Читать книгу Под крылом дракона. Часть 2. На рубеже - Софья Самокиш - Страница 1

Новый день начался для Сенеренталь неожиданно рано. Она проснулась, когда звезды на бледном небе ещё сияли, но на востоке уже краснела заря. Поняв, что больше не уснёт, эльфийка вышла из маленького домика, построенного специально для неё, и покачала головой, вспоминая события последних дней. Казалось, что невозможно уместить столько переживаний в такой короткий срок, но нет, с фактами не поспоришь: она пришла в Алкидон только вчера, а в её душе произошло уже так много перемен.

Эльфийка ступила на мягкую траву босыми ногами, и приятная прохлада пробежала по её телу. Капли росы умывали ноги и давали силы для нового дня. Как странно было девушке снова возвращаться в лето из холодных ветров и голых деревьев родной страны, находившейся теперь во власти осени. Сенери шла через рощи, наблюдая за спящим Алкидоном, и не заметила, как гора закончилась. Только обвившая ноги лиана натянулась и заставила девушку остановиться и оглядеться.

Название города эльфиолов – Алкидон – переводилось с древнеэльфиолского как «парящий город», но только вчера, придя сюда, Сенери увидела собственными глазами, насколько это название правдиво. Гора, по которой поднималась девушка из долины Танмере, заканчивалась высоко среди облаков очень острой вершиной. А к этой вершине прикасалась своей вершиной другая гора конусообразной формы, которая уходила вверх, постепенно расширяясь, пока не заканчивалась совершенно плоской платформой, где и раскинулся Алкидон. Если бы кто-то смог увидеть это невероятное горное сооружение со стороны, то он бы сказал, что по форме это напоминает песочные часы. Но город эльфиолов всегда был скрыт облаками от глаз живущих, поэтому такого сравнения никто не приводил в своих трактатах об эльфийских прародителях и их поселении.

– Доброе утро, – раздался позади Сенеренталь голос Кондра.

Эльфийка обернулась и поприветствовала эльфиола.

– Ты тоже не пропускаешь рождение нового дня? – улыбнулся он, поравнявшись с девушкой и устремляя взгляд на восток.

– Нет, обычно я встаю не так рано, – покачала головой Сенери. – Но сегодня мне почему-то больше не хотелось спать.

Кондр ничего больше не произнес в ответ, и девушка тоже замолчала и перевела взгляд на рассвет. Ещё никогда прежде ей не доводилось видеть подобной красоты: с высоты, на которой она теперь находилась, восходящее солнце казалось очень близким. Огромный плоский оранжевый круг неумолимо выползал из-за ровной линии горизонта, и Сенери было удивительно наблюдать, как постепенно его лучи ложатся на гору, опускаясь всё ниже и ниже и наконец начинают освещать осенние леса Танмере.

Когда солнце вышло полностью и даже западная часть неба стала уже совсем светлой, эльфиол повернулся к Сенери.

– Я собирался позвать тебя на тренировку сразу после рассвета.

– Что ж, значит, я недаром сегодня проснулась раньше обычного, – усмехнулась эльфийка. – Я готова, Кондр, пойдемте.

– Хорошо, но сначала я хочу показать тебе кое-что. – От этих слов девушка едва заметно нахмурилась. – Это не касается твоих сил. Всё, что тебе нужно было знать о магии Лотоса, ты уже знаешь! – Кондр успокаивающе поднял руку, увидев, как тень беспокойства легла на лицо эльфийки. Девушка кивнула.

Они прошли через рощу, и эльфиол свернул снова к краю горы, где и остановился.

– Иди сюда, – позвал Кондр. – Посмотри.

Сенеренталь подлетела к самому краю, взглянула туда, куда указывал эльфиол, и замерла. Примерно на уровне ее лица висело белое облако, а на нем сидел маленький карапуз, которому до внешности высшего духа не хватало только крыльев. Малыш был в белом одеянии, с золотыми кольцами волос – он действительно напоминал воплощение светлой стихии в виде прекрасного ребенка, как их обычно любят изображать художники. Мальчик держал в руках соломинку, через которую пускал водяные пузыри. Перед его лицом висела странная субстанция, в которую он периодически погружал соломинку. И хотя субстанция была полупрозрачна, шарики получались разноцветными.

– Как красиво! – пробормотала Сенеренталь.

– Было еще красивее, – вздохнул Кондр. – Когда эльфы и другие народы только начали расселяться по Солнечной Долине, наши старейшины решили заключить все хорошие качества в одну форму. Они составили формулу добра, которая поддерживала бы гармонию в мире и не давала злу взять верх в постоянном противостоянии. Пятеро старейшин заключили добродетели в волшебные сферы, напоминающие водяные пузыри, которые необходимо выпускать на Тоукси понемногу через определенный срок. Потому что пока эти пузырьки в воздухе, они действуют, но стоит им коснуться земли, как они тут же лопаются, и их волшебная сила исчезает. Мы пробовали настроить заклинание, которое бы следило за тем, чтобы в воздухе Танмере всегда присутствовали эти волшебные пузырьки. Но сферы дали понять совершенно однозначно: им нужна живая душа, чистая душа – только она может вдохнуть в них жизнь и наделить силой распространять добро по миру. Так Олиен и занял это место.

– Но почему этим занимается ребенок? Почему не взрослый опытный эльфиол? – Сенеренталь непонимающе смотрела на младенца, играющего с пузырьками.

– Не взрослый опытный эльфиол? – переспросил Кондр. – Сенеренталь, в твоём вопросе содержится ответ. Потому что он опытный. Младенец – чистая душа, едва пришедшая в мир, его разум абсолютно свободен. У взрослых не так. Сознание их загружено прожитым опытом, который не позволяет им отдавать добрые мысли и чувства в чистом неизменённом виде без примеси тысячи оттенков других чувств, которые уже испытал взрослый. Груз опыта не позволяет лишить взрослого простых потребностей – он уже слишком крепко привязан к ним. А младенец может отказаться от чего угодно. Он не задумывается и просто играет в игру, которая ему нравится. Родителям Олиена было нелегко решиться отдать его для этой миссии, но они понимали, какое благо совершают для всего мира. Посмотри: красные сферы несут доброжелательность, желтые – спокойствие, терракотовые – милосердие, синие – терпение, зеленые – рассудительность, розовые – уважение… На протяжении семидесяти восьми тысяч лет Олиен выпускает добро на планету. Но происходит неизбежное – он устает. Раньше пузырьки заполняли все небо, а теперь их осталась одна цепочка.

– И чем плохо то, что он вполне естественно начинает уставать? – задумчиво спросила эльфийка.

– Сфер опускается все меньше. Если последний пузырь разобьется о землю, а Олиен не успеет или не захочет выпустить в небо новые сферы положительных качеств, то добро фактически исчезнет из этого мира. Все привычные стихии выйдут из-под контроля, и у зла будут все полномочия.

– Иными словами, зло законно завладеет миром? – задумчиво переспросила девушка.

– Да, – согласно кивнул эльфиол.

– Знают ли об этом горные ведьмы? И Повелитель?

– Никто, кроме нас, об этом не знает. Но о ведьмах позже. Дослушай. Как ты поняла, это время уже приближается. Агвирон выбрала подходящий момент для нападения. Впрочем, от неё тут мало что зависело. Она давно не владеет собственным сознанием. У Агвирон есть сильнейшее волшебство, которое она считает непобедимым.

Сенеренталь задумчиво посмотрела вдаль. «Что же это за волшебство? С каким оружием мне предстоит столкнуться?» – рассеянно сказала она самой себе.

– Тебе нужно научиться двум вещам, – прервал ее размышления Кондр. – Превращаться в дракона и создавать Лотос. Чем больше будет твой дракон, тем лучше.

К эльфиолу почти незаметно подошел ещё один сородич. Сенеренталь отметила в голове легкий шорох его шагов среди общих звуков природы, но внимания не обратила. И вот теперь она обернулась и увидела незнакомца.

– Знакомься, это Ивлин, – представил юношу Кондр. – Он смотрит за младенцем. Раньше это была моя обязанность, но не так давно я передал её своему лучшему ученику, – он улыбнулся Ивлину, тот с достоинством кивнул, принимая его похвалу.

Эльфийка и эльфиол молча поклонились друг другу в знак приветствия. Ивлин встал рядом с учителем, а Сенеренталь опять взглянула на Олиена.

– А когда его миссия закончится, он будет расти, как обычный живущий?

Кондр кивнул. Ивлин подошел поближе к краю выступа.

– А он будет помнить вот это? – Сенеренталь кивнула на облако.

Кондр неопределенно пожал плечами. А Ивлин произнес:

– Его возраст – восемь месяцев со дня рождения. Ну, не считая, разумеется, тех семидесяти восьми тысяч лет, которые он не изменяется… Ты помнишь себя в восемь месяцев?

Девушка не ответила и перевела взгляд с линии горизонта на младенца и теперь только заметила сквозившую в каждом привычном движении усталость несмотря на то, что малыш по-прежнему искренне улыбался и светился. Субстанция, из которой он черпал основу для своих пузырей, переливалась при свете и вызывала у него восторг. Внезапно Кондр шагнул вперед и стал осторожно пробираться по узкому выступу, приближаясь к висевшему облаку.

– Что он делает? – спросила Сенеренталь у Ивлина.

– Меняет цвет. Шары пошли одни зеленые, желтые да оранжевые, – пояснил тот. – Красиво, конечно, ничего не скажешь, но, если он не поправит дело, на Тоукси будет сильный дефицит терпения.

Эльфийка улыбнулась и стала вместе с новым знакомым наблюдать за работой эльфиола.

А Кондр тем временем подобрался к облаку совсем близко. Ступить на белую клубящуюся дымку он не мог, но дотянуться до младенца – вполне.

– Олиен! – тихо окликнул его эльфиол.

Мальчик как раз выпустил новую порцию пузырьков опять-таки желтого оттенка и медленно-медленно повернулся. И Сенеренталь, наконец, увидела его лицо. За поверхностным выражением веселости скрывалась огромная задумчивость, как будто он все время пытался что-то вспомнить.

– Будь терпеливей, мой мальчик. Побольше синих, пожалуйста, – тихо, но твердо произнес эльфиол.

Младенец еле заметно нахмурился. Эльфийка улыбнулась, умилившись его выражению лица.

– Именно, Олиен, – кивнул Кондр. – И я о том же. Я отвлек тебя по делу, поэтому никакого раздражения быть не должно. Будь терпеливей, – повторил он.

Олиен вполне серьезно кивнул и снова стал очень медленно поворачиваться. Он смотрел на всё то, что было недоступно его взгляду с обычного положения. И вдруг взгляд его пересекся со взглядом эльфийки. Оба вздрогнули. Маленький эльфиол не раз уже встречался взглядами с сородичами, но такого выражения нигде не видел. А Сенеренталь не ожидала, что взгляд младенца может быть таким бездонным и мудрым. Глаза у Олиена были ярко-голубыми словно безоблачное утреннее небо… А потом младенец спокойно отвернулся и снова стал пускать сферы. Сразу вылетела целая компания синих.

Сенеренталь глубоко вздохнула. Кондр вернулся к ждавшим его эльфийке и эльфиолу.

– Он посмотрел на тебя? – обратился он к девушке. – Удивительно спокойная у тебя реакция.

– Спокойная? – удивилась Сенеренталь. – Я вздрогнула. Испугалась и вздрогнула… – покачала головой она.

– Я потерял сознание, когда он посмотрел мне в глаза, – усмехнулся Ивлин.

– Нам пора начинать тренировку, – напомнил Кондр, протянув руку в приглашающем жесте, и Сенери послушно пошла за ним прочь от края горы.

***

Сенеренталь вернулась после тренировки с Кондром почти час назад и всё это время лежала на кровати, восстанавливая силы, которые, как ей казалось, эльфиол вычерпал из неё до дна. Сама необходимость двигаться вызывала у эльфийки непроходимое уныние.

Когда спустя час Сенери, наконец, почувствовала в себе силы встать, она подошла к столу и достала бумагу и писчие принадлежности. Девушка набросала письмо к Повелителю, сообщая, что благополучно добралась до эльфиолов и передала им просьбу императора Феррии. В этот же конверт она завернула послание для Эвелис. А потом принялась за письмо матери и отцу.

Серебристый луч, уносящий оба послания, блеснул далеко в небе, когда к дому Сенеренталь подошел Грей.

– Приветствую, Грей, – эльфийка с улыбкой вышла к эльфиолу.

– Старейшины разрешили показать тебе ещё одну нашу тайну, – произнес эльфиол. Девушка сразу посерьёзнела.

– Даже боюсь представить, сколько их тут у вас, – почти шепотом сказала она.

Эльфиол привел Сенери в ту часть города, к которому вчера и сегодня они даже не приближались. Здесь уже не было никаких домов, но были другие строения, не предназначенные для жилья.

– Что это за место? Почему оно непохоже на остальной город? – спросила Сенеренталь. Эльфиол почтительно оглядел безмолвную рощу и тихо ответил:

– Здесь живут первые эльфиолы.

Сенеренталь резко остановилась и задержала дыхание, осмысливая сказанное. Потом перевела на Грея пораженный взгляд. Эльфийка находилась рядом с созданиями, которые родились в Иарэде, видели собственными глазами Создателя и помнят всё, что произошло в начале мира…

– Ты уверен, что я могу сюда заходить? – прошептала она благоговейно.

– Они ни с кем не разговаривают, – произнес эльфиол. – И их очень редко видят. Мы сами не ходим сюда без крайней необходимости.

– А куда ты теперь меня ведешь? – сказала эльфийка, гадая, что же за тайна может прятаться в месте, где живут первые эльфиолы.

– К Тихому омуту, – ответил Грей.

Тропинка привела эльфиола и его спутницу к небольшому холму. Однако входа нигде не было видно. Грей подошел к небольшому пригорку и провел рукой, что-то говоря. Земля двинулась, трава расползлась, и в том месте, куда упиралась тропинка, появился темный провал, ведущий внутрь холма. Неожиданно появившийся вход был выложен камнями.

– Нам сюда, – произнес Грей и первым ступил в темноту пещеры. Сенеренталь ещё раз оглядела лес, окружавший это особенное место, и последовала за эльфиолом.

Девушке пришлось нагнуться, потому что проход был очень низким. Однако, чем дальше она спускалась по лестнице, тем больше он становился, и эльфийка постепенно выпрямилась. По обе стороны прохода стояли светильники. У самого входа они лежали на земле, а по мере продвижения вниз оказывались всё выше и выше, располагаясь на подставках. Когда лестница закончилась, эльфиол с эльфийкой попали в широкую комнату с низким потолком. Сенеренталь оторвалась от созерцания светильников, посмотрела вперед и обнаружила у самой стены маленький круглый бассейн с идеально гладкой поверхностью.

– Тихий омут, – заговорил Грей, – это глубокое озеро, где хранится вся история эльфов. Историю запоминает вода, знала ли ты это? – эльфиол обернулся к девушке. Та отрицательно покачала головой. – Именно поэтому в каждом поселении имеется несколько источников: рек, озер, ручьев, водопадов или фонтанов. Все эти источники встречаются в Тихом Омуте, и события, которые запомнили их воды, передаются в воду омута. Разные потоки никогда не смешиваются, они лежат слоями, чтобы не путать историю. В Омуте никогда не бывает течения, от того он и Тихий. Не всякий умеет различать потоки, поэтому у Омута есть хранитель. Когда нужно что-то узнать из истории, хранитель набирает кубком нужное событие. Для того, чтобы увидеть память воды, достаточно до нее дотронуться.

Сенеренталь приблизилась к спокойной воде и заглянула вниз. Даже свет отражался в Омуте не так, как в обычных подземных водоемах. По воде не бегали тени и блики. Однако приглядевшись, эльфийка увидела, что вода словно лежит слоями, которые отличаются друг от друга цветом, и чем ближе к дну, тем жидкость светлее. Далеко внизу виднелся слой, где вода была совсем белой, как густой утренний туман.

– Видишь на дне белую воду? – спросил Грей.

Сенеренталь кивнула, наклонилась к воде и увидела, что белый слой на дне двигался. Там было едва заметно течение. Каждую минуту от него отделялся крошечный участок – две, три капли – и уходил на уровень выше, меняя цвет.

– Что это такое? – эльфийка удивленно посмотрела на Грея.

– На твоих глазах сохраняется история, – проговорил эльфиол. – Отделяющиеся капли – это воспоминания о событиях, случающихся прямо сейчас в разных уголках Танмере. А белый слой – это вода, свободная от воспоминаний. Она обладает удивительными свойствами. С её помощью можно увидеть всё, что захочешь, в каком бы месте и когда бы это ни происходило. Нужно лишь представить себе источник, находящийся поблизости от места, о котором ты хочешь получить информацию, и дотронуться до воды Тихого омута. Но есть ещё одно удивительное свойство белой воды. Ей подвластно время. И она может повернуть годы вспять и исправить прошлое.

– Исправить прошлое? – Сенеренталь оторвалась от гладкой поверхности бассейна и резко повернулась к Грею. – А если от этого будет плохо другим живым существам?

– Не беспокойся, – Грей поднял руку. – Она не меняет прошлого в реальности. Вода может лишь показать то, что случилось бы, если бы в прошлом что-то изменилось.

Сенеренталь кивнула и снова взглянула в озеро. Зачем нужно видеть то, что могло бы быть, если бы прошлое изменилось? Разве это не будет печалить и расстраивать? Ей почему-то подумалось, что бы увидела она, спросив у белой воды про жизнь эльфийки Сенеренталь, не благословленной Лотосом. «А может быть, лучше спросить, что было бы, если бы ты отказалась быть на стороне света и применять силу Лотоса для защиты Тоукси?» – раздался в глубине души голос совести. Девушка поёжилась: картина возможного будущего без Лотоса, без возможности противостоять оружию тёмных и правда была безрадостна. Впрочем, может быть, Сенери и стоило бы её увидеть ради того, чтобы никогда больше не сомневаться, не жалеть и раз и навсегда выкинуть из головы смущающие мысли!

– Старейшины решили дать тебе возможность один раз увидеть то, что было бы, – словно в ответ на её мысли раздался рядом голос Грея.

– Что? – ошеломленно воскликнула Сенери. – Мне?

Грей кивнул, потом провел рукой, и в воздухе появился маленький серый сосуд с плотно закручивающейся крышкой. Грей откупорил емкость, махнул в направлении к озеру, и сосуд медленно полетел к воде. Потом почти неслышно погрузился в воду и начал опускаться на дно.

Через пару минут он так же легко вынырнул и, спокойно покачиваясь, подлетел к эльфиолу.

– Пусть это будет у тебя, – закупорив сосуд, произнес Грей и протянул его эльфийке. – Так решили старейшины. Ты можешь воспользоваться им в любое время, когда захочешь.

– Это очень опасный подарок… – с сомнением произнесла эльфийка.

– У тебя хватит сил и разума использовать его правильно, – уверенно произнес эльфиол.

– Что ж, если все вокруг так в этом уверены!.. – с неопределенной интонацией отозвалась Сенери, а про себя решила, что не станет использовать белую воду ни при каких обстоятельствах.

«А может быть, это новое искушение? – мелькнула у неё мысль. – Да, видение того, что случилось бы с Танмере без силы Лотоса, значительно облегчило бы мне восприятие теперешней реальности и уверило бы в нужности своей роли, но разве я не знаю этого и так? Разве нужны дополнительные доказательства? Может быть, мне пора научиться до конца доверять Создателю, а не перепроверять его планы?»

Сенеренталь вздохнула и пошла к выходу вслед за Греем.