был готов ввязаться во все затеи Лики. Правда, не всегда доводил начатое до конца. «Я не питбуль, как некоторые! У меня челюсти размыкаются», – говорил при этом Стас.

И вот теперь он переезжал.

– Лика, что за плачевный вид? – одёрнула Ольга Евгеньевна. – У тебя же бал, ты – Наташа! Ощущение чуда, радости, ты же можешь!

– Я… чуть позже, – пробормотала Лика и отошла в глубину сцены, куда минутой раньше скрылся Стас.

– А когда вы переезжаете? – потихоньку спросила она.

– Маман сказала, через две недели. Кончай киснуть, будем переписываться. Каменный век, что ли? Или ты совсем в роль Ростовой вжилась, без телефона будешь обитать на планете? На каникулах в гости приедешь, море же. И вообще, учиться осталось полтора года. Раздуплись уже, плюшка!

– Ладно, раздуплилась, – постаралась взять себя в руки Лика. – Просто жалко, ты же знаешь.

– Ну и мне жалко. Но что я, отцу прикажу?

– Нет, конечно… Слушай, давай ещё раз в приют сходим, а?

– Давай. Зачем? Опять со своей дурацкой колбасой к Дарт Вейдеру соваться станешь?

– Ага. А ты дверцу вольера подержишь.

– Ок. Если Ростова челюсти сомкнула, кранты. Я сегодня еды какой-нибудь куплю.

– Я сама куплю. Ой, а Мурзика вы куда денете? С собой?

– Ага.

– Так коты же к месту привыкают, не то, что собаки.

– Да ладно, больше слушай. Мы Мурзика везде с собой возим, и он ни разу не драпал. Просто люди сами какие-то правила про животных выдумали и передают их, словно реликвию.

– Ну, знаешь ли! – возмутилась Лика. – По-твоему, это всё чушь?

– Условно. Физику читала? Всё в мире относительно. Мы сами за котов придумали, будто они к месту привязываются. И сами придумали, что собака предана человеку до гроба.

– И что, не так?

– Не-а. Есть те, что преданы. Есть те, что предадут. Как у людей.

– Сам же говорил, не ставь собаку на одну ступень с человеком! – поддела Лика.

– И не ставь. Но я не говорил, что все собаки на одной ступеньке друг с другом стоят. Разные есть. Вот твой Норт уже через месяц скучать перестал. А Маккей почти год порвать всех готов на британский флаг. И где ваша статистика, мамзель Ростова?

– Сам ты мамзель! – улыбнулась Лика.

– А если ещё и других собак приюта вспомнить…

– Архипова! – донёсся гневный окрик из зала. – Тебя вся школа ждёт!

– Иду! – звонко крикнула Лика и отправилась на сцену.