Читать книгу Дневники 1862–1910 - Софья Толстая - Страница 17

21 сентября. Был у нас Николенька Толстой. Делали планы ехать в Москву с ним и его молодой будущей женой[35]. Это звездочка.

22 сентября. Левочка с Илюшей ездили с борзыми на охоту, привезли шесть зайцев. Андрюше привили оспу.

23 сентября. Свадебный день, 16 лет. Учила детей по-немецки, очень хорошо, погода тихая, теплая и ясная. Андрюша очень радует.

24 сентября. Воскресенье. Встала поздно. Левочка ездил к обедне; пили кофе втроем: Левочка, Машенька (сестра) и я. После завтрака дети пошли в Ясенки пешком. Машенька уехала в Тулу с Ульянинским – гимназистом, греческим и латинским учителем Сережи; Левочка с Сережей пошли с ружьями и гончими на охоту. Я осталась кроить мальчикам куртки. Потом я поехала с Машей и Анни[36] в катках к детям в Ясенки. Перед отъездом моим приехал князь Урусов, который тоже с ружьем пошел отыскивать наших охотников.

В Ясенках нашла детей в лавочке, они покупали и ели сладости. К обеду все собрались. После обеда сыграли в сумерках игру в крокет. Левочка, Илюша и я – т. Nief, Леля и Урусов; они выиграли. Левочка и Урусов играли вечер в шахматы, дети ели сладкое и были в распущенном духе; я читала [роман] «Journal d’une femme» Октава Фёйе. Очень хорошо и идеально. Конец не натурален. Но это всё написано как будто с намерением в контраст новейшей, слишком реальной литературе. 12 часов ночи, Левочка ужинает, сейчас идем спать.

25 сентября. Утром учила детей, к обеду приехала Машенька, привезла с собой Антона, Россу[37] и Надю Дельвиг. Дети пришли в восторг. После обеда танцевали кадриль, и я с Лелей, чтоб порядок держать; играли нам Левочка с Александром Григорьевичем [Мичуриным, учителем музыки]; потом Машенька играла на фортепьяно, Александр Григорьевич на скрипке, шло довольно хорошо. Играли прелестную сонату Моцарта, Andante которой во мне всегда душу переворачивает. Левочка потом играл Вебера сонаты. Но тут скрипка Александра Григорьевича мне показалась уж очень плоха сравнительно с Нагорновым. Последнюю играли Бетховена «Крейцеровскую сонату»; шло плохо, но соната – что должно это быть хорошо сыгранное!

Потом дети и я с ними играли в карты, в судьбу. Росса проста и мила, но слишком некрасива. Ночевали все у нас.

На другой день, 26 сентября. Встала с головной болью. Левочка уехал с Антоном к обедне. Остальная компания играла очень весело в крокет. Дни стоят ясные; всё пожелтело, но листья держатся, и красиво всё очень. Ночи морозные и лунные. После завтрака играли опять в крокет: Росса, я, Антон и Сережа. Левочка уговорил детей идти с борзыми по полям. Всякий из них взял на свору свою собаку, охотник с верховой лошадью и тоже со сворой, и все пошли с Анни, [гувернанткой] m-lle Gachet и т. Nief. Картина была очень красивая.

Когда кончили крокет и остальные пошли в поле, я ушла к Василию Ивановичу [преподавателю старших детей]. Мне было очень у них неловко и грустно в этот раз. Туда же пришел и возвратившийся Сережа и удивился, увидав меня. Сережа любит Василия Ивановича и никогда его не забывает, и мне это приятно.

Левочка ходит тоже на охоту и убил в молодой посадке березовой тетерьку. Дети играли до обеда в крокет, а я следила. Сейчас после обеда Дельвиги уехали, дети все столпились в Левочкиной гостиной, болтали, смеялись с нами и играли в колотушки. Легли спать рано.

27 сентября. Всё ясно и сухо. Много кроила, шила, учила Лизу[38] по-французски, Машу, Таню – по-немецки. В духе хозяйственном и аккуратном. Андрюше в пятницу привили оспу, и он нездоров и беспокоен, а у меня болят соски. Левочка был за Засекой с борзыми и ничего даже не видал; занятия его еще не идут, и у него болит спина. Машенька что-то не в духе, зябнет и недовольна.

1 октября. Воскресенье. Покров. Утром Левочка уехал к обедне. Сережа брал греко-латинский урок у Ульянинского, я долго спала, потому что оспа очень тревожит Андрюшу и он не спит ночи; дети все с утра нарядились и ждали моего вставания с волненьем, потому что погода нахмурилась, а они собирались к Дельвигам. Но было тепло, и я их отпустила. Все четверо с m-lle Gachet поехали.

Приехал Урусов, пошли с т. Nief и Левочкой за вальдшнепами. Машенька больна, сидела внизу и лечилась гомеопатией, я осталась совсем одна, потаскалась по воздуху, по крокету, по дому и села шить.

Обедали в 7 часов, потом сидели, приятно беседовали о серьезных вещах, Левочка и Урусов играли в шахматы, я вышивала шелками по канве Андрюше платье. Дети веселые, очень довольные, вернулись в десятом часу и рассказывали.

2 октября. Учила детей, вдруг кто-то подъехал. Оказался Громов с дочерью Надей, невестой Николеньки. Она очень мила, проста, серьезна. Я буду ее любить. Сейчас после обеда они уехали, вечер проработала, вместе с Таней ходила в ванну. Всё в доме у нас спокойно, весело и совсем не скучно. Погода всё ясная, и ночи прелестные, лунные. Андрюше лучше.

3 октября. Просидела дома, несмотря на чудную погоду. Учила детей, бранила и наказала Таню за то, что она не пошла гулять, а убежала от m-lle Gachet. Машенька со мной сидела, была в очень хорошем духе. Левочка ездил на охоту, затравил пять зайцев; упал вместе с лошадью и, слава богу, убил только руку, хотя на всем скаку через голову перелетел и у лошади подогнулась шея, так что она встать долго не могла. Сережа ставил мушку к боку правому, я всё еще о нем не совсем успокоилась.

Андрюша необыкновенно мил, ел сам из ручки хлеб и припивал молоком. Завтра приедет Николенька. Дети в свободные часы играли в крокет. Пока Левочка, приехавши с охоты, обедал, я получила письмо от сестры Тани, ужасно обрадовалась, читала всем это письмо вслух и не могла удержать улыбки радости. Когда дошли до места, где она посылает поклон доброму, тихому, набожному, белотелому (всё это ему выгадали в лубочной книге «Оракул») вашему папаше, как мы его шутя называли, играя в крокет, все расхохотались.

4 октября. Танино рожденье, ей 14 лет. Когда встала, пошла к детям в лес, там у них был устроен пикник. М. Nief с засученными рукавами делал une omelette и варил шоколад. Тлели четыре прогоревших костра, Сережа жарил шашлык. Все были очень веселы, ели очень много, а главное, погода была чудесная.

Когда вернулись домой, играли в крокет, смотрим – идут по прешпекту ослы и лошади из Самары. Радость была большая, дети сейчас же влезли и поехали на ослах. К обеду приехали Николенька и баронесса Дельвиг с Россой. Пили шампанское за здоровье Тани, она краснела, но была довольна.

Вечером провожали на Козловку в катках гостей Таня и я, легли поздно. Левочка пешком выходил нам навстречу.

6 октября. Больна, у меня флюс и ломота по всему телу. Утром взошла к Левочке, он сидит внизу за столом и пишет что-то. Это он начал, говорит, в десятый раз начало своего произведенья. Начало – это прямо разбирательство дела, в котором судятся мужики с помещиком. Дело это он вычитал из подлинных документов и даже числа оставил. Из этого дела, как из фонтана, разбрызгается действие и в быт крестьян и помещика, и в Петербург, и в разные места, где будут играть роль разные лица[39]. Мне понравилась эта entrée e matière[40]. Дети учатся, вялы и придумывают разное себе веселье.

8 октября. Была Николенькина свадьба. Левочка уехал с утра в Тулу, он был посаженым отцом, мы с Таней вдвоем поехали вечером прямо в церковь, где уже началось венчание. Таню поразило пенье певчих и свадьба. После церемонии мы сейчас же уехали. Сережа был на охоте, затравил двух зайцев. Утром дети ездили в Ясенки на ослах.

9 октября. Приехал [управляющий] Бибиков из Самары, привез дурные вести: доходу опять почти ничего. Я страшно рассердилась, там сняли участок, я ничего об этом не знала, купили скотину, и урожай оказался тоже нехорош. Была страшная ссора с Левочкой. Я себя чувствую несчастной и еще не чувствую себя виноватой, но как я всё ненавижу: и себя, и свою жизнь, и мое так называемое счастие! Мне всё скучно, всё противно…

11 октября. Приехал утром Дмитрий Алексеевич Дьяков. Он ездил искать дочери именье. Левочка ходил на охоту, ничего не убил. Вчера он убил двух вальдшнепов и зайца, которого разорвали собаки.

По вечерам всякий день у нас чтения, т. Nief читает «Трех мушкетеров» Александра Дюма. Чтение это очень приятно, дети интересуются и ждут вечера с нетерпением.

Левочка много читает материалов к новому произведению, но всё жалуется на тяжесть и усталость головы и писать еще не может. Мы опять дружны, и я себе сказала, что буду беречь его.

13 октября. Мы сидели учились с Лелей и Лизой, вдруг дети завизжали от радости. Приехал Сергей Николаевич из Тулы, куда он ездил по делам. Прошел день в разговорах.

14 октября. Сегодня уехала от нас Машенька. Сергей Николаевич ездил в Ясенки к Хомякову, собирать сведенья о каком-то управляющем. Левочка ходил на охоту и видел шесть тетеревов. Сергей Николаевич много раз спрашивал о сестре Тане; он ее не забыл и не забудет; говорит, что ему очень хотелось поговорить с ней, когда он ее встретил на железной дороге.

Сережа ударил Лелю, который бросил в него палку. Сережа же хотел и пытался эту палку вырвать. Я очень сердилась и бранила Сережу. Приехал вечером горбатый учитель рисования. Учились рисовать Таня, Илья и Леля. Таня серьезно училась, а мальчики хохотали и шалили; Сережа учился по-гречески и латыни с Ульянинским. Потом читали опять вслух «Трех мушкетеров». Чтение это продолжает интересовать детей.

Я в странном духе. Занята очень своей наружностью, начинаю мечтать об иной жизни, чем теперь. То есть мне опять хочется много читать, образовываться, умствовать, хочется быть красивой, думаю о платьях и глупостях. Мечтаю о поездке с детьми в Москву. Андрюшу очень люблю.

15 октября. Прихожу утром чай пить, сидят в гостиной Левочка, Сережа-брат, дети и два учителя – горбатенький рисовальный и гимназист Ульянинский. Немного стесняет присутствие учителей. Левочка ездил к обедне.

Начались сборы на охоту, оседлали семь лошадей, поехали с борзыми Левочка с Сережей-братом, Сережа-сын, Илюша, т. Nief и двое людей. Таня, Маша, Леля, m-lle Gachet и Лиза отправились на ослах на Козловку. Я осталась одна, возилась с Андрюшей, но соскучилась, когда он заснул, велела заложить себе тележку и поехала встречать детей. Встретила их у границы, посадила к себе m-lle Gachet, поехали домой, велели подать редьки тертой и квасу и ели. Решили дожидаться охотников к обеду.

Вернулись наши охотники в седьмом часу, веселые и довольные, привезли шесть зайцев, которых нанизали на палку и торжественно нам принесли. Вечером читали Дюма, все устали. Сережа очень любезен, говорит всё приятные вещи мне и о детях. Иду спать.

16 октября. Утром поздно встала, в спальню ко мне, как всегда, вошли дети один за другим, потом Левочка. Андрюшу, спавшего утром у меня, я его кормила, унесли, а я стала мерить новое платье, которое очень хорошо. Потом посидела с Сережей-братом, он не в духе и не весел, потом мы его проводили в Пирогово. Читала по-немецки с Лелей и Илюшей.

После обеда Левочка уехал в Тулу на заседание реальной гимназии, где он попечителем. Я взялась составить краткую биографию Левочки для нового издания «Русской библиотеки», составленного из произведений его по выбору Страхова. Издаст это Стасюлевич. Оказалось, писать биографию – дело нелегкое. Я написала немного, но плохо. Мешали дети, кормление, шум и незнание жизни Левочки до моего замужества достаточно подробно для биографии. Взяла в образцы биографии Лермонтова, Пушкина и Гоголя. Увлеклась чтением стихов и с таким наслаждением окунулась в мир поэзии, которую я так люблю. Но жаль, что поэты – тоже люди с большими недостатками; биография Лермонтова очень его портит.

Читали опять немного Дюма; детей всё больше и больше это завлекает. Шила фланелевую фуфаечку Андрюше. Читаю «LTdee de Jean Teterol» Андре Шербюлье, и мне очень не нравится. В отсутствие Левочки со мной сидит вечер m-lle Gachet. Левочка не занимался сегодня, только утром мне сказал: «Как у меня это хорошо будет».

18 октября. Андрюша был нездоров, горел и вздрагивал, и желудок расстроен. Встала поздно. Дети ушли – мальчики с собаками в поле мышей травить, девочки и Леля поехали на ослах. Левочка уехал на охоту с борзыми. Я играла в крокет с m-lle Gachet и Василием Ивановичем. Одну партию выиграли мы, другую – m-lle Gachet.

Ясно и тепло, южный ветер, сухо и красиво. Взялась опять учить Лелю музыке. Обед был очень дурен, картофельная похлебка пахла салом, пирог был сухой, левашники[41] – как подошвы, а зайцев я не ем. Ела один винегрет и после обеда бранила повара.

В это время приехал Левочка, затравил четырех зайцев и одну лисицу; он вял, молчалив и сосредоточен. Всё читает.

Сегодня получила с почты шелковую материю с Кавказа от Тани и от Скайлера перевод на английский «Казаков», довольно хорошо. Вечер читали вслух Дюма, кроила и слаживала Андрюше белое кашемировое платьице, хочу вышить красным шелком по канве. Илью и Лелю мыли в ванне внизу; они шалили и смеялись, я вошла посмотреть, когда они легли – такие веселые, чистенькие, славные. Входила я с предлогом посмотреть ночную рубашку, про которую Илюша сказал, что она коротка. Чувствую себя нравственно тяжелой с желанием движенья и каких-нибудь emotions.

21 октября. Андрюша был очень болен вчера: похолодели у него ручки и ножки, сделался сильнейший жар, и он во сне тряс головой, рыдал, дергались у него губки и открывались и закатывались глазки. Сегодня жар прошел, сделался понос. Сон такой же беспокойный, я очень беспокоюсь.

Приезжал из Петербурга редактор нового журнала «Русская речь» Навроцкий. Читал свои стихи и отрывки из драмы – недурно. Много рассказывал новостей из Петербурга, и было нескучно.

Учителя опять приехали, сегодня суббота. Были блины. С Сережей было объяснение; вчера я его упрекала, что он дразнить любит, меня это мучило, я ему сказала, что если упрекаю, то любя, хочу, чтоб мои дети были счастливы, а счастье зависит больше всего от того, чтоб все любили.

Думала о том, что жаль, что царей бальзамируют. Надо хоронить всех прямо в землю. «Земля еси и в землю пойдеши». А бальзамирование, склепы – всё это божье наказанье.

Левочка был на охоте, затравил зайца. Вчера он немного писал что-то, мне еще не показывал. Погода испортилась, идет мелкий дождь. У Сережи третий день покалывает опять бок.

22 октября. Воскресенье. Дети ходили или ездили на ослах в Ясенки, брали еще для Маши тележку с Колпиком в упряжи. Покупали и ели там сладкое. Анни и я оставались с Андрюшей. Он всё не совсем здоров. Я ему кроила фартучки и проскучала день в одиночестве. Утром горбатый рисовальный учитель интересно рассказывал свою карьеру рисовальную на шелковой фабрике.

Левочка был у обедни, потом с гончими ходил с Сережей на охоту. Было неудачно. Няня в Туле, и я с 7 часов утра с Андрюшей и устала. Левочка хотел писать письма, но не пошло, и написал только Тургеневу и Страхову. Дети вечером играли в прятки и разные игры, я читала Шербюлье. Недурно. Левочка читал и спал.

23 октября. С утра Левочка, после того как пил со мной кофе, уехал с борзыми за Засеку на охоту. Я учила Машу по-русски, потом Лизу по-французски, потом Лелю по-немецки. К обеду Левочка приехал, привез трех зайцев. Сережа играл сонату Гайдна довольно хорошо со скрипкой. Александр Григорьевич ему аккомпанировал. Вечером Левочка играл Вебера и Шуберта сонаты, тоже со скрипкой, я вышивала Андрюше белое кашемировое платьице красным шелком и слушала музыку с удовольствием. Погода ветреная и неприятная.

Левочка нынче говорит, что столько читал материалов исторических, что пресыщен ими и отдыхает на чтении «Мартина Чезлвита» Диккенса. А я знаю, что когда чтение переходит у Левочки в область английских романов – тогда близко к писанию.

Дети здоровы, Леля очень хорошо учится, Илья вышивает что-то с увлечением по канве, Маша всё улыбается и очень тиха, покорна, но, как всегда, мне непонятна. Таня сосредоточена и ленива, без энергии, но и без каприза. (Мужик вывел в доме всех крыс и мышей, и ему дали 5 рублей.)

24 октября. Когда встали, шел дождь, потом перестал. Мы смотрели, как Мишку спускали в колодезь на шесте и веревке, доставать бадьи и ведра. Достали благополучно два старых, новое ведро не нашли. Ходили в кладовую, вещи пересматривать, которые были уложены в сундуки на зиму. Учила детей, вышивала платьице. Андрюшу носила по комнатам и заметила, что он очень любит картины и портреты, взвизгивает и радуется на них.

После обеда был оживленный разговор с детьми, делали планы играть на святках домашний спектакль. Читаем всё с пропусками «Три мушкетера».

Левочка ходил в Заказ с гончими, ничего не убил. Он желчен и вял, но мы дружны и счастливы. Писать еще он не может. Нынче говорит: «Соня, если я что буду писать, то так, что детям можно будет читать всё, до последнего слова».

25 октября. Учила Лелю музыке, искала menuetto легкий для него в симфониях Гайдна. С Машей читала, с Лизой училась. Шила Андрюше платьице пике белое. Левочка ездил на охоту с борзыми. Привез одного зайца и белого маленького зверька, вроде ласочки. Вечером вдвоем делали обзор всей Левочкиной жизни для биографического очерка. Он говорил, а я записывала. Дело это шло весело, дружно, и я так рада, что мы это сделали.

Дети много учатся. Погода ветреная, дождь проливной идет. Вечером читали Дюма.

27 октября. Утром отправила Левочкиных десять писем на почту, встала и вышла к своему вечно одинокому утреннему чаю; было ясно, и я грустная, глотая слезы, выпила свой чай и пошла гулять. Левочка с утра уехал на охоту с борзыми. Поиграв с Андрюшей, я пошла гулять, отыскивать детей. Нашла трех мальчиков на гумне, они бегали кругом стогов, и т. Nief читал лежа на соломе, а с девочками я разошлась. В саду было чудесно.

Перед обедом рассердилась на Илюшу и Лелю, что утащили икры, и побила Илью и очень бранила обоих. Вечером при лунном свете катались в катках и тележке со всеми детьми и гувернерами. Погода чудесная. Потом писала Левочкин биографический очерк. Вчера Андрюша был нездоров, лихорадочное состояние, и приезжал Алексей Алексеевич Бибиков. Иду ужинать, есть щучку вареную, потом кормить и спать.

28 октября. Пила чай одна, потом Таня пришла, у нее горло болело. Я очень встревожилась, велела ей полоскать горло бертолетовой солью, на стакан кипятку чайную ложку соли; общее ее здоровье хорошо, и я успокоилась. Ходила я смотреть в лесу, как делают бочки, мы взялись сделать 6000 бочек Гилю; шли мы лесной дорожкой, прелесть как было хорошо, ясно, морозно и тихо. Гуляла я с Машей, m-lle Gachet и Анни. Мальчики опять играли в стогах сена на гумне.

Опять во время обеда приехали учителя. Таня нарисовала черным карандашом головку довольно хорошо. Шила рубашечку крестильную Парашиному мальчику, мыла, в первый раз после прививанья оспы, Андрюшу. Левочка ходил с гончими, убил зайца.

29 октября. Шел снег, стало грязно и тепло. Дети бегали, играли в прятки и шумели, но им было весело. Весь день по случаю непогоды все сидели дома. Левочка пытался заниматься, а я кончила сегодня биографический очерк жизни его; писала весь день. Вечером было чтение, и я дошила крестильную рубашечку.