Читать книгу Остров надежды - Станислав Хабаров - Страница 12

В это время в подмосковном Центре управления полётами творилось невообразимое. Зал управления космическими аппаратами не напоминал теперь прежнее строгое учреждение, а был скорее похож на биржевой операционный зал. Десятки опекаемых автоматов с графикам и их движений и перечнем обслуживающих команд исключали возможность логического понимания их функционирования и представляли собой набор тщательно спланированных выводов анализа и ответных команд. Со стороны работа зала казалась жизнью гигантского замкнутого муравейника.

На дисплеях операторов, а временами и на центральном экране разноцветные точки отражали движение аппаратов по орбитам, проектирующимся голубыми синусоидами на карту мира. Сменный руководитель полёта наблюдал, как правило, сводную картину, а отдельные операторы только курируемый объект. Столбики цифр сообщали о нём всё, что требуется, но были китайской грамотой для непосвящённого. Оператор связи с пилотируемым кораблём появлялся в зале лишь в узкие интервалы окон связи, проводя остальное время в опостылевшей комнате вспомогательного персонала служебной зоны Центра, в курилке или в буфете. В этот раз он еле успел к текущему сеансу связи, потому что буфетчице нужно было принять товар, и ей было наплевать на все эти графики, расписания и сеансы. У неё, мол, свои собственные заботы.

Он успел к сеансу и, пропустив квитанции выданных команд, начал вызывать экипаж. Однако ответа не было. Передатчик включили с Земли, но экипаж так и не вышел на связь, а может и вышел в самом конце, что-то вроде прозвучало в шумах. Оператор «Зари» отписал замечания и рекомендацию включить ретранслятор и попытаться связаться с кораблём вне зоны прямой видимости следующего наземного пункта.

По данным пунктов слежения (только два из них были задействованы на этот раз) получалась противоречивая картина. Один из них подтвердил планируемую орбиту, второй посчитал орбиту несколько ниже и доложил о необходимости срочного манёвра подъёма орбиты. Впрочем, данные относились к витку после выведения, новые измерения теперь обсчитывались.

Криминала в невыходе экипажа на связь на восьмом суточном витке не было. Космонавтам обычно предоставлялось право самостоятельно решать: выходить им на связь с Землёй или нет? И, как правило, задёрганный и затырканный, оказавшись на рабочей орбите, он не связывался с Землёй, предпочитая свои дела, но при этом внимательно слушал. Поэтому оператор «Зари» несколько раз повторил рекомендации по манёвру, а после сеанса поднялся в планирование – выяснить возможности ретранслятора. Теперь после перехода на хозрасчёт требовались веские обоснования необходимости дополнительных затрат и трудно было однозначно сказать: удастся ли выбить ретранслятор?

После перерыва в связи случилось непредвиденное: объект наблюдения – «Союз» был потерян. Корабль провёл срочный манёвр подъёма орбиты. В очередные окна он опять-таки не вышел на связь. Это внушало тревогу. В подобных случаях следовало действовать согласно Правилам международного космодвижения.

Были оповещены и запрошены международные службы движения. Но полученные вскоре данные ничего не прояснили и не добавили к известному. Корабль болтался на высокой орбите 462,7 километров (вместо заданной – 290 км) в 300 километрах впереди по полёту от станции «Мир». Борт корабля был вначале выключен. Его включили с Земли, но стало ещё непонятней. Всё было вроде бы нормально на корабле, но экипаж отсутствовал. Затем поступило уточнение, что атмосферы в корабле нет произошла разгерметизация.