Читать книгу Сдать экзамен по любви - Светлана Нарватова - Страница 5

Юля

Юля никак не могла поверить в происходящее. Это что, такое изощрённое издевательство? Летовым мало было растоптать её в школе? Они решили продолжить преследование?

Нет, на холёном лице Арининого папаши не было ни следа неприязни. Он весь излучал доброжелательность и вызывал доверие, как профессиональный переговорщик. За неполные три года, когда Гордеевой понесчастливилось быть классным руководителем у Арины, она ни разу не видела Летова вживую. Юля даже его телефон себе в контакты не стала добавлять, не то находился бы он теперь в чёрном списке, и не было бы никакого звонка. И сообщение от него тоже бы не пробилось сквозь железный занавес.

Однако Герман Летов – Юля помнила его имя, и даже отчество помнила: Рудольфович, – стоял перед ней во всей своей красе и великолепии.

– Я могу войти? – выверенным до миллиметра тоном спросил он.

Очень хотелось сказать что-нибудь грубое, с глубоким и дальним посылом. Но почему-то не посылалось. Аура респектабельности, излучаемая Германом Летовым, подавляла нецензурные порывы, идущие от сердца.

– Нет, – коротко ответила Юля и попыталась захлопнуть дверь.

Однако Летов оказался проворнее и упёрся рукой в дверного полотна, мешая это сделать.

– Давайте не будем устраивать выяснения отношений в подъезде. Это некрасиво, – пожурил Герман Рудольфович, сияя улыбкой в сотню ватт.

Гордеевой даже стало любопытно, чего он хочет. Мужчина мгновенно считал её сомнения:

– Ну правда, Юлия Игоревна, не думаете же вы, что я могу представлять для вас опасность? Давайте я войду, и мы поговорим как цивилизованные люди.

Летов совершенно точно был опасен. Муж Милены Летовой мог быть или законченным подкаблучником и тряпкой – но такого впечатления не производил, или матёрым волчарой, перед которым даже его стерва-супруга поджимала хвостик. И физически он был гораздо сильнее. Бессильно дёргаться, пытаясь закрыть дверь, Юле не хотелось. А любые угрозы с её стороны сейчас звучали бы смехотворно.

Почему-то не хотелось выглядеть глупо в глазах красивого мужчины.

Что само по себе было глупо, но об этом она подумает завтра.

Ладно. Что она теряет? Пусть произнесёт свой спич. Юля молча шагнула назад, освобождая проход в квартиру.

Летов в несколько коротких взглядов оценил прихожую, и Гордеева порадовалась, что летом её отремонтировала. Своими руками, зато недорого и качественно. И порядок вчера навела, не пожалела времени. Так что теперь ей краснеть было не за что. Она скрестила руки под грудью и выжидающе уставилась на пришельца.

– Мне очень жаль, что всё так получилось с вами, – начал он издалека.

У Юли аж алая пелена на глаза упала.

– «Получилось»?! Как-то само собой вышло, да? – Во рту горчило от слов.

Летов кивнул в знак согласия:

– Не прав. Мне жаль, что моя жена так с вами поступила.

Где же он был со своей жалостью, пока Милена Летова размазывала её по всем инстанциям?

Гордеева молчала. Если он хотел извиниться за содеянное, то получилось не очень.

– И всё же я хочу вас просить позаниматься с Ариной.

Воображаемая челюсть разбилась вдребезги о воображаемый пол.

– Вы сейчас серьёзно?!

Летов чуть склонил голову набок, показывая своим видом: а что, это не очевидно?

– Зачем вам это надо? Найдите себе нормального педагога, который будет бегать вокруг Арины на цыпочках и заглядывать ей в рот. Все будут счастливы.

– Мне не нужно, чтобы вокруг неё бегали. Мне нужно, чтобы она сдала экзамен.

– А если не сдаст, то будет кого обвинить и заклеймить? – Юля презрительно хмыкнула. – Спасибо, нет. Я уже через это проходила.

– Я верю в ваши силы, – щедро улыбнулся Летов, будто рублём одарил.

– В свои силы я тоже верю. Я не верю в силы Арины. Понимаете, подготовка к экзамену – это прежде всего усилия самого ребёнка. Я могу хоть десять раз объяснить тему, он будет кивать головой, ему всё будет понятно. Но до тех пор, пока он не заставит себя сесть за задания и выполнить их самостоятельно, это будет пустая трата времени. Моего. Я им дорожу. И денег. Ваших.

– Мне не нужно, чтобы Арина сдала на «отлично».

– Хо! Она и не сдаст!

– С чего это вы взяли? – судя по вызову в голосе, правда из уст Юли неожиданно задела отцовскую честь.

– Хорошо, давайте по порядку. – Гордеева прислонилась плечом к стене. – Вы бы сейчас не стояли передо мной и не уговаривали, если бы у вас был вариант лучше. По всем законам жанра вы должны были развернуться, как только меня увидели, и улететь в далёкое далёко вместе с Ариной. Однако вы здесь. Значит, ситуация у вас безвыходная. А что могло её таковой сделать? Недавний пробный экзамен, который, надо полагать, Арина с треском провалила. Причём неважно, провалила она мой предмет или какой-то другой экзамен и решила сдавать биологию вместо него. В любом случае вы предлагаете мне подготовить её к ЕГЭ с нуля. Я не берусь утверждать, что за такое время её можно подготовить хотя бы на «три», говорю как на духу. Потому что она ленивая и самовлюблённая манипуляторша. Она не любит и не умеет работать. Арина предпочитает, чтобы все порхали вокруг неё и исполняли её прихоти.

– Вам не откажешь в проницательности.

Гордеева снова попыталась поднять челюсть по частям. После такой отповеди самолюбивый папаша должен был психануть и, хлопнув дверью, поспешить за доченькой. А вместо этого Герман, мать его, Рудольфович, стоял довольный, как кот, обожравшийся сметаны.

– Спасибо, стараюсь. – На этом Юля решила закончить сольное выступление и посмотреть, что предпримет гость.

– Именно поэтому я бы хотел, чтобы с Ариной занимались вы.

– Ладно, – Гордеева отклеилась от стены и перенесла вес на другую ногу. – С трудом, но я могу понять, почему этого хотите вы. Почему этого должна хотеть я?

Летов кивнул, словно признавая право на этот вопрос, и с достоинством поднял чуть повёрнутую в сторону голову, демонстрируя безупречный профиль.

Просто мечта художника, а не профиль.

– Предлагаю два варианта ответа: ради самолюбия и денег.

– У меня есть два довода против: здоровые нервы и свободное время. – Она сделала жест раскрытой ладонью, дескать: «Что вы скажете на это?».

– Серьёзные аргументы, – с улыбкой, которая ему исключительно шла, согласился Летов. – Ещё есть миссия гуманиста: протянуть руку человеку в беде, перевоспитать и взрастить… – Он покрутил кистью, видимо, полагая, что Юлия сама продолжит.

– Вы сейчас издеваетесь? – уточнила она.

– Нет. Но мне кажется, это прекрасная возможность показать Милене, которая причинила вам столько неприятностей…

– Вы называете это таким безобидным словом – «неприятности»? – Гордееву потряхивало изнутри.

– Так или иначе, это же сыграло вам на руку? Вы же сами никогда бы не ушли из школы, так? Я ни за что не поверю, что сейчас вы жаждете вернуться обратно. Человек, познавший свободу, не захочет назад, в крепостное право. Во всяком случае, добровольно. – Летов дёрнул бровью, будто спрашивал: «Я же прав, да?».

– Может, вы ещё и скидку попросите за благодеяние?

Высокий, идеальный в модельном пальто по фигуре, харизматичный красавчик с лёгкой проседью на висках раздражал Юлю своей позицией «свысока». Стоял, такой весь из себя Мефистофель, и полагал, что всё в его руках.

И все у его ног.

– Нет, конечно. Я предлагаю вам двойную оплату за занятия. А если вам удастся подготовить Арину хотя бы на тройку, я выплачу вам премию в сто тысяч.

– Просто так? – скептически вопросила Юля.

– Почему? В качестве моральной компенсации.

– Что вам мешает выплатить её прямо сейчас?

Летов раскрыл ладони с видом: «Вы же умная девушка, к чему такие вопросы?».

– Готов оформить наши отношения договором, – вкрадчиво добавил он.

О да! Летов был достойной половиной своей супруги. Он тоже мог добиться чего угодно, только другими методами. Под мягкостью «стеления» ощущалась стальная жёсткость.

Некоторым проще дать, чем объяснять, почему не даёшь.

Пусть сам откажется.

– Я соглашусь заниматься с Ариной. Но только при одном условии: если она не будет выполнять домашнюю работу или будет делать её на «отстаньте», наши занятия прекращаются.

Что ж. Герман Рудольфович не соврал. Прямо сейчас, глядя, как вытягивается его лицо, Юля испытала глубокое удовлетворение.

И это ей понравилось.