Читать книгу Четыре в одном. Лирика, пародии, байки Лопатино, Жы-Зо-Па - Софья Сладенько - Страница 87

Цирк приехал в наши дали на глубинку поглядеть.

Все билеты распродали, как обещано, к среде.

Полицейских для порядка оторвали от путан.

Ну а что в сухом остатке? Цирк. И больше ни черта.

Если есть сухой остаток, значит мокрый – за углом,

но на сайте Госкомстата нет ни слова о втором.

Подсчитали скрупулёзно всех баранов по рогам,

сколько раз на «грёзы-слёзы» рифму выпишет нога.

Всё статистике подвластно и не скрыться от неё:

кто купил в аптеке пластырь, кто в Испании жильё.

Сколько выточил болванок Уралмашевский завод,

какова длина дивана, где последний поворот.

Проследят за всяко-разным и возьмут на карандаш

дни рождений, будни, праздник, сексуальный эпатаж,

членства дурней неразумных за возможность позвездить,

сколько граждан лечат зубы, что осталось позади.

Кто-то замкнутый и важный всё, что можно, сосчитал.

А в итоге – правит Лажа и сверкает Нищета…

Лоб наморщив для порядка, подытоживаю я:

на кону в сухом остатке – выдра, жаба и свинья.

Всех троих пустили разом на арену шапито.

Каждый – детище оргазма одомашненных скотов.

Кто в Онтарио на пицце, кто на хайфовской маце.

Каждый – veni, но без vici. С маской дури на лице.

Тот нырнул костлявой лапой во влагалище, и рад.

Облизав говно сатрапа, блеет: «Чистый шоколад».

Этот бдит пред монитором, ищет, где бы наблевать.

Все довольны и повторно произносятся слова:

«Г» и «В» шмонали хату, «Д» – на стрёме за углом.

Кто пред нами виноватый – получает поделом».

Выдра воет, жаба пляшет, а свинья торчит в дверях.

На параше надпись «ваша». Ниже – «свинство на паях».

Люди рады, тут свежо им. И под куполом уют.

Что такое хрен моржовый – с детства в цирке познают.

Растеряв лесную гордость в остопиздевшей игре,

два медведя лупят морды на потеху детворе.

Деревянный человечек в шмотках старого тряпья

так и был бы не замечен, но суставы-то скрипят.

Боком, боком на арену, вынул скрипку да смычок

и запел, дитя Вселенной, ни с чего и ни о чём:

«Одному мне Божья кара,

всем в округе благодать.

Вынул чурку папа Карло

и давай её строгать.

Просверлил глазницы-дырки,

обточил с горбинкой нос,

сделал дрелью носопырку.

А потом пошёл вразнос:

вынул ножик перочинный,

в крайней плоти дал надрез.

Для солидного мужчины

важен всякий интерес,

потому очки приделал,

лоб морщиной прочертил,

молотком приплюснул тело

и облёк его в сатин.

Вбил в башку дурные вести,

срезал родинку с плеча,

много всяческих отверстий

понаделал сгоряча.

Целый день строгал и плакал,

ночью плакал и строгал.

А под утро сбрызнув лаком,

он воздал хвалу богам.

Я с тех пор загнал немало

карусельных лошадей.

Жизнь топила да ломала,

но со мной… столярный клей».