Читать книгу Осенний август - Светлана Нина - Страница 10

Сплоченность мальчишек из прошлого, некоторые из которых уже погибли на фронтах Первой мировой войны, внушала Полине тепло и уверенность. В среде мужчин она казалась себе любимой и равной. Когда она поняла, что это не так, что другие люди непрошенным законом сужают возможности ее существования, Полина начала ревностную борьбу со строем и религией, его питающей. Людям ее склада много не требуется – в религиозном обществе они против священников, а в атеистическом против отрицания. Ее воля к победе, самообразованию и торжеству разума над тьмой восхищали. Даже те, кто видел незрелость Полининых идей, невольно проникались сочувствием к этой красивой девушке с умными напористыми глазами.

С детства окруженная мальчишками, дворовыми, дворянскими, будучи их союзницей и иногда предводителем, Полина изучила мужчин, она верила им. Ее неприязнь к отцу не препятствовала дружбе с мужчинами. Как и многие женщины, она самонадеянно полагала, что понимает их.

Парадокс Полины заключался в том, что, ненавидя гипотетических мужчин, которые могли бы подавлять ее, она ладила с теми, кого знала, испытывая раздражение из-за того, что сама она ограничена в передвижении и свободе действий. Поэтому мало знакомые мужчины тянулись к ней, хоть она и не питала иллюзий на их счет. Неуловимая и недоступная любовница – так они ее видели, хоть она и не пыталась ошеломлять.

Полина ненавидела пассивных женщин и втайне считала, что они заслужили страдания. Оттого отношения ее с матерью развивались все тяжелее, хоть сложность формулировок и разнополярных чувств мешали вынести четкий вердикт. Общее интуитивное отношение к неопределенной массе никак не мешало накрепко стать на сторону матери, которая была другой стороной мира. При этом ненависть к отцу она старалась намеренно разжигать в себе. Это был элемент игры, которую она сама себе навязала.

Вера сумела сплести, примирить в себе мать и отца, полюбить и найти общее и с мужчинами, и с женщинами. Полина не смогла. Она самозабвенно декларировала о свободе женщин и обличала тех, кто от этой свободы бежал под теплое одеяло. Или не понимал, что она сулит. Полина осталась глубоко уязвлена тем, что она не мужчина, и от бешенства на это назло кричала о правах женщин. Потому что ее натура не терпела бездействия. Раз уж так вышло, она предпочитала что-то менять. Полина злилась почти на всех женщин за пассивность и свое ограниченное положение в том числе. Ее бесило, что из-за них она должна ломать предвзятое изначально мнение о себе. Но боролась за их права как за свои собственные, потому что понимала, насколько крепко все повязаны. Женщина, по мнению Полины, обязана была заслужить уважение, чем-то себя выделив. Мужчинам же это право давалось с рождения. А мир требовал энергии на другое. Поля относилась к женщинам как мужчины – потребительски. И одновременно жалела их за тяготы. Диссонанс внутри отравлял. На свой пол Поля взирала с недоумением.

В ее сестре был похожий раскол, но та, больше интересуясь искусством, чем политикой, научилась ценить и любить женщину в полотнах, в попытках, порой с потрясающим результатом, самой женщины на творчество. Так она примирилась со своим полом и перестала верить россказням. Искать пришлось самой. Многие ленятся и не делают этого. Повторяют услышанное от кого-то, потому что им недосуг пошевелиться. Полине не хватало этой рассудительности и умения находить гармонию. Вера обрела спокойствие в своем теле после нескольких бурных лет отрочества. Полина так и не смогла.