Читать книгу Ворриор и Пиас. Гнев богов - Стелла Так - Страница 7

На самом-то деле пора было уже привыкнуть к тому, что моя душа отправлялась гулять, когда я спала, и особенно охотно искала синеволосого ублюдка. И все же я удивилась, когда без предупреждения оказалась в большой комнате с длинным столом. Раздраженно огляделась. Где, черт по…

– Ворриор!

Я обернулась. Во главе стола стоял вышеупомянутый ублюдок, заставлявший сердце биться чаще. Господи! Мне хотелось его облизать. Светлая кожа, волосы, вьющиеся вокруг ушей, полные губы и высокие скулы в комбинации с этими большими серыми глазами. Раненый, казалось, выздоровел, потому что излучал такую силу, что у меня по спине побежали мурашки. Уже не удивляло, что я хотела бросить трусики ему в лицо.

– Ворриор, сосредоточься! – его резкий приказ вырвал меня из мечтаний, заставив приятный мыльный пузырь лопнуть.

Ага. Мистер Ловец Трусов был очень горячим и очень раздражающим, когда открывал рот. Я все время об этом забывала.

– С кем ты говоришь, Пиас?

Только теперь я заметила всех остальных богов. Вся элита собралась в конференц-зале, и выглядели они так, будто кто-то умер. Я невольно зарычала, когда в довершение всего увидела, как та, кто только что задала вопрос, гладила Пиаса своими проститутскими пальцами по плечу.

Шейм имела наглость симулировать человеческие чувства. Пиас нервно стряхнул ее руку с себя и так быстро ушел в другой конец комнаты, что это было похоже на побег. Остальные остановили дискуссию и посмотрели так, будто у него были не все дома. Пиас игнорировал всех и еще на бегу так быстро притянул меня к себе, что в легких не осталось воздуха.

– Ворриор, я так переживал за тебя! – прошептал он в мои волосы. Его руки так крепко меня обхватили, будто он хотел впечатать меня в себя. Я удивленно фыркнула.

Плечи Пиаса затряслись. Он уткнулся носом в мое плечо. Его близость в комбинации с запахом была такой ошеломляющей, что я могла лишь вцепиться своими полупрозрачными руками в его майку и прижаться к нему.

– За последние несколько часов я умер сто тысяч раз, – прошептал он, заставляя меня поднять взгляд. Я вздрогнула от ужаса, который заметила в его глазах. Еще никогда не видела в них столько эмоций. Как будто серебряные зеркала тонули в темной буре.

– Э-э… А почему босс лапает воздух? – смущенный вопрос Чарминга тут же вырвал нас из забвения. Я вздрогнула, но Пиас прижал меня крепче к себе и повернул лицо к озадаченным богам.

– Ворриор тут, – кратко ответил он. Я чувствовала его бешеное сердцебиение на своей щеке.

– Где? – спросил Бизар, столь же сбитый с толку, развалившись на стуле рядом с Чармингом и упершись ногами в край стола.

– Думаю, именно там, где он лапает воздух, – сухо предположила Шейм, которая скептически смотрела так, будто могла меня видеть.

Я снова вздрогнула.

Пиас проигнорировал ее, обхватил мое лицо руками и внимательно посмотрел.

– Как твои дела? Они что-то с тобой сделали? Что Вирус сказал тебе? Ты можешь говорить? – забрасывал он вопросами.

Я предостерегающе щелкнула языком и ущипнула его за предплечье, чтобы он отпустил меня. После этого покачала головой.

– Что? – спросил он, хватая меня за плечи и отчаянно тряся. – Что «нет», женщина? Скажи что-нибудь! Я тут от страха умираю!

– Ой, не надо драмы, до этого у тебя все было роскошно, – фыркнула Шейм, пока Бизар и все остальные все еще по-идиотски пялились.

– Я не понимаю! – сказал Бизар.

О, которая сидела в углу и поглаживала дрожащий куст, глубоко вздохнула. В ее молочных глазах была растерянность, какой я не видела прежде. Под ними виднелись темные круги, а вокруг рта появились морщины.

– Что ты не понимаешь, Бизар? Души Ворриор и Пиаса связаны. Да, не фыркай, Шейм. Это так. Смирись с этим. Искать друг друга у них в природе. Где бы они ни находились физически. Будь у Пиаса душа, она сделала бы то же самое.

– Ты можешь говорить? – снова спросил Пиас, игнорируя суету вокруг нас.

– У нее все хорошо? – спросил Чарминг, вскакивая на ноги и заламывая руки. – Как она выглядит? Истощенной? Достаточно ли ей дают амброзии? Пиас, скажи ей, что она, как божественный птенчик, должна пить амброзию минимум раз в день!

– Она не выглядит истощенной!

– Точно? Посчитай ее ребра.

– А при чем тут вообще ребра?

– Если они торчат, значит, она истощена. Она должна поесть, скажи ей!

– Она тебя слышит.

– Ой… А она может сказать хоть что-то?

Я улыбнулась и беспомощно пожала плечами.

Пиас поджал губы и, кажется, напряженно думал.

– Думаю, хотя бы эту проблему мы можем решить. Брейв!

Последнее слово он выкрикнул таким резким командным тоном, что половина комнаты встала по стойке смирно. Включая меня.

Куст у ног О зашевелился. Пара листьев упала на пол, а затем кора заскрипела и растянулась. Веточки стали толще, увеличиваясь в размерах, пока в конференц-зале не появился Брейв. Зеленый лист висел в его волосах, а из левого уха торчала веточка. Как и в случае О, круги под его глазами били все рекорды цветового спектра. Он качался, но О его придержала.

– Я здесь, Пиас, – пробормотал светловолосый великан. То, что он был таким уставшим, разбивало мне сердце. Его растерянный взгляд метался по сторонам, но в настоящий момент он меня не видел.

– Я слушаю, – пробормотал он так невнятно, будто выпил слишком много алкоголя.

– Слух Брейва настроен на все божественные частоты. Он слышит все! – настойчиво сказал мне Пиас, толкая меня вперед. Я столкнулась с Фэйдом, Лостом и Чармингом: все они испугались.

– Холодно! – пожаловался слабак Фэйд.

– Он услышит тебя, – продолжил Пиас деловитым тоном, смотря на своего единокровного брата как на странный инструмент. – Думай как можно громче. Сосредоточься на нем.

Я с сомнением подняла бровь. Пиас сжал зубы и подтолкнул меня.

– Попробуй!

Я вздохнула, откинула голову назад и подумала.

Банановый хлеб.

И ничего. Брейв все так же смотрел мимо моего левого уха, ничего не видя. Его функция божественного радиоприемника, казалось, делала его восприимчивей к астральным телам вроде меня сейчас. Интересно. Я задавалась вопросом, что еще Брейв мог слышать. Включая существ, которых мы не могли видеть. Через пару лет бедняга, наверное, станет таким же сумасшедшим, как О. Слава богу, что я не была медиумом.

Пиас ущипнул меня.

– Думай громче! – скомандовал он.

Гр-р-р! Ну, если он так хочет. Я начала усердно петь песню «Sweety Pie». И ничего. Боги сзади нас шептались, и я слышала, как Шейм подло хихикает.

– Тупая потаскуха! – рот Брейва открылся, и он сказал ровно те слова, которые пришли мне в голову. Все замолчали и уставились на него.

– Ой, извини, – подумала я, ударив себя по лбу.

– Ой, извини! – повторил Брейв, словно робот. На его лбу проступил пот.

Боги засмеялись, а Шейм зашипела и выпрямилась.

– Как выродок меня назвал? – спросила она.

– У Шейм снова ПМС? – спросил Брейв за меня, снова заставив всех смеяться. Мне, тем временем, тоже стало веселее.

Глаза Пиаса засветились от волнения.

– Как твои дела? – спросил он, прежде чем Шейм смогла продолжить веселье.

Я мысленно откашлялась и как можно яснее передала свои слова Брейву.

– Пока что неплохо. Вирус притащил меня в свою лигу надутых ботаников, а этот парень, Эйдж, осмотрел меня.

Ноздри Пиаса раздулись.

– Эйдж? Ты сказала Эйдж? – с беспокойством спросил он.

Я кивнула.

– Да, – ответил Брейв за меня. – Высокий. Эмо. Серьезная проблема со стрижкой, боюсь, с такой шваброй перед глазами он однажды влетит в стену. Когда я услышала его голос, мне захотелось пустить в себя пулю.

– Я бы в тебя ее пустила! – пробормотала Шейм, но ее все проигнорировали. Все слушали наш странный диалог.

– Ты где? – спросил Пиас.

– В диакартинке.

– Что?

– В какой-то диакартинке.

Брейв зашипел.

– Брейв! Переводи нормально. Ты где, Ворриор? Мы тебя оттуда достанем.

Я уперлась руками в бока.

– Нет, я серьезно. Я в диакартинке.

Пока Пиас отчаянно хмурился, мне показалось, что Чарминг начал сильно трястись. Бизар тоже это заметил и в замешательстве уставился на него.

– Но… где это находится?

Я беспомощно вздохнула.

– Мы очень долго туда шли, – позволила я высказаться Брейву. – Там посреди пустоты стоит диапроектор с картинками. Мы внутри.

– Звучит подозрительно похоже на зеркальную магию! – вставил слово Хак.

– Сдвиг реальности! – исправил его Фэйд.

– Эйдж – бог времени… – пробормотал Пиас. – Мог бы он такое сделать? – он задал вопрос в никуда, но тут же развязал бурную дискуссию.

Пиас фыркнул.

– Заткнитесь! – прорычал он, и его приказу неохотно последовали.

– Можешь назвать места, на которые мы могли бы ориентироваться? – спросил меня Онор, рыжеволосый бог войны.

Я с сожалением покачала головой.

– Диапроектор показывал страшную гостиную, – это было все, что я могла сказать.

– Детали?

– Очень, очень страшная гостиная.

– Ворриор!

– Ну что? Я не знаю. Я половину времени была без сознания, мы можем быть где угодно.

– Ну ладно, – Пиас сделал глубокий вдох. – Слушай. Мы найдем это место, но до тех пор будь осторожна. Вирус и остальные невероятно опасны. Они все пытались попасть в ряды элиты, но потерпели неудачу. Они отбросы Тартара. Прежде всего тебе стоит присматривать за Вирусом и Эйджем. У Вируса тяжелая шизофрения. Он не очень хорошо пережил падение в Тартар, а Эйдж – его верный пес. Они как чума и холера.

– Они называют себя элитой Подземелья. Вирус сказал, что они сделают работу, которую вы забросили, – сообщила я Пиасу.

Вокруг меня был слышен смех.

– Это как если бы мафия назвала себя правительством, – рассмеялся Пиас.

М-м-м. Я посмотрела на него. Что-то здесь было не так. Да и с Вирусом тоже. Но я отпущу ситуацию. Пока что.

– Вирус говорит, что боги на улицах голодают.

– Что за бред! – зарычал Бизар. – Он просто ведет к гибели всех, кто встает у него на пути. Парень путает реальность со своим испорченным мировоззрением. Не слушай его, барби. Вирус уже давным-давно утратил способность здраво мыслить.

Но на сумасшедшего он не похож, с тревогой подумала я, но мудро сдержала эти мысли. Если Брейв и услышал, то промолчал.

Пиас посмотрел на меня. Он нежно провел пальцами по моей нижней губе, медленно наклонился и поцеловал меня. Я почувствовала покалывание в теле и засветилась так ярко, что остальные, кажется, это заметили, потому что растерянно хлопали глазами. Его губы были теплыми и мягкими и осторожно двигались. Они ласкали меня с едва подавляемой страстью, которую я с наслаждением глотала. Я закрыла глаза и вздохнула, пока одна волна жара гналась за другой по моим холодным клеткам. Вот где было мое место. В его объятиях. Часть меня это знала, даже если другая еще колебалась.

– Мне так жаль, что тебя втянули в эту старую вражду, – Пиас прислонился лбом к моему. Синие пряди щекотали.

Я вздрогнула.

– Я найду тебя! – пообещал мне он. – Вирус обитает в старых пустошах, которые уже десятилетиями стоят без дела. Не слушай, что он говорит, а если и будешь, то включи разум и вспомни, что все, совершенное им до сих пор, заканчивалось смертью и разрухой. Ты не знаешь его прошлого. Он попытается продавить свои планы, но я знаю, какая ты сильная и смелая и какой у тебя острый язык. Не позволь ему тебя сломить. Я… Я в тебе нуждаюсь. Чтобы ты была рядом.

– Я приложу все усилия, – с улыбкой передала я через Брейва. Большего ему обещать не могла. Сначала нужно выяснить, что здесь происходило.

Пиас закрыл глаза, резко втянул воздух и мягко поцеловал меня в лоб.

– Есть еще кое-что, – прошептал он так, чтобы только я могла его слышать. – Мне бесконечно жаль твоего брата. Я допустил ошибку. Огромную ошибку. Я бы исправил это, если бы только…

Я резко проснулась со вкусом крови на губах. Язык пульсировал, будто я его прикусила. Озадаченно осмотревшись по сторонам, увидела потрепанную мебель, которую не знала, услышала незнакомые звуки и почувствовала рядом совершенно чужое тело. Я замерла и потрогала его. Моя рука лежала на широкой и крепкой груди, которая медленно поднималась и опускалась. С мрачным предчувствием я вытянула шею, надула щеки и посмотрела на мистера Грудь. Провода на его лбу мигали, а темно-зеленые волосы спадали на высокий лоб. Это был Вирус.

Черт подери. Я лежала в кровати со своим похитителем и обнималась. К тому же пускала слюни на его футболку. Я убрала руку с его груди и потеряла равновесие. Гравитация потянула меня за задницу, толкнула, и туловище ударилось об пол, пока ноги все еще лежали на кровати. Ай! Боль пронзила копчик, а металлический наручник врезался в запястье. Я застонала.

Храп Вируса затих.

– Что… – пробормотал он.

Я услышала шуршание, и кто-то вытянул простынь из-под моих ног, а затем растрепанная после сна голова наклонилась ко мне. Большой палец моей ноги был прямо рядом с его носом. Надеюсь, он вонял. Усталые желтые глаза Вируса смотрели на меня и вдруг стали гигантскими. Он издал такой неожиданный крик, что я испуганно завизжала в ответ. Беззвучно, правда. Ругаясь, он поднял подушку и с силой бросил мне в лицо. Я откатилась в сторону, плюясь перьями, запуталась ногами в одеяле и беспомощно ерзала по полу, пока он, безумно крича, схватил вторую подушку. Эту он, правда, крепко держал. Его костяшки побелели, когда он бил меня так, будто я была каким-то противным пауком. Барахтаясь, я попыталась выбраться из одеяльного буррито.

– Сейлор! Эш! – зарычал Вирус.

Пуф-ф!

Моя щека получила удар.

Пуф-ф!

Я почувствовала ткань между зубами.

Пуф-ф!

Ай! В этот раз он попал в подбородок.

Дверь, которую я до этого совсем не замечала, громко открылась, ударившись об стену, а за этим звуком последовало ворчание двух голосов. Я вытянула шею, когда Сейлор и Эш ворвались в комнату, оба такие помятые, будто только что вылезли из кроватей. Их длинные волосы доходили до талии. Сейлор был одет лишь в пижамные штаны, и я увидела несколько серебристых пирсингов на его сосках. Уф-ф. Эш пытался выглядывать из-под наполовину съехавшей маски для сна и, к сожалению, недостаточно быстро завязал на себе кимоно в розовый цветочек. Очевидно, он был любителем мужских стрингов. Боже ж ты мой. Не знаю, что раздражало меня больше: соски Сейлора или слегка одетый Эш. Оба бога, несмотря на заспанный вид, держали в руках пистолеты, держа пальцы на спусковых крючках.

– Помогите мне!

Пуф-ф!

Еще один удар.

Я крякнула и пнула Вируса, заставив длинные цепи между нами зазвенеть.

– Что? Господи, что случилось-то? – хрипло потребовал объяснений Сейлор, пока бесцельно размахивал пистолетом в воздухе.

– Я… Она пыталась похитить меня! – заскулил Вирус, отстраняясь, и вскочил на кровать, готовый к бою. Проваливающийся матрас заставлял его подпрыгивать на месте, пока он угрожающе держал подушку над головой.

Мой рот открылся. Что?

– Э? – выдавил Эш, который, наконец, смог поднять маску для сна. Его взгляд скользнул по комнате, оценивая ситуацию. Я в буррито из одеяла лежала на полу, а взбешенный Вирус стоял надо мной.

– Кх! – бездыханно умоляла я обоих, подняв руки в защите. Вирус ахнул.

Пуф-ф!

Ай.

– Сделайте уже что-нибудь! – крикнул он, не веря в происходящее.

Братья просто пялились на нас, пока Сейлор не начал хихикать. Эш к нему присоединился. Я была не единственной, кто прожигал их сердитым взглядом. Но Вирус выглядел еще и сбитым с толку.

– Расслабься, Чейн, – смеялся Сейлор. – Все в порядке. Это Ворриор. Мы же говорили тебе, что отправимся за ней, разве нет?

На наших с Вирусом лицах было написано ничего не понимающее «э». Мы просто недоверчиво смотрели друг на друга.

– Ворриор? – спросил зеленоволосый бог, произнося мое имя так, будто оно оставляло какой-то странный вкус на его языке.

– Чейн? – мысленно спросила я.

Божественные братья спрятали оружие.

– Мы все объясним. Извини, Чейн, мы думали, что ты проснешься позже, – ухмыльнулся Эш, бросаясь ко мне. Ловкими пальцами он высвободил мои ноги из одеяла и поднял меня.

Я зашаталась и быстро вцепилась в него, прежде чем ноги снова подкосились. Но я стояла! Достижение! Вирус – или Чейн? – нахмурил брови, сжимая подушку в руках. Он оперся на нее подбородком и пристально на меня смотрел.

– Что? Почему она лежала на нашей кровати? И что это такое? – спросил он, указывая на цепи.

Сейлор зевнул, причмокнул губами и махнул рукой в сторону открытой двери.

– Пойдемте в гостиную. Там мы вам все объясним.

Вирус, или как его там звали, окинул меня подозрительным взглядом, а затем ловко соскочил с кровати и вышел из комнаты. Подушку он все еще прижимал к себе как пушистый защитный щит.

Я стояла, пока цепи не натянулись и не пришлось идти за ним, чтобы меня не потащили по полу. Эш поддерживал, пока я шаталась, словно пьяная, и улыбался мне слишком дружелюбно для похитителя. Стринги снова промелькнули перед глазами. Я тяжело вздохнула и последовала за нетерпеливо натянутыми цепями. Когда мы вышли в коридор, меня окатило холодным воздухом. Окружение выглядело не очень-то впечатляюще. Круглый бетонный коридор с голыми стенами внушал чувство, будто я иду по какой-то трубе. Иногда на сером фоне виднелись яркие граффити. Пахло сыростью и затхлостью, а холод проникал через носки. Где, черт возьми, моя обувь? Ответа на этот вопрос не было. Я продолжала спотыкаться, пока мы не покинули тоннель и не перешли в разветвление, ведущее в ужасную гостиную из моих воспоминаний. Бесшумно ругаясь, я споткнулась о ботинки. Благодарная быстрой реакции Эша, я не упала.

– Садись, милая, ты выглядишь растерянной, – тихо сказал он, подводя к отвратительному дивану.

Безумный Вирус выругался и демонстративно уселся на другой конец. Как можно дальше от меня. Наступила неловкая тишина, и мы подозрительно уставились друг на друга. Я угрюмо вытащила перо из волос. Вирус смотрел, нахмурив лоб, но огоньки на нем не мигали. Он что, забыл зарядить их ночью? Где вообще была розетка для его батареек? Я ухмыльнулась, опустив взгляд на его зад.

Вирус быстро поджал ноги и мрачно на меня посмотрел.

– Вот, выпей! – перед моим носом появилась рука Эша, в которой он протягивал мне наполненную до краев кружку с надписью «Я GYLF (God you’d like to fuck)».

Не успела я взять ее, как мой живот заурчал настолько громко, что все могли это слышать. Сейлор широко улыбнулся. Я с недоверием посмотрела на содержимое кружки и понюхала. Амброзия! Но эта штука могла быть отравлена! Или туда могли подмешать наркотики! Или срок годности истек! Я поморщилась, отмахнулась от кружки и покачала головой.

– Можешь спокойно пить. Мы никакого снотворного туда не подсыпали, – ухмыльнулся Сейлор.

Эш хлопнул своего брата по лбу ладонью.

– Бака![4]

Болван. Сейлор лишь похотливо улыбнулся, и я закатила глаза.

– Пей, – вздохнул Эш. – С напитком все нормально, ты выглядишь голодной.

Я действительно была голодной. Черт возьми! Но все еще не доверяла им. И продолжала размышлять об этом, пока Сейлор не фыркнул с раздражением, выхватил чашку и сделал большой глоток. Я пристально наблюдала за тем, как подпрыгнуло его адамово яблоко, а затем с уголка рта стекла красная капля. Он снова поднес кружку ко рту, открыл его и демонстративно показал мне красную жидкость, которую медленно глотал.

– Давай уже, – скомандовал он, вернув чашку.

Живот снова заурчал, и я одарила его суровым взглядом. Предатель. Но все же мои пальцы впились в кружку. Интересно, они считали меня идиоткой? Я смотрела «Игру престолов»! Может быть, Сейлор незадолго до этого принял противоядие, чтобы не умереть от напитка! Может быть…

– Пей, или Чейн изобьет тебя подушкой! – сердито сказал Эш, и я… эх, господи.

Голод и злые взгляды, немного напоминающие мне Даймонд, взяли верх над моими сомнениями. Я наклонила голову и быстро опустила в чашку кончик языка.

Сейлор ударил себя ладонью по лбу.

– А мы не можем ее вернуть? – заворчал он.

Я гневно посмотрела на него, позволяя капле амброзии растаять во рту. Ладно. Если в ближайшие секунды я не закачу глаза и не сдохну, можно попробовать еще раз. Все смотрели, пока я ждала смерти в стиле Джоффри[5], которой, к счастью, не последовало.

– Видишь? – сказал Эш, улыбаясь. – Тебе не стоит переживать. Правда. Не смотри так на нас, мы все объясним.

Я фыркнула и сделала последний маленький глоточек, прежде чем идентифицировать напиток как безопасный. Поднесла чашку ко рту и в три глотка ее опустошила. Господи, как хорошо! Со стоном я закрыла глаза, наслаждаясь теплом, которым амброзия стекала по горлу в желудок. Потом я рыгнула. Громко. Не буду придерживаться правил этикета со своими похитителями.

Я не могла подавить в себе обнадеживающее чувство.

– Еще? – спросил Эш, радушный хозяин.

Я быстро кивнула и отдала ему кружку, услышав щелчок, когда он нажал на крышку термоса. Я с наслаждением выпила и эту порцию за рекордный срок. Урчание в животе стало тише, и впервые за долгое время я хоть немного расслабилась. Даже откинулась на диван и села, скрестив ноги по-турецки.

– Ты еще ешь обычную еду, Ворриор? – Эш поставил термос рядом со мной, чтобы я пила, когда захочется.

Несмотря на попытки не считать этот жест милым, у меня ничего не вышло. Я наклонила голову, слизнула остатки амброзии с нижней губы и кивнула, большим и указательным пальцем показав «еще немного».

– Сейлор, принесешь? – крикнул Эш своему брату. Вместо ответа на колени прилетела коробка. Я поймала ее, ахнув от неожиданности. Это были твинки! Я с такой же любовью прижала к себе кексы с маршмеллоу, как Голлум – свое кольцо.

Эш засмеялся.

– Можешь есть. Они все твои!

Что ж, мне не надо повторять дважды. Я радостно открыла коробку, достала кексик из упаковки и засунула в рот. Мои щеки наполнились восхитительным клейким тестом. Крем устроил взрыв вкуса на языке, и я застонала от пирожкового оргазма, выглядя, наверное, как самый радостный хомяк всех времен и народов. Все уставились так, будто наблюдали за аварией, пока я поедала один кекс за другим.

– Дерьмо! Ты их жуешь вообще? – спросил Сейлор после пятого кекса.

Я взяла кекс номер шесть.

– Прямо как анаконда! – захихикал Эш.

– Словосочетание «глубокая глотка» приобрело для меня совершенно новое значение, – многозначительно прошептал Сейлор.

Я показала ему средний палец и почувствовала, как из рта вытекает крем. Вирус – ну, или Чейн – сидел молча и с нарастающей растерянностью смотрел за тем, как я поедала восьмой твинки. Впервые за последние пять минут я глотала воздух ртом.

– Надо бы тебе почаще жевать, а то еще живот заболит, – строго сказал Эш.

– Или сняться в пищевом порно, – выпалил Сейлор.

– Я не понимаю… – прервал Вирус-Чейн нашу болтовню. На его лоб спадала зеленая прядь. – Это… Ты Ворриор? Суженая Пиаса?

Я неохотно кивнула. Он что, так часто похищал женщин, что уже различать их не мог?

– Да, это Ворриор, – дружелюбно ответил Эш. – Вирус вчера привел ее к нам.

Я перестала жевать и склонила голову. Э?

Вирус-Чейн поджал губы, изучая меня.

– Значит, ему действительно удалось?

Эш вяло кивнул.

– Как видишь.

– И эти цепи… – пробормотал Чейн, глядя на свою руку. – Это танталова цепь? Я ее не… Я уже не так хорошо ее помню.

– Мне очень жаль, Чейн, – продолжил разговор Эш, а я слышала в своих ушах только пение цикад.

Стойте! Я ни слова не понимаю!

– Это было необходимо, – сказал светловолосый бог зеленоволосому. – Мы бы не стали этого делать, если бы у нас была другая возможность. И ты это знаешь.

Вирус-Чейн, или все-таки Просто Чейн, так сильно стиснул зубы, что мышцы на его челюсти напряглись. Он с отвращением отвернулся.

– Мне становится плохо, когда я смотрю на нее.

Сначала я подумала, что он имел в виду меня, но его руки дернули цепь.

У него красивые руки, с раздражением заметила я. Длинные и тонкие пальцы, как у пианиста… Безумного пианиста-психопата. Или просто психопата, который любил заботиться о своих руках.

– Почему он это сделал? – выдавил Чейн. – Он должен был забыть об этом, прошло много лет, а девочка не заслужила того, чтобы здесь находиться.

Под девочкой, видимо, он подразумевал меня. В его глазах была такая ранимость, что мой желудок, набитый твинки, сжался. Что это такое?

– Мне очень жаль, Ворриор, – прошептал он.

– Прекрати, Чейн, – мягко сказал ему Эш. – Прекрати упрекать себя в этом. Мы отлично заботимся о Ворриор, все будет хорошо. План Вируса гениален. И он сработает. Уже сработал, – он указал на меня.

– Нет, не сработает. Это совершенно бессмысленно! – застонал Чейн, утыкаясь лицом в подушку.

Я вдруг почувствовала непреодолимое желание подползти к своему похитителю и обнять его. Он выглядел ужасно потерянным. Ух ты. Один день в плену, и у меня уже развился стокгольмский синдром. Я мысленно аплодировала себе, а внутренний психолог любезно указывал на психушку. Белую рубашку богине, пожалуйста.

Эш заметил немой вопрос на моем лице и грустно улыбнулся.

– Запуталась?

Я напряженно кивнула.

Эш вздохнул и с измученным видом скривил лицо.

– Это сложная история, и я не знаю, насколько Вирус позволил бы нам тебе рассказать, но…

– Господи, Эш! Расскажи ей уже и все! – прорычал Сейлор. Он посмотрел на меня, и в голову закралась мысль, что сейчас я услышу что-то плохое. – А то я это сделаю. Ты с нами, потому что твой милый чертов Пиас был сброшен в Тартар.

Окей. Это я и так знала.

Сейлор мрачно улыбнулся, и я почувствовала, как по моей шее пробегают мурашки.

– Старина Зевси не только отобрал у него душу, – продолжил он. – Он еще и позаботился о том, чтобы отпрыск не становился здесь слишком могущественным, поэтому сбросил его вместе с цепями. Эти штуки держат в себе семейное проклятие, которое может убить даже бессмертных. Твой милый пончик истребил всех, кто носит имя Танталов. Частично из-за того, что его заставило это сделать проклятье, частично из-за того, что он со своим проклятьем не мог оказаться у руля элиты. Чейн, единокровный брат Вируса, был последним прямым родственником с фамилией Тантал. Пиас обезглавил его у нас на глазах. Заклятие, правда, не было снято, потому что сам Пиас все еще был жив… Ну, или что-то вроде того. Цепи потеряли часть своей силы, и ублюдок смог снять их и стать отцом богов.

Челюсть отвисла. Хотя нет, еще хуже. У меня отвисло все, что только могло отвиснуть. Я хлопала глазами, подняла руки и показала жест «тайм аут».

Однако Сейлор продолжил свою речь. Беспощадно и с таким мурлыканьем, будто наслаждался тем, что топтал ногами мое сердце и веру в Пиаса.

– В любом случае, у Вируса есть способность быть многоликим, как бог Янус. Он впитал в себя умирающий дух Чейна, и тот смог продолжить жизнь в его теле. Поэтому время от времени они чередуются. Он не может это контролировать. Пока один пользуется телом, другой спит, и наоборот. С тех пор Вирус хочет отомстить Пиасу, и мы сбросим этого больного ублюдка с его трона. С твоей помощью. Конец.

Тишина. Что за черт? Ужасная тишина. Я уставилась на братьев, а затем на Чейна, который невинно смотрел на меня. А пока мысли безумной каруселью метались в голове, я впервые почувствовала его запах. Корица. Он пах острой теплой корицей. Как рождественские печеньки. И совсем не как мята Вируса. Этот незнакомый запах другого бога ударил меня, словно кулаком. Я захрипела и вскочила с места. Цепи зазвенели, и я в ужасе уставилась на них. Эта танталова цепь прокляла Пиаса? Из-за нее он убивал своих родственников? Неужели всех? Пиас серьезно всех их убил? Почему я ничего не знала об этом? Ни он, ни кто-то из элиты не рассказывал мне об этом и даже не намекнул. В ушах свистело. Я стала лихорадочно бегать по комнате, словно сумасшедшая, спотыкаясь о собственные ноги.

Не могла представить себе, чтобы Пиас был способен на что-то настолько ужасное. Да, он точно был высокомерным идиотом. Придурком. Иногда еще и снобом, но точно не монстром! Черт подери, я люблю этого ублюдка! Он же не мог…

Закружилась голова, и я, споткнувшись, вцепилась во что-то, что оказалось грудью Вируса… а нет, Чейна. Он поддержал меня.

– Эй, Ворриор. Глубокий вдох, – сказал мне он.

Я покачала головой, ища признаки того, что он был тем, кем себя называл. Чейном. Другой личностью. Братья все же могли рассказывать мне какую-то ерунду. Они наверняка будут лгать. Я бы и сама так поступила на их месте: осознание этого стянуло мои внутренности. Они могли сказать мне, что небо не синее, и все лишь для того, чтобы я им доверилась. И усомнилась в честности Пиаса. Чтобы я поддержала их сумасшедшие планы, хотя у меня были дела поважнее… Например, убивать наших родителей. Господи ж ты боже мой. Я сердито покачала головой, бросилась прочь и наткнулась на уродливую клоунскую лампу.

– Почему она ничего не говорит? – Чейн с беспокойством следил за моими движениями. – Почему ты ничего не говоришь? – спросил он теперь напрямую.

Я яростно открыла рот и закричала. Но прозвучало лишь «пфт», а в остальном тишина. Из глаз потекли слезы. Как же это все по-идиотски! Все это. Пиас. Вирус. Чейн. Тартар. Наши родители. Мэдокс. Я захныкала, пытаясь удержать свой нервный срыв, но желчь поднималась все выше к горлу. В конце концов, я согнулась, упала на руки и вцепилась пальцами в грязный ковер.

– Мы не знаем этого, – объяснил за меня Эш. – Она прибыла уже такой. Не может говорить, была бледная и почти не двигалась. Должно быть, что-то случилось перед тем, как она попала к нам. Эйдж сказал, что ее магия заблокирована. Мы подумали, что ты, возможно, сможешь помочь ей.

Я не видела реакции Чейна. Правда, уже через несколько секунд, в течение которых я перебирала свои панические мысли, его ноги появились в поле зрения. Он упал на колени рядом со мной. Мягко, почти застенчиво взял мое лицо в руки и повернул к себе. Я сопротивлялась, но он держал крепко, и моя челюсть хрустнула. Как бы хотелось сейчас выкрикнуть ему в лицо какое-нибудь оскорбление.

– Ш-ш-ш, – тихо утешал меня он. – Успокойся, Ворриор. Думаю, многое в рассказе Сейлора звучало не очень корректно. Сделай еще один глубокий вдох. Мы объясним тебе все это еще раз, хорошо?

Я беспокойно кивнула, даже если меня чуть не стошнило.

– Покажите ей книгу, – попросил он братьев. Я отвернулась, больше не желая чувствовать на себе прикосновение Чейна, и он позволил мне это сделать.

Эш принес толстую книжку, открыл и положил ее перед нами.

– Ты знаешь что это? – спросил Чейн.

Я задумчиво посмотрела. Дышать было тяжело, в голове все грохотало. Несмотря на очевидную старость, бумага выглядела как новая. Буквы были написаны так плотно, что мне захотелось рассмотреть их под микроскопом. Я взяла обложку указательным и большим пальцами и посмотрела на название. τους θεούς

– Tous Theous, – мысленно перевела я. С греческим дела у меня обстояли неважно. Ладно, на самом-то деле я запомнила только ругательства, но их и так каждый ребенок богов знал. Эта книга была обязательной программой, как Библия у людей, а самым маленьким ее читали в качестве сказки на ночь. Зевс сам эту книгу и написал.

– Это писание о богах, повествующее обо всем, вплоть до последних восьмидесяти лет.

К чему он ведет? Я открыла книгу. Исписанные страницы были слишком белыми и слишком яркими.

Чейн серьезно посмотрел на меня.

– Прочти раздел пятьдесят восемь, 1с. Тогда ты поймешь, что мы тебе не лжем.

Я бы предпочла, чтобы это было ложью. Всяко лучше, чем такая правда. Уголки губ дрогнули, а под мышками проступил холодный пот. Я вздрогнула, когда взгляд скользнул по страницам, и начала читать.

Ранее Зевс проклял свой собственный род. Танталидов. Проклятие действовало, пока его потомки были живы. Оно состояло в том, что каждый из его потомков будет убивать членов семьи, таким образом таща на себе цепь насилия и вины перед своим родом. Проклятие закончится лишь тогда, когда прервется последняя нить судьбы Танталидов.

Там все было не очень ясно, но я поняла, что имелось в виду. Должно быть, речь шла о Чейне. Я уставилась на зеленоволосого бога. Я знала этот отрывок. Разумеется, я его знала. Даймонд заставляла меня учить наизусть целые страницы. Этот текст был настоящим. Они мне не лгали.

– Ворриор, Ворриор, не падай в обморок!

Я захлопала глазами, перед которыми танцевали черные точки. Чейн влепил мне пощечину, которую я едва почувствовала.

– Тебе срочно надо обследовать ее, Чейн, – с беспокойством сказал Эш.

Чейн кивнул. Легкая пощечина превратилась в сильную хватку, которая повернула мою шею. Золото в глазах Чейна сияло, словно жидкая лава.

– Глубокий вдох, Ворриор. Мы все тебе спокойно объясним. Однако я хочу узнать, что с тобой происходит. Можно? Обещаю, я не буду тобой манипулировать или… я… – он замолчал. – Мне так обидно за тебя. То, что сделал Вирус, непростительно. И все же я извиняюсь за него перед тобой. Если бы я только знал, что он претворит свой план в жизнь, то… – он оставил предложение незавершенным и посмотрел так же растерянно, как я себя чувствовала.

– Вы хотите помочь? Тогда отпустите меня! – хотела я крикнуть ему в лицо. Все во мне рвалось бежать, лететь. Прочь от Чейна, Вируса и раздела пятьдесят восемь, 1с. Я должна была вернуться к Пиасу, броситься в его объятия и вдохнуть запах снега и озона. Убедиться в том, что он не был монстром.

– Но он убил Мэдокса, – шептал предательский голос. – Ты совсем не знаешь Пиаса. Ты влюбилась в совершенного незнакомца. Он монстр. Бездушный монстр. А что делаешь ты? Что ты сделала, кроме того, как сидела на заднице и ждала, когда все станет лучше? Ты такая идиотка, Ворриор. Тобой управляют твои же гормоны.

Я захныкала. Большие пальцы Чейна продолжали меня гладить, но, когда я отвернулась, он прекратил.

– Глубокий вдох. Мы со всем справимся, – сказал он, звуча как акушерка, которая должна была заставить роженицу тужиться.

Черт возьми! Я не хотела успокаиваться и яростно покачала головой.

– Слушай! – продолжил Чейн, но я подпрыгнула и пнула книжку, отчего она пролетела через комнату и ударилась о стену.

Дрожа всем телом, я вылетела из гостиной, оставляя твинки, амброзию и остальных позади, и слепо бежала по холодному тоннелю, когда цепи вдруг натянулись, звенья лязгнули, и наручники впились мне в кожу. Я закачалась, слишком слабая, чтобы потянуть за них и потащить Чейна за собой так же, как Вирус тащил меня вчера. И все же я потянула за них, пока мои пальцы не побелели и не запульсировали. Натяжение без предупреждения ослабилось, и я упала вперед. Обернувшись, увидела беспокойное лицо Чейна, который смотрел на меня с другого конца тоннеля. Сейлор и Эш стояли позади него.

Все трое выглядели так, будто оказались напротив голодного льва. Я беззвучно зарычала и ринулась в комнату, в которой недавно проснулась с Чейном.

Провела рукой по холодной ручке, закрывая за собой дверь. Дерево, разумеется, скрипнуло, и она снова открылась из-за этой идиотской цепи. Эмоционально заряженная, я пнула дверь и уперлась в нее так сильно, что спина начала болеть. Насильно закрыв ее, отчего цепь расколола раму, я задрожала и уселась на полу, обхватив колени руками. Мое дыхание было слишком частым. Слишком буйным. Слова крутились в голове, и я сильно ударилась ею о дерево.

Почему?

Еще раз. Удар и следующая за ним боль были удивительно приятны. На самом-то деле я никогда не была эмоциональной самоубийцей. Святые небеса! Да, я плакала, едва порезавшись бритвой, но в настоящее время удары об дверь были единственным, что удерживало мою крышу от путешествия в дурдом. Я больше не хочу! Я увольняюсь! Пусть мир идет к черту!

– Ворриор?

Послышался неуверенный стук в дверь и дыхание трех богов. Вместо ответа я ударила по двери локтем, и она загрохотала.

Сейлор взвизгнул, а Чейн откашлялся.

– Выходи, милая. Мы… Все это кажется намного драматичнее, чем есть на самом деле. Выходи, и мы поговорим обо всем.

Что? И о чем это они хотели поговорить? О том, что сделали мне одолжение, похитив? И почему они вообще забрали меня как какую-то горящую путевку, только усложняя наш план по свержению старых богов? Или, может быть, они хотели поговорить о том, почему мир, очевидно, срал мне в душу и очень радовался этому?

Мысли кружились в безумном потоке. Свет в комнате порывисто включался и выключался. Она то озарялась ярким светом, то погружалась в тень. Я рассвирепела, и перед глазами возникла красная пелена. В прямом смысле этого слова. Что-то во мне щелкнуло. Что-то изменило меня. Не в физическом плане, но хрупкая нить моего терпения и так уже была натянута, почти порвалась. Богиня во мне ослабла. Она пробиралась сквозь тьму, боль и злость. Сжималась внутри меня и стремилась вырваться из моей кожи, словно перезрелый плод. Крылья высвободились и зашелестели вокруг тела, когда я вскочила на ноги и выпустила свою злость.

Пол загремел. Лампочка надо мной взорвалась на крошечные звенящие осколки, которые посыпались на голову. Мои стопы пульсировали в такт сердцебиению, которое выпускало волны энергии. Я слышала, как боги позади меня испуганно кричат. Стук Чейна в дверь стал более напряженным, и этот звук утонул в грохоте, когда магия сорвалась с поводка, словно бешеная собака. Концентрированный заряд попал в дверь и расколол ее. Я мрачно посмотрела на озадаченного Чейна, держащего в руке освобожденную от дерева ручку. Остальные испуганно смотрели на меня.

«Вот дерьмо», – читалось на лице каждого из них.

Мышцы на плечах заболели от напряжения, когда я расправила крылья. Они шуршали и наполняли комнату ярко-белым цветом, а пол трясся все сильнее, чувствуя мой нервный срыв.

Теперь у богов был повод кричать. Я вздрогнула, когда магия пронеслась по комнате агрессивной волной и ударилась о кровать, которая взорвалась каскадом перьев и ткани. Следующий удар разрушил электронные устройства, стоящие по всему помещению.

– Нет! – услышала я визг Чейна, но к тому времени барахло уже искрилось и воняло горелым пластиком. Кабели торчали из хлама, блестяще отображая мое эмоциональное состояние. Я медленно обернулась и одарила богов взглядом хищника.

Все уставились на меня. Я сделала шаг вперед. Трещины сначала пробежали по деревянному полу, а затем пронзили граффити в коридоре.

Сейчас я уйду и закончу весь этот театр. Даже если Чейну придется все время тащиться за мной на цепи… или… Я посмотрела на кусок чего-то, торчащий из кучи электрического мусора. Острый и тонкий, словно нож гильотины. В голове сформировался план, и хотя часть меня начала панически визжать, богиня довольно улыбалась. Моя рука была маленькой, а пальцы длинными и тонкими. И все же наручники сидели слишком плотно, чтобы я могла из них вылезти. Но без большого пальца…

Я бросилась вперед и вытащила металлическую пластину из электрического мусора. Острое железо, словно горячий нож в масло, впилось в подушечки моих пальцев. Идеально. Я решительно подняла скованную наручниками руку.

Все, казалось, поняли, что я затеяла, и закричали. Чейн кинулся ко мне, но я уклонилась, ударила его крылом по лицу и занесла над собой острую пластину. Я без промедлений опустила ее к своему запястью.

– Нет! Прекрати!

Чье-то тело врезалось в меня и прижало к полу. Я ударилась спиной, уронив железный лист, и, вместо того чтобы отрезать мне палец, он отрезал всю руку. Было очень быстро. Я ощутила пронизывающий холод, а в следующее мгновение услышала, как цепи упали на пол вместе с рукой. Из обрубка хлынула серебряная кровь. Плоть была разрезана так ровно, что я видела лучевую и локтевую кости.

– Господи, как мерзко! – застонал кто-то надо мной.

Все замерли. Словно парализованные, боги смотрели на отрубленную руку. Она странным образом дрожала, напоминая хвост ящерицы. Это был мой шанс. Я притянула ноги и пнула Эйджа, который стоял ближе всех, в живот. Он застонал, согнулся и упал навзничь. Молниеносно поднялась и побежала к двери. Свободная! Без цепей. Ничто меня не удерживало.

Осознание свободы, каким бы мерзким способом я ее ни приобрела, позволило бежать еще быстрее. Ноги шлепали по холодному бетону. Быстрее, чем когда-либо. Крылья раскрылись. Я бросилась вперед по коридору, оставляя за собой поток серебряной крови. Внутренняя Ворриор в любом случае уже потеряла сознание и задыхалась. А вот богиня нервно трясла обрубком и поливала кровью стены. Рука все равно отрастет. Надеюсь.

Когда добралась до разветвления коридора, я бросилась в левый тоннель на удачу, пока шаги позади становились все громче. Было бы лучше, если бы они продолжали стоять там и пялиться на мою отрубленную руку. Я, скользя на ходу, повернула вправо, где увидела струйку воды. Вероятно, после этой погони у меня на пятках не останется кожи, но меня уже было не остановить, потому что иначе они догонят. А я этого допустить не могу. Больше не могу. Уровень воды в тоннеле поднимался. Она уже доходила мне до колен, и было так холодно, что мои икры окоченели, пока я пробиралась вперед с неизменной скоростью. Крылья поднялись и втянулись в спину, потому что стали слишком тяжелыми из-за влаги.

Дыхание хрипло отражалось от круглых стен, а взгляд метался в темноте, подмечая каждую тень. Силуэты богов виднелись позади. Казалось, будто они прошли не в то ответвление. Я сделала глубокий вдох и чуть медленнее пошла в следующий коридор. Услышала плеск воды и повернула голову влево. Чейн. Они меня догоняли. Я бесшумно сделала крюк. Прижалась к грязной земле и уперлась обрубком в зернистую стену. Волосы упали на лицо, стряхнув их в сторону, я побежала вправо и врезалась в решетку, которая закрывала выход.

Проклятье! Проклятье! Проклятье! Я стиснула зубы. Остальные были прямо позади меня.

– Ворриор! Пожалуйста, остановись. Мы не можем тебя отпустить. Ты нужна нам! – отчаянно крикнул Эш. Он казался таким же запыхавшимся, как и я.

Легкие жаждали воздуха, а сбившееся дыхание с трудом пропускало его. Я споткнулась и почувствовала холод решетки на своей спине. Попыталась оценить ситуацию и решить, стоит ли возвращаться, но боги к тому моменту уже меня настигли.

Они почти слились с собственными тенями. Особенно Сейлор, который появился передо мной из ниоткуда, схватил за волосы и потащил. Прочь от решетки и от свободы. Что-то металлическое прижалось к моему пульсирующему виску.

– Спокойно, а то я… – вероятно, он хотел сказать «выстрелю», но я решила застать его врасплох, чтобы он мне не угрожал, и ударила локтем в живот.

Он согнулся, и пальцы Сейлора надавили на курок, после чего послышался щелчок пистолета, когда пуля закружилась в барабане и вылетела. Я быстро среагировала и подняла голову, но тут же почувствовала, как она стала легче. Взрыв разорвал бетонную стену, и что-то на затылке шевельнулось.

Это место сильно горело, а хватка Сейлора усилилась. Я споткнулась, повернулась и увидела свои волосы в его руках. Они плавали в воде, словно водоросли.

Он их отстрелил. Я размяла шею, хрустнув позвонками. В ушах свистело от грохота выстрела.

– Ворриор, пожалуйста, позволь нам… – Чейн подошел ближе.

Его рука, как и прежде, была закована в наручник. Я фыркнула и напрягла крылья, а затем выпустила очередную волну магии, прицелившись в решетку. Магия ударилась о металлические столбы, которые с приятным треском вырвало из бетона. Решетка вылетела вперед и ударилась о стену.

Боги отшатнулись, и я сделала глубокий вдох, прежде чем поднять свою задницу и выбежать в новое отверстие. Впереди действительно виднелся свет. Значит, там был выход! Я понятия не имела, что находилось снаружи, но еще на шажок приблизилась к своей свободе. Боги возобновили погоню. Их присутствие щекотало шею, и я выскользнула из тоннеля, который в итоге оказался каналом сточных вод, установленным на высоте нескольких метров, и торчал из скалы. Все это я заметила лишь мимоходом. Тело закачалось на краю, сила тяжести потянула меня вперед, и я упала в ярко освещенный Тартар. Ветер растрепал теперь уже короткие волосы. Я расправила крылья, взмахнула ими и почувствовала мышцы спины. Воздух подхватил мои перья, вытянул их, и я наконец поплыла по небу, набирая скорость и мысленно радуясь свободе.

Неожиданно раздался выстрел, прогремевший в воздухе, и спустя несколько секунд я почувствовала пулю в левом крыле. Она разрезала мембрану. Перья разорвались и падали на землю. Жгучая боль заставила меня беззвучно вскрикнуть. Еще один удар пришелся на мое теперь уже правое крыло. Бум. Бум. Бум. Одна за другой пули разрывали крылья, лишая их силы. Я потеряла контроль и вошла в штопор, задрожав при приземлении, но тут же развернулась и увидела приближающихся ко мне Сейлора и Эша. Оба ярко светились. Эш – желто-красным цветом, как солнце, а Сейлор – голубым и белым, как луна. Они держали в руках сверкающие пистолеты, которые спустили меня с небес. Задыхаясь, я поползла назад. Оставшейся руки было недостаточно, чтобы сбежать, я была слишком медленной.

Сейлор и Эш стояли передо мной, и оба подняли оружие, чтобы я могла видеть дымящиеся черные дула. Я сплюнула кровь им под ноги и решила использовать все, что имею. Бладклоу и Василиск сорвались с моей кожи. Оба набросились на богов и сбили их с ног. Те все еще держали пистолеты и выстрелили. Адский пес взвыл. Я хотела подняться, но по земле что-то зашаркало, и Чейн, тяжело дыша, остановился. Растрепанные зеленые волосы спадали на его лоб, а ярко-желтые глаза остановились на мне.

– Пожалуйста! – пропыхтел он. – Я на твоей стороне. Я помогу тебе, но не так…

Я хрипло застонала и схватилась пальцами за маску на лице, но она не двигалась. Ни на миллиметр. Я вцепилась ногтями в кожу, оставляя царапины, но маска по-прежнему сидела словно приклеенная. Значит, Вирус действительно зафиксировал ее магией.

Отчаяние душило. Я решила ударить Чейна своей магией, но он уклонился.

– Пожалуйста! – умолял он. – Я помогу тебе. Ты должна лишь прекратить сопротивляться!

Я покачала головой, и следующая волна магии сбила его с ног. Чейн зашатался и выпрямился. Что-то сверкнуло в его руках.

– Я делаю это лишь потому, что ты не оставляешь мне иного выбора, – сказал он, и два лезвия пронзили мои плечи.

Послышался хлюпающий звук. Открыв рот в беззвучном крике, я заметила, что ножи пригвоздили меня к земле. Я отчаянно пыталась подняться, но лезвия все глубже врывались в плоть. Позади нас Сейлор и Эш боролись с Василиском и Блад- клоу.

На мои глаза навернулись слезы, когда Чейн сел на меня и придавил к земле.

– Ты должна это прекратить! – крикнул он.

Я пнула его. Но он подобрался ближе и, прежде чем я смогла отреагировать, прижался своими губами к моим.

Он что, совсем сбрендил? Кажется, сейчас был не самый подходящий момент для языковой акробатики. Я извивалась и хрипела, на что Чейн лишь зарылся руками в мои короткие волосы, и поцелуй усилился. Появилось ощущение, будто он пытается высосать что-то из меня. Его магия горела внутри моего тела и билась с моей, которая сопротивлялась, словно дикое животное.

Он обнял меня, пока запах корицы заполнял мой нос. Я дрожала и вцепилась ногтями в его кожу. Его магия насильно проникала в меня. Яркая и кипящая, она наполнила меня, будто шар из энергии и света, и щупала изнутри. Она гналась по моим венам, пока даже мой обзор не был заблокирован золотым светом.

Рот открылся, когда энергетическая пальпация Чейна остановилась у моего горла. То самое место на шее, где был порез. Он открыл глаза и посмотрел на меня. Я ответила немигающим взглядом.

Он вообще понимал, что я чувствовала себя так, будто меня только что изнасиловали?

– Мне очень жаль! – смущенно произнес Чейн и, прежде чем я успела сообразить, что он задумал, прижал большой и указательный пальцы к моим губам.

Он заставил меня открыть рот и засунул всю руку в глотку. Я извивалась под ним, голова гудела, и все в ней стучало и пульсировало. Внутри поднималась тошнота. Что-то забулькало, и я ощутила в себе часть старой души. Она застряла во мне. Но откуда? Как могло случиться такое? Я ведь потеряла души в пустыне, а после того как меня стошнило Гераклом, думала, что больше ничего не осталось. Но, очевидно, один кусочек души, словно рыбная кость, застрял в горле. И из-за этого я не могла говорить?

Пальцы Чейна все глубже скользили вниз по моему языку мимо увулы и в горло, пока я не подавилась. Желудок скрутило, твинки поднялись вверх, и я больше не могла дышать.

– Нашел! – голос торжествующего Чейна доходил до меня как в тумане. Все гремело, и я чувствовала запах рвоты, когда он схватил кусок души и, еще сильнее сжав горло, вытащил. Он сидел так глубоко, что я даже чувствовала щекотку в животе, когда Чейн вытащил этот кусок черной слизи.

Воздух! Наконец-то воздух! Я жадно глотнула, откашляла слизь вместе с твинки и повернулась в сторону.

Чейн, к счастью, сразу же с меня слез. Глаза слезились, когда он, тяжело дыша, бросил кусок рядом с нами и вытер пот со лба. Его магия выскочила из меня, словно резинка, и я задрожала от холода.

Запыхавшись, я опустила голову и выплюнула еще слизь, чувствовуя себя высушенной и опустошенной.

– Так, а теперь мы наконец-то можем нормально пообщаться, – сказал Чейн.

– Я… – моя речь прервалась волной хриплого кашля.

Я. Это первое слово, которое мне удалось произнести спустя, казалось, десять тысяч лет. Я выдохнула, и меня оглушил пронзительный визг. Зрачки расширились, когда раздался крик моего умирающего Василиска и грохот пуль, которые близнецы выпускали в монстра. Туловище змеи упало на землю так близко со мной и Чейном, что я видела, как увядала его жизнь.

Сердце сжалось, когда тело Василиска взорвалось и вернулось на мою кожу.

– Ворриор, пожалуйста, поверь мне, мы не хотим причинить тебе вред! – снова взмолился Чейн. Его лицо скривилось так, будто у него что-то болело. – Я помогу тебе. Знаю, это не очень похоже на помощь, но… – Чейн замер.

На мгновение мне показалось, что я смотрю одновременно в два лица. Он выглядел будто пьяным. Запах корицы сменился ароматом мяты, и уже секундой позже я смотрела в глаза совершенно другого бога. Хотя у него было то же лицо, выражение было абсолютно иным. На меня смотрел Вирус. Он выглядел растерянно, пока наконец не понял, что здесь происходило. И пока не заметил, что моей руки не было на месте.

– Ты… – выдавил он, как будто только проснувшись.

– Я, – так же хрипло ответила я.

Его губы приоткрылись, но все, что он пытался сказать, было заглушено шумом обрушившегося на нас ада.