Читать книгу Галка на высоте - Светлана Черемухина - Страница 8

На своей остановке я решила заскочить в магазин и купить маленький тортик: начну прямо сейчас отмечать свою нелегкую победу (все-таки, практически, пули свистели над моей бедовой головой, пока я добывала свои документы и рычаг давления на нечистоплотного работодателя. И в ночи кралась, и в закрытое здание проникала, и попалась, если честно, но ловко выпуталась и добилась-таки своего!), а вечером позову к себе Пчелку. Она любит сладости и обожает вечеринки. Есть друзья, которые вместе пуд соли съели, ну а наша с Пчелкой дружба измеряется килограммами пирожных и других кондитерских изделий.

Ни одни наши посиделки со времен учебы в универе не обходились без сладостей, и любая попытка поделиться новостями всегда служила поводом отведать что-нибудь сладенькое. Будь то фееричное знакомство с «необыкновенным парнем» или расставание с «этим козлом» – не важно! Повод для нас никогда не имел значения, пока на свете существовали штрудели с яблочной начинкой, или эклеры с заварным кремом, или… да чего только не было, мы все, буквально все стремились попробовать, и делали это с удовольствием!

Только Пчелке пришлось заплатить за это великую цену – ее вес с годами стал расти, но пополневшая грудь примирила ее и с раздувшимися объемами ниже. А на мне будто воду по ночам возили, как говорила Пчелка – не в коня, видно был корм, и я как была худышкой, так благополучно ею и оставалась.

И тут, вместо того, чтобы войти в двери супермаркета, приветливо раскрывшиеся передо мной, я остановилась в замешательстве. Черт, это что же получается, чтобы покутить со своей древней подружкой, мне теперь нужно спросить разрешения у Фила? Не будет ли он так любезен милостиво разрешить мне пригласить подругу к себе в гости, в дом, за который плачу я, из своего, заметьте, кармана, в свою очередь также любезно разрешаю в нем ночевать своему суровому на ласку любовнику? Вот же ж!

Или это не тот случай, когда мне нужно отпрашиваться? Может, это пустяки, по которым Фила как раз беспокоить и не стоит? Блин, наверное, ему стоит предоставить мне список тем и мероприятий, требующих его царского разрешения!

От невеселых размышлений меня отвлек какой-то… Засранец! Я, конечно, не выкрикнула это вслух, но от ощутимого щипка за мягкое место подскочила от неожиданности.

– Стоять прямо на пороге – намеренно дразнить прохожих, – прошептал он мне весело.

В отражении давно закрывшихся перед моим носом стеклянных дверей я увидела мужчину, наклонившегося со спины к моему уху.

Я медленно повернула голову и смерила его недовольным взглядом, добавив в него как можно больше презрительности. Мужчина выглядел на удивление приличным, гладко выбритый и благоухающий каким-то одеколоном с ярко выраженными цитрусовыми нотами, но вел себя как… как тот самый засранец.

Я решила ничего не говорить, чтобы погасить, так сказать, в зародыше свой гнев и не раздувать скандал, потому что этот зас… мужчина вызывал подозрение готовностью к еще одной провокации. По крайней мере, его глаза смеялись, и ситуация его забавляла.

Расправив плечи и подняв голову, я гордо прошествовала в торговый зал, больше не удостоив наглеца взглядом, а спиной чувствовала, как мужчина старательно прожигает во мне дыру. Ну каков наглец!

Где был кондитерский отдел, я знала без подсказок, и сразу направилась туда. Вид открывшихся красот заворожил меня, и я ходила мимо прилавков и полок открытых холодильников, любуясь красотой и изяществом представленной продукции, когда опять столкнулась с тем самым провокатором, любителем женских попок. Он молча стоял у меня на пути и улыбался, ожидая, когда я с ним поравняюсь.

– Мужчина, не доводите до греха, – прошипела я, не собираясь останавливаться, и с деланным интересом принялась изучать ценники на тортах.

– Такая женщина стоит того, чтобы потерять право на место в раю, – произнес он вдруг удивительно мелодичным голосом и посмотрел на меня так… что жаркая волна окатила меня с ног до головы, заставив покачнуться. Вот же ж…

Все в нем было таким противоречивым, и его внешний вид и голос никак не вязались с тем, что он творил, а речь была поставленной и вполне себе приятной. Что за фигня! Что ему надо? Ведь не снять же «девочку» в гастрономическом магазине он решил, а?

– Я не такая! За кого вы меня принимаете, что вы себе позволяете, – между тем неожиданно для себя подыграла я ему. Зачем я это делаю? Почему вступаю с ним в полемику?

Может, это что-то во мне назло Филу желает быть свободным и неподвластным контролю? Но не разнузданность же это, а? Или Фил был прав, и я порчу его репутацию?

Я не нимфоманка, и не позволяю себе ничего лишнего. Я вполне преданная своему мужчине женщина, но, видимо, кокетство у меня в крови, впрочем, как и у любой другой девушки. В этом нет ничего плохого: услышать комплимент и расцвести, расправить плечи и сказать что-то этакое, тряхнув головой и стрельнув глазками. Надо видеть Пчелку, когда на горизонте появляется двуногий гомо сапиенс мужеского пола!

От комплиментов мы расцветаем. Они нужны нам, как кошке ласка, без которой высыхает ее позвоночник. Вот и мы высыхаем без внимания. Если Фил и дальше будет вести себя так, как вчера, я вообще завяну и… Может, сейчас я неосознанно, не давая себе в том отчета, пыталась подпитаться, так как вчера жизненная сила вытекла из меня через образовавшуюся трещину в энергетическом сосуде?

– Вы позволите мне угостить вас? – мужчина красноречиво обвел смеющимся взглядом все эти полки, рядом с которыми я умирала от дилеммы, на что потратить деньги. Кажется, он меня уже просчитал.

Но я не могу… ведь тогда по негласному жизненному закону мне придется «угостить» его. Я за сладкое не продаюсь, и вообще, это уже перестает развлекать меня. Одно дело ни к чему не обязывающие слова, и другое – переход к действиям, которые потянут за собой возможные последствия.

Я не ханжа и не циник, но мужчина, желающий купить торт незнакомой девушке, не искренен! Руку готова дать на отсечение, но, только левую. Так, на всякий случай.

– Благодарю, но вообще-то я льщу себя надеждой, что выгляжу вполне так респектабельно, – процедила я, вмиг посерьезнев. – По крайней мере, платежеспособной.

Наглец лишь весело и громко рассмеялся. Видно, он привык уламывать женщин, и любит это дело, даже, возможно, именно сам процесс, больше, чем его конечный результат. Хотя, кто его знает, чужой мужик – потемки.

– И все же, позвольте мне угадать, что сможет вызвать блаженную улыбку на вашем лице, – проговорил он, уверенно направляясь ко мне, чтобы заняться осмотром представленных тортов.

– Хорошо, – ожила я, – тогда вы пока подбирайте торт, а я тут, рядом, по соседству, – и показала рукой на вывеску под потолком, указывающую направление в винно-водочный отдел, намекая тем самым, что не прочь купить нам чего-нибудь сухого или полусладкого.

Мужчина неожиданно пристально и серьезно посмотрел мне в глаза, но меня прочесть не так-то просто, когда я этого не хочу, и кивнув, обернулся к тортам, я же потопала по указанному направлению, пробежала мимо бесконечных рядов бутылок, бутылочек и прямо-таки произведений искусства, и прямиком устремилась к выходу из магазина.

Ну, нафиг, мне еще только этого павлина не хватало на мою несчастную голову. Надо же, средь бела дня… решил мне торт подарить. Каков наглец, а!

Я энергично шагала в сторону дома, представляя себе физиономию незадачливого Дон Жуана, когда выяснится, что мой след в магазине давно простыл, когда неожиданно громкий автомобильный гудок, раздавшийся прямо у меня за спиной, снова заставил меня вздрогнуть и подпрыгнуть. Это моя особенность: слишком бурно реагирую на громкие звуки вопреки своим желаниям и против воли.

Оказалось, от этого зас… интересного мужчины не так-то просто отделаться. Это оказался именно он! Догнав меня на заморской тачке, он сбросил скорость и поехал вровень со мной. Я шагала по тротуару, а он ехал у самой его кромки.

Опустив окно со стороны пассажира, он призывно свистнул.

– Куда же вы убежали, милая девушка, – с веселым упреком пропел он.

Нет, я ни на секунду не поверила в свою сказочную неотразимость, на этот счет я рассуждаю вполне здраво!

Я, конечно, не урод, и вполне своей внешностью довольна, лично мне все нравится, но это не значит, что и другим тоже! Нет, можно, конечно, носик бы подправить, чуть загнуть кверху (курносые носы – моя слабость), подбородок сделать поострее, ага, скулы бы я приподняла немного, и разрез глаз чуть-чуть бы изменила, сделала бы их не такими круглыми. В общем, все как у всех. С косметикой – краса неземная, без – обычный человек.

Да и одета я сегодня не по офисному: узкие серые джинсы, толстовка с капюшоном, высокие ботинки и рюкзак – какая- уж тут «леди для съема». Что ему нужно от меня?

– Вообще-то, мой парень – боксер, – сказала так просто, не для того, чтобы попугать его. Чисто для справки, чтобы потом не обвинял меня в укрывательстве жизненно важных сведений.

– А я – тренер по боксу, – не моргнув глазом, выпалил этот самодовольный «прилипала».

Ню-ню, посмотрим, какой ты тренер, когда моего Фила увидишь. И тут я похолодела. Ой, а если Фил опять разбираться не станет, и меня под одну гребенку с этим… тренером, блин?

– Послушайте, – я остановилась и дождалась, когда мужчина затормозит и чуть сдаст назад, чтобы быть со мной на одном уровне. – Послушайте, многоуважаемый тренер по боксу, – вежливо произнесла я, сохраняя терпение.

Вместо того, чтобы помочь мне его сохранить, мужчина вдруг наклонился куда-то, и быстро поднял в окно торт, чтобы я его увидела. Самый красивый и дорогой, какой только был в том магазине. Ну а как же: для таких размер всегда имеет значение. А правильно, чего заморачиваться-то, все они считают, что чем больше и вычурнее, тем круче, ага. Только вот я не люблю безе и орехи. Они застревают в зубах, и потом больно жевать, пока не выковыряешь, а это создает дискомфорт и портит впечатление от процесса поглощения сладостей.

– Как вам угощение? – перебил меня «тренер».

И ведь не догадывается, что ему придется съесть это в одну харьку. Ничего у него не слипнется?

– Не в моем вкусе, – бросила я сухо и снова зашагала вперед, мрачно думая о том, что по закону всемирной подлости в мире, ополчившемся против Галки Сорокиной, Фил может появиться здесь ну в любую минуту!

– Можно купить другой, – мужчина легко нагнал меня и снова поехал рядом.

– Вы не в моем вкусе, – бесцветно пояснила я.

– Ну, это исправить еще легче, – улыбнулся мужчина, ничуть не обидевшись. – Стоит мне вам что-нибудь спеть, или прошептать на ушко, и вы сразу поменяете свое мнение, – пообещал он. – Ведь не во внешности же дело, – добавил загадочно.

– А в чем? – я не удержалась, и с интересом обернулась в его сторону. Лицо как раз вполне приятное, с правильными чертами, на вид лет сорок, карие глаза, черные волосы, аккуратная прическа. Этакий «белый воротничок». Хотя, ничего особенного и запоминающегося.

– В отношении к женщине, – проговорил он, гипнотизируя меня ставшими в миг темными глазами, да так удачно, что у меня мурашки по всему телу побежали.

Вот ведь какой… загадочный тренер. И ведь все правильно говорит. Я же только несколько минут тому назад размышляла о комплиментах, необходимых мне как воздух, нежных словах и отношении, которое дает уверенность и вдохновляет на что-то, да на все, на все вдохновляет.

Я, когда только влюбилась, и Фил только-только стал оставаться у меня на ночь, с такой любовью стирала его трусы и носки, с таким обожанием гладила его рубашки, с таким мазохизмом начищала квартиру – за одну его улыбку, за одно только «малыш» горячим шепотом, за… Стоп, хватит мечтать, а то покраснею как свекла от сладких воспоминаний.

– Откуда вы знаете, что нужно именно мне? – буркнула я. – Или вы полагаете, что все мы одинаковы, одним миром мазаны и, заведенная схема, так сказать, осечек не дает и накладок не производит?

– Вовсе нет, – опять перебил меня мужчина, и опять мягко, и ненавязчиво. – Нет ни одной похожей женщины, это так. А что нужно каждой – подскажет она сама, ее глаза, ее тело, ее дыхание, – нет, ну он просто заворожить меня хочет!

Такое ощущение создалось, что он уже давно стоит передо мной, и дышит мне прямо в лицо, и мне даже показалось, что я ощутила его горячие ладони на своих лопатках. Что за бред!

Я даже головой тряхнула. Он это заметил и рассмеялся, словно это и было подтверждением его слов.

– Что ж, рада за вас, – произнесла я, взяв себя в руки и усиленно гоня от себя такое сильное и живое впечатление. – Тортик подарите кому-нибудь еще, чье тело будет вам благодарно и окажется настолько же болтливым, насколько вы профессиональны.

– А вы…

– А меня уже ждут, – проговорила я, и мое сердце оборвалось, потому что впереди виднелся мой дом, и у подъезда стояла знакомая машина, и мой любимый как раз вышел из нее, чтобы приложить ко лбу ладонь и без помех разглядеть странную картину: его девушка неспешно прогуливается в сопровождении незнакомого типа на машине. Ну просто классический случай, когда не убить невозможно.

Я решительно остановилась и развернулась к Дон Жуану. Хороший, в общем-то мужик, не злой и не жадный. Странно только, что занимается такими делами в рабочее время.

– Мой вам совет, – проговорила я строго, – разворачивайтесь, и быстренько уезжайте отсюда, забыв сюда дорогу.

Мужчина что-то заподозрил. Он вдруг посмотрел мимо меня, выглянув в окно со стороны пассажира, и заметил приближающегося к нам мужчину. Мне же и оглядываться не надо было, я Фила спиной почувствовала, весь его негатив, рассерженную ауру, или что там у него сейчас вскипало и клокотало внутри?

– Так-так, – мужчина снова улыбнулся, – я, значит, уеду, ну а вы что?

– А я отправлюсь домой, – отважно сообщила я. – Поцелую кое-кого, и с ним и отправлюсь, – врала я сама себе, или внушала, что все будет хорошо.

«Тренер» мне не поверил. Он с сомнением посмотрел на меня, о чем-то раздумывая.

– Если вы сядете сейчас ко мне в машину… – начал, было, он, но я тут же его перебила.

– Тогда мне просто не выжить, – призналась я. Ладно, чего уж там, чего скрывать-то. – А вам, повторю, лучше уехать.

Мужчина побарабанил пальцами по рулю, словно тянул время, размышляя и взвешивая все «за» и «против». Ну не дурак ли? Неужели он подумал, что ему чего-нибудь светило бы, если бы не Фил, спешащий к нашему месту стоянки?

– Девушка, я из-за вас, между прочим, сделку пропустил, – упрекнул меня в несговорчивости «прилипала». – Забил на все дела, честное слово, а вы… бросаете меня вот так, посреди улицы?

– Да я вас и не поднимала, чтобы бросать, – возмутилась я. – Наоборот, из-за вас у меня будут большие неприятности, понятно?

– Что ж, тогда мой долг – защитить даму, которую я невольно подвел, – заявил этот странный… человек и вдруг вылез из машины. Серьезно, взял и вышел, вместо того чтобы дать по газам и скрыться с места предполагаемого преступления.

Я уже различала лицо Фила, прекрасное и страшное одновременно. Злые глаза, полыхающие зеленым огнем, грозно сведенные брови и поджатые губы. А еще я заметила сжатые кулаки, и мне аж поплохело. Это он вчера еще развернутой ладонью мне дал, а что бы со мной было, если бы кулаком заехал?

– Должна вам честно сказать, что при любом исходе «вашего разговора» я не поеду с вами, понятно? – предупредила я моего навязчивого защитника. – И не думала даже.

– Да я понял, – улыбнулся мне мужчина. – Об этом легко догадаться: я всегда безошибочно улавливаю, чего хочет женщина.

– Зачем же тогда поехали за мной? – я искренне удивилась. Нет, ну надо же… Ничего не понимаю.

– Просто, вы мне понравились.

Фил уже открыл рот и закричал.

– Все, ты труп, – это он моему Дон Жуану. И на меня гневно палец навел: – С тобой я позже разберусь, су@а!

Вот так! Это мой любимый Фил. Нет, я догадывалась, всегда подозревала, что он именно такой, но с другими, а чтобы со мной… Когда я перестала быть для него дорогой и ценной? И почему? Одной моей ошибки, одного неуважительного поступка, совершенного не по злому умыслу, а по глупости, оказалось достаточно, чтобы разрушить все, что между нами было.

А было ли что-то, чем можно и стоило бы дорожить? Может, я просто обманывала себя все это время?

Так кто же обманщик: я или Фил? Кто мне врал, что у нас все хорошо и прекрасно?

– По-моему, вы неправильно назвали эту девушку, – спокойно произнес мой «заступник», а по совместительству и виновник создавшейся ситуации, не дрогнув под мрачным взглядом взбешенного Фила.

– Что ты протявкал? – нет, ну так не честно: опускаться до такой грубости…

Я даже отвела глаза. Если уж ты дерешься за свою девушку, то будь благородным, чтобы ей не было за тебя стыдно. А тут сейчас начнутся детские обзывательства и фигня всякая.

Я заметила, как хмыкнул Дон Жуан. Ну же, давай, покажи, что ты на самом деле тренер по боксу.

И он показал. До последнего тянул, не желая избивать моего мужчину у меня на глазах, но как только Фил занес над ним кулак, он как-то незаметно и даже расслабленно провел какой-то выпад, от чего моего мужчину скрутило пополам, и он медленно осел прямо в дорожную пыль.

– Прошу прощения, – обратился ко мне «тренер», ничуть не запыхавшись. – Видит бог, я этого не хотел. Может быть, вы нас оставите, и мы побеседуем с вашим… приятелем с глазу на глаз? – предложил он мне. – Хотите, можете пока посидеть в моей машине.

Он засмеялся, когда увидел, какое действие произвели эти слова на моего Фила. Тот дернулся и, превозмогая боль, вскочил на ноги, все еще не восстановив дыхание.

– Что ты сказал? – заорал он. – Куда ты ее позвал? Да я из тебя все д@рьмо выбью, – и снова понесся на него, но опять получил и осел.

Видимо, выбивать сегодня что-то будут именно из него. А тренер-то оказался на высоте. И главное: не избивает обидчика, имея на это полное право, а только отбивает атаки, не предпринимая ничего в ответ. Благородно! Теперь я понимаю, что многие женщины могут быть от него без ума, и потому он так уверен в себе и своей неотразимости.

В эту минуту я ему простила даже пошлый щипок: может, он был маленькой местью мне, потому что уже на тот момент мужчина знал, что ничего ему от меня не обломится?

Фил предпринял еще несколько попыток наскочить на моего спутника, но каждый раз терпел неудачу. Он не мог себе позволить отступить, видимо, оказалось задето самолюбие, то самое, которое испортило наши отношения, и он лез и лез на эту стену, каждый раз получая полный отлуп, но не собираясь с этим смиряться.

Когда я поняла, что это может никогда не закончиться, я взмолилась.

– Пожалуйста, прошу вас, вы можете остановиться? – у меня в глазах уже стояли слезы, потому что у Фила оказалась разбита губа и из носа текла тонкая красная струйка, он тяжело дышал и страдал от унижения. Все-таки это мой мужчина, и я не могу смотреть на это равнодушно.

Дону Жуан тут же остановился. Хотя, он-то как раз меньше всего желал продолжать это бессмысленное избиение, это Фил постоянно налетал на него, не в силах вовремя затормозить.

– Желание женщины для меня закон, – проговорил «белый воротничок» чуть запыхавшись, и демонстративно отошел в сторону.

Конечно, это штамп, но зато какой! И главное, в мою честь: мое желание стало для него законом! Приятно, хоть и смешно. Много ли мне надо? Доброе слово, нежная улыбка… А не этот гневный взгляд из-под сведенных бровей и искривленные в злобной гримасе губы…

Фил медленно поднялся, ни на кого не глядя. Он тяжело дышал и держался за бок.

Дон Жуан посмотрел на него и вдруг произнес:

– Я бы на вашем месте, уважаемый, гордился такой девушкой, – у меня от этих слов глаза на лоб поползли, но мужчина был серьезен. Фил тоже посмотрел на него, все еще злясь и желая сказать что-то оскорбительное, но, слава богу, у него хватило ума промолчать. А мужчина продолжил. – Я бы почел за честь получить ее внимание, но она ясно дала мне понять, что этого не будет. И это именно из-за вас она не оставила мне ни одного шанса. Такими женщинами гордятся, а не оскорбляют их на глазах у посторонних.

Это был аут. Просто полный! После этих слов я уже понимала, что у нас с Филом ничего не будет как прежде. Что-то неуловимо изменилось. И это не он стал хуже (он мог быть таким всегда, только я не хотела этого замечать), но что-то произошло со мной. Может быть, я узнала, что у меня есть цена, и довольно высокая, и Фил не в состоянии ее заплатить? Или это все глупости…

Мужчина стоял и чего-то ждал, и я посмотрела на него вопросительно. Он перевел взгляд с меня на Фила и снова обратился к нему.

– Могу я быть уверен, что с этой девушкой ничего не случится, когда я уеду?

Фил кивнул, не глядя на него, и у меня отлегло от сердца. Я поняла, что так и будет. Наверное, Фил поверил в его слова, что я тут ни при чем?

– Хорошо, я вам верю, – проговорил со значением мужчина и, кивнув мне на прощание мягко и приветливо, сел в машину, развернулся и уехал.

Фил молчал, и я тоже. Он продолжал стоять на одном месте, и я тоже не шевелилась. Я не знала, что сказать или сделать. Мне хотелось подбежать к нему, обнять и пожалеть, вытереть с его лица кровь и сказать что-то ласковое, но я не могла. Боялась, что он грубо оттолкнет меня и прогонит. И вот я просто стояла, не смея даже шмыгнуть носом, и ощущала, как слезы жгут глаза, постепенно наполняя их и затуманивая.

Вдруг Фил отмер, поднял голову и посмотрел на меня, и в его взгляде я не прочла никакой ненависти, правда, честное слово! Ну прямо от сердца отлегло.

– У меня для тебя подарок, – проговорил он тихо и полез в карман. Покопавшись, достал что-то небольшое, положил на свою ладонь и протянул мне.

Это оказался перстень, старинный, внушительный, с большим камнем.

– Это тебе, – Фил двинул ладонью, и я несмело взяла перстень двумя пальцами. Тяжелый, солидный, красивый. Видно, что вещь старинная и раритетная. Я никогда особо не интересовалась золотом, и тем более не разбиралась в камнях, поэтому он был ценен только тем, что Фил приобрел его специально для меня. Видимо, вчерашняя сцена заставила его испытать чувство вины, вот он и купил мне такую красоту.