Читать книгу Ворриор и Пиас. Гнев богов - Стелла Так - Страница 8

У ада были синие волосы, ледяные серые глаза, и он половину улицы взорвал своей молнией.

Магия закипела в венах, когда я увидела, как Пиас целится в нас. Позади него шли Рэйзд, Онор и Чарминг. Сконцентрированная магия богов делала воздух слишком плотным, чтобы дышать. Здания рушились и качались от их силы. Небо ревело. Я посмотрела на губы Вируса, двигающиеся, словно в молитве, и, дрожа, вытащила кинжалы из своих плеч. Сначала из правого, затем из левого. Все это сопровождалось хлюпающими звуками. Вирус поднялся с земли и поспешно огляделся, когда боги добрались до нас.

Онор оказался позади Вируса. Хотя он и был богом войны, я еще никогда не видела, как он сражается. По крайней мере, до сих пор.

Его мышцы напряглись, когда он поднял руки над головой, держащие рукоять черной косы. Острое лезвие выглядело прозрачным. Изогнутый кончик оружия сверкнул, когда Онор замахнулся им.

Вирус вовремя увернулся. Еще секунда, и его органы вывалились бы из живота. Испуганный крик Вируса эхом пронесся по улице. Он жестко приземлился на землю и перекатился на бок. Онор прыгнул вперед и отрезал ему путь. Рыжие волосы засветились. Они развевались вокруг бога, словно пламя, соединяясь с магией, которая ощущалась как голодное животное, спущенное с поводка. Все мое тело реагировало на бога войны Онора лишь чистым животным страхом. Его могущество было несравнимо со всем, что я до этого чувствовала. Оно казалось чем-то первобытным. Диким, как лев, и почти таким же голодным. Магия Онора не вписывалась в рамки ауры холодного интеллекта, которая окружала элиту. Она была потрясающе красивой и в то же время абсолютно жуткой. Мой желудок сжался, и желчь устремилась вверх. Пот стекал с шеи, и я замерла от страха. Вирус ахнул. Пораженные безудержной магией, его мышцы дрожали, когда он пытался отползти, но Онор уже наступил на его грудную клетку и зафиксировал зеленоволосого бога так, что его кости хрустнули. Лицо Вируса скривилось в маске чистого ужаса, когда Онор замахнулся и единственным плавным движением снес голову с его шеи.

Я замерла, не веря своим глазам. Онор обезглавил Вируса. За пару секунд. Я услышала бульканье и увидела, как рухнуло тело. Голова покатилась где-то рядом, а серебряная кровь заливала улицы. У меня закружилась голова. Слева и справа от меня приземлились Рэйзд и Чарминг. Последний ужасно бледный. Хотя дело, конечно, могло быть в яркой молнии, которая разгромила улицу, когда Пиас приземлился прямо передо мной.

– Ворриор… – он лишь прошептал мое имя, а в следующее мгновение я уже была в его объятиях. Мы зашатались.

– Пиас…

Наша магия переплелась и зашепталась о дружбе и единении, которые ощущались чем-то новым и свежим, как новорожденный ребенок. Электричество зажужжало. Запах снега и озона ударил мне в нос, когда его магия окутала меня, словно пальто. В это мгновение я вспомнила ужасные истории о нем и уклонилась от прикосновения. Голос Чейна звучал в моей голове. В серых глазах Пиаса я видела тени всех, кого он убил. Все безликие боги, которые были частью его семьи. Сломанные шеи, тусклые глаза, и Пиас, с холодным выражением лица переступающий через их трупы.

Нахлынули эмоции. Такие сильные, что сочились из меня яркими лучами.

Пиас прижался ко мне, как утопающий к спасательному кругу, и дрожал, словно был наркоманом в период ломки. Он зарылся своими пальцами в мои короткие волосы.

– Я нашел тебя. Я нашел тебя, – хрипло шептал он мне на ухо. – Ты в безопасности! – он прижался ко мне своим лбом.

Этот нежный жест заставил меня зарыдать. Чувства были спутаны и сбиты с толку. Пиас, наконец, заметил, что я в его объятиях превратилась в каменную скульптуру, поэтому отодвинулся и беспокойно на меня посмотрел. В конце концов он увидел обрубленную руку, разорванные крылья и медленно заживающие раны. Они были везде, от пяток до волос, которые доходили теперь до подбородка и пахли порохом и дымом. Его взгляд стал более холодным. Радужка глаз Пиаса засияла каменным черным цветом, а пальцы сжались на моих предплечьях.

– Что они с тобой сделали? – безэмоционально спросил он.

Мои губы словно склеились. Я с трудом открыла их, с ужасом глядя в его лицо.

– Меня больше интересует, что сделали не они, а ты, – горло будто натерли наждачной бумагой.

Зрачки Пиаса сузились. Единственная его реакция. И она свидетельствовала о том, что он сразу же понял, о чем я говорила. Понял, что мне все известно. Я пошатнулась, прежде чем он снова схватил меня. Почти отчаянно.

Однако я сбросила с себя его руки, покачала головой и отшатнулась.

– Почему? – пробормотала я, чувствуя горячие слезы в уголках глаз. – Почему, Пиас?

Весь мир, казалось, задержал дыхание. Существовали только мы и огромная пропасть между нами. Мое сердце хрипело. Кричало. Выло.

– У меня не было другого выбора, – сказал он наконец.

– Но… – заикалась я. – Ты мог убить самого себя.

Его челюсть напряглась.

– Я бы это и сделал. Собираюсь сделать, когда все закончится. По крайней мере, таков был план, пока ты не ворвалась в мою жизнь, – тихо ответил он.

Долгие секунды я пялилась на него, как вдруг он снова открыл рот.

– Если бы я мог чувствовать, то ненавидел бы самого себя. И с радостью убил бы. Но тогда проклятье перешло бы на Чейна, а это еще хуже, чем все, что я делал раньше. Я решил вопрос быстро и безболезненно. Он бы не справился с этим. В отличие от меня, у него была душа. Его бы проклятье свело с ума и заставило страдать.

– Чейн? Почему? – все, что он говорил, было будто бессмысленным. Значит, Чейн был Танталом? А Брейва это проклятье не затрагивало? Вероятно, нет. Брейв был только наполовину братом Пиаса, а проклятье, судя по всему, накладывалось только на Танталов.

Зубы Пиаса сверкнули, когда он зарычал.

– Я не хотел этого делать, но пришлось. Ради защиты всех остальных.

– Ты убил его, – пробормотала я.

– Это было благословением для всех. Если бы я дал слабину и с самого начала положил конец своим страданиям, всему Тартару пришлось бы поплатиться за это. Кто-то должен был взять на себя бремя проклятия, и я сделал это, хоть мне и пришлось взвалить на свои плечи эту вину. Я хотел поступить правильно.

– Но… но Чейн! – больше я сказать не могла.

Пиас сглотнул.

– Я не мог остановить это. Проклятье принуждало меня. Сводило с ума и терзало многие десятилетия. Я должен был положить этому конец, иначе оно уничтожило бы всех нас.

Я промолчала, только стояла рядом с ним, словно пронзенная молнией, и ничего не чувствовала. Мой взгляд скользнул к обезглавленному Вирусу. Голова лежала, отвернувшись лицом в другую сторону, а грудная клетка поднималась и опускалась от дыхания, которое уже давно должно было прекратиться. Он жил, ведь был бессмертным. Я впервые увидела в этом проклятье. Он и Чейн никогда не умрут, если Пиас не уничтожит их здесь и сейчас. Окончательно.

Пиас, казалось, думал о том же, потому что решительно поджал губы.

– Ты можешь ненавидеть меня, Ворриор. Я все равно не заслуживаю твоей любви. Но я должен покончить с этим. Мы должны свергнуть богов, а после я исправлю свои ошибки. Обещаю, – серьезно сказал он, направляясь к Вирусу, оставив меня позади.

Должна ли я что-то сделать? Но что?

Пиас вступил в блестящую лужу крови Вируса. Он отражался в ней, когда опустился на корточки. Вокруг его рук играло электричество. Губы Пиаса зашевелились, когда он заговорил с Вирусом. Я ничего не понимала, но пальцы обезглавленного тела дрожали. Электричество Пиаса сверкнуло, молнии зашипели и зажужжали, образуя длинное копье, которое он крепко сжал. Напряжение наполнило все вокруг запахом озона, и волосы на моих руках встали дыбом. Я не хотела смотреть на богов, но не могла отвести взгляд. Пиас взял пустой конец цепи. Она явно реагировала на него, потому что натянулась и обвилась вокруг запястья. Проклятье плотной слизью стекало вниз по звеньям, сталкивая Вируса с неизбежной судьбой. Я уже чувствовала запах жженой плоти, но вдруг услышала, как капля горячей крови падает на бетон. Пиас ахнул. Я замерла. Мы оба смотрели на кинжал, вонзившийся в его сердце. Железный наконечник торчал из груди. Что?..

Пиас сплюнул кровь и упал. Позади него стоял тяжело дышащий Чарминг. Бледный как смерть, он смахнул капли с подбородка. Это он нанес удар. Последовал еще один, и я громко закричала.

– Чарминг! Нет!

Но он не слушал. Словно обезумев, бог проткнул его еще и вторым кинжалом, вонзив острое лезвие глубоко в грудь Пиаса. Рэйзд и Онор были такими же сбитыми с толку, как и я. Эти несколько секунд замешательства светловолосый бог использовал, чтобы схватить тело и голову Вируса и убежать с ними прочь. Цепь сорвалась с руки Пиаса и потащилась по земле. Краем глаза я увидела тень позади, и в следующее мгновение две крепкие руки обхватили мои предплечья. Потом меня пнули, отчего ноги подкосились, а появившиеся Эш и Сэйлор потащили меня за собой.

– Пиас! – закричала я, упираясь ногами в землю.

Пиас встревоженно поднял глаза и плавным движением вытащил лезвия из своей груди. Кровь текла по земле, когда он запустил в нас молнию, ударившую так близко, что близнецы споткнулись о расколотую зарядом глину. Сейлор поднял руку и выстрелил. Пули вылетели из ствола и попали в плечо Пиаса, вырвав его стон, Эш тоже воспользовался оружием, отправив снаряды Рэйзду и Онору прямо между глаз. Когда их головы взорвались, послышался всплеск. Я не хотела этого видеть. Ни в коем случае. Но сумасшедшая часть меня пялилась на обоих богов и прокричала:

– Ваши мозги расплескались по улице! Помните правило пяти секунд!

В ответ на это замечание Онор застонал. Мой взгляд метался от одной сцены кровавого ужастика к другой. Он, наконец, остановился на Чарминге, который с каменным лицом бежал вперед. Навстречу человеку, сделавшему быстрое движение запястьем. Эйдж.

Его черные волосы были такими же темными, как дыра, которую он открыл с помощью своей магии. Ветер ревел и трепал мои волосы. Черная дыра была размером с люк, она кружилась и втягивала песок, словно торнадо.

Чарминг не медлил. Он запрыгнул туда вместе с телом и головой Вируса, а Эш и Сейлор так же решительно потащили меня за собой.

Я бесцельно палила своей магией, даже когда Эйдж уже толкал меня в дыру. В итоге я споткнулась и, проклиная все вокруг, упала вниз. Последним, что увидела, были ошеломленный взгляд Пиаса и Рэйзд, который бешено засовывал мозги в дырку у себя во лбу.