Читать книгу Волшебный меч Курыкан - Станислав Гольдфарб - Страница 7

Нет, ну где же быть археологической ла – боратории, как не в подвале, придавленной пятью этажами, где когда-то размещался элеваторный узел и бомбоубежище одновременно?! Умудрились растащить сеть труб по периметру и спрятать их со вкусом под новомодными стройматериалами. Отцы-основатели лесовской школы археологии устроили здесь кафедру, музей, библиотеку знаменитых на весь мир «копателей».

Увидев Вигдора и Селину, Михаил бросился им навстречу, сграбастал в своих объятиях и, не давая опомниться, стал хвалить очерки Вигдора об ольхонских раскопках. Они реально помогли со спонсорами. Финансирование было получено, и работы продолжены.

– Как же я рад вас видеть! А вы, а вы, Селина, божественны! Меркитская принцесса ничуть не меняется.

Селина кокетливо стрельнула глазками:

– Полноте, Михаил. Что люди скажут!

– А пусть говорят, нам-то что? Чайку?

И, снова не дожидаясь ответа, стал плескать заварку и кипяток в кружки, стаканы, пиалы, сохранившиеся от экспедиционных будней.

– Ну что, ребята, вы на реку с нами? Вигдор, принцесса, – Михаил возбуждённо потирал руками. – Там сказочные места, там настоящий отшельник бродит по лесным опушкам, там курыканы-кузнецы делали волшебные мечи.

Вигдор с удовольствием прихлёбывал кипяток, ухватив пару конфеток-подушечек, знакомых с детства.

– Предложение заманчивое, ребята. В прошлый раз было хорошо.

– Сейчас будет ещё лучше. Это ж вам целая культура, цивилизация, я бы сказал, Герыч не даст соврать, – Михаил опасливо покосился на коллегу.

Герман согласно кивнул:

– Не дам.

– Курумчинская культура – сенсация может случиться на наших глазах.

– С этого момента поподробнее. – Селина пристроилась рядом с Михаилом. – Как всегда, жду красочного рассказа.

Михаил сразу посерьёзнел и уже другим, «лекторским» голосом стал погружать компанию в историю таинственного народа.

– Да чего я разошёлся, здесь у нас эксперт Герман.

– Я так коротко, как ты, не умею, – съязвил Герман.

– Не завидуй моему лекторскому горю. Давай как умеешь, мы все во внимании. Жалко, нет на тебя девочки Оли, – пробурчал Михаил, и в тот же самый момент раздался робкий стук в дверь, и, не дожидаясь приглашения, на пороге появилась Оля.

– Аплодисменты, – искренне воскликнул Михаил. – Нам тебя, дорогуша, очень не хватало. Ну вот, теперь почти все в сборе. Теперь, Герыч, тебе ничто и никто уже не помешает рассказать историю о курумчинских кузнецах и их волшебном ремесле.

– Поскольку все вы будущие участники нашей экспедиции, то позвольте кратко и, по возможности, быстро погрузить вас в суть наших, так сказать, поисков, познакомить с легендой нашего предприятия. Я начну с кого бы вы думали?

– С Чингисхана?

– Да что же это такое, Оля! Твоя погружённость в биографию завоевателя меня пугает.

– Тогда меркитской принцессы!

– Селина Ивановна, увы. Наша история сложилась значительно раньше. Какие ещё будут варианты?

– Обещал быстро и кратко, – буркнул Михаил.

– Так точно, ты прав, мой старый друг. Буду. Я начну с Рериха.

– С Рериха? – удивился Вигдор. – А он-то тут каким боком? Как говорил один мой начальник, все вопросы решаются сзади или сбоку. Видимо, это как раз тот случай.

– А вот и не сбоку, а именно с Рериха.

– Никогда бы не догадалась, – вставила Селина.

– Селина Ивановна, в этом ваша сила. Зато вы наверняка догадаетесь или, точнее, ответите на вопрос об одной из самых знаменитых его картин. Как она называется?

– Легко, – парировала Селина. – «Нибелунги», или, как её ещё называют искусствоведы – «Ковка меча».

– Вау, вау, вау. Перед нами знаток творчества Рериха.

– Ой, хвалите меня, хвалите. Я репродукцию видела, когда в Белокурихе отдыхала. Спасибо, Вигдор Борисович, за то, что заботитесь о здоровье своих сотрудников. На самом деле у моего шефа жена в художественном музее работает. Я у неё нахваталась.

– Хорошо, продолжим. А может кто-то вспомнить, что изображено на уникальном полотне Рериха?

– Господи, я ж сказала, что видела эту репродукцию. Грот, а может, пещера в скале. Один кузнец поднял молот или молоток. Я в ваших мужских инструментах плохо разбираюсь, и обрабатывает заготовку для меча. Другой кузнец, наверное, его помощник.

– Селина Ивановна, снимаю шляпу. Всё-таки, вы истинный знаток Рериха. Но давайте вспоминать дальше. Кузнецы, стало быть, имеют какую внешность?

Воцарилось молчание. Все пытались найти ответ на вопрос Германа, и пауза затянулась.

– Такой простенький вопросик, – смутился Герман. – Подсказываю – азиаты! Азиаты стучат молотками по наковальне. Ну, ну, ну! Думайте! Подсказываю – типичный разрез глаз, выпирающие скулы, суженное к подбородку лицо… Понял, ответа не будет. В одной из своих книг художник, а по одной из версий ещё и разведчик, написал, – Герман достал из кармана видавший виды блокнот и, найдя нужную страницу, стал читать: «Курумчинские кузнецы – странные, непонятные народы, которые не только пришли, но и жили в пределах Алтая и Забайкалья. Общепринятые деления на гуннов, аланов, готов – разбиваются на множество необъяснимых подразделений. Насколько всем известно, моменты с определёнными датами иногда попадают в совершенно несоответствующие своему времени условные периоды. Оленьи камни, керексуры[8], каменные бабы, стены безымянных городов хотя и описаны, и сосчитаны, но пути народов ещё не выявлены. Как замечательны ткани из последних гуннских могил, которые дополнили знаменитые сибирские древности». – Захлопнув блокнот, Герман продолжал: – И вот Рерих, путешествуя по Алтаю, услышал о курумчинских кузнецах, которым не было равных в обработке металла. Так и родилась идея его картины «Ковка меча», или, как её ещё нередко называют, «Нибелунги».

– Где Алтай, а где Байкал, Ангара, Селенга! – усомнился Вигдор.

Оля подняла руку.

– Можно я добавлю?

– Летай, юная птица, блесни опереньем.

– Раньше Рериха о курумчинских кузнецах узнал этнограф, иркутянин Бернгард Петри. Он ведь первым нашёл следы культуры, которую и назвал – курумчинской.

– И это правда, – подтвердил Герман. – Он первым в 1912 и 1916 годах в ходе раскопок у улуса Шохтой Курумчинского ведомства в долине реки Мурин раскопал жилища кузнецов. По тем временам курумчинцы получали железо, в котором основного вещества было 99,4 %! Они придумали свою технологию получения металла. Выплавка шла в глиняных горнах, куда слоями закладывали уголь и руду. Через отверстие нагнетали воздух. Когда появлялся металл, глиняный горн разбивали. Это так называемое прямодельное или сыродувное железо.

Получение металла, дамы и господа, – чудо. Представляете, руда на вид обычный камень, а если болотная руда, то вообще, фу-фу-фу, приятного мало, но в итоге появлялся жидкий металл.

И чудо это случилось в племени курыкан, носителей курумчинской культуры. Но выплавить металл было половиной дела, а вот выковать из него меч, нож, стремена, доспехи и даже посуду – действительно было делом сложным и требовало искусства и мастерства.

Оружие, которое ковали курумчинские кузнецы, очень ценилось в древнем мире. Его сила и качество считались непревзойдёнными, потому эти изделия наделяли волшебной силой, а обладателей таких мечей знали как сильных воинов-командиров.

Всего я вам про курыкан рассказывать не буду, дня и ночи не хватит. Оставим что-то на экспедиционные будни. Там я вас обещаю загрузить по полной.

– Так мы едем меч искать?

– Нет, Селина Ивановна, наша задача посильнее будет – начнём поиск исчезнувшей цивилизации! Целого народа!

– Я совершенно согласна.

– Давай, Оля, жги дальше! Буду слушать, с чем ты согласилась, внимать и получать удовольствие.

– Я серьёзно, не шучу. У меня с вами научное согласие. Курыканы создали собственную культуру. Вот вы не упомянули про Шишкинские писаницы, а ведь там столько рисунков курыканского времени. Вы назвали Лену, Алтай, Байкал, Ангару – места расселения курыкан, и ведь это огромные площади. Но географические расстояния, связанные однотипными ремёслами, методами обработки полезных ископаемых, хозяйственными отраслями, не могли не повлиять на создание чего-то более важного и общего. Ну… как это выразить точно, не знаю – над всем этим что-то должно было получиться в итоге.

Селина захлопала в ладоши:

– Ничего себе, Оля, выдала спич! Глубоко копает товарищ.

– Так цивилизация, уважаемая, цивилизация! – Герман принялся ходить по лаборатории. – Курумчинская культура имеет гораздо более глубокое значение!

Почувствовав одобрение, Оля продолжала:

– Цивилизация может появиться где угодно. Цивилизацию что отличает?

– Вот именно, что? Очень интересно, – подзадоривал Герман.

– Общество определяет период, когда достигает своей кульминации. Кульминация и есть цивилизация!

– Мудрёно-забубённо, – бросил Михаил. – Фелипе Фернандес-Арместо[9], между прочим, определил цивилизацию как тип отношений с естественной средой, которая была преобразована так, что удовлетворяла потребностям человека.

– Тоже мудрёно, но хотя бы знакомые слова, – отозвался Герман.

– Э-э-э-э, друзья, похоже на спор физиков и лириков, вам не кажется? Кстати, кто всё-таки оказался прав, кажется, так до сих пор и не выяснили? – Вигдор тоже стал заводиться на фоне неожиданной дискуссии. – На мой взгляд, цивилизация – это возможность процветания общества. Нет? Да! Почему гибнут великие цивилизации? Да потому, что, достигнув общего развития, вдруг вспоминают о своём превосходстве над другими. Курыканы, или гулигане, двигались к созданию универсального общества, они полуоседлые скотоводы и земледельцы, они кузнецы и умельцы-ремесленники, плавильщики и… художники.

– Значит, ты, Вигдор, настаиваешь на универсальном государстве и, соответственно, универсальном обществе?

– Таки да, Герман! Для того времени это почти фантастично. Но версия может быть рабочей, учитывая, что в названных местах проживало очень большое число разных народов. И они имели возможность взаимообогащаться.

– Точнее – быстро взаимообогащаться, – добавил Герман.

– Тем важнее будет найти как можно больше артефактов и хоть на шажок продвинуться в изучении истории таинственных курыкан, – подытожила Оля и выдала такую топотушку, что все присутствующие раскрыли рты, наблюдая, как замелькали каблучки девушки.

– Вот это класс, повезло же Коле. Против этого аргумента нет никаких иных мнений, – с искренним восторгом заметил Герман.

– Как, однако, вы изменились за год! – воскликнула Селина.

– Это всё влияние Коли, Селина Ивановна. Он сказал, что мой застенчивый характер надо выдавливать неожиданными действиями.

– Характер у вас, на мой взгляд, вполне нордический. А вот поясните-ка лучше вашу глубокую мысль, ту, которая мелькнула в вашем выступлении до фольклорного представления.

– Вы считаете, Михаил, что в ней есть рациональное зерно?

– Однозначно.

– Всё просто. Многие разводили в те времена лошадей. У монголов и бурят были чудесные такие, такие лохматые, низкорослые…

– Одним словом, непрезентабельные лошадки. Так?

– Точно, такие кони-пони. Но степнякам других и не надо было, именно низкорослые длинношерстные, выносливые и неприхотливые. Вы же видели курыканских коней на Шишкинских писаницах?

– Красавцы скакуны! – искренне поддержал Герман.

– Ну вот… Помимо скакунов у курыкан были большие стада крупного рогатого скота, – продолжала Оля.

– Даже верблюдов видим.

– Совершенно верно, Герман Германович, и верблюдов. А таким стадам что было необходимо?

– Что за вопрос, вода, конечно, пастбища!

– Да, Михаил Петрович! А ведь вода была далеко не везде, где травка зеленеет. То мало снега в горах, то реки и ручьи пересыхают…

– Согласен, Оля, – подыгрывал Михаил.

– Мне кажется, я понимаю, куда она клонит, – вклинился в разговор Герман. – Чтобы напоить скот, и получить корма для стад в нужном количестве, и что-то заготовить для зимовки, и в случае неурожаев, курыканы…

Михаил и Герман впились взглядами в студентку Олю.

– И-и-и… курыканы… – протянул Михаил.

– Стали строить оросительные системы, – выпалила Оля.

– И-и-и… курыканы… – подбадривал Герман.

– Возможно, они таким образом оставляли до зимы нетронутыми, так сказать, отдельные поля.

– Давай, Гера, поставим ей сразу пятёрку за будущий диплом.

– Позвольте и мне свои восторги по части курыкан добавить…

– Милости просим, Вигдор Борисович.

– Признаться, я не знал, что среди Шишкинских писаниц есть и курыканские рисунки. Сами петроглифы мне знакомы, изучал во время экспедиционной практики, а потом издал чудесную книжку на их основе.

– Уф, – Герман обеими руками пригладил волосы. – Я устал и хочу есть. Предлагаю всё, что мы ещё не вспомнили про курумчинских кузнецов, художников, курыкан-воинов, пастухов оставить на время экспедиции. Наговоримся…