Читать книгу Окна - Станислав Сметана - Страница 6

27-е апреля, 23:15

Я уже успел слетать на пару дней в Рим и Флоренцию, как всегда, наснимал много неформата, в этот раз снимал на плёнку, которую сегодня отдал в проявку. По прилёту в Рим мне позвонил Рома, сказал, что видел мои фотоработы у Лёши в офисе и, если это мне интересно, может выделить мне половину зала на неделю. Только условие – снимать на чёрно-белую плёнку. Даже с учётом надиктованных условий, мне это, разумеется, было интересно, т. к. мне предложили первый раз вот так вот, по-взрослому, поучаствовать, аж на ползала. Час потратил, чтобы купить в Риме плёночный фотоаппарат и ещё полдня, чтобы научиться им пользоваться. Но вроде всё удалось. Интуиция водила меня по неизбитым местам, сами собой находились жанровые сценки, натюрморты и совершенно неземные урбанистические пейзажи, залитые фантастическим светом. Иногда приходилось вынырнуть из наваждения, чтобы вспомнить, что все вокруг – это не творение марсиан, сгинувших три миллиона лет назад, а всего лишь шедевры архитектуры с пятисотлетней историей. Да, какая-то жалкая половинка тысячелетия, а все даты и имена безнадежно спутаны, а истина утрачена под налётом легенд и баек. Флоренция вообще оказалась шедевральной.

Во Флоренции познакомился с ресторатором одним, предложил ему в Москве открыть филиал, тем более, что в Питере у него уже был, но в Москве питерский формат бы не прошёл. Мы договорились, что я найду соинвестора, а помещение у меня одно уже было на примете. Прямо напротив «Алой Розы» загибалась кофейня, уверен, что у них были проблемы с оплатой аренды, так что владельца зала уговорить – быстрое дело. Кроме того, один мой приятель давно без приличной работы, был неприятный инцидент и теперь его никуда не берут, а как управляющий он отменный. Вот и его трудоустроим. И самое главное – теперь у моей кошки будет более широкий ассортимент на ужин.

Сегодня встречался со своей старой интернетовской подругой. У неё очень красивое имя – Ярослава, Слава for short. Мы познакомились ещё лет пять назад на каком-то сайте про секс, но сексом так ни разу и не занимались. Два года вялотекуще переписывались, потом встретились и стали общаться с периодичностью раз в несколько месяцев. Про неё я знал, что у неё три высших образования – экономика, дизайн и гештальт-психотерапия, что она не работает ни по одному из них, живёт на окраине Москвы с какой-то девочкой и разводит кошек с острыми ушами. У нее их было, наверное, около пятнадцати. В двухкомнатной квартире. Они повсюду срали, поэтому от приглашений на дни рождения я отмазывался, просто отправляя цветы.

Мы встретились в Ботаническом саду. Когда-то я любил кататься здесь на велосипеде, а теперь мне уже лень. Слава была, как всегда, в каких-то вязаных одеждах, которые она делает себе сама, а излишки как-то продаёт через свой сайт. Ещё через её сайт можно было купить дизайнерские резиновые сапоги, которые стоили ровно в два раза дешевле, чем в бутике у этого дизайнера. Не знаю, как ей это удаётся. Причём она не гнушалась сама постоять около этого бутика и пораздавать всем выходящим оттуда флаера с изображением тех же сапог, что и в витрине, с указанием цены и сайта, где можно приобрести с доставкой на дом в тот же день. Обычно мы при встрече обмусоливали какую-то категорию или понятие. Сегодня она предложила разобраться с понятием «осложнение».

Мы долго сперва вычленяли его границы, в первую очередь, отделяя его от понятия «сложность». Я предлагал в качестве синонима «временная трудность», Слава оспаривала, что как правило, осложнение – это начало большой трудности. Я говорил, что она слишком драматизирует, она говорила, что я витаю в облаках и сам себя обманываю, что у меня всё в порядке внутри. Я ей отвечаю, что пусть обманываю, если мне от этого хорошо живётся, она говорит про какой-то гештальт, который нужно завершить, и тогда всё будет лучше некуда. Я начинаю критиковать корыстных психоаналитиков, которые придумывают пациенту проблему, а потом начинают от неё избавлять, высасывая деньги. Она говорит, что раз пациент пришёл к психоаналитику, то он готов платить деньги и почему бы этим не воспользоваться, ибо если ему сказать, что он здоров, не взяв деньги, он будет чувствовать себя обманутым. В общем, встреча, как всегда, удалась.

Ну, всё, наполняется моя ванна, я забил уже кальян. Уплываю.

29-е апреля, 00:40

Сегодня, когда я обедал в «Алой Розе», позвонил босс, попросил срочно примчаться в офис, т. к. у него сидит какой-то немец – потенциальный клиент, который по-английски кое-как, а я один только говорю по-немецки. В офисе я был уже через 7 минут, даже не пришлось заходить домой переодеваться, так как я сегодня пошёл обедать не в домашних тапочках, а при параде, потому что собирался на одну презентацию заглянуть в поисках перспективных клиентов. Вообще, я старался искать их там, где искать их было бы наименее логично. На всяких выставках меховых салонов, автомобилей, на открытии очередного гольф-клуба и так далее. Ни одной профильной выставки по недвижимости я не посетил. Там всегда найдутся люди покрасноречивей, более известные, из международных брендовых компаний. И буду я, как белая ворона, щёлкать клювом. Да и объекты у нас, честно говоря, были совсем не люксовые. Скорее премиум– и бизнес-класс. Судя по последним тенденциям, мне стали вручать такие объекты, что и на «бизнес» они тянут только при условии совсем уж откровенного вранья. Но, судя по всему, вместо выставки придётся заниматься туземцем. А раз клиент не мой – я получу только тридцать процентов от той ставки, если бы он был мой.

Хоть убейте, уже и не помню, как его зовут. Вообще-то, не помнить имена, в моей профессии роскошь непозволительная, но факт есть факт. Пусть будет Ганц. Съездили мы с ним на пару объектов с западной стороны Истринского водохранилища. Автомобилем рулил корпоративный водитель, так что у меня была возможность освежить немецкий, не отвлекаясь на прозу жизни. Этот товарищ – административный управляющий какого-то берлинского инвестфонда, открывал здесь офис, и хотел подыскать дом для CEO, который непременным условием переезда в Россию поставил переезд с семьёй и обитание в доме подальше от этого неуютного мегаполиса. Ганц так и процитировал – «неуютный», вот она вам и хвалёная немецкая вежливость. И неудивительно, учитывая, что они сняли офис в строящейся башне «Зигмунд Фрейд» на территории Большого Сити, начали работать задолго до окончания отделочных работ в своём офисе, а в это время верхние этажи только достраиваются, вокруг сплошная стройплощадка и сносящаяся промзона, до парковки минут десять чапать по грязи. В Берлине я тоже навскидку могу назвать несколько мест, где бы уж я точно не стал снимать офис. Но Ганцу, разумеется, сказал совсем другое, что они первооткрыватели этого места, и всегда приятней понимать, что до Тебя тут не ступала нога человека, что всё новое и чистое, не загаженное чужой энергетикой. Я плавно перекинул мостик к тому замечательному объекту, куда мы едем, оперируя прилагательными «новый, комфортный, сияющий, экологичный». Приходилось лить воду, поскольку этих объектов я и в глаза не видел (они были закреплены за моей коллегой), и описания «под сенью вековых сосен» или «засыпая под журчание воды» могли, мягко говоря, не соответствовать действительности. Мы посмотрели оба дома, они были и впрямь хороши, премиум-класс очевиден. Я на ходу сочинял легенды об исторической значимости территории к западу от Истринского водохранилища, тут и великие сражения между нашими народами, и дача Генсека, и аномальную зону придумал в пятнадцати километрах для контраста. Ганцу больше понравился тот дом, который был ближе к выдуманной аномальной зоне, несмотря на то, что он был ближе также и к дороге и дальше от водохранилища. Он сказал, что через неделю сообщит о своём решении. Я сказал, что мы готовы держать дом неделю за невозвращаемый в случае отказа залог в 1 % от стоимости. Но сошлись на трёх днях без залога. А я тем временем не переставал задаваться вопросом, почему мне подсовывают не приличные дома, как Наташе, а всякую дрянь. А процент одинаков, хотя эти и стоят дороже, и продать их можно «левой ногой», даже не выезжая на объект, и отмазываясь незнанием немецкого.

А вечером я получил странное сообщение с неизвестного мне московского номера МТС. Вот такое: «Три тополя, раскачиваясь, проходят мимо, это конец твоей жизни, начало обрыва, это начало отгадки, как ключ серебряный непостижимости в сундук старинный». Что это могло бы значить? Какая-то шарада? Мне абсолютно неинтересно было выяснять, кто это прислал, я не ответил и не перезвонил, да и что тут ответить. Но интрига осталась, и я сохранил сообщение в специальной папке, которую назвал «Неизведанное».

А завтра меня пригласили на вечеринку на барже-сухогрузе. Отмечаем день рождения неизвестного мне человека, близкого друга моего не очень близкого знакомого. Попросили создать массовку из приятных людей, ожидалась какая-то пресса, и я под этим соусом не преминул пригласить Рому, Алису и Кирилла, благо день был будний, и они оказались в Москве без чётких планов на вечер. Отплываем от причала «Печатники» в 22–00. Звучит многообещающе!

2-е мая, 02:28

Сижу в подсобном помещении клуба «Indonesia» на каком-то ящике, никого не хочется видеть, настроение хорошее, пью мохито, второй коктейль. Хочу зафиксировать события этих дней.

Позавчера очень удачно всё-таки попал на второй день презентации (меховой салон), встретил одну старую знакомую там, она очень неплохо продвинулась за три года, что мы не виделись, как раз задумалась о покупке дома, так как на втором месяце беременности, муж обеспечивает, а она хочет за город. Я прикинул, что на сумму, на которую она рассчитывает, ей вполне можно предложить тот дом в Николо-Черкизово (который предназначался финну, но, к счастью, не был сдан в аренду), если отжать застройщика по полной. Всегда можно найти изъяны в качестве строительства и доказать неудобство расположения. А для Инессы это будет вполне подходящим вариантом, прям я видел её уже в этом доме с десятком малышей, и обстановка будет в её вкусе, насколько я понимал. Прямо с презентации мы поехали на объект, дом ей понравился, особенно, что лес рядом, в общем, запросы у неё были немудрёные, что очень радовало. Расстались на том, что мне придётся добиться снижения цены на 6 % от первоначально заявленной, чтобы она вписалась в бюджет, а она поговорит с супругом и сообщит мне, как только, так сразу. Но скорее всего «да». Я пообещал, что подержу дом пару дней.

Настроение у меня пошло в гору, всё-таки уже три месяца без доходов. От предыдущей сделки деньги ещё остались, я калькулировал в уме – какой суммой я буду располагать в случае закрытия этой сделки. Потом решил, что при удачном исходе дела сам смогу выступить соинвестором проекта с ресторатором из Флоренции, если уговорить его разделить доли как 60 %/40 % с его доминирующим пакетом. Общую калькуляцию затрат на открытие и первые месяцы я примерно прикинул, а вечером того же дня встретил владельца помещения, где располагалась та кофейня, ужинающим в «Алой Розе» (он жил в этом же доме), когда пришёл за кошачьей едой и заказанным по телефону ужином «на вынос». Ужин был употреблён здесь же, сидя в креслах, к выбору которых я приложил руку. За эти полчаса собственник (Василий, грузный неэстетичный мужчина) сначала аккуратно, а потом раздосадовано признавался в том, что арендатор плату задерживает за два месяца, выгнать жалко без расчёта, но у них там ни договоров, ничего нет, типа знакомые рекомендовали, так что деньги вряд ли получится выбить. Я для пущей важности поболтал с хозяином ресторана, когда тот вышел в зал, потом рассказал Василию, что являюсь промоутером «Indonesia» (чего, разумеется, и в помине нет), рассказал, как мы там начинали, и что сейчас рентабельность составляет 250 % (кстати, это правда, Адам хвастался), что через месяц открываем с самым известным ресторатором Италии (что тоже сомнительно), наконец-то, первый ресторан в Москве, что очередь уже выстроилась на неделю вперёд, узнав про это, уже все разрешительные документы оформлены (и не начинали), осталось дело за малым – найти подходящее место. Что, в принципе, проблем с помещениями в Москве нет (ха-ха!), к тому же имя ресторана, уже много предложений и прочее. Но мы, тем не менее, готовы рассматривать ещё варианты, а мне даже удобнее будет ваше место, поскольку живу рядом, и смогу всегда всё контролировать. Ранее я выведал у владельца «Алой розы» сумму арендной ставки, по которой Василий сдаёт помещение кофейне. К слову, она была неоправданна мала, и я без какого-то ущерба назвал большую на 15 %, как ту, которую мы готовы предложить. В общем, арендодатель растаял душой, и я чувствовал, что дело в шляпе. Вечером я набрал итальянца, сказал, что незачем нам впутывать сторонних людей, вложиться смогу сам, он согласился предварительно на 60/40, и я порекомендовал ему лететь в Москву через пару недель, чтобы всё осмотреть, обсудить и окончательно прокалькулировать, пообещав, что займусь приглашением и забронирую гостиницу. А чтобы он там не бездельничал, назвал габариты помещения и предложил пока заняться вопросом мебели, раз уж он рядом с фабриками. Как всегда, я разделил неубитую тушу, ведь никакой дом ещё не продан, а если Инесса и согласится, то не факт, что через пару недель деньги уже будут у меня. Но это было как раз в моём стиле, начать с конца. Иногда срабатывает.

На барже вечером была, как я называю, «средняя степень весёлости», это когда каждый себя развлекает, как может, а кто не может – жмётся по углам или напивается. Мы общались, в основном, вчетвером. Именинник оказался принципиальным, и отплыл ровно в 10, так что с берега мы слышали недовольные голоса задержавшихся на пять минут, а их было немало, в том числе, кажется, и представители прессы. Ну, так им и надо. Мне пришлось сказать какой-то тост от нас четверых, как всегда, получилось коряво, потому что не умею я перед аудиторией свыше десяти человек. Подарок придумала Алиса, очень оригинальный, но пока писать я не буду, что именно он собой представляет, думаю повторить эту идею когда-нибудь, где не будет общих знакомых, и тогда идея будет приписана мне.

В два ночи мы уже лежали вчетвером в моей большой ванной, которая располагалась в помещении на месте прежней кухни, с сигарами и смотрели на звёзды, которые из-за неисправности освещения в переулке были в тот день хорошо видны.

Вчера ничего не делал, в смысле, находился дома. Решил написать роман, давно были потуги, но всегда начинал писать и через десяток страниц забрасывал. Пробовал вернуться – но уже годовалые записи казались примитивом. Может, в этот раз получится. Хватило ровно на четыре страницы, хотя их я писал и с интересом, но постоянно отвлекался, в итоге, писал почти весь день. Вечером заехал Лёша перед своим ежедневным вояжем по клубам, но мне так не хотелось никуда ехать и отвлекаться от романа, что я выпил с ним шампанского и поскорей его выпроводил. Правда, потом сразу же уснул.

Утром проснулся поздно и снова ничего не делал. Первомай, можно отдыхать. Внутренний голос: отдыхать от жизни? Но я его не слушал. Позвонил немец (а отмечают ли они Первомай?), сказал, что нашёл вариант лучше и дешевле, и к аномальной зоне ещё ближе. Я пожелал ему счастья, и всегда к вашим услугам. Это меня, признаться, расстроило. Теперь я влез в авантюру с рестораном с неприкрытыми тылами, и это ещё большой вопрос, найду ли я инвестора, если у меня не будет денег. Я вовсе не был известен в ресторанном мире, как мне самому хотелось казаться, для банков это надо писать долгие и муторные бизнес-планы, так что сумму в несколько миллионов мне мог никто и не дать. А людей подводить я очень не привык. Тем более, идя в «Алую розу», я заметил, что кофейня так и не открывалась и внутри нет света, значит Василий, скорее всего, уже порвал с ними отношения. Да и итальянец звонил уже два раза, спрашивал, какая мебель в Москве актуальна. Я вспомнил пару аналогов, но то, что там стоит, откровенно говоря, убожество. Сказал, что пусть заказывает то, в чём удобно сидеть, а не то, что вычурно выглядит. Потом я позвонил своему приятелю-управляющему, да, он так и сидел без работы, совсем уже горевал, обрадовал его предложением, договорились о зарплате, сроках и штате персонала, оставил ему телефон итальянца, пусть готовится, ему же работать, а меня не трогайте.

Написал ещё пару страниц, покормил кошку, приехал сюда, поужинал, теперь вот сижу в подсобке. В зале сегодня аншлаг. Только я решил туда выйти, поискать знакомых, как органайзер напомнил мне относительно «Клуба молчащих людей» на Союзном проспекте. Завтра я решил непременно наведаться туда, узнать, что к чему.

3-е мая, 04:15

Первая половина дня прошла как-то тухло, пересматривал старые французские фильмы, которые сегодня, откровенно, не шли. Вчера после «Indonesia» мы поехали куда-то ещё, в результате, я напился, и было весьма хреново. Так что добраться до карты и посмотреть, где находится Союзный проспект я смог только в семь вечера. Это где-то в Новогиреево, кругом, наверное, пробки, так что я решил поехать туда на метро. Сам проспект и на проспект-то был не похож, больше на переулок. К дому 8б я подобрался, когда на часах было 20:34. Типичная неприглядная серая шестнадцатиэтажная башня, возвышающаяся над белыми сдвоенными домами пониже. Нумерация квартир начиналась, видимо, с дома номер 8, состоящего из двух корпусов, дом 8а – это был детский сад, а в доме 8б, находившемся в глубине двора, первая квартира была 121-я. Значит, 134-я на втором этаже. Я проник в подъезд, когда какая-то тётка выходила из него, поздоровался с консьержкой, прошёл мимо лифтовой площадки. Внизу стояли детские коляски, велосипеды и какой-то мотороллер, пахло бензином и чем-то жареным. На первом этаже квартир не оказалось, значит мне на третий, туда я и поднялся на скрипучем лифте. Дверь в общий холл была открыта. На секунду меня одолело сомнение, зачем я туда иду и какое мне до этого дело, но любопытство взяло верх. В торце была квартира 135, оттуда доносилась хаус-музыка (я сразу узнал этот микс – DJ Brightside, он играл на барже), 134-я была слева. Дверь была приоткрыта, и тонкая полоска света виднелась где-то внутри. Я стал медленно открывать дверь, в это время в 135-й квартире кто-то заковырял ключом в замке, я быстро вошёл и закрыл дверь за собой.

Полоска света тянулась из-за неплотно прикрытой двери на кухню. Квартира была в плохом понимании слова «совковая», это больше чувствовалось по запаху, какому-то застойному запаху. Также пахло дешёвыми сигаретами. Справа был проём в неосвещённую комнату, и далее ничего не было видно. Я подошёл к двери на кухню и приоткрыл её. Кухня была грязная и освещалась низко висящим с потолка плафоном с кучей дохлых насекомых внутри. На полу лужа тёмной крови. В раковине поверх грязной посуды – нож, обычный кухонный нож, тоже как будто окровавленный, но не настолько, как это показывают в фильмах, а так, чуть-чуть. Мне совсем не было страшно, скорее наоборот. Я ощущал себя каким-то шпионом, выполняющим задание государственной важности, за выполнение которого меня потом будут чествовать перед всей страной по главному государственному телеканалу, а ещё через год я буду сниматься в рекламе какого-нибудь кетчупа или зубной пасты, и горя не знать. Под столом валялся российский паспорт, который я аккуратно взял тряпкой (не имю понятия, остаются ли отпечатки на бумаге), выписанный на Медведева Константина Григорьевича, 1944 года рождения. Адрес прописки: Ленинградское шоссе, 346а, район Молжаниновский. Не успел я положить паспорт на место, как ощутил какое-то движение в квартире. В дальней комнате зажёгся свет, та, что теперь была слева от меня, оказалось проходной. Ничего не происходило, никто из дальней комнаты не выходил. Я аккуратно заглянул в неосвещённую комнату – в ней творился бардак, ящики все вывернуты, вещи раскиданы по полу, как в сериалах про истерические семейные сцены. В ней никого не было. Из дальней комнаты донёсся звук дискового телефона. Набирали номер. Я разумно рассудил, что телефон стационарный, кроме того, из темноты меня видно не будет, и сделал несколько шагов по направлению к освещённой комнате, куда тоже вёл просто проём без двери, пытаясь ничего не задеть. Комната была маленькая и почти всё пространство занимала широкая кровать. Спиной ко мне сидела седая старуха со сбившимися волосами. На кровати, ближе ко мне, лицом кверху, лежал мужчина лет 60-ти, рубашка в районе живота у него была вся в крови, непонятно, жив он был или нет. Старуха скрипучим голосом произнесла в трубку: «Сеанс окончен. Приезжай». Потом она сделала движение, как будто собиралась вставать, и я решил, что пора делать ноги. По пути в коридор я всё же умудрился зацепить какой-то горшок, который предательски зазвенел. Старуха меня разглядеть не успела, так как только встала с кровати, а здесь было темно. Я подлетел к двери и – вот, чёрт! – она оказалась захлопнута. Я судорожно искал замки, но, слава стандартным планировкам и мышлению, открыть дверь удалось очень просто. Поняв, что у меня есть ещё с десяток секунд или больше, я посмотрел, нет ли кого в общем коридоре, протёр рукавом всё, к чему мог прикасаться и быстро проследовал к лифтам. Лифт приехал не сразу, но погони никакой не было. Выходя из дома, уже во дворе, я почувствовал, что она смотрит на меня из крайнего окна третьего этажа. Свет там снова бал выключен, но я прекрасно различил её силуэт и поспешил скрыться по тропинке за гаражами.

Состояние, признаться, у меня было странное. Я всё-таки ожидал чего-то другого, думал, что это будет что-то типа клуба по интересам. А что было там, я так и не понял. Но у меня совсем не было ощущения, что я куда-то вляпался. Мне скорее казалось, что это теперь просто часть моей жизни, такая же важная, как и другие. Я дошёл до ближайшего кинотеатра, там оказалось интернет-кафе, заказал большую чашку кофе и попытался выяснить что-то о «Клубе молчащих людей». Яндекс мне ничем не помог в рунете, Google что-то выдавал в англоязычной интерпретации, но всё это мне казалось не относящимся ни к Москве, ни к какому-то роду занятий, ни к секте.

Я окончательно смирился, позвонил Кириллу, он был дома не занят. Выходя из здания кинотеатра, собираясь поймать машину и отправиться к Кириллу на Преображенскую площадь, я заметил прыщавого подростка, мчащегося наперерез мне на скейте. Он резко и с шумом затормозил передо мной и протянул мне запечатанный белый конверт. Поскольку машина уже остановилась, я запихал конверт в карман куртки и уехал.