Читать книгу Дети Ковчега - Светлана Бондаревская - Страница 1

Лучи закатного солнца, оставляя на полу резко очерченные прямоугольные тени от оконных переплётов, пронизывали большую гостиную до самых укромных уголков. Сергей Михайлович с робким любопытством осматривал помещение, в котором его оставил неприветливый дворецкий. Он старался запомнить мельчайшие детали, чтобы потом всё подробно описать жене. Но как описать зал в музее? Как рассказать о помпезном золотом барокко на стенах и потолке, тёмных картинах Вермеера или напольных китайских вазах, застывших у стены? Сергей Михайлович пожалел, что не захватил с собой фотоаппарат и не сможет показать Раечке красивую кованную люстру с блестящими как леденцы подвесками, натёртый до зеркального блеска мозаичный паркетный пол. Он мечтательно вздохнул. Вдруг сегодня посчастливится увидеть тех, кого тщательно скрывают хозяева этого особняка, кто по-настоящему вершит судьбу планеты. Знать о них – уже огромная привилегия, а увидеть – значит войти в наивысшее общество. Сергей Михайлович самоуверенно развалился в мягком кресле, широко расставив ноги. Он уже элита, если знает о существовании правителей мира. Губы растянулись в довольной улыбке. Ещё чуть-чуть и он будет таким же избранным, как и пригласившие его сюда люди. Внезапно Сергея Михайловича обдало волной неожиданной тревоги. Почувствовав на себе пристальный холодный взгляд, он испуганно подскочил с кресла, внутри всё сжалось, мелкая дрожь охватила конечности. Непонятный колючий страх завладел взрослым человеком, превратив его в напуганного, растерянного ребёнка. Сергей Михайлович не смел сдвинуться с места, неловко переступал с ноги на ногу, напряжённо вслушивался в происходящее за закрытой дверью, пытался уловить звуки приближающихся шагов, но из других комнат огромного особняка сюда ничего не доносилось. Время шло, громко отсчитывало старинными напольными часами секунды, плавно качалось на потемневшем маятнике, но в гостиную никто не спешил входить. Казалось, что хозяева нарочно испытывают терпение гостя, а он всё чаще с раздражением поглядывал на дверь. Ожидание изматывало больше, чем то, что предстояло совершить. Взгляд беспокойных водянистых глаз замер на овальном тёмном столе в центре комнаты. Чёрным матовым пятном на лакированной блестящей поверхности лежала кожаная папка. От её вида у Сергея Михайловича вдруг перехватило дыхание. Он судорожно схватился за воротник рубашки, стараясь расстегнуть упрямую верхнюю пуговицу и ослабить галстук, так неожиданно туго стянувший шею.

– Вам плохо? – внезапно прозвучал бархатный голос за спиной.

Сергей Михайлович резко повернулся, жадно глотая воздух.

– О! Да у вас приступ! Воды?

Вошедший протянул стакан. Сергей Михайлович моментально осушил его, с огромным облегчением вдохнув несколько раз. Его нервы немного успокоились, удушливый спазм прекратился, руки перестали предательски трястись. Он благодарно посмотрел на своего спасителя, улыбнулся в надежде получить дружественный отклик, но вопреки ожиданиям наткнулся на холодное равнодушие.

– Спасибо, – еле слышно прозвучали слова.

– Ну, что вы! Пустяки. Роджер, – с подобием улыбки представился молодой человек, не протянув руки.

Насмешливым высокомерным взглядом серых глаз он моментально воздвиг невидимый барьер между собой и гостем. Сергей Михайлович изрядно занервничал, стал неистово мять свои пальцы, искоса поглядывая на нового знакомого. Смотреть ему прямо в глаза он не решался. «Так. Успокойся! Возьми себя в руки! – мысленно твердил он. – Это надёжные люди. Всё будет хорошо».

– Прошу, садитесь, – Роджер указал на мягкий стул и не спеша отошёл к окну. Безразлично рассматривая пока ещё зелёную поляну возле дома и полосу жёлто-оранжевого леса за ней, он выжидающе молчал.

Сергей Михайлович с восхищением и завистью наблюдал за ним. Утончённые черты лица, безукоризненная причёска, шикарный тёмный костюм и едва уловимый запах дорогого парфюма – идеальный и изысканный облик. Как же хотелось принадлежать к высшему аристократическому обществу, представителем которого, без сомнения, являлся застывший у окна молодой человек!

– Правда, красиво? – вопрос растворился в воздухе.

Сергей Михайлович нехотя посмотрел в окно. Не найдя в вечернем пейзаже ничего интересного, он громко вздохнул, стараясь напомнить о себе. Роджер не обратил на вздох никакого внимания. Молчание затянулось.

– Я жду вашей подписи, – словно опомнившись, громко произнёс он.

– Да. Конечно, – Сергей Михайлович без колебаний взял папку в руки. Прошло не меньше десяти минут напряжённой тишины, а он так и не осмелился поставить подпись.

– Ну, и как ваши ощущения?

– От чего?

– От продажи своей Родины. Совесть не мучит? – с издёвкой спросил Роджер, смерив уткнувшегося в бумаги колким презрительным взглядом.

Красивые, словно вычерченные губы застыли в насмешливой ухмылке, из-за которой Сергей Михайлович ещё больше разволновался. Чтобы скрыть смятение, он сильнее склонился над документами, пристально всматриваясь в давно знакомый текст. Всё, что было там написано, он знал наизусть. И всё же. Всё же какое-то странное чувство не покидало его. Чувство, что он заключает сделку с самим дьяволом. Сергей Михайлович посмотрел на Роджера и поспешил отвести взгляд от пронизывающих насквозь серых глаз.

– Я вас не тороплю, – произнесённые слова зависли острым топором палача. Сергей Михайлович нервно и громко сглотнул, покрутил головой, оттянув воротник рубашки и упрямый галстук. Он будто бы ощутил на своей шее ледяную сталь лезвия.

На улице уже совсем стемнело. Небо покрылось тяжёлыми тучами, обещающими холодный осенний дождь. Жёлто-оранжевый лес превратился в тёмную размытую полосу, почти слившуюся с упавшим небом. «Вот и ещё одна осень», – с раздражением подумал Роджер.

– Если вам надо прочитать договор ещё раз, то, пожалуйста, читайте. Времени у нас предостаточно, – процедил он сквозь зубы.

От сурового тона у Сергея Михайловича похолодело внутри, страх выступил на лбу капельками пота. Он поёрзал на мягком стуле, попытался успокоиться и отвлечься, но Роджер всё заметил. Высокомерно и неторопливо он подошёл, достал из кармана белый шёлковый платок и брезгливо бросил его на стол.

– Перестаньте вы уже! Если вам так страшно, мы найдём другого, – раздражённо сказал он. – Желающих более чем предостаточно.

– Нет, нет, – трясущимися руками Сергей Михайлович вытер пот со лба и растерянно посмотрел на скомканный платок, не зная, что с ним делать: возвращать хозяину или оставить себе. Он попытался встать, но Роджер грубо усадил его на место, больно сжав пальцами плечо. – Я всё подпишу, – тяжело опустив голову, выдохнул Сергей Михайлович.

– Тогда чего вы ждёте? – скорее прошипел, чем спросил Роджер.

– Я ещё раз перечитываю договор, – выпалил первое пришедшее на ум оправдание мужчина.

Роджер провёл рукой по своим тёмным волосам, в движении скрыв нарастающее недовольство, на миг задержал дыхание, успокаивая кипящие внутри эмоции. «И послал же мне Бог такого трусливого предателя», – с пренебрежением посмотрел он на склонившегося над папкой.

– Что хотите там найти? Спасение от мук совести? Или, может, ищете оправдание своему поступку? – Роджер прищурился и неожиданно громко и зло выкрикнул: – Там нет ничего этого. Подписывайте или убирайтесь!

Сергей Михайлович бросил через плечо испугано-виноватый взгляд. «Какой же мистер Роджер всё-таки молодой. Ему не больше тридцати лет, а столького уже достиг, – мысли в голове не давали покоя. – Одет как английский лорд. Вон какой костюм и туфли. Я могу только мечтать о таком, – жгучая зависть сдавила душу. Сергей Михайлович посмотрел на текст, но буквы в нём не сливались в слова, а плясали на белом листе какой-то сумасшедший танец. – Всё правильно я делаю. Всё для нас. Всё как говорила Раечка, – твердил он. – Так почему тяну с подписью? Сомневаюсь? – на миг испуг появился на бледном лице. – Нет! Нет! Нет сомнениям в моей душе! Я наслаждаюсь наступающим будущим», – довольная улыбка озарила лицо. Золотое перо, мягко продавливая белую бумагу, оставило размашистую подпись под договором.

– Готово. Я подписал, – Сергей Михайлович бережно провёл ладонью по гладкой странице, ощущая кончиками пальцев каждую букву, меняющую его судьбу.

Роджер медленно повернулся. Ловушка захлопнулась.

– Поздравляю вас, Сергей Михайлович, – он подошёл к столу и, бросив безразличный взгляд на подписанный документ, с громким хлопком закрыл папку. – Теперь всё завертится гораздо быстрее, – и с довольной улыбкой он направился к двери. – Вы возвращаетесь домой и чётко следуете инструкции.

– А когда я стану Руководителем? – Сергей Михайлович поспешил за ним, но Роджер жестом руки остановил его на полпути.

– Очень скоро. Мы заинтересованы в этом больше вас. Не задавайте ненужных вопросов. Наш босс разработал подробную инструкцию и хотел бы, чтобы вы ей чётко следовали. Всё остальное – мелочи. В вашей стране есть много наших людей, которые будут помогать. Идите уже и не испытывайте моего терпения.

Тяжёлая деревянная дверь закрылась, оставив Сергея Михайловича в полном одиночестве. Облегчённо вздохнув, он посмотрел на стол, где только что лежали документы, и с особым чувством восторга провёл рукой по тёплой лакированной поверхности.

– Скоро, Раечка, очень скоро мы сможем позволить себе пить чай в таком же шикарном домике в Швейцарских Альпах, – довольно улыбаясь, прошептал он. – Очень скоро. Я тебе обещаю.

Не прошло и минуты, как в комнату вошёл дворецкий, приглашая к выходу. На улице уже было темно, моросил мелкий осенний дождь. Подняв воротник пальто и пытаясь защититься от холодных капель, Сергей Михайлович быстро спускался по белой мраморной лестнице к автомобилю. Вальяжно расположившись на кожаных сиденьях салона, он, сам того не заметив, задремал. Автомобиль скользил по ровной автотрассе, унося с собой спавшего на заднем сидении будущего Руководителя великой страны. Всё было решено. Всё было сделано. Всё было продано. Оставалось только ждать и чётко следовать инструкциям.

* * *

Роджер провожал взглядом отъезжающий автомобиль. В руках он держал папку с документами, а в голове мысли о том, что люди не меняются с течением времени. А его, с тех самых пор, утекло немало. С тех самых пор… Роджер всматривался в размытые дождём красные огни задних фар, больше и больше погружаясь в воспоминания о прошлом. Он и не заметил, как в комнату вошёл пожилой человек лет семидесяти.

– Подписал? – еле слышно спросил вошедший.

Роджер испуганно обернулся и наткнулся на строгий властный взгляд из глубины веков. Взгляд самого времени.

– Подписал, – подтвердил он кивком головы.

Макфеллер размеренно подошёл к барному столику, взял тяжёлый хрустальный бокал и плеснул в него янтарную жидкость. Пригубив напиток, он на несколько мгновений замер, рассматривая рисунок бокала. Свет от лампы отразился в резных хрустальных гранях, запрыгал радужными конфетти на рукаве тёмного пиджака.

– Выпьешь? – предложил Макфеллер после длительного молчания. – Виски очень хорош!

– Виски? Сэр, это Прованс. Здесь пьют вино.

Наместник только насмешливо хмыкнул, протягивая бокал.

– Хорош, – согласился Роджер, пригубив выпивку.

Он внимательно посмотрел поверх бокала на босса. В последнее время улыбки тому совсем не удавались, они больше напоминали злобный оскал, чем выражали положительные эмоции. Наместник всё больше и больше походил своим обликом на смерть. К тому же от него веяло старостью, очень тонкий едва уловимый аромат тлена шлейфом стелился за ним. Роджер протянул папку. Макфеллер даже не посмотрел на неё, сделав довольно большой глоток виски, он направился к дивану у стены.

– Здесь уютно, – сказал он, утопая в мягких подушках. – Ты так не считаешь?

Роджер молчал.

– Когда Хотшильд успел приобрести это место?

– Мне кажется, дом всегда принадлежал семье мистера Майера.

– Да? – наместник на минуту задумался. – Да и бог с ним! – махнул он рукой, сделав очередной глоток алкоголя. – Мне тут нравится. Скажи Майеру, что мы остановимся пока в этом доме. Мне до ужаса надоел город с шумом, скоростью и безликими улицами. Здесь я спрячусь от всех, побуду один на один со своими мыслями и планами. Перевези сюда всё необходимое и предупреди остальных о нашем новом местоположении.

– Хорошо, сэр. Тут такое дело, – Роджер помялся, нервно постучал пальцами по папке. – Я хотел ещё утром доложить вам, но подумал, что подготовка к встрече с Сергеем Михайловичем важнее. На Урале снова пропала наша диверсионная группа. На связь не вышли. К месту встречи не явились.

– На поиски отправляли?

– Да, сэр. Но следов, как, впрочем, и тел, нет.

– Куда могут пропадать люди? Переходят на другую сторону?

– Невозможно. Это надёжные люди.

– Надёжные? – Макфеллер изумлённо приподнял бровь. Вера в людей у его помощника не угасла с годами. – Верить никому нельзя, Роджер, – о чём-то раздумывая, вертел он в руках бокал. – Совсем забыл, – лицо вмиг стало суровым. – Скоро прибудут гости.

Роджер похолодел. Ждать чего-то хорошего от этого визита не следует.

– Плесни-ка мне ещё, дружок, – наместник поднял бокал. – Нужно хорошенько успокоить нервы перед их приходом. Новый корпусный генерал-губернатор мне совсем не нравится. Была б моя воля, я бы этими вот руками, – он гневно потряс раскрытыми ладонями.

Договорить и выпить очередную порцию виски не удалось. Дворецкий объявил о прибытии гостей. Роджер и Макфеллер настороженно переглянулись.

Тяжёлыми шагами в комнату вошли двое. Остановившись недалеко от наместника, один из них откинул капюшон, полностью скрывавший лицо, и посмотрел на хозяина дома холодными жёлтыми глазами. Генерал был очень похож на человека, только серо-зелёная кожа с еле заметным рисунком, напоминающим чешуйки, и жёлтые глаза с вертикальным зрачком, как у змеи, выдавали в нём рептилоида. От облика земноводных остались едва уловимые штрихи. Макфеллер попытался встать, поприветствовать гостей, но не смог даже пошевелиться, прикованный пристальным взглядом. Высокая, мускулистая фигура нависла над ним. Резким взмахом руки генерал снял с плеч накидку из тяжёлой красной ткани. Описав полукруг, огненный парус вспыхнул перед глазами человека, блеснул золотой вышитой каймой. Омаран не был вооружён и нарочито-демонстративно показал это. Лишь на левом предплечье блестели серебристые наручи, выполняющие роль компьютера.

– Как ваши дела, наместник? – без приветствий грубо спросил он.

Большие жёлтые глаза смотрели не мигая, пробивая насквозь и выворачивая наружу. Макфеллер старался что-то ответить, но под тяжёлым взглядом у него получилось только несвязно промычать.

– Расслабьтесь, – небрежно бросил Омаран. – Я здесь с дружеским визитом, – он улыбнулся одним движением тонких губ, но эту гримасу трудно было бы назвать улыбкой.

Макфеллер вжался в диван. Визит корпусного генерала Омарана, не сулил ничего хорошего. На Землю его назначили недавно, но с первой встречи уже было понятно, что генерал совсем по-другому относится к делу, чем его предшественники. Сразу при знакомстве Омаран потребовал предоставить отчёт о проделанной работе и обозначить сроки, когда рептилоиды смогут приступить к раскопкам. У Макфеллера ничего этого не было. Разгневанный безответственностью наместника генерал пригрозил прекратить поставки крови и разорвать договор. Макфеллер не на шутку испугался и пообещал всё подготовить к следующей встрече. Омаран своими визитами не баловал, он спускался на Землю только в особых случаях. Значит, сегодня и есть тот самый особый случай? О том же самом подумал и Роджер, застывший у стола с бокалом недопитого виски в руке. Омаран бросил в его сторону мимолётный скользящий взгляд и ухмыльнулся. Жёлтые глаза злобно вспыхнули,

– Господин генерал, всё идёт по плану, – еле выдавил из себя наместник. – Ещё чуть-чуть и нужная территория будет ваша. Можно будет начинать поиск.

– Хм, – Омаран скривился. Поправив воротник своего тёмно-синего мундира с золотыми нашивками, он непроизвольно приоткрыл татуировку на мускулистой шее с левой стороны. – Ты нам это говорил лет сорок назад. Припоминаешь? И ещё раньше. И ещё.

Отблеск татуировки Золотого змея мелькнул перед глазами Макфеллера. Ему ещё в самом начале пути рассказывали о Великих семьях рептилоидов и символах их гербов. Он точно знал, что золото было только на гербе семьи Мюрей, славящейся бесстрашными воинами, жестокостью и беспощадностью. Эту семью боялись и уважали все остальные Великие семьи. Перед ними склоняли головы даже члены правления государства рептилоидов. Наместник замер. «Так вот кого прислали на Землю, – подумал он. – Убийцу!»

– Джон, вы с нами? – поинтересовался Омаран, видя отрешённое лицо собеседника.

– На отсрочку были причины, – сухо огрызнулся тот.

Омаран расположился в кресле напротив, внимательно всматриваясь в лицо человека. «Ничтожна. Ничтожна твоя жизнь», – подумал он, проведя рукой по тёмным коротко стриженным волосам.

– Господин Омаран, мы близки сейчас как никогда. Потерпите ещё немного.

– У нас время есть, – злобно сияющие солнца глаз смотрели в упор. – Его нет у тебя, – холодная ладонь неожиданно накрыла руку Макфеллера.

Наместник вздрогнул, по его спине пробежала дрожь, внутри от страха всё замерло, натянулось как струна. Омаран ухмыльнулся.

– Вы были наняты для определённой работы, Джон. Мы вас поддерживаем более трёхсот лет. И что получаем взамен? – он не отводил прямого взгляда. – Ничего! Кроме великой твоей империи и компании.

– Это неправда! Мы выполняем свою работу и данные вам обязательства, – попытка оправдаться была не засчитана.

– Выполняете? – от негодования Омаран резко встал, испугав не только Макфеллера, но и Роджера, выронившего от волнения хрустальный бокал на паркет. – Вы, может, насмехаетесь над нами? – строгий ледяной голос разлетелся по комнате острыми осколками, нанося пока ещё предупреждающие удары присутствующим.

Макфеллер отчаянно замотал головой, вжавшись в спинку дивана. Злить рептилоида было смертельно опасно, и он знал это не понаслышке. На его глазах ящер с лёгкостью разорвал человека пополам, потому что увидел, как тот жестоко избивает ребёнка. Рептилоид, конечно, понёс наказание, но мощь и ярость этой расы наместник запомнил навсегда.

– Кем вы себя возомнили? – генерал наклонился. – Вы и ваши друзья – обычные люди, возвеличенные среди остальных лишь нашей благосклонностью. Мы дали вам всё, что вы просили: власть, бессмертие, денег. Всё для выполнения одной простой задачи: предоставить доступ к территории, где покоится Ковчег.

– Мы стараемся, – еле произнёс Макфеллер.

– Стараетесь? – с ещё большим негодованием прогремел Омаран. – Территория, где находится корабль, недоступна нам, как и триста лет назад, когда наняли тебя.

Разгневанный он схватил наместника за ворот рубашки. В этот напряжённый момент в комнату вбежал маленький мальчик лет пяти. Омаран обернулся и выпрямился, увидев ребёнка. Он внимательно посмотрел на малыша и перевёл холодный взгляд на Макфеллера. Тот замер от ужаса.

– Это ваш сын, – Омаран ещё раз посмотрел на ребёнка. Шумно выдохнув, он сел в кресло, закинув ногу на ногу и сосредоточил взгляд на наместнике, подперев рукой подбородок. – Данлар, – обратился он к своему спутнику, всё это время стоявшему без движения.

Капюшон упал, открыв грозно-непроницаемое лицо молчаливого гостя. Второй рептилоид отличался от генерала не только цветом кожи – она была у него бледно-голубая с серым оттенком, но и менее развитой мускулатурой. Большие миндалевидные глаза иссиня-синего цвета с вертикальным зрачком смотрели на окружающих с презрительным высокомерием. В чертах строгого худого лица не было и намёка на принадлежность к рептилоидной расе. Данлар был очень красив, неприлично красив даже для человека. Причёска с коротко стриженными висками и высоким длинным тёмным хвостом, спускавшимся ниже поясницы, ещё больше подчёркивала его надменную красоту. Но от этого прекрасного облика веяло холодом смерти. В отличие от генерала, Данлар был вооружён. На бёдрах пристёгнута кобура с оружием. Из-за плеч выглядывали рукояти двух мечей. На левом предплечье, так же как у генерала, сверкали серебристые наручи, а на груди блестела пряжка от кожаной перевязи. Чёрный приталенный плащ элегантного кроя с серебряной отделкой акцентировал стройность и крепость фигуры рептилоида. Чёрная кофта и чёрные брюки, заправленные в армейские тяжёлые ботинки, завершали строгий тёмный образ командира Чёрного отряда. Данлар не скрывал татуировку. Напротив, голова Золотого крылатого змея виднелась из-под воротника плаща, резко бросалась в глаза на бледной коже, оттенённой чёрным одеянием.

«И этот из Великой семьи убийц, – подумал Макфеллер. – Значит, всё очень плохо», – поморщился он. Данлар взял ребёнка на руки. Ни один мускул не дрогнул на его лице, ни одна эмоция не коснулась высокомерной красоты.

– Простите. Простите, – в комнату вбежала испуганная женщина.

– Лизи, сколько раз я говорил, чтобы сын не играл рядом, особенно когда у меня гости, – гневно прокричал Макфеллер.

– Прости, Джон, – женщина подняла глаза на того, кто держал её сына. – Кто вы такой? – испуганно спросила она.

– Вы предали наше доверие, – не обращая внимания ни на ребёнка, ни на опешившую женщину, обратился Омаран к Макфеллеру. – Вы столько лет обманывали нас.

– Не надо устраивать представление, – набрался смелости человек.

– По-вашему, это представление? – Омаран удивлённо повёл бровью. Он встал, грозно возвысившись над наместником. – Я не терплю предательства и обмана, Джон. А вы довольно долго это делали с нами, а теперь ещё и смеете дерзить! Я не мой предшественник – добрый старик Шувайон. Мне не составит труда уничтожить тебя, – он поднял руку. Один взмах и будет отдан молчаливый приказ.

Напряжённая атмосфера в комнате электрическими разрядами впивалась в нервы. Одно неловкое движение, один жест или слово могли произвести взрыв, не пощадивший бы никого.

– Как я сказал, это дружеский визит, – Омаран опустил руку. – Поэтому предлагаю тебе привести все свои дела в порядок. Мы привезли последнюю партию нашей крови. Больше поставок не будет. Мы не доноры, а ваши работодатели, которые уже много заплатили, но пока ещё ничего не получили взамен. Мы хотим наконец-то увидеть результат наших вложений, а не смотреть, как развивается твоя империя.

Макфеллер молчал, с ненавистью исподлобья взирая на генерала. Жгучая адская злоба закипала в глубине его сердца. Им пытаются манипулировать, сбросить с пьедестала, грубо вернуть на место простого смертного, заставляют сделать глупый выбор. Он не может этого допустить!

– Его жизнь. Забирайте его жизнь, – опустил он голову.

Воздух в комнате моментально стал тяжёлым и плотным. Липкая пластилиновая масса сдавливала грудь, не давала сделать вдох. От неё хотелось освободиться, снять с себя, смять в ладонях и разорвать на тысячи кусочков, чтобы снова наполнить лёгкие жизнью.

– Джон, – изумлённая женщина посмотрела на Макфеллера. – Джон, – но он молчал. Свой выбор он сделал ещё триста лет назад и ничего не помешает ему идти к цели.

– Зачем нам жизнь твоего сына? – не понял Омаран.

– Я меняю его на кровь для себя. Это высокая цена. Он мой последний наследник.

– Ты торгуешься? – генерал нахмурился. – Жизнь сына ничего не значит для тебя?

– Нет! – не раздумывая, ответил наместник.

– Джон, – голос испуганной матери дрожал в попытке остановить ужасное.

– Макфеллер, – Омаран перевёл взгляд с растерянной женщины на наместника, – жизнь твоего ребёнка нам не нужна, – он в полном недоумении смотрел на человека. – Имей мужество принять последствия за свои действия. Уйди достойно, с честью!

Данлар поставил мальчика перед отцом.

– Нам не нужна его жизнь. Мы не убийцы, – синие глаза с пренебрежением смотрели на неподвижно сидевшего на диване Макфеллера. – В тебе нет ничего человеческого, нет чести, раз меняешь своего сына на каплю крови, продлевающую твою никчёмную жизнь.

– Наконец-то вы показали свою настоящую сущность, Джон. Вы окончательно разочаровали меня, – Омаран с отвращением скривился.

Женщина подбежала к ребёнку и подхватила его на руки. Прячась за спиной Данлара, она искала защиты. Генерал осуждающе покачал головой. Через минуту он с неприязнью произнёс:

– У вас есть двадцать лет, чтобы успеть всё-таки оправдать наши вложения в вас. После этого срока Ассоциация расторгнет с вами контракт в любом случае, вы лишитесь привилегий и вернётесь к жизни нормальных людей. Было принято решение поддерживать вас до конца срока и помогать для достижения результата, но не так, как прежде, – Омаран замолчал. Набросив на плечи красную накидку, он сердито добавил: – Я надеюсь тебе всё понятно.

Наместник не промолвил ни слова, провожая гостей. Он грозно смотрел в сторону жены и ребёнка, с силой сжимая кулаки. Такого унижения он простить не мог. Комната погрузилась в молчание, наполненное предчувствием смерти. Звуки застыли в плотном воздухе, потерялись в густой напряжённой тишине. Стало так тихо, что было слышно, как гулко стучит кровь в висках, отсчитывая секунды.

– Лизи, – голос, брошенным в стекло камнем, расколол застывшее напряжение, эхом пролетел по оцепеневшей комнате, вонзился острыми осколками в присутствующих. Женщина и Роджер испуганно замерли, стараясь раствориться, исчезнуть и не увидеть того, что произойдёт дальше. – Подойди ко мне и отдай сына.

Испуганная мать отчаянно затрясла головой, отступая к двери. Наместник встал. Едкая ненависть искрилась в его глубоко посаженных глазах. Он выхватил ребёнка из рук матери и с силой прижал к себе. Женщина бросилась спасать сына. Хруст поломанной шеи остановил её. Замерев в полушаге от мужа, она смотрела на безжизненное тельце, обмякшее в его руках, и всё ещё не понимала произошедшего. Порыв холодного ветра смерти сорвал с рук Макфеллера маленький листок, бросив к ногам матери. Ребёнок упал, широко раскинув руки и светлые волосы. На его ещё румяном лице замерла улыбка, сияющие чистые глаза смотрели в высокую бесконечность. Время остановилось в комнате, камнем застыло на часах, не давая стрелкам сдвинуться с места.

– Нет, – еле слышно прошептала обезумевшая мать, но её голос утонул в плотной массе тишины. – Нет! – крик электрической дугой прорезал пространство, разодрал его в клочья и рассыпал градом искр по всей комнате. – Нет! – ноги подкосились, и Лизи безвольно повисла, цепляясь за брюки убийцы своего сына.

Наместник присел рядом, грубо приподнял её голову за подбородок. Глаза, полные боли и отчаяния смотрели на него с немым вопросом. Лизи содрогалась от беззвучных рыданий. Она сжимала холодеющую руку сына в своих ладонях, пыталась что-то сказать, но боль душила, сковывала язык, разрывая сердце несчастной.

– Ты слишком много увидела, дорогая, – прошептал в ухо жены Макфеллер.

В тот же момент комната погрузилась в гробовую тишину. Наместник разжал руки, тело жены, соскользнувшее вниз, аккуратно покрыло собой маленькое тельце ребёнка.

– Зачем? – спросил осторожно Роджер и отшатнулся, испугавшись взгляда чёрной души.

– Зачем? – прошипел Макфеллер. – Затем, чтоб больше никто не мог мне мешать. Что мне смерть этих ничтожных людей? Кто они мне? Массовка. Не более. Разве может их смерть принести мне боль или остановить? – он пренебрежительно фыркнул. – Генерал задумал сбросить меня с высоты, пытается лишить меня власти! Разбить империю, которую я строил много лет. Выбить пьедестал бога из-под ног! Я не позволю! Не ящеры будут решать мою судьбу! Это я заставлю их подчиниться и давать бессмертие по моему запросу, а не по их воле, – злоба искорёжила лицо наместника до неузнаваемости. – Я – Бог! – исступлённо прокричал он.

Роджер ошеломлённо смотрел на того, кто только что убил жену и сына и ни капельки об этом не сожалел. Он ужаснулся тому, что для Макфеллера жизнь других людей, даже самых близких, превратилась в ничто. Его босс стал монстром в человеческом обличии.

– Созови всех для обсуждения. У меня есть план, – наместник встал с колен. Перешагнув через мёртвые тела, он вышел из комнаты, бросив напоследок: – Прибери здесь.

От произнесённых последних слов по спине пробежал мороз. Точно такую же фразу Макфеллер сказал много лет назад, равнодушно перешагнув через труп своего бывшего помощника. Роджер от нахлынувших воспоминаний как подкошенный рухнул в кресло. Он унёсся в невообразимо далёкие дни, которые растворились в его памяти, но сейчас всплыли тёмным айсбергом перед кораблём. Он увидел грязную, вонючую лачугу, вспомнил опухших от голода братьев и сестёр, которых закапывал вместе с отцом под старым рассохшимся деревом. Роджера до тошноты пробрал запах сырости, грязи и навоза, навсегда въевшийся в память. Он провёл ладонью по правому плечу, как бы стараясь стряхнуть с себя былую вонь, и вспомнил, как, будучи ещё ребёнком, выбежал босой под осенний дождь, чтобы помочь отцу распрячь лошадей небывалым образом заблудившегося путника. Вспомнил, как пробежал мимо пожилого человека, с отвращением прикрывающего нос. Ещё тогда маленького Роджера поразили две вещи: кипенно-белый платок в руках приезжего и холодные колкие глаза, с пренебрежением провожающие босого мальчишку. Роджер покорно стоял под промозглым дождём, подавая отцу поводья усталых лошадей. Скользкая холодная грязь пролезла между пальцев его ног, неприятно хлюпая при каждом шаге. Мальчик замерзал, переминался с ноги на ногу под пристальным взглядом чужака.

Тусклые свечи давно погасли, дрова в печи не горели с утра, постель была сырой и холодной. Роджер вышел на крыльцо дома и сел на ещё не высохшие ступеньки, как часто это делал, когда не спалось. Тучи разошлись, открыв ночное небо с блестящими яркими звёздами. Мальчик выдохнул, выпустил пар изо рта в морозный осенний воздух. Дверь тихонько скрипнула, из темноты дома показалась фигура и в нерешительности застыла на пороге.

– Не спиться? – хриплым голосом спросил чужак, присаживаясь рядом.

– Нет, – Роджер покачал головой. – А вы знаете, как называются все эти звёзды? – махнул он рукой на небо.

– Нет. Тебе зачем?

– Ну, – Роджер пожал плечом.

– Мечтаешь, – ухмыльнулся мужчина.

– В мечтах нет ничего дурного, – огрызнулся ребёнок. – Вот у вас есть мечта?

Макфеллер задумался. Была ли у него мечта? Есть только цель. Мечты нет.

– Тебе её не понять, – приезжий собрался вернуться в дом, не желая более разговаривать с навязчивым ребёнком.

– А я хочу дожить до того времени, когда люди смогут дотронуться до всех этих звёзд, – запрокинув голову, с детской восторженностью проговорил Роджер.

Макфеллер замер на пороге, с удивлением уставившись на грязного мальчугана. Как такой, как он, мог мечтать о звёздах?

– Я читал в книгах…

– Ты умеешь читать? – ещё больше изумился гость.

– Да. Я прислуживаю в нашей церкви. Святой отец научил меня. Я знаю латынь! – гордо произнёс мальчуган.

Макфеллер потрепал его по грязным спутанным волосам и скрылся в тёмной, сырой комнате, прикрывшись платком. Только бы вытерпеть эту вонь до рассвета!

Холодным утром Роджер долго не мог понять, о чём так страстно спорят родители и приезжий, но, внимательно прислушавшись, всё понял.

– Он единственный кормилец в семье, – алчными глазами смотрела мать на мужчину. – Его служба в приходе хорошо оплачивается. Так что не скупитесь, мистер, если хотите забрать мальчика.

Макфеллер бросил на стол увесистый мешочек с монетами. Мать и отец как стервятники кинулись к кожаной сумке, отталкивая друг друга.

– Этого вам хватит, – чужак взял за руку Роджера. – Пойдём!

Испуганные глаза мальчика смотрели на пересчитывающих монеты родителей.

– Мама, – худая детская рука зацепилась за грязное платье.

– Иди, иди, – грубо оттолкнула женщина. – А девочка вам не нужна? Она будет стоить дешевле. Мы её уже продавали!

Макфеллер с омерзением посмотрел на мать, не гнушавшуюся продавать своих детей. Роджера завернули в большое одеяло, чтобы он не испачкал дорогую бархатную обивку сидений кареты. Никто не вышел его провожать кроме маленькой сестрёнки в потрёпанном платьице. Девочка куталась в тонкую потерявшую цвет и форму шаль и долго махала рукой вслед уезжающему экипажу, прижимая к груди сделанную братом из соломы куклу.

Новый дом показался Роджеру сказочным замком. Никогда прежде он не видел такой чистоты, роскоши и великолепия. Пожилая женщина тщательно вымыла дурно пахнувшего ребёнка, одела в новое платье с накрахмаленным воротничком, привела в порядок его волнистые, спутанные волосы. После всех гигиенических процедур благоухающий невиданными доселе ароматами маленький гость предстал перед своим хозяином.

– Меня зовут Джон Макфеллер. Это мой помощник Паттерсон. С этого дня ты полностью принадлежишь мне, – Роджер испуганно попятился. – Тебя будут обучать самые лучшие учителя. Ты поступишь в любой университет на факультет по своему выбору. Я хочу, – Макфеллер склонился над мальчишкой, – чтобы ты сам дотронулся до звёзд, – подобие улыбки скользнуло по морщинистым губам. – За это я требую только одного – преданности.

Время учёбы летело незаметно. Двадцать лет прошли словно сказочный сон. Из грязного мальчика вырос красивый статный молодой человек, манеры и ум которого восхваляли все друзья и знакомые Макфеллера. Кто-то молчаливо считал Роджера незаконнорождённым сыном знаменитого богача, а кто-то, не стесняясь, вслух говорил об их прямой родственной связи. Макфеллер только улыбкой отвечал и тем и другим. Успехи воспитанника радовали его. Роджер оказался способным молодым человеком, который нагло и смело шёл наверх, иногда даже переступая через головы, не считаясь ни с кем и ни с чем, достигая цели. Его статьи в газетах, речи на собраниях парламента приносили всё большую известность семье Макфеллеров. Старик не мог нарадоваться столь высоко окупившемуся вложению, а Роджер полученным возможностям. Единственно, что смущало, – это запрет на брак. Макфеллер разрешал заводить связи, но иметь семью категорически запрещал, хотя сам был женат и имел детей.

День, когда жизнь Роджера ещё раз кардинально перевернулась, он запомнил на всю жизнь, как и день встречи с Макфеллером. Он выбежал на крики, доносившиеся из кабинета на первом этаже дома. Вся прислуга попряталась по своим коморкам, лишь бы не видеть и не слышать происходящего. Распахнув высокие двери, Роджер ворвался в кабинет. Сцена, которую он увидел, долго не давала ему потом спать. Паттерсон с разбитым в кровь лицом валялся в ногах Макфеллера, с мольбой простирая к нему руки.

– Я прошу. Не надо, – вопил молодой человек, хватаясь за штаны хозяина. – Они ни в чём не виноваты!

– Ты предал меня, – в гневе кричал тот. – Ты знаешь, чем это грозит! Твой поступок…

– Я молю, – выл Паттерсон. – Они моя семья.

– Я твоя семья! – Макфеллер ударил его, отбросив к камину. – Твои жена и ребёнок уже мертвы.

– Нет, – отчаянно тряс головой Паттерсон. – Я не верю вам.

– Мне всё равно, чему ты веришь, – Макфеллер с остервенением размахнулся и ударил его дубинкой по рёбрам с такой силой, что молодой человек выплюнул сгусток крови на ковёр и согнулся пополам. – Ты знаешь, что я делаю с предавшими меня, – в руке блеснул нож. – Я снимаю с них живьём кожу, – прошипел старик перед окровавленным лицом едва живого помощника.

Напрасно Паттерсон пытался заслониться рукой от исходившего злобой хозяина. Острая сталь коснулась его груди. Быстрым, умелым движением руки Макфеллер содрал лоскут кожи. Комната наполнилась нечеловеческим криком боли.

– Я не терплю предательства, – кровавый флаг взмыл в поднятой руке. – Возвращайся в грязь, неблагодарная тварь! Иди к своей семье, – следующий удар дубинкой проломил голову бывшему помощнику. Залитое кровью тело свалилось набок, не подавая более признаков жизни.

Только теперь Макфеллер заметил застывшего на пороге Роджера.

– Проходи, мой мальчик, – мягко, даже по-отечески сказал он, отбрасывая дубинку в сторону. – Ты увидел, что я делаю с предателями. Это будет тебе уроком, – окровавленный лоскут кожи пролетел перед лицом Роджера.

До ужаса поражённый увиденным, он не в силах был произнести ни слова и в оцепенении провожал глазами ходившего по комнате своего покровителя.

– Он решил завести семью, – всё ещё не мог успокоиться Макфеллер, – хотя я сто лет назад предупредил о невозможности подобного, – Роджер подумал, что старик оговорился. – Мы сто лет шли рука об руку, и вдруг он решил, что с него хватит! – перешёл Макфеллер на крик. – Променять меня на какую-то девку, завести детей! Я его семья! – он ударил себя в грудь. – Я ваша семья! Я!

Макфеллер остановился, тяжело вздохнул и с омерзением во взгляде посмотрел на лежавшее в луже крови тело Паттерсона. Больше ста лет вместе они шли к цели! И вдруг семья! Что произошло в голове амбициозного молодого человека? Что могло сломить его решимость, следовать намеченному пути? Любовь? Дети? Теперь уже никогда этого не узнать. Макфеллер устало сел в кресло возле камина.

– Иди ко мне, мой мальчик, – подозвал он к себе Роджера. – Я хочу, чтобы ты заменил предателя, но прежде дал клятву беспрекословной верности мне, иначе тебя постигнет та же участь, – от его взгляда у Роджера кровь застыла в жилах.

– Я никогда вас не предам, мистер Макфеллер, – дрожащими губами проговорил он.

– Вот и хорошо, – старик встал, благосклонно похлопал по плечу новоиспечённого помощника. Утомлённо направившись к двери, он остановился возле мёртвого тела. – Сегодня я посвящу тебя во все мои тайны и открою дорогу к звёздам, о которых ты мечтал. Но сперва приберись здесь, – пренебрежительно приказал он, перешагнув через окровавленный труп.

Роджер, открыв рот, слушал рассказ о рептилоидах, доверчивых генералах, которых обманывал Макфеллер, преследуя свои цели, о крови, которая излечивает от всех болезней и продлевает человеческую жизнь. Слушал, верил и не верил в сказанное. Он так загорелся мечтой дотронуться до звёзд, что не заметил, как продал душу дьяволу. Появление генерала Омарана сильно изменило Макфеллера. Наместник стал более жестоким и грубым. Всё чаще развязывал войны, всё чаще Землю покрывали конфликты, проливая человеческую кровь. Во всём этом участвовал и Роджер. Он вербовал людей, менял правительства, уничтожал страны – всё для того, чтобы осуществить свою мечту. Но что стало с тем маленьким мальчиком, который хотел просто дотронуться до звёзд? Что стало с его сердцем и душой? Роджер склонил голову. Того чистого ребёнка больше нет. Он умер двести лет назад. Есть грехи, которые ничем нельзя искупить, и Роджер это хорошо знал. И сколько бы хороших поступков он ни совершил, сколько бы благих намерений ни имел, чаша весов никогда не склонится в его сторону. И это тоже хорошо знал Роджер!

* * *

Шаттл с рептилоидами взмыл в ночное дождливое небо. В салоне царила тишина и неоновый полумрак. Данлар откинулся на спинку кресла и расслабленно сидел с закрытыми глазами, наслаждаясь минутами покоя. Омаран расположился напротив и пристально смотрел на племянника. Ни одной эмоции не было на лице молодого Мюрея, холодное равнодушие застыло в его тёмном облике. Омаран тяжело вздохнул. Как же сильно изменился его сын после Пергалиона.

– Что? – недовольный голос нарушил тишину.

– Правильно ли мы поступили, оставив женщину с ребёнком там? – сомнения дяди вызвали у Данлара раздражение. – Макфеллер, наверное, обезумел от решения, которое я ему озвучил. Он не ожидал, что я так быстро прекращу поставки крови.

Данлар ухмыльнулся, не открывая глаз.

– Я уверен, что они будут в порядке. Это же всё-таки его сын. Хотя я сомневаюсь в том, что наместник помнит имя мальчика. Скольких сынов он уже похоронил?

– И всё же.

– Дядя, он сделал свой выбор! К чему весь этот разговор и твои терзания? О своей семье должен заботиться наместник, а не ты. Давай просто помолчим. Я ещё не успел отдохнуть после задания и хочу тишины.

– В том, что появились наместники и что происходит сейчас на планете, виноваты мы, – Омаран не собирался молчать.

– Я думал, люди тебе ненавистны, – удивился Данлар.

– Мне ненавистны наместники и те, кто к ним примкнул, продав свою честь.

– И в чём проблема? – вскипел он. – Что тебе не так? Что ты мучишь меня и свою совесть?

– Сынок, успокойся. Наместники – наша ответственность, наша ошибка. Никто не знал, чем она обернётся для человеческой цивилизации и сколько жертв принесёт. Я не знаю, почему наш парламент и Ассоциация согласились давать этим людям кровь рептилоидов и наделили их огромной властью. Я не понимаю, как смогли повестись на это опытные военные и политики и как не разгадали цели Макфеллера.

– Эти люди бесчестны, – спокойно заметил Данлар, он наклонился к дяде и тихо проговорил: – Но ты им всё равно дал нашу кровь, – несправедливый упрёк больно задел Омарана.

– Макфеллер не зря строил свою империю триста лет. Он опутал паутиной экономику и политику всей планеты. Убрать его сейчас – ввергнуть человеческую цивилизацию в полный хаос. Это неправильно. Нужно распутать сеть наместников, постепенно убирать их и выстраивать новые экономические и политические отношения. Эта порция крови даёт нам время для действий.

– Каких действий? И почему ты сказал наместнику, что Ассоциация расторгнет с ним договор? Это ведь неправда.

Омаран хитро улыбнулся.

– Я пока не всё могу рассказать тебе, сынок. Мы в процессе работы.

– Мы?

– Великие семьи, некоторые послы других рас.

– А Ассоциация? – Данлар недоумённо посмотрел на дядю. – Это её поле деятельности, её работа, а не твоя.

– Всему виной Ковчег, сынок. Его очень хотят заполучить, – Омаран недовольно скривил губы. – Великие семьи, услышав мой доклад об истинном положении дел на Земле, полностью поддерживают решение не давать больше крови наместникам и лишить их власти. Представитель рептилоидов в Совете Ассоциации посол Валиенте уже внёс эту поправку на рассмотрение. Его также поддерживает большинство членов Ассоциации, так что в успехе голосования я не сомневаюсь.

Омаран замолчал, предаваясь размышлениям.

– Твоё самоуправство Ассоциации не понравится, – с тревогой в голосе предупредил Данлар.

– И пусть. Зато ускорим процесс исправления ошибки.

– Как бы ни было хуже.

– Поэтому ты со мной, сынок.

Данлар кивнул.

– Ты же знаешь, что правовое решение вопроса займёт очень много времени, – напомнил он.

– Я продолжаю то, что мы начали с твоим отцом. Именно так Набилисон хотел доказать неправомерность решения Ассоциации.

– Остановить наместников можно только силой, дядя, – после нескольких минут тишины сказал Данлар. – Отменить решение Ассоциации тоже.

– Не всё решается силой, сынок.

– Не всё, но именно этот вопрос решится только так.

Омаран нахмурил брови. Силовой метод отнял сестру и разрушил сотни семей рептилоидов. Нельзя возвращаться к нему. Нужно пытаться найти решение в правовом русле.

* * *

Беспощадные ветры перемен налетели на большую страну со всех сторон. Все события были уже разложены по этапам, оставалось только отдать команду «Старт!». Сергей Михайлович и Раиса Максимовна всю ночь не спали. От разговоров и переживаний было не до сна. Пронзительный звонок телефона сработал как детонатор. Эмоции внутри взорвались разноцветными салютами, завертелись шумной каруселью. Сердце застучало так громко и быстро, что, казалось, ещё чуть-чуть и оно выскочит из груди.

– Успокойся, – Раиса Максимовна приобняла мужа за плечи.

«Вот и свершилось! Этот день настал!» – кричали взбесившиеся эмоции.

– Алло, – как можно спокойнее произнёс он в трубку.

– Поздравляем вас, Сергей Михайлович, с новой должностью. Успехов на посту Руководителя! – пропел долгожданную весть голос на том конце провода.

Сергей Михайлович рухнул в кресло. Он широко улыбался, еле сдерживая кипевшие внутри чувства.

– У нас получилось!

После церемонии назначения наступила очередь перемен, которые томились в подписанных документах. Объявление о начале нового пути развития всколыхнуло всю страну. Никого эта новость не оставила равнодушным. Кто-то с надеждой поверил в лучшие перемены, а кто-то уловил в новом ветре гнилостный запах конца. Инструкция, которой снабдили Сергея Михайловича, была действительно хороша. Её составили столь подробно, что исполнителю не нужно было о чём-либо думать, только вовремя выполнять все пункты.

Роджер внимательно изучал документы, аккуратно разложенные на рабочем столе. Прошло несколько лет с момента назначения Сергея Михайловича на пост Руководителя, а цель была всё так же далека. Ставленник не оправдал вложенных в него средств и времени. Сделав большой глоток алкоголя, Роджер обречённо осел в кресло. Это был его первый провал за двести лет. Так он просидел довольно долго, размышляя и перекладывая белые листки, пока в кабинет не вошёл Макфеллер. Изобразив на лице подобие улыбки, он вальяжно сел за стол. Роджер в напряжении следил за боссом, не произнося ни слова.

– Говори, – строго приказал наместник.

– Вы сами всё видите. Сергея Михайловича нужно менять. Я ошибся.

– Твой просчёт может дорого нам стоить.

Роджер виновато молчал.

– Время поджимает сильно, а мы ни на дюйм не сдвинулись с места.

– Я…

– Не сметь оправдываться! – выкрикнул Макфеллер, в бешенстве смахнув бумаги со стола. – Решай! Действуй! Через несколько лет и ты и я исчезнем с лица этого мира, если будем двигаться в таком темпе.

– Сэр, я вас не подводил ни разу и в этот раз не подведу. Просто исполнитель оказался очень пассивным, – волновался Роджер. – Его нужно менять.

– Так чего же ты ждёшь? – наместник удивлённо посмотрел на него.

– Я искал другого кандидата. В этой стране такие люди, что их не возьмёшь напором. Вот в соседних странах всё перевернулось быстро и идёт ещё быстрее, – Роджер развёл руками. – Народ в стране бунтует. Сергей Михайлович долго и сам не продержится. Поэтому нужен подходящий под ситуацию кандидат. Нужно представить всё так, чтобы люди не заподозрили ничего. Проснулись, а уже страна другая, другие законы. И что самое главное, приняли они их самостоятельно.

Макфеллер на миг задумался. Из-под опущенных ресниц он тяжёлым взглядом смотрел на помощника.

– Ты уже нашёл замену?

– Да. Тот ещё пропойца. За бутылку водки всё продаст и подпишет. Именно он нам нужен сейчас.

– Главное быстрее.

– Переворот уже готов. Сергея Михайловича через пару месяцев уберём со сцены.

– Хорошо. И семью его не забудь. Нам свидетели не нужны.

Конец эпохи для страны стал очень тяжёлым испытанием. Смена власти разорила и разрезала её на куски. Новый президент быстро и чётко выполнял инструкции своих хозяев, вовремя осуществлял все поставленные задачи. Территориальная экспансия империи Макфеллера беспощадно уничтожила в стране почти всю промышленность, сельское хозяйство и армию, полностью подчинила экономику своим компаниям. Земли отдаются за бесценок. Из страны огромными потоками вытекают ресурсы. Крепко вцепившись когтями в когда-то большое и сильное государство, наместники поделили его на зоны влияния.

– Господин Макфеллер, – радостно прокричал Роджер. – Рептилоиды могут начинать поиск Ковчега. Мешать никто не будет!

Он положил на стол бумаги.

– Отлично, – довольно улыбнулся босс. – Соедини меня сначала с этими, – показал он пальцем вверх, – а потом устрой конференцию с нашими. Нужно приступать к действиям. Мне надоели зелёные ящерицы, которые хозяйничают на Земле как у себя дома, да ещё и требуют чего-то. Мы будем держать их только ради крови, чтобы жить вечно!

На экране появился генерал Омаран. Он равнодушно посмотрел на Макфеллера и сухо спросил.

– Что у тебя за новости, Джон?

– Можно начинать раскопки, господин генерал, как я вам и обещал. Если ваше предание верно расшифровано, то скоро Ковчег будет ваш.

Омаран оживился.

– Это хорошая новость. Можешь же выполнять работу, когда захочешь. Впервые за столько лет мы получаем результат вашей деятельности, – он немного помолчал, что-то обдумывая, а потом добавил: – Я пришлю группу учёных и технику. С тебя охрана. Думаю, что её подбор не займёт у тебя ещё триста лет, – улыбнулся он, довольный своей шуткой. – С тобой свяжутся уже наши учёные для координации действий.

Экран погас. Макфеллер ещё некоторое время зло смотрел в тёмное зеркало, пока Роджер не отвлёк его.

– Всё готово к конференции, сэр. Все в сборе.

– Хорошо, – экраны вспыхнули один за другим. – Приветствую на очередном нашем собрании. Как вы знаете, мы сильно продвинулись в вопросе Ковчега. Теперь рептилоидам ничего не мешает копать и искать его. Нашему правлению в мире приходит конец, и я вам об этом уже говорил. Крови больше не будет. Мы умрём естественной человеческой смертью. Я вам отправлял план наших дальнейших действий. Есть что кому сказать?

– Да, – отозвался Хотшильд.

– Есть несколько вопросов, но мы в основном согласны, – добавил Морд. – Мы не готовы отдавать свою власть и не готовы лишиться жизни.

– Какие вопросы у вас есть?

– Насколько опасна ядерная зима? Сколько лет мы пробудем в бункерах? Сколько человек нам нужно для этой цели? Сколько нужно рептилоидов?

– На эти вопросы есть ответы, – Макфеллер показал на папку у себя в руках. – Я разошлю вам расчёты. Их проводили учёные специально для этой цели, но кратко расскажу, – он сделал глоток виски. – У нас девять бункеров. Значит, нужны девять рептилоидов. Их одной инъекции крови хватит лет на двадцать. Всё остальное время будем её собирать и хранить. Этого будет для нас более чем достаточно.

– Только для нас?

– Только для нас, – жёстко отрезал Макфеллер. – Все остальные будут жить обычной человеческой жизнью.

– А учёные и инженеры? Мы же на них опираемся, – удивился Морд.

– Они нужны только для знаний, которые будут передавать молодым поколениям. Мы не будем делиться кровью с плебеями, иначе потеряем божественность в их глазах. Мы должны стать для них бессмертными богами. Они будут молиться на нас, восхвалять, преклоняться. Именно к этому мы идём. Именно на это я нацелен.

– А если планета погибнет? Совсем погибнет?

– Этого не будет, – уверенно ответил Макфеллер. – Учёные всё просчитали.

– А с чего вы взяли, что рептилоиды уйдут?

– А что им будет делать на Земле? Спуститься они не смогут из-за радиации, копать будет некому, – без тени сомнений заверил наместник.

– Я предлагаю создать собственную армию, – Хотшильд стукнул кулаком по столу. – Перебираясь на божественный Олимп, мы должны понимать, что необходимы люди, готовые защищать нас. Выйдя из бункера, мы навсегда превратимся в богов, но, чтоб попасть в бункер, нам нужна защита.

– Это отличная идея! Армию я поручаю тебе, Майер, – Макфеллер ткнул пальцем в экран. – Бункеры будут скоро готовы, останется только их заполнить людьми, припасами и всем необходимым.

Наместники одобрительно закивали в ответ.

– Продолжаем то, что начали, но более грубо, – Хотшильд ещё раз ударил по столу кулаком. – Мы должны быть хозяевами этого мира в единственном числе. Мы – боги! И теперь все будут зависеть от нас.

– Как мы доставим рептилоидов в бункер?

– Это в процессе решения, – Макфеллер почесал голову. – Армия как раз нам в этом поможет. Хотшильд, займись немедленно этим вопросом. И ещё, – он на миг задумался. – Всё чаще стали пропадать наши диверсионные группы в разных странах. Пропадают бесследно. Майер, армия должна и это расследовать. Нам нужно знать, кто ещё хозяйничает на нашей планете.