Читать книгу Я уже сказала – нет! - Свет Победовна - Страница 4

Когда мне исполнилось всего восемь лет, умерла моя мама… Моя добрая, нежная, любящая мамочка, с огромными, невероятными, бирюзовыми глазами, смотрящими на меня с искренней любовью и непередаваемой нежностью, УМЕРЛА!!! С ее смертью разрушился и мой радужный мир…

В довершении ко всему, мой отец, почти сразу – же женился на её сестре – близняшке Карри, которая, во время бушевавшей, в наших краях чумы, стоившей мне матери, потеряла мужа и дочь, которая была моей ровесницей. Но я не могла смириться с их браком, не могла ей сочувствовать в её горе, не могла понять причины их столь скорой свадьбы… Я не хотела мириться с её присутствием в нашем доме, в наших жизнях.

Ведь, она стала постоянным напоминанием мне, о том, что я потеряла, и я возненавидела её за боль терзающую меня. Возможно мне было – бы проще смириться с браком отца, если – бы его избранницей стала женщина не похожая на мою маму, возможно… А возможно и нет…

Любимая всеми и до крайности избалованная, я ни когда не была тихим и беспроблемным ребенком, во мне всегда боролись, словно ангел и чёртик два начала, и верх надо мной брал то один, то другой. Видимо по этому, мама всегда меня называла ангелом, а папа – чертенком.

Но сейчас… После свадьбы папы и ПОДЛОЙ тёти Карри, я буквально съехала с катушек. Словно чёртик, внутри меня, запер ангела в лабиринте, и тот, как не пытался, ни как не мог найти выход. Я обожала маму и отца, у нас была счастливая, дружная, любящая семья… Но, однажды всё изменилось, и мамы не стало, а отец привёл в дом ГАДКУЮ тётю Карри:

– Маргарет, я сделаю всё, что бы вы были счастливы. Если хочешь, можешь называть меня МАМОЙ…

Она протянула ко мне руки, пытаясь обнять. Господи, мамино лицо… Мамины глаза… Мамин голос…

– Тебе ни когда не стать мне мамой… Папочка, выгони её, ну пожалуйста. Пусть мамы нет, но разве нам плохо вдвоём… Я обещаю, что буду очень послушной… Обещаю, обещаю, ОБЕЩАЮ!!!

Я умоляюще смотрела на отца, но он казался непреклонным. На его уставшем, осунувшемся за последние несколько месяцев лице не отразилось ни одной эмоции. Тяжело вздохнув, он отвел в сторону такие похожие на мои, зеленые глаза. Я была в отчаянье.

– Мне не нужна поддельная мама…

Выкрикнула я, и заплакав убежала и закрылась в своей комнате.

Я проплакала всю ночь. На утро, у меня созрел план… Я не дам ЕЙ жизни в нашем доме… Она горько пожалеет, о своем вероломстве…

***

С того момента, я шла на все возможные ухищрения, что бы насолить мачехе.

Я портила её вещи, хамила, провоцировала на скандал, один раз даже подожгла её волосы… Отец пытался меня урезонить, но я считала его предателем, а её захватчицей. Часами, запертая, в наказание, в своей комнате я не сожалела о содеянном. Вместо этого, словно под диктовку чертенка внутри меня, упорно разрабатывала план дальнейших военных действий. Я не узнавала саму себя, я стала ОДЕРЖИМА идеей избавиться от НЕЁ, её притворной доброты, и навязчивой любви к НАМ.

Однажды ОНА зашла ко мне в комнату, после моей очередной выходки. Её лицо было печально, взгляд настороженный. Я натянуто улыбнулась, пытаясь понять, что она здесь забыла.

– Дорогая… Нам необходимо поговорить…

– Что ты здесь забыла? Это МОЯ комната, и ТЕБЕ здесь делать нечего… Пошла вон…

Шипела я.

– Маргарет, УСЛЫШ меня, так больше продолжаться не может… Твой отец, если ты не угомонишься, готов отправить тебя в школу интернат… Он больше не в состоянии выносить это… Прошу тебя, образумься… Пожалуйста, Маргарет…

В её ненавистных глазах, глазах так похожих на глаза моей мамы, плескались притворные слёзы.

– Этого не может быть!!! Папа ни когда САМ не отправит меня туда… Это всё ТЫ!!!

Меня всю трясло.

– Выслушай меня, Маргарет… УМОЛЯЮ…

Она встала на колени, став чуть ниже меня ростом, и попыталась взять меня за руку.

– Давай заключим союз, я готова пойти на всё, лишь бы вы были счастливы.

– На всё? Да?..Тогда УМРИ, и я буду счастлива…

Рычала я, как раненый, загнанный в угол, зверек. Мачеха, побледнев, отпрянула, отвернувшись от меня к приоткрытой двери моей комнаты. Ее плечи сотрясались, от душивших ее, молчаливых слез. Но мне этого было мало…

– Ну что же ты, ну давай… Покажи свое настоящее лицо… Ударь, накричи на меня… Ну же… Мне осточертела твоя притворная доброта и всепрощение… Ну же, давай… Как думаешь, может тогда я начну называть тебя МАМАЙ? Какую щеку тебе подставить? Правую, или левую… А может быть… Да мы не гордые, можем и сами…

И я, повернувшись к ней спиной, наклонилась, задрав подол моей юбки, закинув его на голову, оголив ягодицы. Я ждала взрыва ярости с ее стороны… Но, ни чего не происходило… После, минутного замешательства, ОНА, подошла ко мне, и оправив юбку, развернула лицом к себе, удерживая, дрожащими руками за плечи. Ее глаза были совершенно сухими, ни тени слез…

– Маргорет, однажды, ты все поймешь, и пожалеешь обо всем сказанном и сделанном… И если не найдешь в себе силы раскаяться, и искренне попросить прощение, то останешься совсем одна… Запомни, дитя… Мы, с твоим отцом, не смотря ни на что, любим тебя, и простим… ПРОСТИМ, запомни это, Маграрет…

Сказала она тихо, почти прошептав. И отпустив меня, спокойно ушла… А я, в первые, не знала, что ей ответить… Я не могла понять, что только что произошло… ЧЕМ это было… Угрозой, с ее стороны, или ПРОРОЧЕСТВОМ…

Так и не найдя ответа, зарычав, как раненный зверь, я вылетела из комнаты, громко хлопнув дверью. Куда я бежала? Не знаю… Лишь бы подальше от НЕЕ, от себя…

Меня душили слёзы. Пробегая мимо ИХ комнаты, я сняла ботинок и запустила им в их свадебное фото. Звук падения и разбившегося в дребезги стекла меня сначала испугал, а потом обрадовал. Я ПОПАЛА!

После этого, вечером, выбравшись тайком из комнаты, в которую меня отправили за разбитую фотографию, я стала свидетельницей того, как отец, обняв рыдающую мачеху, уговаривал её потерпеть ещё чуть – чуть, не покидать его, не оставлять нас…

– Она однажды все поймет и простит нас… Я уверен… Не смей сдаваться, ты слышишь, НЕ СМЕЙ!!!

– Я так вас люблю, Я верю, что моя любовь и терпение, однажды, достучатся до нее… Прости меня, прости за минутную слабость… Но мне так жаль, так жаль, что господь забрал не меня… Я бы все отдала за то, что бы сестра сейчас была с вами…

Всхлипывала она.

***

Конечно, я не капли ни поверила ей и не успокоилась, продолжая изводить её и отца своими выходками. В результате, после того, как я облила красной краской их парадный портрет, вывешенный в холле, над камином, в замен такого-же, но с мамой… Я оказалась в очень престижной школе – интернате для одаренных детей. Мне тогда едва исполнилось двенадцать лет.

У меня до сих пор сжимается сердце, при одной только мысли, о том, как много всего я наговорила отцу. Как я была жестока… Он стоял с каменным лицом, протягивая мне уведомление о поступлении в школу-интернат. Сначала я не поверила, потом умоляла его передумать… Но единственным условием отца была моя капитуляция, полная и безоговорочная. Он настаивал, что бы я смирилась, сдалась…

– Никогда!!! ОНА этого не дождется!!!

ОНА стояла с бледным лицом, по щекам текли слезы, в глазах была боль, которая меня только раззадоривала… Я схватила со стола подсвечник, собираясь кинуть его в сторону мачехи. Отец, перехватил мою руку, отняв мое импровизированное метательное оружие, и попытался прижать меня к своей широкой и такой родной груди, но я вырвалась, колотя его ладонями.

– Ну почему, почему она не умерла вместе со своей семьёй!!! ПОЧЕМУ!!!

– Всё, хватит! Маргарет, ты перешла черту, решение принято. Завтра же уезжаешь!

– У меня больше нет отца!

Выкрикнула я, и опрометью бросилась к себе. Казалось, слезы выжигали душу… Гнев, страх, беспомощность кружили голову, не давали дышать. Утром, зареванную, с опухшими глазами и красным носом, меня усадили в машину, и увезли в ненавистную школу – интернат. Отец даже не пришёл проститься. И только ОНА, стояла на ступеньках, бледная и молчаливая.

Господи, как я её ненавижу…