Читать книгу Подруга - Света Нигматуллина - Страница 8

Когда ты долгие годы каждый день встаешь в одно и то же время, внутри формируется собственный будильник. Открыв глаза и еще не взглянув на экран телефона, я поняла – половина восьмого.

Слышно, как на кухне шумит кофеварка, а в ванной льется вода. Антон еще дома. Хорошая жена встала бы, чтобы налить мужу напиток в черную с серебряной каймой термокружку и пожелать хорошего дня. Чтобы он ехал в своей холеной разукрашенной машине, открыв окно, запах кожаного салона смешивался бы с ароматом еще почти летнего утра, и он думал бы обо мне, попивая щедро сдобренный кокосовым молоком кофе.

Но я осталась лежать в постели, малодушно выжидая, пока, наконец-то, уйдет.

Хлопнула дверь в ванной, и шаги приблизились к двери спальни. Хороший муж заглянул бы поцеловать спящую жену перед уходом. А может, разбудил бы ее, не сумев отбросить мыслей о расслабленном теплом женском теле, которое укрыто только лишь мягким темным одеялом.

Но он просто прошел мимо, торопливо и громко взял вещи, щелкнул брелоком сигнализации, не особо стараясь не потревожить мой сон.

Прекрасная пара

Хотя никто таковой нас и не считал. Только мы сами. Только я сама?

Я уговариваю себя встать и не могу. Мы снова не поссорились, но и не разговариваем друг с другом.

На выходных он поехал с друзьями в сауну – пятничная традиция. В такие дни он часто возвращался под утро, с запахом алкоголя и падал спать, разбросав вещи дорожкой от входной двери. Обычно я спала крепко, не предъявляла претензий и не названивала, потому что знала – трубку он не возьмет. Ну баня ведь! Не будешь же прыгать в бассейн с телефоном.

В последний раз его домой привез Данил, старый друг, с которым они росли в одном дворе. Я проснулась от криков, еще когда они пытались подняться на крыльцо. Антон орал, ему отвечал спокойный голос. Во входную дверь они почти ввалились, в коридоре завязалась какая-то борьба, что-то упало на пол, кажется, статуэтка со столика – привезенная свекровью из поездки в Италию. Бум.

«Слава Богу», – подумала я. Хрупкий цветок странного мутно-оранжевого цвета я терпеть не могла. Выкинуть не поднималась рука, вопросов не избежать.

«Антоша привык к хорошим вещам в доме»

Сказано вслух, а сама думает: а не к этой твоей ширпотребной дряни из ИКЕА.

Антон орал что-то невнятное, голос его уговаривал, и, хочешь не хочешь, пришлось вставать, становиться участником концерта. Неловко. Особенно перед Данилом.

Я натянула сверху короткой пижамы халат и босиком вышла в коридор. Включила свет.

Антон, высокий, почти лежал на друге, который был на голову ниже, и цепко держался за него, продолжая что-то повторять.

– Привет, Ирин, – я заметила, что Данил трезвый или, по крайней мере, еще может твердо стоять на ногах.

– О, и от меня привет, – изображая удивление и едва открывая глаза, ухмылялся Антон.

Я терпеть не могла его пьяным. Не боялась, просто было брезгливо. Он никогда не становился агрессивным, разве что на словах. «Твой Елец как погремушка, – вздыхала Настя. – Шума много, а толку – пшик».

– Ирка. Жена! – хитро улыбнулся он другу. – Прикинь, жена. Нужна была жена – вот она, пожалуйста. Да, Ирин? Все простит и все поймет.

Данилу становилось неловко. Будто это он напился и несет чепуху. Закрыв за ним дверь и не успев обдумать привычный пристальный взгляд, я по звукам поняла, что муж в туалете – его тошнило. Складывая вещи в стиральную машину, я чувствовала не только запах мужского тела, духов и перегар. Мне почудилось что-то женское, терпкое – иланг-иланг?.. Но я, отругав себя за мнительность, решительно налила порошок в лоток и захлопнула круглую створку.

Раньше, проспавшись, он чувствовал вину и плыл в похмельных страхах. Был нежен, целовал, засыпал, обняв. Мы гуляли, смотрели фильмы, занимались любовью. Но со временем потребность во мне будто отпала.

В субботнее утро Антон был зол, плохо себя чувствовал, огрызался и не думал извиняться. В комнате, даже с распахнутыми окнами, плохо пахло алкоголем. Он проснулся и вышел на кухню, морщась от яркого света, и сердито посмотрел на меня. Я вытаскивала посуду из мойки.

– Блин, голова трещит. Нельзя потише?

– Потише надо было ночью вчера возвращаться, правда? – я подняла брови.

– О да, давай теперь мозг мне выносить еще начни, – лениво произнес муж, даже не злясь, будто я и мои слова не имели никакого смысла, просто назойливая муха влетела в комнату и мешает жить. Ну не станешь же ты с ней вести беседы про траекторию полета?

Он выпил воды и ушел в другую комнату. Через минуту оттуда донесся его голос и смех – видимо, вспоминать истории вечера было забавно.

Я чувствовала себя мебелью. Деталью интерьера, которая не раздражает лишь потому, что не имеет значения. В ванной зашумела вода, он вышел свежий, с мокрыми волосами, достал из шкафа чистую одежду и снова заглянул ко мне.

На сковороде тушилось мясо с овощами, в кастрюле варилась гречневая лапша. Мне захотелось побаловать себя вкусным обедом, и совсем не было желания портить выходной.

– Я уехал!

– Ты куда? – я плохо скрывала разочарование.

– Да по делам. Дане надо помочь машину отогнать, потом к родителям обещал.

Раньше мы приезжали к ним вместе, как положено паре, и вечер превращался в неловкость. Вырывавшиеся подначивания свекрови только накаляли обстановку. Потом я стала находить причины остаться дома, а Антон перестал настаивать.

Он уехал и вернулся только за полночь. Я ждала его, лежа в постели, пытаясь уснуть. Хлопнула дверь. Я встала выпить воды и снова уловила легкий запах иланг-иланга, когда он прошел мимо.

Или мне показалось? Я открыла Телеграм и написала Соне:

Мне кажется, муж мне изменяет…