Читать книгу «За полчаса» до рождения - Светлана Покрова - Страница 4

Городская набережная длинным изогнутым балконом нависла высоко над Вяткой, представляя горожанам далеко уходящую панораму зелёных окрестностей. Опёршись на белокаменные ограждения, стояли две выпускницы средней школы и оживлённо болтали, крутя головами по сторонам. Кружевные белые фартуки, пышные банты и белые гольфы излучали не меньше счастья, чем лица их хозяек. Та, что невысокого роста, темно-русая, Милена – скромная, на людях неприметная. А высокая, стройная блондинка, Ясмина – бойкая и озорная девчонка. Обе они единодушно отмечали, что сегодня июньское солнце вразрез всем законом физики светит по-особому ярко и весело.

Приближался вечер, когда Милена шла по улице частного сектора в заречной части города и ни о чём не думала. Этот деревенский массив, порезанный заборами на огороды, растянулся вдоль заливных лугов и упирался в китайскую стену новостроек. Пройдя в калитку своего старенького, но крепкого и большого дома, скинув туфли на крыльце, вошла внутрь.

– Всем привет! Кто дома? – заглянула она в гостиную.

– Все, – ответила мама за себя и за папу.

Она лёжа отдыхала на диване, он читал в кресле газету.

Милена прошла в свою маленькую девичью комнатку и, встав перед трюмо, снимая фартук, громко поделилась своей радостью, зная, что её слышат:

– Я решила поступать в Институт культуры, поеду в Пермь. Мне завуч дала такую шикарную рекомендацию, что я сама себе позавидовала!

– Мы с отцом категорически против! И не возражай, пожалуйста, – донёсся из гостиной властный мамин голос.

Милена, стаскивая на ходу тугие узлы лент с высоко посаженных хвостов, встала на пороге гостиной.

– Но ты же знаешь, мам, мы на разных конкурсах занимали первые места только благодаря моим сценариям… а в школе что творили! Ни в одной методичке такого не найдёшь!

– Я – мать! Не забывай! И отвечаю за тебя. Я не могу допустить, что ты будешь в какой-то Перми, неизвестно где, неизвестно как, – мама села, отец отложил газету.

– Ну как же неизвестно, в общаге Института культуры!

– Вот именно – в общаге! Я сказала – не поедешь!

Милена не была готова к такому повороту.

– Мам, послушай. Творчество – это то, что у меня получается лучше всего! Я даже не могу представить, чем другим я ещё могу заниматься.

– Пожалуйста, напряги свою творческую фантазию и выбери между политехом и педом. У тебя прекрасный диплом хоть туда, хоть сюда.

– Но я не хочу ни туда, ни сюда… Я хочу в Институт культуры.

– Почему ты думаешь только о себе? «Я хочу!», «Я решила!». Мы одна семья и с остальными тоже надо считаться… И учти, если уедешь, материальной поддержки тебе не будет, таки знай!

Чувствуя свое поражение, она из последних сил защищалась:

– Тогда… тогда я поступлю в какое-нибудь ПТУ и буду пэтэушницей!

– Не смей даже думать!!!

Милена, сдерживая слезы, выбежала из дома, бросив на пороге белые мятые ленты.

Сентябрь в этом году выдался тёплый и солнечный. В один их таких дней Ясмина вышла из троллейбуса на Театральной площади и летящей походкой направилась к главному корпусу политеха, обрамлявшего площадь с одной стороны своей громадиной. Короткая юбочка в складку из шотландки и распущенные волосы были подвластны ветру. В пустом вестибюле Ясмина встала в сторонке, ожидая звонка. Когда холл наполнился студентами, как бочка селёдкой, подруги встретились. Милена одевалась, а Ясмина с любопытством её тормошила:

– Ну что, как твои мальчишки в группе?

– Во-первых, не мои, а во-вторых, никак. Просто люди, все одинаковые.

– Ну, покажи, покажи, кто из твоей, тринадцатой?

Просовывая руку в рукав лёгкого плаща, Милена небрежно махнула:

– Ну, вон тот, и тот.

– А этот, стройный?

– Да, тоже видела на занятии.

Милена взяла сумку и увлекла Ясмину к выходу:

– И не спрашивай, как зовут, не спрашивай, откуда. Я подходить сама не собираюсь, постепенно все перезнакомимся, отстань!

– Может среди них ходит моя любовь… или твоя, – всё еще оглядываясь, Ясмина последовала за подругой на выход.

Освободившись от тисков толпы, девушки купили по мороженому и не спеша отправились вниз по улице, потом по ступенькам спустились на самое дно глубокого облагороженного оврага к роднику.

– Моя любовь – только два предмета, – продолжала Милена, опустив руку в прохладную воду каменной купели, – черчение и математика, и то, только потому, что названия их мне понятны. А названия всех остальных предметов я даже приблизительно не понимаю. А также я не понимаю название своей кафедры и факультета! Ты только вдумайся – я не понимаю, где я учусь!

Ясмина от души веселилась:

– Да ладно тебе, к пятому курсу разберёшься! Не уж-то ребята не помогут девчонкам учиться? Вот у меня бабский коллектив, надежда только на себя. Ладно, ты завтра во сколько заканчиваешь?

– В 14—30, – Милена глянула в блокнот.

– А аудитория какая?

– 201—я, в первом.

– А вам дали куратора?

– Нет еще, это типа классной?

На лекциях Милена обычно садилась поближе к окну. Вот и сейчас она рассматривала небо и терла от усталости глаза под монотонный аккомпанемент, записывать который она была уже не в состоянии:

– Шестой бит производит коррекцию механизма доступа к данным в блоке секторов, отвечающих за считывание информации о кодировке системы поиска. Передача блоков осуществляется путём загрузки регистров контроллера, где блоки формируют поток байтов.

Долгожданный звонок прервал этот поток байтов, а чуть раньше, чем в аудитории поднялся гул голосов, открылась дверь и Милене показалась, что она ослышалась:

– Простите, позвольте сделать объявление: группу АС—13 прошу остаться.

В аудиторию вошла с трудом узнаваемая Ясмина. Она была в квадратной серой юбке до колен и в бабушкином красном платке с кистями, накинутым на плечи. Волосы забраны в старушечий пучок на затылке, выглядевший на фоне кудрей, начёсов и «химий» неисправимым анахронизмом. На губах – яркая помада, а высокий рост увеличен значительными каблуками. Миленину сонливость как рукой сняло. Со всех сторон подтягивались ребята.

– Здравствуйте, я ваш куратор! – не моргнув глазом, заявила Ясмина.

– Скажите, а что вы преподаёте на нашей кафедре? – поинтересовался любопытный голос.

– На вашей кафедре – ничего. Лучше скажите, почему вас так мало? – строго спросила Яся.

– Дак, с непривычки-то разве выдержишь до последней пары? Только самые стойкие перед вами, – прогнулся кто-то из ребят.

– А вы отвечаете только за нашу успеваемость? Или за остальную жизнь тоже? – не унимался любопытный.

– И за все «или» тоже, – еще строже отрезала Ясмина, – но для начала нам нужно познакомиться. Предлагаю продолжить в неофициальной обстановке в парке у фонтана. Идите вперёд, я вас догоню.

Ребята послушно потянулись на выход. Эта молодёжь выглядела очень однообразно и серо. Одинаковые классические брюки домашних мальчиков отличались от общажных только наличием стрелок. Однотипные джемпера порой заправлялись под ремень – то ли модно, то ли вытянулась резинка.

Подруги вышли из политеха последними, когда Ясмина по-быстрому смыла макияж. Они почти бегом догоняли ребят. Уже на ходу Яся избавилась от юбки-назапах и бабушкиного платка, спрятав реквизит в сумку. Последнее преображение случилось упавшими на плечи волосами, освобожденными от шпилек.

Ребята тем временем дошли до пустых скамеек в сквере, сгрудились, оглянулись и не узнали своего «куратора».

– Что не так? – спросила Яся.

– Пацаны, по-моему, девчонки нас просто развели.

– Я же говорил тебе, что не мымра, а ты всё мымра, да мымра.

– Это моя подруга – Ясмина, – расставила точки над «i» Милена, – студентка мединститута. Она считает, что потусторонняя жизнь… ну, в смысле, по ту сторону от учебы, не менее важна. На то у неё есть веский медицинский аргумент.

– Когда будешь умирать, будет, что вспомнить, – наконец-то, улыбнулась Ясмина своей очаровательной улыбкой.

– А я всегда мечтал, что моя девушка будет медик. Она будет лечить, восстанавливать и все такое, – сменил тактику симпатичный мальчишка.

– Она девушка-хирург, – вовремя уточнила Милена, – может только вырезать, отрезать, в лучшем случае – зашивать.

Ясмина, не избавившись еще от роли куратора, снова взяла инициативу:

– Ребята, давайте первым делом познакомимся, – и, порывшись в сумке, достала ключи с брелоком, которые тут же перебросила единственной девчонке, оказавшейся среди парней.

– Я Лена Щербакова из Яранска.

– Лена Ще… Лена Ще… – кто-то из ребят пытался уточнить фамилию.

– Если трудности с произношением, можно просто Ще, – благодушно позволила Лена и перебросила ключи стройному, по-военному подтянутому молодому человеку.

Его осанка и широкие плечи напоминали выправку солдат парадных войск, лишь юношеская худоба отличала его от бойца.

– Семен Будаев. Можно просто Будда, я из Перми, – сдержанно представился он и перебросил ключи Милене.

– А зачем Будда из Перми приехал в наш город? В Перми вроде тоже политех есть, и уж точно не хуже нашего, – осведомилась Яся.

Милена удивлённо рассматривала далеко несимпатичного юношу с маленькими карими глазам. Его жесткие, как проволока, волосы непослушно топорщились. Выражение сдержанного лица было непроницаемым.

– Конкурс там большой был, боялся не поступить, – нехотя сказал он.

Милена назвала себя и перебросила ключи плотному, очень серьёзному пареньку.

– Сергей Тучин, я из Котельнича.

– Серёга, если бы ты просто нахмурился, мы бы и сами отгадали твою фамилию, – дружелюбно пошутили ребята.

Тут поступило предложение переместиться на чью-то кухню, которое было принято единогласно. Хотя нет – Семён, не сказав никому ни слова, посмотрел уходящим вслед и зашагал в другую сторону, но этого при смене дислокации никто не заметил. А Милена, прекрасно зная, что ей влетит за позднее возвращение, точнее, напрочь об этом забыв, не могла отказать своим новым друзьям и уйти пораньше. Она возвращалась домой уже затемно. А это значит, что сначала придётся подробно ответить на все вопросы, а затем выслушать всё, что она и так знает.