Читать книгу 1/365 - Светлана Андрианова - Страница 7

«Пропасть, в которую ты летишь, – ужасная пропасть, опасная.

Тот, кто в неё падает, никогда не почувствует дна.

Он падает, падает без конца.

Это бывает с людьми, которые в какой-то момент своей жизни

стали искать то, чего им не может дать их привычное окружение.

Вернее, они думали, что в привычном окружении

они ничего для себя найти не могут. И они перестали искать.

Перестали искать, даже не делая попытки что-нибудь найти…».

Джером Д. Сэлинджер

Они переехали жить в город как раз накануне первого сентября. Переехали из небольшой пригородной деревни, в которой уже практически не осталось жителей. Поселились в новом микрорайоне. Планов было громадьё. Радость и предвкушение счастья от того, что «теперь заживём, наконец, по-людски» переполняли всех, и детей, и взрослых.

Их семья была обычной. Семья из четырёх человек. Папа, мама, сын, дочь. В воспитании детей сейчас уже отец участия особого не принимал. Не потому, что не любил их, а потому что не знал, что он может дать своим детям.

Младшая дочь, пока была малышкой, проводила с ним много времени (именно так, она с ним проводила много времени): они гуляли, играли, баловались, смотрели картинки в книжках (читать он не любил, это была мамина забота), лепили пирожки, пельмени, вареники, помогая маме. Потом она подросла и всё меньше времени уделяла отцу, он стал казаться ей смешным. Так она и говорила: «Ты старомодный, смешной, только с маленькими и умеешь возиться».

Старший сын с детства был не таким, каким он представлял себе своего сына. Он рассчитывал, что вместе будут рыбачить, «ковыряться» в машине, по хозяйству управляться. А тот рос очень болезненный, не любил гулять, не любил технику, правда, по хозяйству по мере сил помогал. Но разговоры как-то не клеились между отцом и сыном. Сын не поддерживал темы, которые заводил отец, они ему были неинтересны, отмалчивался, да и только, или хмыкал в ответ. Сын увлекался историей. Он запоем читал книги на историческую тематику, в интернете мог сутками сидеть, разыскивая какие-то факты научные, видео-материалы. Это была его жизнь. Учился он в восьмом классе.

Так и жили они теперь уже на новом месте. Спокойно, привычно.

Но наступил день, когда всё изменилось. Изменилось для сына.

Он шёл из школы и почти подходил к своему дому, когда услышал, что его окликнули. Повернулся, увидел ребят, которых раньше у себя во дворе не замечал.

– Привет, пацан! Ты здесь живёшь? В этом дворе?

Молча кивнул.

– Так вот, мы вернулись. Теперь ты нам должен. Раз в неделю в этот день недели мы будем в это время ждать тебя на этом месте, и ты нам будешь отстёгивать по 500 рубликов.

– У меня нет денег.

– Неправильный ответ. На первый раз прощаем. Мы сегодня добрые (гогот дружный). Ещё раз такой ответ – пожалеешь, мама родная не узнает. Мама есть?

– Да.

– Папа есть?

– Да.

– Вот и поднапряжётесь всей семейкой (снова дружный гогот).

– Давай, свободен, через неделю ждём.

Он понимал, что не может никому это рассказать. Хотя мысль проскользнула: «Может с отцом посоветоваться, как быть? Да, что толку с ним говорить… Матери расскажет, начнут суетиться, школу подключат, общественность поднимут, а меня засмеют во дворе и житья не будет потом всю оставшуюся жизнь, хоть сразу в петлю».

Неделя, вторая, третья… Время шло быстро.

Первое время его выручала страсть к истории. Ничего не подозревающие родители давали ему деньги (он просил у них по очереди) то на редкую книгу, то на редкий документ (верили, т.к. в город переехали, у сына такие возможности появились восполнить всё, о чём в деревне и представить не мог). Но потом верить стали с натягом. Заметили, что сын стал сильно задумчивый, двигался как будто в замедленном кино, да и книги по истории перестали в руках видеть, а перед компьютером сидел, уставившись в экран, но действий никаких не производил. Стали задавать вопросы, стали думать о том, что может в школу наведаться пора. Он убедил их, что ничего страшного нет, просто… влюбился. Мама с папой расслабились. Сын-то не такой ботан, как кажется, вот оно как.

Прошло ещё некоторое время. Сын уже окончательно ненавидел себя за трусость и враньё. Понимал, что скоро его отговорки, что на историю и девчонку деньги тратит, работать перестанут.

Тот день наступил как-то неожиданно. Он проснулся и понял, – пора. Он был готов. Вот они, – мрази. Главное – не струсить. Главное, чтобы вожак сам за деньгами подошёл. Так и случилось. Вожак сам, довольно улыбаясь, широко распахнув объятья, будто идёт навстречу своему лучшему другу приближался к нему. Ближе… ближе… Вот… сейчас… Сын вытащил из бокового кармана рюкзака не деньги, как это было всегда, а нож, кухонный нож. Со всей силы всадил его в живот вожаку и что есть силы побежал к дому. Бежал, размазывая слёзы по щекам, задыхаясь, не оглядываясь, внутри всё тряслось, сильно тошнило. Но он продолжал бежать, бежать неуклюже, словно на одеревеневших ногах.

В это время отец с обеденного перерыва собирался на работу. Уже обутый, сам не знает почему, прошёл на кухню, растерянно постоял посередине, потом посмотрел в окно. Увидел, как бежит домой сын, а за ним толпа разъярённых подростков. Оставалось совсем немного до того момента, когда они вот-вот нагонят его. Отец выскочил из квартиры. Мчался вниз по лестнице так быстро, как только мог. В голове стучало: «Только бы успеть». В тот момент, когда он выскочил из подъезда, сына уже толчком в спину сбили с ног. Отец, сделав рывок, сделал в воздухе неестественно широкий прыжок и в воздухе понял: «Успел…». Своим телом накрыл сжавшееся в комок тело сына… В буквальном смысле сросся с ним.

Сына оправдали.

Вожак на всю жизнь остался инвалидом.

Отец не выжил. Скончался от многочисленных травм. Умер счастливым. Теперь знал, что может дать своим детям – жизнь, – единственно важное и стоящее из всего того, чем владеет человек.

Как часто нашим детям кажется, что мы, родители, слабы, нерешительны, настолько загружены бытом и своими взрослыми делами, настолько далеки от современного поколения, настолько не верят в нас, что предпочитают держат нас на расстоянии от своих действительно важных переживаний, которые не только меняют жизнь самих детей, но и в один миг могут перечеркнуть жизнь всей семьи.