Читать книгу Покойник в кювете - Станислав Савицкий - Страница 5

Никите оставалось пройти не больше ста метров до дома, когда он нагнал понуро бредущего человека под тяжестью двух сумок.

– Я вас приветствую, Ефим Ильич! – воскликнул он и протянул руку к одной из сумок. – Разрешите вам помочь.

– А… Никита. Покорно благодарю, – сказал судмедэксперт, с удовольствием передавая ему сумку.

Они пошли рядом неспешной походкой.

– Говорят, ты теперь на вольных хлебах, – сказал Ефим Ильич.

Что за город! Стоит только в нем попасть в сводку последних новостей сарафанного радио, так не успеешь оглянуться, как о тебе уже всё знают. Хоть на улицу не выходи.

– А что делать? – скривился Никита. – Не вынесла душа поэта придирок мелких буквоеда. То бишь Горыныча.

– Сам виноват, – наставительно сказал судмедэксперт.

– Ясное дело, сам, – поспешил сказать Никита, надеясь этим закрыть тему.

Но не тут-то было. Пожилые люди, особенно освободившись от бремени двух сумок, имеют склонность к нравоучениям…

– Какого черта ты привязался к Лагоеву, не имея на руках веских доказательств? – спросил Ефим Ильич.

Никита промолчал. Доказательства были. Только им глотку заткнули.

– Ты сам рубишь сук, на котором сидит ваша газета. И ты с ней заодно.

«Второй раз слышу про сук, – подумал Никита. – Хоть сам на нем вешайся».

– Откуда я мог знать, что так всё получится? – вяло сказал он, пожалев о том, что остановил судмедэксперта.

Ефим Ильич был настолько потрясен словами Никиты, что остановился и от удивления открыл рот.

– Как откуда?

Он поставил сумку на землю и всплеснул руками.

– Ты поступил необдуманно, Никита. Очень необдуманно. И подставил газету.

Ефим Ильич взял сумку и пошел дальше. Никита поплелся за ним. На ходу Ефим Ильич спросил:

– Что думаешь делать дальше? Писать стихи, раз назвался свободным поэтом?

– Что я и делаю.

– О чем пишешь? – заинтересованно спросил Ефим Ильич.

«О доярочке», – хотел сказать Никита. Но старик ведь не поймет.

– На стихи не размениваюсь. Пишу поэму, – сказал он.

– О… Серьезный подход. О чем будет поэма?

– О несчастном убиенном, сброшенном в кювет при дороге, до которого никому дела нет. Естественно, я говорю о погибшем при деревне Кочки. Не о кювете же, до которого тоже, кстати сказать, никому дела нет. Включая надзорные службы, обязанные следить за состоянием дорог и кюветов. Вот и получается: что кювет, что человек – понятия равнозначные.

Ефим Ильич остановился и странно посмотрел на Никиту.

– Вопрос не простой, – сказал он.

– Требует обсуждения, – подхватил Никита.

– А потому присядем. Я заодно покурю. А то в доме с появлением внука мне запретили курить. И правильно сделали. Чаще стал бывать на свежем воздухе.

– Как он?

– Скоро год.

В тоне Ефима Ильича прозвучала неподдельная гордость.

Они сели на лавочку в сквере.

– Так что это было? – спросил Никита. – Несчастный случай или… Или что-то другое.

– Я всего лишь судмедэксперт, – скромно заметил Ефим Ильич, – и не могу сказать, что было. На место происшествия меня никто не приглашал.

– Но вы же видели труп?

– Видел. И даже осмотрел его.

– И вам ничто не показалось странным?

– В жизни много странного, Никита.

Эту примиренческую позицию по молодости лет Никита не разделял.

– Что странного было именно в этом трупе? – нетерпеливо спросил он.

– Кое-что было. Не без этого.

Ефим Ильич затянулся и с шумом выпустил клуб дыма.

Не томи душу, хотел закричать Никита. Но опыт общения с судмедэкспертом приучил его к тому, что старика лучше не раздражать. Иначе он захлопнется, как створки устрицы.

– Мне сказали: его сбила машина… Сбила так сбила. Я при этом не был, и не мне опровергать умозаключения следователя.

Хорош следователь. Петро Гребенка!

– Но основания для сомнений в правильности диагноза были? – спросил Никита.

– Не то чтобы да. И не то чтобы нет… Мне показалось странным, что если человека сбивают, то почему я не обнаружил следы наезда на него.

– Может, скорость была недостаточной?

– Ну уж очень недостаточной.

– И тем не менее он умер?

– Еще как, – подтвердил судмедэксперт.

– Так отчего он умер?

– От удара тяжелым предметом в затылок, – бесстрастно ответил Ефим Ильич, не сомневавшийся в точности этого вывода.

– Бампером?

– Возможно. Если только машина умудрилась подпрыгнуть, как на трамплине, достаточно высоко. Надеюсь, ты в курсе того, где расположен у человека затылок и где находится бампер у машины?

Никита был в курсе. Именно поэтому он спросил:

– А могло быть такое, что человек испугался проносившейся мимо машины, отпрянул в сторону, поскользнулся, упал и ударился затылком… скажем, о валун?

– А почему нет? – сказал Ефим Ильич и загасил сигарету. – Идем. А то мои, небось, заждались. Я теперь в семье за главного по снабжению.

С появлением внука остальные дела у Ефима Ильича отошли на второй план.

Какое ему дело до нестыковок выводов следствия с его заключением?

Он профессионально исполнил свои обязанности, все записал в заключении, а дальше, господа, вам решать.

Никита проводил его до подъезда.

На следующее утро он решил съездить на место происшествия.