Читать книгу Ошибка природы (сборник) - Светлана Алешина - Страница 2

Она прошла и так уютно умостилась в моем кресле, что я даже не стала ее пересаживать. Редко кому удается вместиться в него с подобным изяществом!

Мне эта странная дама показалась похожей на редкую бабочку, случайно залетевшую на огонек. Сейчас взмахнет крыльями и отлетит в сторону вон того облачка, странно светлеющего на темном небе.

Она явно чувствовала себя неловко. И я, чтобы сгладить эту дурацкую неловкость, спросила:

– Кофе будете?

Она радостно закивала своей аккуратно причесанной головой.

– А можно?

– Конечно, – поднялась я. – Даже нужно в такую пасмурную и холодную погоду. Кстати, если вы курите, то пепельница вот.

Я поставила перед ней новое приобретение Ларикова.

Не в силах бороться с моей страстью к курению, некурящий босс купил где-то гадкую китайскую пепельницу в виде синей машинки, причем нахально утверждал, что эта пепельница с угольным фильтром. В принципе, при нем я терпела это идиотское жужжание. Если ему кажется, что так меньше вреда для его здоровья, пускай. Чем бы мой босс ни тешился, лишь бы не плакал.

Она достала сигарету, пробормотала «спасибо» и закурила. Я открыла машинку. Сразу раздалось непотребное жужжание, отчего гостья как-то нервно дернулась и вытаращилась на это чудо, как туземец на телевизор.

– Что это? – спросила она едва слышно.

– Пепельница, – пояснила я. – С вентилятором. Правда, гадость?

– Нет, очень мило.

Она поежилась и глянула на меня таким потерянным взглядом, что мне стало стыдно. В конце концов человек замерз, и ему хочется горячего напитка.

– Сейчас, – пробормотала я, бросаясь на кухню.

Когда я вернулась с кофе, она сидела, сцепив на коленях тонкие пальцы, и мечтательными своими глазами смотрела куда-то вдаль.

– Кстати, меня зовут Саша, – сообщила я.

– Ох, простите… Я как-то забыла, что вы не знаете моего имени. Вы очень приятный человек, Саша, такое ощущение, что мы знакомы целую вечность. Меня зовут Софья Александровна. Соня.

Она произнесла это с такой трогательной улыбкой, окончательно сделавшей ее похожей на «мимолетное видение», что я не могла не улыбнуться в ответ.

– Так что с вами произошло? – приступила я к разговору. Прелюдии были окончены, а если человек тащился сюда в этакий холод, значит, его, простите, круто прижало.

– Не знаю, с чего начать…

Она неуверенно посмотрела на меня. Кажется, очень стеснялась.

Боже мой, неужели она хочет того же, что и большинство наших клиентов? Чтобы я проследила за ее мужем, например?

– Это так все странно, – пролепетала она едва слышно. – Вы можете посчитать меня сумасшедшей. Но… Я больше не могу находиться в собственной квартире, Саша! Мне страшно!

* * *

Бедная женщина выглядела действительно напуганной и расстроенной.

– Вы, наверное, будете смеяться надо мной. Когда я обратилась в милицию, они выслушали мой рассказ с тем стойким скептицизмом, который так естественен, пока…

Она комкала платок, и ее губы шевелились. Если она вела себя так и в милиции, то представляю, как они там ржали!

Соня действительно сейчас была похожа на крайне неуравновешенную даму.

А уж ее рассказ и вовсе на первый взгляд мог показаться полным бредом!

– Понимаете, Саша, в моей квартире что-то происходит, – подняла она на меня испуганные глаза. – Если бы я была фантазеркой, назвала бы это полтергейстом. Но… Я же не идиотка, правда?

«Ну откуда мне знать», – хотела воскликнуть Саша-насмешница, которая так и спешит выпрыгнуть, как черт из табакерки, в самый неподходящий момент.

Но добрая Саша усилием воли затолкала эту нахалку глубоко внутрь и помотала с готовностью головой:

– Нет.

– А именно так они и подумали. Даже присоветовали мне обратиться по адресу. Я уже потеряла всякую надежду, но тут наткнулась на ваше объявление.

Словно боясь, что я не поверю, заподозрив ее в том, что на самом деле она подослана вражескими агентами, она достала из сумочки скомканную газетку с объявлениями и протянула мне.

– Все понятно, – терпеливо сказала я. Как будто мне было так важно, откуда она узнала о бренном существовании Андрея Петровича Ларикова и иже с ним. – Так что там происходит с вашей квартирой? Начинают летать ножи и сам собой включается телевизор?

– Ну вот. И вы туда же… Да ничего этого нет. Просто я вхожу в свою квартиру и вдруг понимаю, что там кто-то был. О, нет! Ничего не украдено. Все на своих местах. Только запахи – одни лишь запахи. Сигарет, которые я не курю. Духов, которыми я не пользуюсь. Книга, которую я не читаю, почему-то лежит раскрытая на столе. Какие-то еле уловимые нюансы, по которым ты определяешь, что, кроме тебя, в квартире живет еще таинственный некто. И однажды я даже видела его!

– Как? – вытаращилась я на нее. – То есть все-таки призрак?

– Почему призрак? – устало отмахнулась от меня Соня. – Нет. Я однажды приехала с гастролей раньше. Заболела гриппом и вернулась. Я балерина, и если простужаюсь, лучше полежать дома. Так вот, вернувшись, я, естественно, никому ничего не сказала. И сразу залегла в постель с твердым намерением отоспаться. Чувствовала себя отвратительно, голова гудела, но ночью…

Она замялась. Похоже, что то ночное событие сильно ее взволновало, потому как сейчас она заново переживала тот ужас. Ее зрачки расширились, а тонкие ноздри трепетали, выдавая учащенное и взволнованное дыхание.

– Я проснулась от чувства опасности. Знаете, иногда так бывает… Тебе снится какая-то муть, и чувствуешь, что надо бы срочно проснуться… От температуры чаще всего снятся кошмары, не так ли? Так вот, я проснулась и увидела, что в углу стоит тень. И смотрит эта тень прямо на меня. Я вскочила и спросила: «Кто вы?» Тень замерла, мне было ужасно страшно, я потянулась к выключателю, и…

– Ну? – сгорала я от нетерпения. Ужасно люблю страшилки! Ожившие мумии всякие пленяют мое детское воображение. – Оно на вас накинулось? Вы его увидели, да?

– Нет. Он метнулся в сторону, хлопнула дверь… Все. После этого я попросила поночевать у меня племянницу Машу. Все время, пока она была со мной, ничего не происходило. Но Маше надо жить своей жизнью. К тому же сейчас она собирается замуж. Ей не до меня. Я решила, что все это было просто каким-то наваждением, время все стирает. Страх мой приобрел зыбкие очертания, и я решила, что все, случившееся со мной, просто бред воображения. Морок.

– Ну здрасьте, – недовольно протянула я. – Ваша-то тень вела себя как человек. Вышла через дверь, а не через окно! Какой же это морок? Нормальный морок будет вести себя куда приличнее…

– Какое-то время все было спокойно. Но неделю назад все началось по той же схеме. Он вернулся, Саша. И теперь ведет себя совершенно непонятно. Потому что я стала находить реальные подтверждения его присутствия. Он хочет, чтобы я знала о нем. И мне страшно. Чего он добивается, Саша? Моего ужаса? Ведь любому на моем месте станет не по себе!

– Еще как, – подтвердила я. – Если бы он решил пожить у меня, я бы постаралась его выследить.

– Я пыталась! Это невозможно. Он точно знает, когда меня нет. Он никогда не заявится, если я дома. Более того – я пыталась узнать у соседей! Его никто не видел. Все таращат на меня глаза, а самые откровенные вертят пальцем у виска! Я в каком-то тупике, Сашенька. Но больше так жить я просто не могу.

– Хорошо, а видеокамера? Вы пробовали?

– У меня ее просто нет, – развела она руками.

– Устроим, – пообещала я. – Думаю, дело это не такое уж и сложное. Может быть, это просто бомж?

– Бомж, от которого пахнет «Кензо», – рассмеялась она. – И который прошлый раз сподобился забыть вот этот галстук, купленный не иначе как в «Паритет Фэшн»? Нет, Саша, он не бомж! И ключей я не теряла. Ни разу. Тем не менее он прекрасно проникает в мою квартиру…

– Ну, это не такая уж проблема, – рассмеялась я. – Ключ от моей квартиры подходит еще к двум. Я открываю им еще квартиру моей подруги Вероники и вот этот самый офис! Вопрос в другом…

Я задумалась. И в самом деле – непонятный субъект! Может быть, он просто романтично влюбился? Но от его тени веяло чем-то неприятным и зловещим.

– За каким фигом ему все это надо? – спросила я скорее саму себя, чем клиентку.

* * *

Когда она ушла, я попыталась все обдумать.

Честно говоря, ситуация, в которой оказалась Соня, была совершенно идиотской. В конце концов я пришла к выводу, что все очень даже нужно проверить.

То есть у меня даже начал складываться план действий, но в этот момент дверь распахнулась и в офис вошел Лариков.

Был он совершенно растерянный и грустный. Не снимая пальто, которое делало его похожим на английского аристократа начала прошлого века, он прикрыл глаза и попросил:

– Сашик, голубчик, сделай кофе, пока я не умер от болей в голове! Этот туман меня доконает.

Такой вежливо-ласковой формы обращения я уже давно от него не слыхала. Поэтому, чрезвычайно удивленная, отправилась на кухню. Ну и денек сегодня выдался! Не иначе как влияние полной луны.

Вернувшись, я уселась напротив него, скрестив ноги, и поинтересовалась:

– Тебе дозвонились?

– Ага, – медленно, еле ворочая языком, произнес Ларчик.

– И?

– Гордон, – сказал Ларчик, вздохнув. – Гордон, которого убили по пути к нам. Грязная история, Сашка! Спасибо за кофе, я начинаю приходить в себя.

– Что думают менты?

– А они вообще думают? – усмехнулся Лариков. – Нет, я не спорю, там есть несколько человек, которые еще не утратили этой способности. Но дело досталось как раз не им. Ванцову. А этот никогда не обладал способностью к мышлению. Он решил, что убил Гордона какой-то бомж. Собственно, жильцы дома, возле которого найден труп Гордона, показали, что возле мусорных баков вечно крутятся подозрительные личности.

– Крутятся, – кивнула я. – Совершенно шизанутая старенькая леди в кружевной рваной мантилье да еще собака, линялая, как мои джинсы после стирки. Они как-то в мои представления об убийце не укладываются. Старуха просто немощна, а собака не умеет работать оружием.

– Плюс ко всему, откуда у бомжа револьвер? Да еще с глушителем… Понимаешь, Сашка, у меня создалось впечатление, что Ванцов твердо вознамерился отправить это дело в «нераскрываемые». И это, Сашик, меня напрягло.

Он вертел чашку в своих узких ладонях и задумчиво хлопал длинными ресницами.

– Ну ладно. Чего думать об этом? Все равно никто нам этого дела не поручал, оно у милиции, и мы с тобой не имеем права вмешиваться с нашими измышлениями, пока нас об этом не попросят…

– Когда я думаю об этом, чувствую свое бесправие, – обиженно проговорила я. – Кроме того, мне совсем не нравится, что убийство Гордона на сто процентов постараются повесить на несчастного бездомного алкоголика. Или на несчастную старушенцию в такой красивой мантилье. Или вообще на ни в чем не повинную собаку…

– И что ты предлагаешь? – вскинулся Лариков. – Лезть поперек «батьки»? Ты их плохо знаешь, радость моя! Особенно Ванцова! Этот наступит на тебя, сплющит и пойдет дальше!

– Как это – сплющит? – совсем разозлилась я. – Позвольте, но я не люблю, когда меня «плющат»! Я его сама расплющу!

Он долго смотрел на меня, а потом начал хохотать.

– Сашка, ты совсем еще ребенок! Такой славненький, воинственный ребеночек! Ладно, давай забудем о Гордоне. Если здесь появится его жена и попросит нас этим заняться, дело другое. У нас будет право им заниматься. А пока давай думать о других вещах. Ничего, кстати, нового?

– Нового?

Я задумалась. Надо ли говорить о Соне? В конце концов, он же обещал мне самостоятельное дело.

– А ты подтверждаешь, что я сама могу заниматься расследованием? – осторожненько спросила я.

– Смотря каким, – кивнул он. – Если оно не связано с убийством. Если это не сексуальный маньяк. В общем, если твоей жизни ничего не угрожает.

– Скорее всего нет, – честно ответила я. – Кто-то бывает у одной женщины, когда ее нет дома. И оставляет следы своего пребывания на виду. Может быть, он ведет психическую атаку, стремясь ее запугать или свести с ума?

– А может быть, твоя женщина просто с ума сошла сама, – фыркнул Лариков. – Так чего ты хочешь?

– Пока не знаю. Сегодня вечером я буду у нее, чтобы самой посмотреть, где расположена квартира. Прикину, как он туда попадает, и главное, попробую представить, зачем он это делает. Должно же быть что-то, о чем она забыла. Может быть, он ищет какую-то вещь?

– Ладно, судя по всему, это дело как раз для тебя. Только если поймешь, что женщина все-таки обманывает…

– Нет, – покачала я головой. – Она очень перепугана.

– Значит, сама обманывается. Хотя… Сашка, а ведь это может быть опасным! Если она сумасшедшая, вполне может оказаться буйной!

Он смеялся.

– Прекрати! – обиделась я. – Она мне сама сказала, что он оставляет там вещи! Даже показала мне. Галстук.

– Ерунда, – фыркнул он. – Галстук может принадлежать ее любовнику. Или она его купила. Чтобы поубедительнее навешать тебе спагетти.

– Лариков, – взмолилась я. – Когда-нибудь ты будешь относиться ко мне серьезно?

– Сашка, серьезно я отношусь только к врагам, – ответил он. – Надеюсь, ты никогда не станешь моим врагом?

– Если это необходимое условие для того, чтобы ты относился ко мне серьезно, не могу этого обещать, – высказалась я и, засунув себя в куртку, добавила: – Мне пора, мон шер. Надо ведь еще забежать домой, предупредить маму, что сегодня я приду очень поздно.

– И Пенса, чтобы он за тобой приехал, – строго напомнил Лариков. – Сашка, ты же не будешь шляться по ночам одна?

У меня вообще-то были кое-какие планы насчет сегодняшней ночи. Но я решила, что Пенс мне не помешает, и согласилась с Лариковым.

– Кстати, завтра я немного опоздаю, – сообщила я. – Поскольку неизвестно, когда вернусь.

– Ладно, маленький рыжий ангел, – махнул рукой Лариков. – Только, пожалуйста, не подвергай себя опасности!

Ну вот этого я ему обещать никак не могла!