Читать книгу Клятва Рода - Степан Мазур - Страница 3

Атлантический океан. Некоторое время спустя

– Ну как тебе ощущение клинической смерти? Куда тебя приписали за три с половиной минуты? – Обронил Сергий, едва Сёма пришел в себя. – Ад? Рай? Что показал тебе твой мозг, напичканный постулатами?

Блондин быстро забыл о смерти – не умер, да и ладно. Чего о ней грустить? Больше мысли о князе Владимире беспокоили. Но раз брат спрашивает, надо отвечать.

– Там, по крайней мере, тепло. Не такая жара, как здесь. Просто тепло. И на свет не скупятся. Ангел-хранитель только снова взъярился. Странный какой-то. Крыльев нет, рогов тоже.

– Крыльев нет потому, что ты знал, что крыльев у них никогда и не было, и твой контуженный разум не дорисовывал ничего лишнего. С рогами сложнее. Понимаешь, изначально демон – дух земли, защищающий планету от энергетических вторжений и инопланетных посягательств. Не свойственны духам рога, Лео. А кроме духов прочих демонов не осталось. Всех боги и герои в смутные времена перебили.

– Я поражаюсь человеческой фантазии. Не поскупились же на краски в описании всех мук ада тем, кто будет иметь своё мнение. – Ответил Сёма, пытаясь справиться с головной болью. Солнце напекло так, что казалось вот-вот из ушей кровь пойдёт. – Скорп, а почему Владимир христианство выбрал? Ну, официальную версию в топку, конечно.

Сергий пошкрябал плечо, отодрал кусочек кожи, поморщился и ответил:

– Выбрал потому, что они взяли всё лучше на тот момент: краски, фреска и архитектурное величие забивает рецептор зрения, ладан – обонятельный рецептор, сводчатое строение принижает дух всякого входящего в здание, потому удобно для тех, кого хочешь смирить. Свечи – огонь. По-моему не было народов, которые не любили бы и не почитали огонь. Разве что африканские каннибалы, но те совсем дикие. Опять же золотом расписано всё – символ богатства, а значит величая. Бояре, что были бойцами ярыми, к тому времени опустили пояса и сменили мечи на сверкающие безделушки. Так мороки меньше, а почтение то же.

– Ага, а колокола с востока стащили, «маковки» с символа Рода взяли, красу в Византии умыкнули, а книгу, идеологию и структуру подчинения у иудеев, – продолжил Сёма. – В несколько модернизированном виде. А чтобы не было умных вопросов, поощряют употребление алкоголя при каждом причастии. Если здоровому мужику «крови христовой» нужно много, чтобы опьянеть, то младенцу ложечки – как тому мужику стакан спирта. В какого здравомыслящего субъекта превратиться ребёнок, которого еженедельно причащают на службах? К тому же, если тебе каждый день внушать, что ты изначально греховен, в возрасте разовьётся комплекс неполноценности и всё – хватай голыми руками. Раб готов.

Скорпион усмехнулся:

– Всё так, аналитик.

– Но как тогда страна простояла тысячу лет? Стойкие люди? Или подстройка обрядов, часть языческих обычаев и праздников осталась неизменной? – Посыпал предложениями блондин.

– Это тоже. Но мало кто знает, что у нас своих Христа целых три было. Раньше, до четвертого века под этим словом понимали «спасителя». И никому и в голову не приходило связывать его с малоизвестным Иисусом с Галилеи. До времени его пиара было ещё далеко.

– Трое? О чём ты? – Растерялся Сёма.

– Первое воплощение – Крышень. Второе – Коляда, третье – Бус Белояр. В разное время, до и после начала новой эры, нового летоисчисления. И когда новые миссионеры шагали по землям всего известного мира, народу уже было просто принять весть о спасителе, так как видели, слышали, помнили по преданиям. Ведомые религиозными мировоззрениями с ведических начал, многие племена сохранили память о спасителе. Только его и не думали помещать на крест, на распятье. Крест вообще святой знак солнца десятки тысяч лет. На солнце с прищуром посмотри – увидишь крест. Осквернили святой знак только солнце ненавистники. Они же представили миру лунные культы, подменили понятия.

– Да я и не удивляюсь, что подменой хорошо знакомых вещей идеями с кардинально иными значениями всё прошло как по маслу. Ты ведь знаешь, что церковь беспошлинно торгует табаком и спиртным? А протестанты контролируют наркотрафик? Когда Великобритания имела колоний на половину планеты, весь опиум проходил через её руки. Думаешь, с тех пор что-то изменилось? Нет, королевская семья по-прежнему неплохо поднимает с порошка, тактично улыбаясь в объективы камер и фотоаппаратов. Но весь мир будет и дальше восхищаться роскошеством королевских свадеб, рождением принцев. Потому что внешнее на первый взгляд всегда красивее внутреннего.

– Кровавая эпоха становления единоверия закончилась.

– И чёрт с ней, честно говоря.

– Все религии потеряют смысл и перейдут на новый уровень, едва первые корабли колонизируют ближайшие планеты. Космическая эра должна быть более человечной, Лео.

– Верно, брат. Но суть не измениться. Всё делается из-за денег и власти. Долбанные генераторы войн. Всё им бабла мало. Никак не нажрутся всевластием.

– Знаешь, Сём, у каждого нет денег на разные цели. У кого-то на хлеб или проезд в автобусе, у прочих на личную яхту, самолёт, футбольный клуб. Вывод только один – ВСЕМ не хватает. Вот у тебя на что нет? – Сгоревший на солнце черноволосый юноша с длинными, растрёпанными локонами повернул голову к спасённому брату.

– Да что я? Ты у Гейтса спроси. Или этого… как его… мексиканца. Не помню Ф.И.О. к сожалению. Он уже богаче Билла. На нефти поднялся. Углеводороды по-прежнему приносят больше доход, чем ай ти технологии.

– То есть ты не жалуешься?

– А чего жаловаться? Я простой, живу потихоньку, помаленьку. На патроны хватает, да и ладно, – ответил голубоглазый блондин, кривясь от зуда в шелушащихся губах. Морская соль разъела кожу, и палящее солнце не способствовало заживлению. – Не жалуюсь. Чего нет, того и не надо вроде. Да и у этих, повёрнутых на роскоши, тоже много на что нет. Сам посуди: на покупку Юпитера нет, на билет до Дальнего космоса нет, даже на бессмертие и то не хватает.

– Бедолаги, – протянул Сергий, ощущая, как кристаллики соли забили все поры в коже и тело вопит о пресном душе. – Но чем больше проходит времени, тем менее кровавы тираны и тем длиннее у ангелов крылья, а про святых великомучеников и чудотворцев и говорить нечего – чисты, как слеза младенца. Время подчищает все пороки и грязь нужных людей, а прочих отодвигает на дальнюю полку. До поры до времени. Или предаёт забвению.

Сёма потёр руку, красная кожа внушала опасение. Соль полезна для организма в ограниченных количествах. Когда же происходит перенасыщение, организм начинает чиститься. Если же возможности чиститься нет – происходит сбой. Обезвоживание и конвульсии – первое, что ждёт в ближайшем времени.

Болтовня двух бывших пассажиров рейса Москва-Нью-Йорк должна была происходить в аэропорту делового центра Штатов вместе с двумя сотнями прочих пассажиров, но вместо этого седьмой час бороздили волны на обломанном куске крыла самолёта среди бескрайней морской глади.

– Скорп, а какой смысл в ступенях и астрале, если не можем применить сейчас ни первого, ни второго?

– Плавая в акватории вод Испании шансов выжить больше, чем разогнав разум до ступеней Творца, дождаться второго удара Мёртво. Это будет последним ударом.

– Что ему делать в Испании, если он в Лондоне? Самолёт подбил, наплевав на договор, но сейчас он что может? Испания от Англии не на другом конце света, но и не в двух шагах.

– Сём, у тебя что по географии было, краснодипломный ты обладатель двух высших образований?

– Напомни мне тебя ударить, когда смогу пошевелится.

– Только если поймаешь чудо-щуку, достанешь волшебную палочку или… рыбки, Сёма, рыбки. Солёненькой.

Сознание нарисовало то, о чём мечтал в последнюю в жизни очередь, и блондина снова вывернуло наизнанку.

– Хватит тут акул травить. – Для порядка буркнул Скорпион. – И так ни одна рыбка не запрыгивает к нам на крыло. Потравили всех нефтяными пятнами. Даже дельфинов не осталось. Это раньше в древнегреческих эпосах ко всем терпящим бедствие преставали. Либо дельфины, либо акулы. А сейчас что? Тоска одна.

– Придержи коней, так что там с Испанией? Пока ты меня поднимал со дна океана, поменялась карта мира?

Скорпион лежал на крыле, подставляя лицо сползающему за горизонт солнцу. Ощущал, как кожа из малинового, медленно остывает в сторону коричневого. Невесёлые мысли клубились в голове.

«Едва скроется солнце, как начнёт знобить. Укутаться не во что, так что придётся туго. Вдобавок, вода постоянно смачивает спины, ноги, не давая высохнуть и согреться, да избавиться от соли. Скоро кожа начнёт бунтовать. Ко всему прочему организм начнёт чистку и истратит последнюю драгоценную жидкость. А если постоянно пить понемногу морскую воду, протянуть можно дольше, но чистка начнётся раньше. Замкнутый круг. И если и третий многопалубный лайнер пройдёт в километре и снова не заметит обрывок крыла с двумя терпящими бедствие, то Мёртво победит. Хотя, возможно он и отводит глаза. Никто не знает пределов силы Эмиссаров. Будут ли эти поисковые патрули или он уже замял дело, заставив поверить, что все погибли. И даже если нас найдут, передадут в руки ему. Даже если сбежим, он будет знать, что живы, и не успокоиться, пока не завершит дело». – Подумал Сергий.

– Нет, просто если самолёт летел по курсу севернее Пиренейского полуострова и упал в Бискайском заливе, нас отнесет течением к Франции, если в Кельтское море, то к Англии, – вспомнил о разговоре с братом Скорпион.

– Гольфстрим?

– Не делай такую рожу, словно ты не любишь тёплые течения. Мне было бы сложнее нырять за тобой, будь температура воды ниже. Хотя с другой стороны мозга бы больше сохранилось!

– А как мы вообще выжили, когда самолёт с десяти километров рухнул о водную гладь, что по плотности с такой высоты для куска железа стала сама подобна железу?

– «Пустоты».

– Что пустоты?

– Я засунул нас в Пустоты, как показал Родослав.

– Почему из-за каких-то Пустот Мёртво получил право на падение самолёта? Не такие уж и прикольные эти Пустоты, раз я едва не захлебнулся. Точнее, совсем даже захлебнулся, если бы не ты, мой персональный, вихрастый дельфин.

– Вместе с мечом нам обоим было во мне немного тесновато.

– Нам… в тебе? – Совсем запутался Сёма.

– Я сказал, то, что сказал. Именно что во мне, если брать физический уровень. В промежутках между моими атомами. На энергетическо-информационном уровне, если хочешь точнее. Я поместил три тела в одно, изменяя молекулярный строй. По сути это перевод материи в информацию. Но чтобы после выхода из пустот мы оба не слились в одно целое, припечатав и меч на лоб, пришлось выкинуть тебя в воду раньше. Сразу после падения, когда самолёт развалился на запчасти и начал тонуть. Я бы вместе с тобой и мечом не выбрался. Я сам едва материализовался над тонущим самолётом.

– Довольно! Я не до такой степени отличник, чтобы на моих глазах рушились законы физики и положение дел в мире.

Сергий приподнялся на локте, повернув голову к обгоревшему брату. Лицо того вскоре должно было начать шелушиться. Энергии обоих хватало только на то, чтобы удержать в себе воду и заставить организм смазывать кожу жиром. Так как жира в обоих было немного, организм сжигал мышцы.

– Родослав летал на моих глазах, словно гравитация отключилась. Летал не с крыльями, как какой-нибудь дятел, а просто… Просто стоял в воздухе. Раз и как взобрался на ступеньку, два – и ещё выше. Да и что я тебе говорю? В общем, такие как он, отменяют физические законы. Они просто перестают на них действовать. Полагаешь, Родослав мыслит такими же материальными категориями, в какие ты меня хочешь опустить для разъяснения стабильного, материального мира?

– Я хочу разобраться в сути вещей. Одно дело сделать себе харакири, вонзив в себя меч. И совсем другое хранить в себе меч, как часть себя. И это не красивые слова или метафора. Ты же действительно держишь в себе меч. Чёрт, это немного сложновато осмысливать на жаре после падения. Ещё и королевская семья с этими наркотиками. Странно, люди изображают доброту, о них говорят лишь хорошее, а на самом деле торгуют смертью. Всё, не смотрю больше телевизор. Какой раз обещаю?

– Да что телевизор? С каких это пор ты стал во всём сомневаться? Я заметил, что на Кавказе ты немного опустил руки, но думал, всё прошло. А теперь снова. Или, как говорят умные люди – депрессия?

– Люди много чего говорят. Но депрессия? Не-е-е. Депрессия – видеть, как твоего четвероного друга умертвляют, чтобы дух его посилился в тебе, в физическом плане видимый в виде татуировки на плече. Вот это депрессия. А меч где-то меж клеток всего тела, это так… стресс небольшой.

– С чего ты взял, что Коготь мёртв?

– А что? Это что, по-твоему? – Сёма присел и кивнул на предплечье. Кожа вокруг татуировки была малиновая, а сама тату словно отражала солнце, не давая коже сгореть.

– Не глупи, тигр в тебе жив, как и орёл во мне. Они не мертвы. Просто с физического плана сместились на более высокие сферы. Уверяю тебя, все здоровы.

– Стоп! То есть тигр во мне, как меч в тебе? Тоже меж атомов?

– Как ты меня достал своими тормозами. На физическом плане в информационной составляющей с нами только меч, а тотемы живут в сакральном мире. В стране эфира, если тебе нужны физические термины, скептик. Почему из семи миллиардов собеседников Творец послал мне на плот именно тебя?

– Причём здесь Творец, когда самолёт подбил именно Мёртво? Родослав говорил, что Творец не всесилен, так как во всемогуществе не было бы смысла, и человек был в рамках, а рамки суть – рабство, как любая религия. Ибо она – толкование Неведомого и создание посредником между Ним и человеком, что есть неправильно. То есть Он не надзиратель и не Пастух, как трактуют написанные Эмиссарами священные книги. Он даёт выбор! У нас был выбор: лететь или ползти. И ещё тысячи выборов до этого. Не Он же ведёт к этому. Мы сами выбираем из представленных путей. Выбора не оставляет только Надсмотрщик. Сатана в людском понимании.

– Выходит, что Надсмотрщик влияет на нашу жизнь больше, чем Отец?

– Вот в этом всё и дело. В толковании. Ты же понимаешь, что каждая религия – способ управления. Берёшь какую-нибудь умную мысль, обрабатываешь её и толкаешь народу от имени Бога в красивой обвёртке. Красивой обвёрткой представляется жертва за веру в эти слова-мысль. Чем больше народу гибнет за мысль, тем праведнее паства. Заносишь все мысли в книгу и реликт готов. Выходит, толкование не имеет смысла?

– Чтобы услышать кричащего с горы, надо не только взобраться поближе, повыше, или на крайний случай на соседнюю, или хотя прислушаться, надо ещё и затычки из ушей вытащить. Но вытащить самому! Просить посредника, что стоит ближе к горе передать тебе слова Кричащего – поступок довольно глупый. Посредник просто вытащит из твоего уха затычку, нашепчет отсебятины, как услышал и вернёт на место. Выходит, что ты уже ему должен, так как посмел обратиться. Так создаётся зависимость.

– Знаешь, что, Скорп?

– Что?

– Я смотрю, не только мне голову напекло.

– Предпочитаешь вернуться на политические темы?

– Вот уже нет! А чем они отличаются от Толкования, если ущербна вся система управления?

– Всё зависит от Головы.

– И кто у нас во Главе?

– Его величество – Сомнение. Именно поэтому ты терзаешься каждым вопросом, вместо того, чтобы просто знать ответ.

– А ты знаешь?

– А я не спрашиваю. Я… делаю.

– И что делаешь?

– Делаю всё, чтобы сменился Глава. Мы не должны сомневаться.

– Революция?

– Эволюция!

– Но её же нет!

– Есть мы!

Сёма повернулся спиной и, обхватив колени, погрузился в мысли.

Сергий не знал, о чём сейчас думает брат. Он знал только одно – Творец не в ответе за созданное. И каждая из душ-детей делает свой выбор сама. От времени и места рождения, до пройденных жизненных уроков. Отец лишь наблюдает, вмешиваясь в критические моменты.

А Деструктор[4] вмешивается всегда.

Изменить это могут только сами люди.

То же время. База «Тень». Тринадцатый уровень под землей

Василий Ботаников по прозвищу «Гений» грыз карандаш и часто вздыхал. Последние сводки новостей неукоснительно подводили к тому, что разросшейся Антиситеме пора заново структурироваться. А именно – вводить иерархию. Более пяти тысяч сотрудников порядком запутались, кому подчиняться. Совет больше не мог разгребать все дела, и всё шло к тому, что скоро пойдут сбои. Если не решить эту проблему сегодня же, ошибки потом придётся разгребать уйму времени. Каждая из них – шаг к пропасти. И времени как всегда не хватало.

Гений подхватил со стола очередной дротик и метнул в сторону мишени на двери. Большой, профессиональный дротик пролетел помещение, но не попал в большую мишень и близко, стукнулся о стальную стену и без звука упал на прорезиненный пол.

– Вот чёрт, и как они это делают, что всегда в десятку? – буркнул Вася.

Раздосадованный «мозг» Антиситемы подошёл к столу и щёлкнул на кнопку связи, буркнул:

– Всех башковитых сюда. В авральном порядке. И из Совета, кого найдёте.

– Большая часть групп вне базы, на офисах. Из Совета только Евгений, – отрапортовал секретарь научной базы.

– Тогда всех способных кивать головой в такт.

– Будет сделано, Координатор. Хакеры на месте.

Василий попытался взять дротик меж двух пальцев и метнуть сбоку, как это делал Скорпион, кидая зубочистку, но в данном случае дротик даже не долетел до двери. В отчаянии Гений схватил сразу три дротика за острия и швырнул изо всех сил. Один из трёх зацепился за край мишени, вне полей и жалобно повис, разрушая все мечты стать ниндзя.

– Пять метров! Они иголку в десятку на ветру, а я профессиональный дротик едва докидываю, – снова буркнул Вася.

Дверь уползла в сторону, и на пороге с ноутбуком в руках и сумкой через плечо возник заросший щетиной, лохматый Евгений с опухшими веками. За ним как клином выстроилась группа помощников. Пятеро хакеров практически не вылезали с базы, так как основной деятельностью занимались на местах. С оборудованием и системой связи проблем не было. Учли ошибки прошлого и на этом не экономили.

– Физкульт привет. – С ходу оценил обстановку Женя. – Что, в спортсмены пошёл? Гантель подарить?

– Не докину. Мне бы дротик докинуть.

– Каждому своё. Кому копья кидать, кому на Марс лететь. Кстати, что там с Марсом?

– Да погоди ты с Марсом. – Взгрустнул Василий, вспоминая уровень сальдо[5] и списки расходов, которые каждую неделю засылал Дмитрий с космодрома Свободного. – Тут внутренние проблемы. Что, кроме тебя из больше нет никого? Секретарь снова сказал правду?

– Самую безжалостную, – подтвердил Евгений, передавая ноутбук сумкой бригаде. – Космовед на Свободном, Медведь в Грузии прецеденты улаживает, Кот с Санычем и Никитиным в Москве проблемы с конторами решают. С постиндиго связи нет. Либо у детей конфетки отбирают, либо снова старый мир рушат. Там, где ещё не разрушено… Эх, молодёжь.

Василий тоже притворно вздохнул по-стариковски и рухнул в кресло.

– Пора расширять Совет. И вообще бы неплохо систематизацию ввести. Мы хоть и Антисистема, но не анархисты. Что думаешь?

Ребята достали из сумки проектор, подсоединили. На стене возникла пустая картинка. На безмолвный вопрос Василия Женя лишь пожал плечами:

– Не, у нас хорошие компы, софт тоже ничего, но пока твои веяния с информационными кристаллами в стадии разработки, у меня нет альтернативных носителей информации, да и с видео у нас проблемы. Вот и пользуемся трофеями. С чего начнём?

– Полагаю, для хорошей структуры, нам нужны рядовые исполнители двух степеней. Ну, вроде курсантов и рядовых в армии.

– И в армейскую одежду оденем. Что-нибудь вроде цвета хаки, – подтвердил Женя и шепнул помощникам. Те, посовещавшись, застучали по клавиатуре, выводя звания, количество человек, отличительные знаки, форму одежды и аналогии в мире, с чем сопоставлять.

– Знаки отличая? – буркнул Василий. – А где конспирация? Хотя какая там уже конспирация, не масоны же.

– Масоны, не масоны, а каждой ступени свою форму, свой знак. Ты как знал, выкупил торговый центр, где раньше швейная фабрика была.

– Торговый центр больше доходов приносит, – вздохнул Василий, уже рассчитывая в уме комбинации, где доставать оборудование. По всей видимости, приходилось закупать в Китае.

– Что, про Китай думаешь, патриот ты липовый? А поднять отечественного производителя? – Перехватил взгляд Евгений.

– С каких это пор ты мысли читаешь?

– Их не надо читать – Москва далеко, через Урал. Китай здесь, рукой подать. Оборудование, а то и продукция, мигом, только плати. Всё равно конкуренции нет. Не конкуренты мы тем, кто поднялись на спортивных штанах «Абибас». Так что большая фабрика нецелесообразна, только если что-нибудь из разряда мини. Пусть по тихой штопает…

– Не умничай. У нас козырь есть.

– Козырь?

– Зеки.

– Зеки?!

– Не кричи. Их много. Всех не перебьёшь. И делают почти всё, что закажешь. А если ещё и условия создать.

– О, сдаюсь. Сырьё, копейки и много плюсов в числе новых рабочих рук. Только армия возмутиться, они для них заказы штопают. Хотя, разве мы не армия? – Евгений кивнул в сторону сутулых, бледных очкариков с просаленными волосами. Те в один миг разогнули плечи.

– В армии тоже есть швейные войска. Только они состоят в основном из дембелей. – Василий хохотнул, приглядываясь к хакерам. На базе не только столовая и душевые, но и комнаты отдыха есть, но эти разве там бывают? – Зекам буржуйский провиант, начальству больше копеек и всё будет в порядке с формой. Будет тебе и отечественный Гучи и Дольчи Габана. Так что с единицами?

– Ну, думаю, самым мелким званием может быть безокладный «удалец». Добровольный помощник, несовершеннолетний. Иногда от детей больше помощи, чем от взрослых. А следом за ним совершеннолетний Дружинник, тоже безокладный.

– Экий ты жадный, Евгений.

– Не ты ли строжайшую экономию на прошлой неделе ввёл?

– Сам хотел на Марс!

– Тогда хотя бы скажи, что там с Марсом?

– Сначала космическая станция, а лучше орбитальная база для кораблей, а лучше Сферу Дайсона. Потом уже на Марс. А корабль… конструктора чертят эскиз, в начале следующего года на стропила пойдёт, благо наработок в этой области в отечественной космонавтике хватает. Дмитрий говорит, что сам корабль доделать и сконструировать можно, сложнее с двигателями и новым топливом. Даже переработанное обогащённое твердое топливо не даёт столько мощности, сколько хотелось бы. Пробуют вариант с твёрдым и жидким, плазмой балуются. Порой даже в вакууме что-то создают. Можно предположить, что через пару лет получится продукт вроде кусочков льда, которые при окунании в кипящую воду быстро испаряются, выдавая столько энергии, чтобы хватило на рывок туда. Потом ещё рывок и обратно. По итогу мы снова возвращаемся к кристаллам. На них завязаны информационные накопители будущего и энергетика будущего. А Дмитрий Александрович пока бьётся над тем, чтобы эти «кусочки» … эээ… «таяли» как можно дольше. Понял?

– Нет. – Честно признался старший Хакер. – Ты лучше скажи, когда ещё спутников подкинут? Мне пятерых маловато. Вы же оружия туда столько напихали, что свою основную функцию – передача информации – они выполняют не в полную силу. Как итог, спутники шпионы пеленгуют попытку перехвата информации, а ребята жалуются, что не успевают залезть на видеокамеры, когда симпатичные блондинки по кабинкам раздеваются.

– Солнце! – Воскликнул Василий.

– Что, солнце?

– Пока ты тут в юмористы подался, я для удальцов отличительный знак придумал. Пусть будет вышивка солнца. Не свастика. Её всё равно испохабили, и как бы Скорп не бился, человеческие массы слишком долго переубеждать, что это солярный символ и был на каждой рубахе тысячелетиями. Пусть будет просто солнце. Красивое, с лучами, доброе. Только не смайлик. Дай заказ Владлене, мигом нарисует. И звание нашему дизайнеру не забудь присвоить.

– А почему солнце?

– А потому что прозрели! И теперь все видно при свете дня.

– Не слабо ты с солнца прозреешь. Скорее, ослепнешь.

– А много пусть не смотрят. Не всё сразу. – Вздохнул Василий.

– Тогда дружинник будет носить к солнцу ещё и луну. Прозрел, что есть две стороны. Это ж эволюция. И зарплата начинается неплохая, по количеству выполненной работы. И полный социальный пакет, хе-хе.

– Логично, – обронил Василий, глядя, как на стену наползает заполненная строка. – Кстати, иерархия будет общей не только для военных. Пусть в структуре будет пять путей получения званий: военный, спортивный, научный, инженерный и творческий.

– А может ещё и бизнес?

– Нет, финансовыми вопросами Совет занимается. Если начнёшь продавать звания, что толку от такой структуры? Пять путей вполне достаточно.

– А спортивный разве Скорпион не забраковал?

– Забраковал, но нам всё равно нужны те, кто добывает стране престиж на самых разных соревнованиях. С футбола не плохо бы начать. Этот грёбанный стыд у всех в печонках сидит. Ладно, потом додумаем. Давай дальше.

– А что дальше? По логике, должны быть младшие офицеры. Уровня, я бы сказал, три. Сержанты. Форму по типу ОМОНа – серый комбез. Чтобы в конец запутать другие структуры. Пусть на плечах будут животные: волк, медведь и тигр.

– Хорошо, так и пиши: «волк», «волкодав» и «волкодлак». Младшие офицеры. Третья, четвёртая и пятая ступень иерархии. «Звериная».

– Станешь тут зверем, когда столько пахать приходиться, – вздохнул Евгений.

– Я даже гимн им подходящий знаю. Бодрый, вызывающий споры. У Симонова есть стихотворение вполне в этом духе, записывай. Эх, дай Бог памяти.

– Это не весь, там дальше сложности начинаются. Пока так оставим, – добавил Василий.

Евгений широко вздохнув, продолжил:

– Лады, теперь средний офицерский состав. Тоже три ступени, что-то вроде лейтенантов. Чёрные комбезы. Пусть будут людьми серьёзными. Щит Антисистемы.

– Пойдёт, так и пиши: шестая ступень – щит, седьмая – щит с топором и восьмая – щит с мечом.

– А что, меч намного круче? – Буркнул кто-то из хакеров.

– Дороже, по крайней мере, – добавил сосед.

Евгений посмотрел на скудную таблицу, пожевал губы и повернулся к Василию:

– Гений, даёшь людям звания! Думай, мозг, думай.

– А что тут думать? Поскольку всю структуру начал создавать Скорпион, а он у нас язычник, продолжим в его стиле. Пусть будут: урядник, борец и воевода. Для щитов вполне подходят.

– Кстати, мы забываем про количество. Должна быть пропорция.

– Пусть варьируется в зависимости от верхов, – ответил Василий и спокойно швырнул дротик, не ставая с кресла. Прокрутившись в воздухе, оружие преодолело помещение и воткнулось в «восьмёрку». – Вот! Уже неплохо. – Подскочил, расхаживая по комнате. – Что дальше, старшие офицеры? Восьмая, девятая и десятая ступени? Значит, капитаны, майоры и всякие полковники?

– Никакие не всякие. Эти уже должны быть строго определённого количества человек. Давай каждого разберём. Итак, девятая ступень. Человек работал долго и напряжённо. Как итог – хорошая зарплата.

– Ветеран! – воскликнул Василий и чуть тише добавил. – А знак – орёл. Эта птица уже гордо реет в облаках. Кстати, у старших офицеров должна быть белая форма. Непосредственно в заданиях практически не участвуют или редко. Командный состав. Значит, ветеран, мастер и…

– Старейшина! – Добавил Евгений.

– Вот именно, – кивнул Василий и затряс в воздухе пальцем, словно тот горел. – Значит, орёл, феникс…

– Почему феникс?

– Потому что орла поджарили, а фениксом воскрес из пепла. Не перебивай. Орёл, феникс и…

Евгений подхватил со стола дротик и без всяких выкрутасов кинул его в «семёрку» мишени, вскричав:

– Берёза!

– Точно, старейшина, это уже полная и бесповоротная берёза. Значит, теперь пишите ограничения. Ветеранов не может быть больше тысячи, мастеров больше пятисот, а вот старейшинами могут стать только сотня. Это и будет наш самый разумный коллектив, последняя инстанция, последний проверяющий пост, перед тем как дела уходят исполнителям.

– Хорошо, – кивнул Евгений и, подумав, добавил. – Но на ступени выше, двенадцатой, должен стоять генералитет. Генералы нашего дела, каждый информированный в своей области. Пусть их будет в четыре раза меньше, двадцать пять. Отличительный знак – Скорпион, одежда белая, и у каждого свой цвет Скорпиона.

– М-да, вот и фетиш пошёл.

– Ничего, народ втянется. Главное что каждая нижняя ступень не должна знать больше, чем о том, что есть ступень выше. И всё. Это поможет, если какие-то из отсеков нашей «подводной лодки» затопят. Пусть будет как у масонов.

– Да чего тебе всё эти масоны? У них пятнадцатимиллионная армия структуры по всему миру, а у нас едва ли пять тысяч.

– Василий Васильевич, так мы ж только начали. Вот вихрастый вернётся, этот вопрос ещё не раз поднимется.

– Хорош вперёд паровоза, – обрубил Гений, понимая, что в мечтах можно уйти и до Эмиссаров, а проблемы давят сегодняшние, насущные. И развалиться всё может быстрей, чем началось. – Значит, двенадцатая ступень, генералитет, в белых одеждах со скорпионами. Так и быть. Как назовём?

– Витязи, как ещё? Помнишь как у Пушкина: «Двенадцать витязей прекрасных…»

– Но у нас их двадцать пять!

– Ну, вот и правильно. А двенадцать будет нас – князей. Ты ж сам говорил, что пора бы Совет расширить. Вот и будет наш Верховный Совет состоять из двенадцати человек. Только, чур, никаких отличительных знаков и одежда повседневная. Для конспирации. Мне, наверное, даже хакеров придётся нейтрализовать. – Евгений кровожадно посмотрел на подопечных. Один из хакеров побледнел, ещё один сглотнул. – Эй, да шучу я, парни. Расслабьтесь. Мы своих не режем. От побратимов даже в крайнем случае берём подписку и четное пионерское. Клянусь благой «WOW», «линейкой», «контрой» и даже «квакой».