Читать книгу Воображаемый друг - Стивен Чбоски - Страница 6

Давненько у Кристофера не выдавалось такой счастливой недели, как та, когда мама нашла работу. По утрам он выглядывал в окно и видел прачечную-автомат на другой стороне улицы. И таксофон на столбе. И фонарь над маленьким деревцем.

И облака.

Они не уплывали. И чем-то были ему приятны. Как запах кожаных бейсбольных перчаток. Или как суп из пакетика, только не «Кемпбелл», а «Липтон»[9], который одно время готовила мама, потому что он больше любил мелкую вермишель. Под этими облаками ему было спокойно. При покупке школьных принадлежностей и одежды, ластиков и всякой канцелярки. Облака его не покидали. И мама ходила радостная. И уроков пока не предвиделось.

До понедельника.

Проснувшись в понедельник утром, Кристофер сразу заметил, что облако-лицо исчезло. Куда оно делось, он не понял, но загрустил. Потому что сегодня наступил важный день. Когда ему действительно требовалась поддержка облаков.

Первый школьный день.

Кристофер ни за что не открыл бы маме правду. Она делала все возможное, чтобы он ходил в самые лучшие школы, а ему даже за свои мысли было совестно. Если честно, школу он ненавидел. Не в том дело, что в новой школе он никого не знал. К этому он привык. Дело в другом: переход в новую школу каждый раз оказывался для него сущим мучением. И если уж совсем честно…

Из-за его тупости.

Мальчишка-то он, наверное, неплохой, а ученик – хуже некуда. Пусть бы лучше мама орала на него за тупость, как орала на своего сына мать Ленни Кордиско. Но нет. Даже когда Кристофер приносил двойки по математике, мама повторяла одно и то же:

– Не переживай. Главное – старайся. И все у тебя получится.

Но он переживал. Потому что ничего не усваивал. И знал, что никогда не усвоит. Особенно в такой продвинутой школе, как милл-гроувская начальная.

– Эй. В первый день нельзя опаздывать. Жуй быстрее.

Доедая «Фрут-лупс», Кристофер упражнялся в чтении: разбирал надписи на задней стороне коробки. Там красовался Плохой Кот из мультика. Мультик «Плохой Кот» был самый прикольнейший из всех, какие только показывали в субботу утром. Даже на коробке с сухим завтраком котяра выглядел уморительно. Плохой Кот пробрался на стройку, где стырил бутик у рабочего в каске. И слопал. А когда его поймали, ответил своими знаменитыми словами:

«Печалька. Вы собирались это закончить?»

Но нынче утром Кристофер так нервничал, что даже сценка из мультфильма его не развеселила. Чтобы отвлечься, он поспешил перевести взгляд на что-нибудь другое. Глаза нашли картонную упаковку молока. А на ней – фото пропавшей девочки. Девочка улыбалась, хотя у нее не было двух передних зубов. Звали ее Эмили Бертович. Кристофер слышал это имя от мамы. Только читалось оно, по его мнению, вроде как…

Эимли Бретвоич.

– Мы опаздываем. Надо ехать, солнце, – сказала мама.

Для храбрости Кристофер допил оставшееся на дне миски сладкое молоко и застегнул молнию на красной кенгурушке с капюшоном. По пути в школу он слушал мамины объяснения насчет того, что, «строго говоря», они не «проживают» в микрорайоне этой школы, то есть она «смухлевала», указав в качестве их домашнего адреса свой рабочий.

– Ты никому не говори, что мы в мотеле живем, ладно?

– Ладно, – согласился Кристофер.

Пока машина ехала вверх-вниз по холмистой местности, он разглядывал незнакомые городские районы. Колымаги прямо на газонах по всему кварталу. Облезлые дома с отвалившимися кровельными плитками. Пикап с прицепом для поездок на охоту. Примерно как в Мичигане. Дальше начинались кварталы побогаче. Большие каменные дома. Ухоженные лужайки. Сверкающие автомобили на подъездных дорожках. Кое-что, пожалуй, стоило добавить к выполненным на миллиметровке планам воображаемого дома для мамы.

В пути Кристофер поглядывал на небо в поисках облаков. Они исчезли без следа, зато он приятно удивился, заметив кое-что другое. Тянувшееся вдоль всего района. Большое и красивое, со множеством деревьев. Зеленых, приятных. На миг ему показалось, что туда шмыгнуло какое-то существо. Стремительно, как молния. Но какое – непонятно. Вроде как олень.

– Мам, а это что? – спросил он.

– Лес Миссии, – только и ответила она.

По приезде в школу мать Кристофера собралась облобызать его на виду у всех незнакомых ребят. Но он, чтобы сохранить достоинство, лишь принял от нее коричневый бумажный пакет и пятьдесят центов на молоко.

– После уроков дожидайся меня. С чужими не разговаривай. Если я тебе срочно понадоблюсь, звони в «Тенистые сосны». У тебя на одежде есть бирки с номером телефона. Я люблю тебя, солнце.

– Мам? – Он испугался.

– Это пара пустяков. Ты ведь и раньше мне звонил. Договорились?

– Мамуля…

– Говори мне «мама». Ты уже большой.

– Но тут все будут умней меня…

– Оценки и ум – это разные вещи. Ты, главное, старайся. И все у тебя получится.

Он кивнул и сам ее поцеловал.

Выйдя из машины, Кристофер направился к школе. Там толпились десятки учеников, встретившихся после летних каникул. Двое близнецов работали локтями, толкались и хохотали. У того, что пониже ростом, один глаз был скрыт повязкой. Девчоночья компания похвалялась обновками. Больше других старалась одна – с косичками. При виде Кристофера все замерли и уставились на него – так происходило каждый раз. Как будто он – сверкающая диковинка в магазинной витрине.

– Привет, – сказал он.

Они кивнули – опять же как всегда. Притихшие, недоверчивые. Как звериная стая.

Кристофер поспешил в свой класс и занял место подальше от учительского стола. Он знал, что вперед лезут только слабаки. Мама его наставляла: «Вежливость и слабость – далеко не одно и то же». Кристофер подумал: может, взрослые действительно так считают.

А у ребят совсем по-другому.

– Это мое место, ты, слизняк.

Подняв глаза, Кристофер увидел второклассника в дорогом джемпере и с модной стрижкой. Вскоре ему предстояло узнать того по имени – Брэйди Коллинз. Но пока это был просто мальчишка, который вызверился на Кристофера за нарушение заведенного порядка.

– Что-что?

– Это мое место, слизняк.

– А. Ладно. Извини.

Знакомая сцена. Кристофер тут же вскочил. Брэйди Коллинз процедил:

– Даже заедаться не стал. Слизняк и есть.

– А штаны-то, штаны задрал. Потоп, что ли? Носками вон светит, – подхватила девчонка с косичками.

Позже, во время переклички, Кристофер услышит ее имя – Дженни Херцог. Но сейчас эта скелетина с неправильным прикусом и с пластырем на коленке не унималась:

– Потоп! Потоп! По лужам шлеп! Короткие штаны – ноги голые видны!

У Кристофера горели уши. В классе оставалось одно-единственное свободное место. Прямо перед учительским столом. Поспешив туда, он глянул на свои штаны и понял, насколько они стали ему коротки: видок был – точь-в-точь как у Альфальфы из «Маленьких негодяев»[10]. Кристофер попытался хоть немного одернуть брюки, но джинсовая ткань не поддавалась.

– Извините за опоздание, дети, – сказала классная руководительница, вбежав из коридора.

Миз Ласко по возрасту могла сойти за чью-нибудь маму[11], но одета была под девочку-подростка – в короткую юбчонку. Волосы белобрысые, как у героини фильма «Звуки музыки»[12], а глаза накрашены до того жирно, что хоть в цирке шапито выступать. Со стуком опустив на стол принесенный с собой термос, она безупречно ровным почерком вывела на доске свое имя.

Миз Ласко

– Эй, – прошептали сзади.

Оглянувшись, Кристофер увидел какого-то толстяка. Тот – Кристофер не знал, что и думать – уплетал бекон.

– Чего? – шепотом отозвался Кристофер.

– Не слушай Брэйди и Дженни. Они придурки. Усек?

– Да, спасибо, – сказал Кристофер.

– Бекон будешь?

– Может, на переменке.

– Не хочешь – как хочешь.

Мальчишка только причмокивал. А поскольку это был мир детей, место Ленни Кордиско, лучшего друга Кристофера, тут же занял новый лучший друг. Эдвард Чарлз Андерсон оказался в одной группе с Кристофером на дополнительных занятиях, на физкультуре, а во время большой перемены – за обеденным столом. Позже выяснилось, что в чтении толстяк не силен, как и в кикболе[13]. Кристофер стал звать его Эдди. Но в школе к нему уже прилипло прозвище.

Тормоз Эд.