Читать книгу Барабанные палочки - Светлана Сервилина - Страница 3

Как только Юля вышла на улицу, она немедленно набрала номер телестудии.

– Верочка, – прикрывая рот рукой, тихо сказала корреспондентка, – срочно занеси в график съемку. Выезд – через полчаса.

– У нас сейчас все операторы заняты. Кто на съемках, кто – на записи в павильоне, – растерянно ответила координатор, – у тебя что-то важное?

– Убийство генерального директора компании «Строй-комфорт» Валентины Гавриловны Верес

– Ни фига себе! – воскликнула Вера. – А через час тебя устроит?

– Ну что же делать. Давай через час.

– Какого оператора ставить?

– Любого, – проговорила Симонова, а про себя подумала, что с Николаевым ей было бы удобней работать на этой съемке.

Вспомнив про мужчину, которого она по-прежнему любит, Юлии стало грустно. Ей на секунду расхотелось и идти на работу, и искать мотоциклиста-киллера. Вдруг вспомнился чей-то совет: «Научись говорить нет»!

«Да, – подумала Юля, – как бы сразу мне стало проще жить, если бы я умела отказывать людям в их просьбах. Сколько бы осталось времени на личную жизнь и отдых».

Неожиданно она почувствовала легкое прикосновение к своему плечу:

– Дочка, помоги перейти через дорогу.

Юля оглянулась и увидела пожилую женщину. Та с надеждой смотрела на незнакомку.

– Машины так и снуют, так и снуют. А мне боязно, – добавила она виновато.

Журналистка торопилась на студию, однако, крепко подхватив бабушку под руку, медленно пошла по пешеходному переходу, на всякий случай, посматривая на водителей, притормозивших у «зебры».

– Шевели клешнями! – крикнул один из приоткрытого окна своего «Мерседеса» и сразу газанул, как только женщины миновали его полосу.

Симонова мельком глянула ему вслед и посмотрела на номер, уж слишком приметный – три пятерки.

– Чтоб тебя понос прошиб, – беззлобно пробурчала она вслед грубияну.

На пасмурном небе вдруг появилось солнышко, на душе стало как-то легко и хорошо.

Доброжелательная старушка, прищурившись от солнечных лучей, ласково погладила руку журналистке и проговорила:

– Спасибо тебе, красавица. Мужа тебе любящего и заботливого!

И у Юли мигом поднялось настроение. Ей вдруг захотелось не идти, а мчаться на работу, придумать новый телевизионный проект, разыскать мужика, посмевшего наехать на подругу детства, испечь пирог и пригласить маму и дочь на обед. А еще… А еще ей безумно захотелось увидеть Николаева и сказать ему что-нибудь хорошее.

– Привет! – услышала она знакомый голос.

Поравнявшись с ней, шел Виктор и, улыбаясь, смотрел на коллегу.

– Здравствуй! – ответила Юля и протянула ему руку.

– Мир? – остановившись, удивленно спросил мужчина и крепко пожал ее ладонь.

– И дружба, – засмеялась она.

– Ура! – он нежно поправил шарфик на ее пальто. – Какой сегодня хороший день, правда?

– Правда, – Симонова взяла его под руку, и они молча зашагали на работу.

На студии всё было, как обычно. Каждый занимался своим делом. Настя Прокопенко, склонившись над столом, строчила какой-то сюжет, Наталья Лосова рассматривала себя в зеркало, вернее, свою новую стрижку, а Карина Давидовна громко разговаривала по телефону в своем кабинете. У графика выездов стояли операторы Славик и Антон и о чем-то спорили.

– Я не поеду снимать убийство, – упрямо сказал Дьяков, – трупаков боюсь с детства, – аргументировал он свой отказ.

– А у меня вечером матч по гандболу, а потом ещё награждение, интервью, – ворчал Антон Костин, – я что – железный, с одной съемки на другую. И вообще, пусть едет Николаев, он «специалист» в этой области, ему давно пора вручить значок «Юный друг милиции».

– Симонова с ним не поедет, – не унимался Славик и, понизив голос, проговорил, – ты же знаешь, что они не разговаривают.

– Да мне наплевать, разговаривают они или нет! Работа есть работа. – Антон отвернулся от стенда и увидел Виктора.

– Ты прав, коллега, – усмехнулся тот, – на убийство поеду я.

Все переглянулись и молча посмотрели в сторону коридора, по которому кто-то шел, активно стуча каблуками.

– Убитую Валентину Гавриловну Верес скорее всего уже отвезли в морг, – деловито известила всех Юля, войдя в редакторскую, – так что труп снимать мы вряд ли будем.

– Тогда выезд отменяется? – с облегчением спросил Дьяков.

– Нет, – твердо ответила Симонова, – снимем место преступления и возьмем интервью у следователя. Так что, Николаев, выезжаем через десять минут.

Славик улыбнулся и дружески похлопал по плечу коллегу:

– Я за вас рад!

– Господа хорошие, – в редакторскую «влетел» режиссер Димка Матвиевский. Он хитро посмотрел на Симонову и Николаева, – вы там не затягивайте особо, снимите по-быстрому. Ваш материал поставили в сегодняшний эфир, а мне его ещё смонтировать надо.

– Димон, ты зря не суетись. Сделаем, всё, как надо, – Виктор подмигнул товарищу и продолжил. – Будет море крови, слезливых интервью свидетелей, а, главное, место происшествия, снятое с нескольких ракурсов! – общее внимание коллег к ироничному рассказу оператора, прибавило ему уверенности.

– В ходе осмотра следователь составит общее представление о произошедшем жестоком убийстве известной дамы, выяснит, какие следы могли остаться на месте преступления, на орудии убийства и на теле погибшей несчастной жертвы, установит количество преступников и все это расскажет нам в интервью! А мы представим нашим телезрителям холодящий душу репортаж уже сегодня вечером!

– Круто, – с некоторой долей зависти проговорил Славик Дьяков, а Лосова сделала несколько хлопков ладонями.

– Насобачился, – произнесла она и засмеялась.

Двухэтажный особняк Валентины Верес находился в престижном районе города, который в народе с иронией называли «Долина нищих». На улице Акварельной стояло несколько служебных машин. Как только студийная «Газель» остановилась, Николаев по-молодецки выпрыгнул на асфальтированную дорожку и, прежде чем достать камеру и штатив, подал руку корреспондентке. Юля аккуратно заглянула за ворота и увидела черный «Фольксваген-Пассат», около которого вертелись оперативники. Во дворе на цветной плитке от хозяйки дома остался лишь нарисованный контур и засохшие коричневые пятна крови. Журналистка лично знала Валентину Верес, владелицу солидной компании «Строй-комфорт», которую основал её муж ещё в начале девяностых. Диапазон выполняемых услуг и предлагаемых товаров за эти годы настолько вырос, что Валентина Гавриловна открыла самый крупный в городе ночной клуб и несколько ресторанов. Юле не раз приходилось снимать и строительные объекты этой компании, и заводы по производству стройматериалов. Она видела Верес всегда веселой, энергичной, в гуще событий. И такой конец…

– А когда её убили? – спросила она Виталия, проходившего мимо.

– Пока неизвестно. Домработница обнаружила тело сегодня утром, когда вошла во двор, – ответил тот, – и позвонила в милицию.

– Я пошёл работать, – Николаев взвалил камеру на плечо.

– Давай, – кивнула ему Юля, разглядывая двор и фасад дома.

Она уже нашла место, где будет делать «стендап», когда услышала рядом уже знакомый голос.

– Кто такие? – важно спросил майор в тот момент, когда Виктор присел на корточки, снимая силуэт убитой женщины.

– Канал «Телеком», – спокойно ответила Симонова, стараясь не обращать внимания на невежливого мужика, который её даже не узнал.

– А у вас разрешение есть фотографировать? – не унимался тот, начальственно преградив путь.

– Видите ли, – Юля подошла впритык к неприятному типу, которого она сразу же вспомнила по утренней встрече, – Сабир Мансурович, мы – представители средств массовой информации, и снимать происшествия, которые происходят в городе и области – наша обязанность. А еще, у нас аккредитация через пресс-службу Управления внутренних дел. Если же вы принципиально против съемки, то нам придется связаться с вышестоящим начальством и решить этот вопрос на более высоком уровне.

Все это она произнесла на одном дыхании и с усмешкой подумала про себя, что Лосова и про неё бы сейчас сказала свой лестный отзыв:

– Насобачилась.

От такой уверенной речи незнакомки, Гусейнов опешил. Он тупо смотрел на журналистку несколько секунд, что-то соображая, потом выдавил из себя:

– А вас как звать?

– Юлия Сергеевна Симонова, – раздалось за спиной, и корреспондентка облегченно вздохнула, увидев Колесникова. Он шел из дома размашистой походкой с папкой в руке.

– А вы, Сабир Мансурович, должны знать наших известных журналистов, – продолжил он, – в прошлом году Юлия Сергеевна была отмечена почетной грамотой Управления внутренних дел за профессиональное освещение нашей работы и криминальной обстановки в городе.

Юля тут же покраснела, вспомнив торжественное заседание в УВД, её вялые ноги, когда она поднималась на сцену, где ей вручили диплом и коробку с чайным сервизом. На букет у нее рук не хватило, поэтому его нес рядом молоденький лейтенант, который вскоре сообразил забрать у нее коробку и отдать девушке цветы.

– А можно зайти в дом? – осторожно спросила она у Вениамина.

– Думаю, что теперь можно. Наши криминалисты там уже закончили, – он улыбнулся и крикнул в сторону, – Виталий, проводи съемочную группу внутрь. Пусть ребята поработают. А я, – он опять повернулся к Юлии, – еду в контору. Тут вроде все осмотрели.

– Вениамин Сергеевич, а можно получить ваши комментарии по поводу убийства? – она стала быстро доставать микрофон из кофра.

– Пусть вам Сабир Мансурович расскажет, – улыбнулся Колесников и, глянув на часы, сказал, – мне, действительно, пора.

Гусейнов стал важно откашливаться, но Юля лениво махнула рукой:

– С вами мы побеседуем чуть позже, а пока тут осмотримся, – она подмигнула Николаеву.

Майор растерянно развел руки, а Виктор шепнул журналистке на ухо:

– Твоя маленькая месть за грубость, да? – и засмеялся.

– Он меня ещё плохо знает, – с усмешкой сказала Юля, когда они отошли от Гусейнова.

– Это точно! – подтвердил оператор.

Съемочная группа уверенно направилась в дом. Просторный салон был обставлен дорогой мебелью в стиле ампир. В глубине комнаты располагался настоящий камин с каменным порталом и металлическим кованым ограждением. На дубовом паркете рядом с креслом лежал журнал. Оглянувшись по сторонам, Юля незаметно сдвинула кресло и присела, разглядывая пол.

– Нашла что-нибудь? – не отрываясь от камеры, тихо спросил Виктор.

– Его сдвигали, – в тон ему ответила журналистка.

– Ну это понятно, – пожал плечами оператор, – эксперты поработали.

– Тогда зачем поставили на место?

Николаев подошел ближе и тоже присмотрелся:

– А почему ты так решила?

– Вот, видишь, ровный квадрат пыли, но он не соответствует ножкам кресла. Подняли, посмотрели, ничего не нашли и поставили назад.

– Может быть и так, – неуверенно согласился мужчина. Симонова еще раз окинула взглядом комнату и подошла к камину.

– Его недавно зажигали.

– Март месяц на дворе, – ухмыльнулся Виктор, – хозяйка захотела погреться у камина.

– Да, хотела согреться и поужинать, – Юля кивнула в сторону сервированного стола с наполненными блюдами и добавила, – но не успела…

– Ладно, я тут уже всё снял, пошли брать интервью у майора, – усмехнулся Николаев, – не то опять корреспондентка превратится в сыщика.

Во дворе стоял офицер, почесывая затылок, а парочка оперативников ходила вдоль забора.

– Сабир Мансурович, ваша группа нашла какие-либо улики, которые прольют свет на личность убийцы? – Юля протянула микрофон к лицу Гусейнова.

Он приосанился, поправил рубашку и, от волнения схватившись за микрофон, ответил:

– Найдено несколько вещдоков, но пока мы не можем разглашать эту информацию. Ясно одно, – он кашлянул и продолжил, – преступление совершено в ночь с воскресенья на понедельник. В доме из прислуги никого не было. Соседи тоже ничего не слышали – ни криков, ни призывов о помощи. Допускаем, что в дом гражданки Верес убийца пробрался раньше неё, потому что домработница сказала, что, она приготовила ужин и ушла, закрыв за собой ворота. А наши сотрудники установили, что кроме её отпечатков, на ручке и панелях ворот других не обнаружено.

– А если преступник был в перчатках? – задала резонный вопрос журналистка.

– Тоже исключено, сработала бы сигнализация.

– А где, по вашему мнению, было совершено нападение на Валентину Гавриловну, во дворе или в доме?

– Возможно в доме, но жертва попыталась выбежать во двор, и там её настиг смертельный удар по голове.

– Чем?

– Предполагаем, что металлическим предметом.

– Значит, орудия убийства на месте не нашли?

– Как я уже пояснил ранее, – майор опять кашлянул, – такую информацию мы не даем в интересах следствия.

– А когда будут известны результаты вскрытия? – не унималась Юля.

– Результаты вскрытия будут известны в ближайшее время.

Симонова вежливо поблагодарила сотрудника уголовного розыска и стала сматывать шнур микрофона. Вдруг ее взгляд упал на металлические ворота внутри двора.

– Это гараж?

– Да, но, как видите, хозяйка свою машину в него не поставила, – майор кивнул на стоящий рядом «Фольксваген».

– А можно посмотреть, что в гараже?

– Да нет там ничего, кроме запасной резины.

– Покрышки от её «Фольксвагена»? – журналистка с интересом посмотрела на Гусейнова.

– Наверно, – как-то неуверенно проговорил тот и сам направился к полуоткрытым дверям. Юля последовала за ним. Бетонный пол был «разрисован» отпечатками протекторов. Симонова осмотрела гараж и улыбнулась:

– А где мотоцикл?

– Какой мотоцикл? – сразу напрягся офицер.

– Вон резина, явно не автомобильная, а вон и отпечатки колес, – победно произнесла она.

– Боровичков! – командным голосом позвал Гусейнов подчиненного.

– Слушаю, товарищ майор!

– Здесь был мотоцикл?

– Да, – Боровичков махнул рукой, – у этого, как его, – парень замялся, – сожителя жертвы есть мотоцикл.

– Какой марки? – тут же поинтересовалась журналистка.

– А это мы выясним на допросе у хозяина, – майор заглянул в свои записи, – Антипа Панкратова. Это гражданский муж погибшей, – пояснил он.

– И где же этот Антип? – Юля достала блокнот и ручку.

– Он только что задержан.

По дороге на студию Юля листала свои пометки в блокноте, потом многозначительно посмотрела на оператора и тихо проговорила:

– Мою подругу Ольгу Шарову помнишь?

– Которая нас в гости приглашала?

– Да.

– Что с ней случилось? – Виктор внимательно посмотрел на коллегу.

– В её машину врезался мотоциклист.

– Цела?

– Осколками от стекла поцарапалась, а на лбу – живописный синяк.

– Я про машину, – усмехнулся Николаев, – она же нам хвалилась ей недавно, – он задумался, – в ноябре. Классная тачка. «Фольксваген-Пассат», кажется…

– Оля уверена, что этот мотоциклист следил за ней и врезался в нее неслучайно, – Юля покачала головой.

– И ты теперь будешь искать этого лихача, да? – усмехнулся Виктор.

– Буду. Друзьям надо помогать, – обреченно произнесла она, – а у тебя как со временем?

– Ты поэтому со мной помирилась, да? Какой-никакой, а подручный тебе нужен, – с обидой в голосе сказал оператор.

– Честно? – Юля посмотрела прямо в глаза мужчине. – И из-за этого – тоже.

– Спасибо за честность, – он опустил голову, будто рассматривая свои ботинки, – только сначала скажи, за что ты на меня обиделась и не разговаривала почти четыре месяца?

– Я уже забыла, – хитро улыбнулась журналистка.

– Юлия, – он шутливо погрозил ей пальцем, – если хочешь, чтобы у тебя был «Ватсон», давай, будь честной до конца.

Поднимаясь по ступенькам на студию, Симонова оглянулась на оператора и подмигнула:

– Я быстро текст напишу, отдам Димону на монтаж, а потом отвечу на твой непростой вопрос.

– Ладно, я четыре месяца терпел. Подожду часок, так и быть, – засмеялся он.

Когда Юля повесила на плечики пальто и удобно уселась в кресло ближайшей кофейни, официантка уже записывала заказ у их столика под диктовку Николаева.

– Я заказал грибной жульен и твои любимые эклеры, – с иронией доложил он, ожидая похвалы.

– Помнишь мои гастрономические пристрастия, – она улыбнулась и добавила с самым серьезным видом, – моя обида на тебя заключалась в пустяке. Так могут подумать многие. Но для меня самое важное в отношении любящих людей является честность и доверие. Без этого никак нельзя.

Виктор, не ожидая такого резкого перехода в разговоре, напрягся. Между бровей пролегла глубокая морщина.

– И в чем ты считаешь меня нечестным? – шепотом проговорил он, не сводя глаз с собеседницы.

Юля рассказала, как, возвращаясь поздно вечером с эфира, увидела Николаева, идущего под руку со своей женой.

– Вы мило улыбались друг другу, – закончила она с обидой в голосе.

Мужчина молчал.

– Я бы не удивилась этой сцене нисколько, если бы ты не повторял мне постоянно, что фактически у тебя нет семьи, что с женой вы – чужие люди, что любишь только меня, – последние слова она проговорила тихо, уставившись в тарелку с пирожными.

– Да, я помню этот вечер отлично, – спокойно ответил Виктор, – я взял отгул, Ирка – тоже. Мы ходили подавать заявление на развод. Просидели полдня в суде. Знаешь, какая там бумажная волокита? Уже стемнело, когда мы – уставшие и голодные, наконец, покинули это здание правосудия. Я предложил зайти в ресторан, все равно дома ничего не было, – печально усмехнулся он.

– А дочка? – спросила Юля.

– Она уехала на каникулы к бабушке, поэтому мы не торопились. Спокойно поели, выпили, и нас немного «развезло». Ирка стала вспоминать, как мы познакомились, нашу скромную свадьбу, – он усмехнулся, – у нас даже обручальных колец не было, представляешь?

– А куда так спешили, что даже кольца не купили?

– Ирка залетела, – Виктор покачал головой и поправил, – забеременела.

– И там, в ресторане, вы решили попробовать реанимировать свою семейную жизнь? – с волнением спросила Симонова.

– Нечего нам реанимировать, понимаешь? Просто, я чувствую себя виноватым перед ними. А то, что шли и улыбались, я в этом не вижу ни предательства перед тобой, ни криминала. Думаю, если бы не командировка по району на несколько дней, мы сразу бы выяснили с тобой этот момент, вот и все.

– Мне тоже хотелось поразмышлять над своими действиями и поступками, – серьезно произнесла Юля, – думала, что, может для тебя и твоей жены еще не все потеряно, вот и взяла паузу. Она нам была нужна.

– Кому? Нам? – Николаев усмехнулся. – У меня вон, седые волосы появились от твоей паузы.

Она уже готова была протянуть руку и погладить мужчину, как маленького мальчика по голове, но в сумке затрещал телефон.

– Симонова, у меня сейчас в офисе будут Ольшанские, – Ольга говорила быстро, – если хочешь к ним присмотреться, приходи.

– Я буду, – пообещала Юля и, посмотрев на Николаева, усмехнулась, – нас зовет сыскное дело. Как тебе прогуляться до нотариальной конторы Шаровой?

– Нет, сейчас я не могу. У меня скоро встреча, – он улыбнулся и добавил, – деловая. Я подойду к офису твоей подруги, как только освобожусь. Хорошо?

– Хорошо, – слегка разочарованно ответила журналистка.

Первый раз Юля вела расследование без Осипова. Она понимала, что ей катастрофически не хватает профессиональных советов Андрея, его опытного взгляда на ситуацию. Главное, с чего начать? Колесников прав, нападать на нотариуса клиентам глупо. Если только напугать? Но все они, по рассказам самой Шаровой, люди адекватные, и понимают, что Ольга Михайловна действует в рамках закона, и пугать её бессмысленно. Но человек на мотоцикле, тем не менее, существует, а Шарова манией преследования никогда не страдала.

«И все-таки, – решила Юля, – сейчас надо присмотреться к этим людям. Как представиться им? Коллегой Ольги? Секретаршей? Журналисткой, пишущей статью о нотариате?» Она вошла в длинный коридор конторы и заняла свободное место. Симонова знала, что здесь работало три нотариуса, поэтому, она села на стул у двери с табличкой «Государственный нотариус Шарова Ольга Михайловна» и задумалась.

– А вам на какое время назначено? – рядом стояла стройная молодая женщина, нервно постукивая каблуком сапога.

– Я, – Юля растерялась, – я только спросить. Мне посоветовали Шарову, как опытного нотариуса.

– Мой сводный брат тоже выбрал ее по рекомендации знакомых, – девушка села рядом и поправила палантин, плотно облегающий ее голову. Она сняла солнцезащитные очки и подмигнула Юле, – сильно заметно, что я отекла?

– Нет, – разглядывая лицо незнакомки, проговорила журналистка, – а что, проблемы с почками?

– Да какой там, – собеседница тихо засмеялась, – вчера один мужчина устроил мне экскурсию по ночным клубам, – она махнула рукой, – пили всю ночь. Я даже назначенную встречу у нотариуса проспала. Полчаса назад из гостиницы выскочила, поймала такси и сюда.

– Кира Анатольевна, – из двери кабинета выглянула помощница Шаровой, – а мы вас ждем.

– Ой, ну ладно, я пошла, – улыбнулась девица.

«Так это Ольшанская! – догадалась Симонова. – Надо её подождать и найти повод, чтобы закрепить случайное знакомство».